Dominus Tenebris

Когда Илья уехал, оставив на угле стола мятый конверт, я посмотрел на Арта. — Не вмешивайся, пожалуйста, больше. — Я хотел помочь… — Понимаю. Но так я могу оказаться в ситуации, когда должен буду защищать не только себя, но и тебя. — Это настолько опасно? — По-разному, — уклончиво ответил я, вспомнив Антона, наставившего на меня травмат. Тогда я не боялся, действовал на инстинктах. А если бы за моей спиной был Арт? Вряд ли бы я был так спокоен и сосредоточен. Арт виновато отвел глаза, и мне стало стыдно за резкие слова. А ещё обидно за Арта. Простая просьба, без упрёка, без агрессии, вызвала у него яркое чувство вины. — Артём, посмотри на меня, пожалуйста. Арт вскинул глаза, и я снова поплыл от этих крапинок… Тряхнув головой, я сосредоточился. — Я не упрекаю, не виню, не злюсь. Просто прошу. Моя просьба ничего не меняет между нами, не влияет на наши отношения. Понимаешь? Арт просиял и кинулся ко мне, сшибая кружки со стола. Через несколько мгновений мы целовались, как больные, и очнулся я лишь тогда, когда понял, что постанывает подо мной Арт не только от того, что ему хорошо, но и потому, что в поясницу ему упирается острый угол стола. Как он это делает со мной? Я отлип от Артёма, дёрнул его на себя и, вскинув на плечо, потащил наверх, в спальню. Артём притворно возмущался, колотя меня по заднице, хотя, скорее, лапая. Я звонко шлёпнул его по половинке, и он покорно обмяк. Кинув добычу на кровать и обозрев поле для деятельности, я упал сверху, пригасив удар руками, и отдался страсти. Лаская мокрый от смазки член Арта рукой, я совершенно не задумывался, что подо мной мужчина. И что я вместо мягкой груди целую длинную крепкую шею. И обнимают меня сильные руки, а не тонкие девичьи. В данный момент я дарил себя человеку, который меня зацепил, и его пол был совершенно не важен. Арт пах, двигался, звучал для меня совершенно крышесносно, а остальное не имело значения. Кончили мы почти одновременно. Меня столкнуло в оргазм напрягшееся подо мной тело, вскрик и брызнувшее на меня тёплое семя. Мужской финал, когда твёрдый, горячий член в твоих руках содрогается в вечном стремлении оставить след, выстрелить выше, дальше, сильнее, оказался отдельным удовольствием. Мне нравилось доводить девушек до оргазма, когда под твоим языком клитор напрягается, губы увлажняются, а девушка стонет и бьётся. Но с тем, кто запал в душу, это всегда по-другому: важнее, ярче. Словно это не секс, а молитва. Сакральный процесс между двумя людьми, позволяющий стать ближе. — Вау! — выдохнул я в шею Арту и скатился с него, бурно дыша. Я был весь мокрый, перепачканный спермой, но это совершенно не смущало. Я с удовольствием растёр наше общее семя по своему животу. Арт потёрся о моё плечо носом, а потом затих. Подняв голову, я понял, что он спит. Вставать не хотелось, но я сползал в ванную, ополоснулся, протёр Арта влажным полотенцем, перекатил под одеяло, лёг рядом и отрубился.

