Dominus Tenebris

Андрей уже давно уехал, а я всё сидел на крыльце и пил вторую чашку кофе. К моему боку вальяжно привалился Мрак, накормленный, вне нормы, сыром. Булочка же с очень занятым видом бегала по участку. Видимо, у неё были какие-то свои важные собачьи дела. Вспомнив про собачьи дела, я сходил за телефоном и открыл переписку с мамой. Мама была в восторге, все её сообщения были усыпаны восклицательными знаками, сердечками и пронизаны чистейшей радостью. Ну и, конечно, было много фото и видео. Бублик спит, Бублик ест, Бублик ка… ой, фу! А ещё мама сказала, что выперла своего остолопа Олега, потому что Бублик ему не понравился, и он обозвал его «мерзким». М-да, похоже, у мамы это серьёзно. На подготовку к экзаменам настроения не было. Очень уж меня впечатлил этот Андрей со своей мерцающей Тенью. Поэтому я решил потренироваться — это отлично прочищает мозги. Через полтора часа убойной тренировки, от которой болезненно-сладко ныли мышцы, я пошёл в душ. А потом вдруг подумал, что я совсем не устал от боя с Тенью в этот раз. Интересно, потому что привык или потому, что бой был бесконтактный? Так я обычно ножом в Тень тыкал, а тут — из арбалета лупанул. Это требовало осмысления. Под эти мысли я автоматически сварил суп с овощами и курицей. Так и не придя ни к какому выводу, так как исходных данных было мало, я налил себе супа в тарелку, привычно отделил дань своей Тьме, именуемой Мраком, и пообедал. Звякнул телефон. Это был отец Али. В сообщении было написано, что он-таки раскопал данные по Ивану Звягинцеву. Тот числился без вести пропавшим на территории Афганистана. Так как родных у него не было, у его полкового командира чудом сохранилась коробка с личными вещами. А именно: паспорт, военный билет и письма некой Марии. На этом моменте руки у меня буквально затряслись, и я набрал Всеволода. — Привет! — Привет! — Слушай, Всеволод, а можно мне как-то получить эти письма? Мне очень важно. — Да можно, конечно. Его полковой командир не знал, куда всё это девать. И выбросить рука не поднималась, и хранить… больно. — А сможет он их почтой отправить? — Думаю, да. Кидай адрес в вайбер, я ему перекину, скажу, родственники нашлись. — Ты даже не представляешь, как помог! — Это ты не представляешь, как помог! Так что, считай, квиты. — Как у вас там дела? Смог договориться с матерью Али? — Да. Хоть и не без проблем. Алька сейчас у мамы моей со своей зазнобой. Счастлива так, что разве не летает. Вот уж не думал–не гадал, что дочку мою счастливой такая соплюха сделает. — Да разве важно кто? Важно ведь как. У меня вон, маму счастливой сделал лысый и смешной кобель Бублик. — Прям кобель? — Ещё какой! Знаешь, как первичные половые признаки на собаке без шерсти смотрятся? — Пожалуй, воздержусь от визуализации, — хохотнул Всеволод. Мы распрощались, я отправил адрес и набрал маму. — Ну как вы там с Бубликом? — Счастливы! — прошептала мама. — А шепчешь чего? — Он спит, — м-да, мама потеряна для общества. — Ты чего звонишь? — А где вот это материнское: «Как дела, сыночек?», «Я тебя люблю, Гошик», «Ты покушал?», «Шапку надень!», — укорил я мать. Вернее, попытался. — Гош, ну ты как будто меня с кем-то спутал. Никогда я с тобой не сюсюкала. — Это да. Сэкономила мне много денег на психотерапевте. Ма, я чего звоню. На твоё имя посылка может прийти на почту. Ты забери её, пожалуйста. — Гош, я начинаю чувствовать себя совой из Гарри Поттера! — Ты — намного красивее! — выпалил я в трубку и нажал отбой. Раз она не успела отказать, так вроде и согласилась. Гадко хихикая, я пошёл в гостиную и решительно открыл учебник по палеографии. И так увлёкся, что если бы не Мрак, требующий у меня плотного ужина, засиделся бы до полуночи. Протёр покрасневшие глаза, подхватил тёплую Булочку, спящую у меня под боком, и пошёл на кухню. Поставил чайник, проконтролировал уровень корма в миске и порезал изрядный кусок говяжьей печени. Мрак жрал её с утробным воем, чем ввёл Булочку в прострацию. Она