Dominus Tenebris

Мы пили по второй кружке кофе после душа. Арт лежал на горячих досках крыльца, уложив мне голову на бёдра, а я перебирал пальцами его тонкие влажные волосы. — Они как лён. — Мне не нравились. Я предпочитаю брюнетов. — Хорошо, что мне нравятся блондины. Арт приподнял голову, прислушался. — У тебя, кажется, телефон звонит. Я поднялся и пошёл на кухню. Телефон действительно звонил из-под брошенного на него полотенца. Мама. — Гошик. — Привет, мам! — Ты совсем про меня забыл? — Неверная формулировка, ма. Я просто деликатно не мешал вам с отцом налаживать отношения. — И в кого ты такой деликатный? На старой квартире был у нас сосед, интеллигент, может… — Мам! — Ну прости, неудачная шутка. Как ты? — У меня появился парень, — не стал тянуть я. — О. О… О! В том самом смысле?! — Да, именно в нём. — А я говорила! — И что, не будешь кричать, а как же внуки и всё такое? — Я?! Ты меня с кем-то путаешь. Нахрена мне внуки? Я от тебя только избавилась, наконец! — Лариса! — возмущённый голос отца на заднем плане меня страшно обрадовал. — Вов, заткнись, а. Если ты не понимаешь моего юмора, мой сын избежал этой злой участи. Гошик! Требую, чтобы ты нас познакомил! — Батя? — Беру на себя! К выходным будет рад, что у него зять, а не невестка! — Приедете ко мне? — В гнездо разврата, аллергии и волосатых животных?! — Ага. — С удовольствием! Когда? — Субботу или воскресенье, пока не знаю. Ирка со своим мужиком тоже будет. — Тогда звякнешь мне насчёт точного времени и чего везти, ок? — Договорились. — Нижние Сраки, ждите нас! — Мама! Мама засмеялась и бросила трубку. Обернувшись, я увидел напряжённого Арта в дверях кухни. — Ты чего? — Ты сказал маме о нас? — Да. — И как? — Она в восторге. Арт смешно выпучил глаза, и я рассмеялся. Это он ещё не знает, что у нас в выходные будет нашествие аж двух сумасшедших женщин моей жизни. Дамы его затискают, как кота. Мужики к ним идут комплектом. Надо продумать еду, закупиться и погенералить дом. В этот момент в моей руке брякнул телефон, и я увидел сообщение от Адольфыча. Открыв его, я с любопытством начал среди заковыристых конструкций выискивать смысл. На витиеватом матерном мой тренер сообщал мне, что я, недостойный плод осла и собаки, давно не являл свой лик пред его очи, и требовал в ультимативной форме запись ближайшей тренировки. Я действительно распустился в последнее время. — Артём, мне сегодня надо потренироваться, снимешь меня? — Хорошо. Для тренировки я выбрал место у забора, где нарисовал недавно отметки, и, вначале разогревшись и растянувшись, хорошо поработал ногами. Арт, стоя с телефоном в руках, наблюдал за мной горящими глазами, сбивая с настроя и изрядно смущая. Когда я неудачно вывернув стопу, ударил большой палец, тренировку пришлось остановить. А всё потому, что думал я в этот момент не о силе духа и циркуляции энергии в моём теле, а о тяжести члена на языке. Отправляя Адолфычу файл, ждал потока матов. Но получил лишь короткое: «Разочарован!» И это хлестнуло по мне сильнее, чем самые изощрённые ругательства. — Гош, что случилось? — Тренер мной разочарован. — Как?! То, что ты творил, просто потрясает. Я не думал, что у тебя такая растяжка! — на этих словах Артём удушливо покраснел, и мысль, что не только я думал о непотребном во время тренировки, немного меня подбодрила. — Я облажался. Во время тренировки думал о тебе. — О… — Не страшно. Верну каждодневные занятия и всё наверстаю. А тренер у меня отходчивый. Я в душ. Из душа меня выдернул стук. — Гош, там приехали. — Пусть пять минут подождут. Стоящий у крыльца человек мне сразу не понравился. Это был дёрганый парень, словно весь на шарнирах. Я объяснил правила и шагнул за порог. На его плечах сидел канареечный. Запустив пальцы в волосы. Парень повернул голову, и Тень поцеловала его взасос. — Зачем ты приехал? Ты ведь не хочешь ничего менять. — Отец заставил. Сказал, что если не пройду, лишит денег, — парень положил руку на плечо, накрывая ладонь тени, переплетая пальцы. Надо же так любить свою зависимость… — Прости, но я не исполняю чужую волю. Ты должен хотеть этого сам! — Блядь, как вы меня все достали! Психолог тоже в уши лил, что сам должен. Нарколог. Идите нахуй! Вы обслуга! Деньги уплачены, давай, хуярь! — Ты ошибаешься по всем пунктам, — спокойно сказал я. Сзади к ноге притёрся Мрак. Лишь бы Арт на крики не вышел. — Уезжай. Я не буду тебя «обслуживать». — Ты ещё, сука, об этом пожалеешь! Парень сбежал с крыльца. Тень сидела на нём, обхватив ногами, вцепившись руками в волосы. Лишь когда он развернулся, я понял, что канареечный уже врос ему в спину. Скоро он просто станет им, надев тело как костюм, уничтожая личность окончательно, подменяя собой. Разворачиваясь, уёбок снёс секцию забора. Я вздохнул. Арт, вышедший с кухни, подошёл сзади, положил мне подбородок на плечо. — Спасибо, что не вмешивался. Я бы стал беззащитным. — Почему? — Мне ничего не угрожает. Но я бы стал защищать тебя, открываясь. — Спасибо, что объяснил. Часто такое? — Нет, впервые. — Ему, правда, нельзя было помочь? — Принципы моей работы: 1. Человек должен хотеть этого сам. 2. Я не судья. 