***

Проснулся я от чарующего запаха кофе. Потянул носом, улыбнулся, напряг все мышцы до боли, расслабился. И подумал, что Арт удивительно легко освоился в доме. Даже мне понадобилось больше времени на адаптацию. Внизу залаяла Булка, задорно, весело, и раздался смех. Хлопнула дверь, потянуло сквозняком между лестницей и приоткрытым на ночь окном. Смех послышался уже на улице и звонкий голос Арта произнёс с укоризной: — Мрак! — Мра! — ответил кот. Они уже разговаривают! Я снова потянулся и вскочил. Посмотрел на смятую постель и решил, что пора её обновить. Мы вчера испачкали не только друг друга. Стащив бельё и собрав из ванной полотенца, я натянул первые попавшиеся шорты и майку и пошлёпал вниз босыми ногами, таща перед собой большой ком белья. — Доброе утро! Уронив ком на пол, я увидел Арта, стоящего на пороге. В лучах восходящего солнца он выглядел как эльф: тонкий гибкий силуэт с пушистыми волосами, заправленным за уши. — Привет! — Я сварил кофе. Будешь? — Буду. — И животных покормил. — Спасибо! — Только горшки не чистил. Я не знаю, куда девать наполнитель. Не в унитаз же… — На заднем дворе есть компостная яма. Я выкидываю туда. — Аха. Понял. — Арт ты не обязан… — Но я хочу! — Арт посмотрел на меня смущённо. — Ты ведь не против, что я тут хозяйничаю? — Нет, конечно! — Ладно. Ты решил сменить бельё? — Мы его вчера запачкали. Арт так смешно покраснел, что я не удержался от улыбки. — Прости, я вчера вырубился. — Думаешь, мне нужны разговоры после? — ухмыльнулся я. Мне всегда думалось, что девушкам нужны разговоры, если они остались не удовлетворены. После оргазма говорить не хочется. — Не думаю. Где взять чистое бельё? — Рядом с выходом на веранду кладовка. Там сушильная машина. На ней лежит чистый комплект. — Ок! Делить обязанности по дому с кем-то было очень приятно. Мама обычно выдавала мне задание. Батя просил или вовлекал в процесс. Сейчас же всё было просто и естественно, как дыхание. Наверно, так и ощущают себя люди, встретив своего человека: никакого надрыва, никакой боли, никаких притирок. Вы просто, сойдясь в одной точке, продолжаете двигаться вперёд нога в ногу. Когда я запихивал бельё в стиралку, зазвонил телефон. И я вдруг понял, что он молчал уже несколько дней. Мне словно дали возможность привыкнуть к новым обстоятельствам в жизни. Звонила Ирка. — Ну что, Белозёрцев, забил на лучшую подругу хер? — вместо приветствия выпалила Ирка. Это потом я увижу несколько пропущенных вызовов и пойму, что она не первый раз пыталась до меня достучаться. — Нет. Не забил. Работал. — Тебя там на твоей базе совсем, что ли, загоняли? Сезон? В очередной раз я подумал, что не стоит врать близким. — Я поменял место дислокации, Иринка, — сказал я полуправду. — Купил дачу, переехал туда. — Дачу купил?! — Ага! — Я приеду на шашлыки! — Звучит как угроза! — Это и есть угроза! Чтоб кинул мне геолокацию, как закончим разговор. Иначе буду тебе звонить каждый час и дышать в трубку! Я засмеялся. — Хорошо. Испугался. Осознал. Исправлюсь. — Гош, а если я с Ярославом приеду, ты не против? — Нет, конечно. Приезжай. Но и я буду не один. Твой Ярослав не гомофоб? В трубке разлилась тишина, а потом Ирка тихонечко завизжала. — Если гомофоб — пойдёт нахер. Секс, у нас, конечно, отличный. Но ты мне дороже, Гошик! Я ведь не ошиблась и, наконец, увижу того, кто украл у меня парня? — Эй, Ир, он не крал! Вначале мы расстались, а потом я познакомился с Артом. — Да не бзди. Не буду я его бить. Но посмотреть хочу очень! — Посмотришь. — Ну давай. Жду геолокацию. Буду к выходным, только с Яром договорюсь. — Не договоришься — не проблема, я за тобой приеду, если надо. — Ок. Люблю, целую! — И я тебя люблю! По плечу скользнула рука. — Кого мы ждём в гости? — Бывшую девушку и нынешнюю подругу. Ты её в клубе видел. Твоему брату за неё от меня по яйцам прилетело. — Помню. Красивая и яркая. А почему вы расстались? — В постели не совпали. Но вот как человек она мне очень близка. — Я понял. — Ревнуешь? — Нет. Но мне странно. У меня никогда не было с друзьями таких отношений, чтобы говорить им «люблю». — Ирка такая одна. И первое «люблю» она услышала от меня после того, как мы расстались. Арт куснул меня в плечо и признался: — Хотя, наверно, ревную. — Арт… — Я понимаю, что твоя подруга тебе близкий человек. И я ревную не её, а сам факт, что между вами долгая история отношений, дружбы, а друг друга мы с тобой почти и не знаем. — У нас всё впереди. — Надеюсь. Я за эти дни так влип в тебя, что вряд ли смогу оправиться, если мы расстанемся. — Мы не расстанемся. — Не зарекайся, Игорь. Жизнь… — Наша жизнь в наших руках. Я расставаться не намерен. А ты? — И я нет. — Вот и отлично! Ты кофе мне обещал? — Да. Я сварил с корицей и солью. — О. Интересно. Кофе оказался необычным. Соль подчеркнула вкус, не оставляя за собой неприятного послевкусия. — Что ты хочешь на завтрак? — Я бы попросил минет, но давай начнём с бутербродов. Мне вчера, когда я сжимал в руке содрогающийся от эякуляции член, пришла в голову мысль, а каково это будет ощутить его на языке. Поэтому я толкнул Арта к столу, сдёрнул шорты, под которыми не оказалось белья, и усадил на стол голой попой. Розовый аккуратный член, уже полувозбуждённый, манил, а не отталкивал. Я упёрся в чуть расставленные бёдра Арта руками и втянул наливающийся кровью орган в рот. Вкус смазки был нейтральным, запах возбуждения и Арта, сейчас особенно острый, туманил голову, и я с упоением начал посасывать стремительно твердеющий пенис. Арт сверху низко застонал, и его бёдра под моими ладонями задрожали. Я ощутил, как возбуждаюсь сам. Меня и куннилингус возбуждал, но не так! Вспомнив, что у мужчины есть не только член, но и яички, я завёл руку под мошонку и начал деликатно их перебирать. — Игорь! Иг… Арт честно пытался меня предупредить, но, видимо, его так поразил факт, что бывший натурал так смело сосёт, что он охнул и выстрелил мне в нёбо тёплой струёй. Вкус был горьковатый и не особо приятный, но при этом сам факт привёл меня в восторг. Пульсирующий на языке член — это охренительно! Не выпуская изо рта важную часть Арта, я засунул руку в шорты и быстро довёл себя до финала. Кончив, рухнул на колени, уронив голову Арту на бедро. Он вплёл пальцы мне в волосы, и я ощутил, что они подрагивают. — Теперь можно и поесть, — сипловато заметил я, и Арт тихо рассмеялся.