посмотрела в светящиеся кошачьи глаза, скромно поклевала корма из миски и ушла, от греха подальше. Я же поставил себе галочку, от чего у моего кота сносит крышу. Готовить себе было откровенно лень, поэтому я выключил чайник, пошебуршал по полкам, вытащил пакет чипсов, пакет фисташек, раскупорил бутылочку пива и завалился с планшетом в гостиной. Естественно, я уснул. Опять на диване. Снился мне Иван Звягинцев. Молодой парень, хмурый и очень-очень уставший. Он сел на край дивана и опёр локти о колени. Свесил кудрявую русую голову. Чуб у него был, как у первого парня на деревне: кучерявый и лихо заломленный. — Спасибо тебе, хозяин Мрака. Я дико посмотрел на него. Откуда он знает моего кота? Хотя, это же сон. Тут всё возможно. — За цветы для моей Марушки и за то, что тебе не всё равно. Ты, пожалуйста, письма мои на могиле её в землю закопай. — А что случилось с тобой, Иван? — Смерть я принял. — Так почему не встречаешься с ней? Она ждёт, ищет, в деревню ходит. — Стыдная смерть у меня была. Я с удивлением посмотрел на Ивана. — Но жизнь-то не стыдная. Тот вскинул на меня голову, посмотрел так, будто только прозрел. И истаял. Проснувшись, я боялся открыть глаза. Всё казалось, что Звягинцев рядом сидит. Пока мне на живот не вспрыгнул Мрак. Никогда я так ему рад не был. — Мра-а-а! — Всё-всё, встаю! Бездонное ты чудовище! — Мрф! — Согласен, ты самая прекрасная Чёрная дыра из всех чёрных дыр. Что будешь аннигилировать сегодня? Творог? — Мрф! — не хочет. — Хм… — я прикинул, что у меня есть не замороженное. Точно, я индейку достал на суп. — Индейка? — Мра-а! Мра! — Мрак топтался по мне, упирая лапы в грудь. Худой, но тяжёлый, гад! Интересно, а чёрная дыра имеет вес? Или это просто червоточина в пространстве? Надо «погуглить», из меня такой знаток физики, как из Булки — волкодав. Я ссадил с себя кота и пошёл исполнять волю своего сюзерена. Ну, а кто я, как не обслуживающий персонал? Собака думает, что человек Бог, потому что он её опекает. Кот думает, что он Бог, потому что человек его опекает. Суть одна — опёка. Но вот угол восприятия… Именно он и формирует принципиальную разницу. И два индивидуума в идентичных условиях делают разные выводы и испытывают разные эмоции. Под эти мысли я порезал индейку, покормил своё божество и своего служителя культа и пошёл в ванную. Сегодня мне повезло. Я успел прилично одеться (в смысле, был не в халате и не в штанах с прорехами), позавтракать (овсянка с льняным семенем, зеленью и оливковым маслом у Мрака вызвала тяжёлое недоумение, поэтому досталась мне вся) и выпить кофе на крыльце. Когда по дороге мягко зашуршали шины дорогого автомобиля, я вздохнул. Рабочий день начался. Мягко «чпокнула» дверь, и над калиткой замаячил представительный мужчина под пятьдесят. — Доброе утро! — Доброе! — Простите, а Марина Баро здесь живёт? Я спустился и подошёл к калитке, приглашающе её открывая. Мужчина был невысокий, плотный, ухоженный, с густыми чёрными волосами с благородной проседью. И отчаянно мне не понравился. Просто так. Без причины. — Увы, Марина умерла. Сейчас я вместо неё. Я был удостоен критического взгляда, значение которого я пока не расшифровал. То ли меня посчитали слишком молодым, то ли несерьёзным, то ли одет я был не по этикету. Собственно, художественно дырявые джинсы, белая майка и босые ноги могли вызывать недоумение у человека, который в начале июня одет в классические брюки, рубашку и начищенные ботинки. — Вы лечите? — Даю пройти. Это несколько иное. — А можно подробнее? — сощурил глаза мужчина. — Да. Это вы хотите пройти? — Нет, моя жена. Я взглянул на машину, но увидел лишь водителя. Окна заднего сидения были затонированы. — Не проблема. Но вначале я с ней поговорю. — Зачем? — Человек, который хочет избавиться от своей проблемы, должен сам этого хотеть, никакого насилия над личностью. — Она хочет! — Я не спорю. Но вначале разговор. — При условии, что я буду рядом. Я с изумлением посмотрел на мужика. Его безаппеляционность