3. Моим заданием не является исправлять других. Я лишь проводник, помощник. 4. Люди могут проявлять эмоции: злость, страх, негодование, печаль, и это нормально. 5. Говорить «нет» есть право у любой стороны. Причём, даже без объяснения причин. Сейчас я воспользовался своим правом. 6. Я не беру ответственность за других, только за себя. Я не беру их вину. 7. Я не должен удовлетворять потребности других людей. Я не обслуга, я — добровольный помощник. Основополагающее в этом «добровольный». 8. Я не обязан делать никого счастливым. 9. Никто не обязан соглашаться со мной, как и я не обязан соглашаться с другими. Арт некоторое время обдумывал сказанное мной. Я чуть повернул голову, уткнув нос в его волосы, пахнущие для меня так приятно. — Ты очень помог мне, — он словно извинялся за то, что ему я помог, а другому отказал. — Я этого хотел. Именно моё желание является здесь законом. Под «здесь» я подразумеваю своё личное пространство. Этот принцип работает в обе стороны. Именно твоё желание должно являться законом для тебя.       За дерганным парнем стояла зависимость. Наркотики. И он не хотел избавляться от неё. Она стала его сутью, его смыслом и целью жизни. Он пришёл лишь для того, чтобы отчитаться перед отцом, который финансово его поддерживает. Поэтому я не стал помогать. Нельзя помочь тому, кто отвергает помощь. Навязанная ненужная помощь — тоже насилие. — Мой отец тоже хотел, чтобы меня «вылечили», — горько сказал Арт. Я развернулся и поцеловал его, вжимая в себя. — Зачастую те, кто болен, считают, что нездоровы окружающие, а не они. Мне ведь не надо говорить, что с тобой всё в порядке? — Надо. — С тобой всё нормально, Арт. Человек имеет не только обязанности, но и права. И ты в праве быть свободным в своём выборе, если это не нарушает чужих прав. Люби кого хочешь, думай, что хочешь, выбирай без оглядки на чужое мнение. — Я уже выбрал. — Спасибо. — Знаешь, когда два вежливых человека начинают жить вместе, это иногда довольно утомительно, — усмехнулся мне Арт в шею. Чуть отстранился, запрокинул лицо. — Мы всё время или просим друг у друга прощение, или благодарим. — Тебя это напрягает? — Умиляет. И я не буду просить за это простить меня! Я расхохотался и снова поцеловал растянутые в улыбке губы. Мы сидели на веранде, залитые красноватыми лучами заходящего солнца. Арт читал, я довязывал шарф. Он действительно пойдёт ему. Подумав, что вязать его начала ещё тётя Марина, я в очередной раз удивился мистике в своей жизни. И вспомнил, что совершенно забыл связаться с дедом. — Сделать тебе чай? — М? — Арт поднял на меня расфокусированные глаза. Он читал «Вий», старинное издание, что нашёл в гостиной на полке. — Чай. Может кофе? Или вино? — Чай. Спасибо! Я пошёл на кухню, поставил чайник, досыпал корм и освежил воду. Животные, что облепили читающего Арта на плетёном диванчике, даже не дёрнулись на звук. Кажется, меня окончательно низвели до позиции прислуги в этом доме. Это было не обидно, а мило. Пока вода закипала, я вытащил визитку деда, что спрятал за чехлом телефона и настрочил ему сообщение: «Привет! Это Ингвар. Прости, что долго не писал». Дед ответил сразу: «Привет! Всё нормально, нельзя всё время заниматься войной, любовью тоже надо. Номер записал. Скинь мне геолокацию тоже». Любовью… Хм, а этот-то откуда знает? О, я же забыл передать привет! «Марина просила передать тебе привет». Мессенджер долго молчал, но наверху было видно, что абонент пишет. Что же там за послание такое? Короткое «Благодарю» стало неожиданным. Что-то похожее на чувство вины… «Я знаю, что ты не в стране. Но всё же. В выходные у меня собираются родители и подруга. Может, присоединишься? Заодно Марину проведаем». Мар снова отреагировал мгновенно: «Не обещаю, но постараюсь». «Геолокация!» Усмехнувшись, я скинул геолокацию, пожелал ему хорошего вечера и снял с огня засвистевший чайник. Заварил чай, выложил печенье на тарелочку, порезал кубиками сыр, установил это на поднос и понёс на веранду. Ухаживать за Артом было очень приятно. Мы пили чай. Арт периодически запихивал сырные кубики в Мрака, Снитча и Булку. Булка, впрочем, не отказывалась и от печенья. — Что будем на ужин? — Не знаю. Скажи, у нас есть бекон? Это «у нас» меня слегка приподняло над землёй. — Брал упаковку. — О! Тогда будет паста карбонара! — И белое вино! — Идеально! Поставишь в холодильник? Мне тоже хотелось холодного вина, и я пошёл на кухню, захватив поднос с посудой. Потому что под разговор Арт скормил остатки печенья. Готовили мы тоже вместе. Арт руководил, я подавал продукты, специи, посуду. Параллельно мы пили из высоких бокалов вино и целовались. Этот вечер стал одним из тех, которые, несмотря на простоту и обыденность, навсегда врезаются в память.