обескураживала. Странное желание всё контролировать начало меня напрягать. — Тогда у нас ничего не выйдет. — Вы не понимаете! У нас с женой большая разница в возрасте. Она совсем неопытна и сама не понимает, что ей нужно. — Вот заодно и определится. По-другому я помочь не смогу. Уж простите. Я остро захотел, чтобы этот настойчивый «муж» сел в свою машину и уехал. Я с ним и пяти минут не проговорил, а он уже на меня давит. Он свою молодую жену небось уже в блин раскатал. Мужик насупился, переваривая мои слова. Я же просто молчал. Напряжение в воздухе было ощутимым. — Моя жена — нимфоманка. Она всё время хочет секса. Я считаю это ненормальным и хочу, чтобы её вылечили. В церкви нам не помогли, хотя мы даже были на паломничестве. — Она вам изменяет? — Нет! Но может, с таким-то темпераментом! Не сейчас, так через пять лет. Я проверял её! Создал поддельный аккаунт и написал ей от лица девушки. — И? Она что-то выболтала своей виртуальной подруге? — бедная жена. Жить с таким параноиком — ад. — Нет, я написал ей с сексуальным интересом. Пригласил на свидание. Я воззрился на мужика, как на вышедшего из леса энта. То есть — охренел. А тот даже не стеснялся того, что нёс. Он был абсолютно уверен в своей правоте. — Да, я подозревал, что она бисексуальна. Так вот, это оказалось именно так! — Она согласилась на свидание? — Нет! Но она проявила ко мне интерес. Вернее, к тому образу, что я выбрал. Да мужику самому надо лечиться от обсессии. Но вот я, скорее всего, тут бессилен. Может, дать ему телефон психотерапевта, что мне звонил? То ли Пётр, то ли Петрович. Я записал в телефоне его номер на всякий случай. — Поэтому теперь мне приходится контролировать круг её подруг. Самой близкой подруге я плачу, чтобы она рассказывала мне всё, что происходит в жизни моей жены, — отличная подруга! Впрочем, как и муж. Да женщину спасать надо! — Вы же понимаете, что не контроль, а любовь и доверие делают нас верными? Вы вот своей жене изменяете? — Как вы могли подумать! Я её люблю! — Ну вот видите. Либо вы сомневаетесь в её любви, либо вам необходимо контролировать свой уровень тревожности, — закинул я удочку на предмет психотерапевта. — Причём тут я? Это же не у меня нимфомания! — то есть паранойя у него, а виновата в этом жена. «Л» — логика. И да, этот к специалисту никогда не обратится, так как не понимает, что причина проблемы в нём самом. Твою мать. Мужик, тебе 50 лет на вид. У тебя молодая жена. Она тебя хочет (что уже само по себе — чудо господне), а ты, вместо того, чтобы радоваться и радовать её, ебёшь мне мозги. Про мозги жены я молчу. Я понял, что доказывать ему что-либо — всё равно, что мочиться против ветра, поэтому купировал разговор. До этого тетерева даже психиатр не достучится. — Простите, как вас зовут? — Алексей Александрович. — Я Игорь. Алексей Александрович, приглашайте вашу жену, я с ней поговорю. Тот окинул меня недовольным взглядом, помолчал, принимая решение, а потом подошёл к машине и открыл дверь. — Катя, тебе надо поговорить с этим человеком. Он поможет. Из машины вышла девушка лет двадцати. Едрить твою налево, да если бы он не сказал, что он муж, я бы подумал, что он отец. Невысокая, с густыми тёмными волосами и голубыми глазами. Увидев меня, она робко улыбнулась, и лицо будто засветилось изнутри. — Здравствуйте, я Катерина! — протянула мне руку девушка, а потом оглянулась на мужа. — Игорь, очень приятно, — я протянул руку и аккуратно пожал тёплую сухую ладонь. На пальце блеснуло простенькое серебряное кольцо. На нём было написано «спаси и сохрани». Хм, похоже оно не очень работает. Судя по тому, как Катерина мониторила реакцию мужа на простое прикосновение, даже такие действия муж не одобрял. И жила она под постоянным контролем. Хотя, какое там жила — существовала. Я открыл калитку, пропуская девушку внутрь. Алексей Александрович закурил, тяжёлым взглядом буравя нас. — Не против присесть на крыльцо? В дом я вас пока пригласить не могу. — Не против. Девушка неловко присела на ступеньку. Такое ощущение, что ей было больно сидеть. Меня вдруг как будто окатило ледяной водой. — Вам больно? Катерина опустила глаза, скулы покрылись лихорадочным румянцем. — Муж вчера немного перестарался. — Он вас бьёт?! Она вскинула голову и посмотрела на меня с изумлением. — Нет, что вы! Я бы не была с ним. У меня есть плохой пример перед глазами. Просто слишком… горячая ночь. Или я чего-то не понимаю в физиологии женщин, или Катерина не понимает, что насилие — это не только, когда тебя бьют кулаком в лицо. Хотя, может пара практикует садо-мазо. Но если это устраивает двоих, то меня не касается. — Вы приехали сюда по своей инициативе? — Да… — задержка в ответе говорила мне «нет». — А какова цель? — Муж считает меня слишком… страстной. Говорит, что хотеть секса каждый день — ненормально. Что-то вроде одержимости. У меня однажды в церкви закружилась голова, и он посчитал, что это потому, что я одержима… Блядь, это какой-то сюр. Катерина была молодой красивой страстной девушкой. А её муж — откровенно потасканный немолодой мужик, у которого, скорее всего, либо половая конституция изначально была невысокой, либо просто плохо стоял в силу возраста и нездорового образа жизни. Мужик пытался переложить на неё свои проблемы. И ведь как хитро придумал. Не он не в состоянии удовлетворить молодую жену, а она — нимфоманка. — А что считаете вы? — Я… Ну, раньше я думала, что со мной нет проблем. И у меня просто отзывчивое тело. Но сейчас я сомневаюсь. Может, действительно ненормально так часто хотеть близости? — Вы знаете, что половая конституция изначально бывает разной? Да и с возрастом половая функция угасает, гормональный фон меняется и потребность в сексе становится меньше? Девушка вновь покраснела и отвела глаза. Видимо, разница в возрасте с мужем была больной темой. Наш социум крайне нетерпим. Разновозрастные, межнациональные, однополые пары вызывают нездоровый интерес. И несмотря на всё это, она его хочет. Что же с тобой случилось, девочка, что ты так себя обесцениваешь? — Муж бывает очень убедительным. Его смущает наша разница в возрасте. Он не раз мне говорил, что переживает, что я брошу его через десять лет и уйду, если не поборю свой порок. Он хочет, чтобы я была рядом, когда придёт его время. «Пообещай закрыть мне глаза». А я не могу такого обещать! Не могу! И дело не в сексе. Понимаете? Может, меня завтра автобус собьёт? А я ему глаза закрыть пообещала… Она опустила лицо в ладони и затряслась. Твою мать… Да этот хрен просто морально насилует её. И хорошо, если только морально. — И часто у вас такие разговоры? — Последнее время каждый вечер. Я очень устаю на работе, а потом Алексей сажает меня на кухне и начинает говорить мне, что я ненормальная, что я распущенная, что мне надо лечиться. Что он любит меня и боится, что я его брошу ради члена. Ох, простите, это всё так ужасно! А я так хочу спать, что готова обещать ему что угодно, лишь бы он отпустил меня, перестал мучить. Но в душе всё противится давать такие обещания. Но я даю, потому что дохожу до такой стадии отупения, что мне становится плевать на принципы и мораль. Я, наверное, ужасный человек. И мне действительно надо лечиться. — А потом вы хотите от него секса? — Не так, чтобы хочу. Но я никогда не отказываю, он же мой муж. Только раз я отказала, когда он… В общем, я спала и проснулась от того, что он уже во мне. Я испугалась и оттолкнула его. — Вы практикуете жёсткий секс? Лицо девушки горело, но она нашла силы поднять на меня глаза. — В смысле? — Порка, связывание? — О! Нет. — Тогда почему вам больно? Она резко отвернулась, сглотнула. — У мужа пунктик на… анальном сексе. А мне больно. Но ему очень нравится. И… я не могу ему отказать. — Он плохо вас готовит? — Готовит? Мерлин, дай мне сил не взять арбалет и не расстрелять этого ублюдка! — Перед анальным сексом необходима подготовка. Тогда проникновение безболезненно. С лица девушки схлынули все краски…