Обратный мир Аркейна

Звук сварки не перекрывал остальных звуков, поэтому Виктор смог услышать, как дверь в его мастерскую открылась. Он обернулся, закончив шов на деталях. Через желтое стекло было не очень хорошо видно выражения на лицах пришедших, но Вик точно знал, кто пришел. Джейс Талис. Когда Паудер рассказала (точнее, написала) ему об этом человеке, Виктор сразу решил, что он сам к нему не пойдет. Во-первых, из-за ноги. Во-вторых, из-за занятости. Но, положа руку на сердце, просто из-за гордости. Это Заун. Город, где все выбирают чью-то сторону. Город, где выживает сильнейший. Город, где сожри или сожрут тебя. Это Заун. И это Виктор тут свой. Он годами зарабатывал себе имя и репутацию. Он создал много проектов для разных производств, чтобы улучшить жизнь людей. Он совсем недавно получил покровительство одного из самых уважаемых авторитетов в Нижнем — Вандера. И он не собирался просто так отдавать то, что заработал с таким трудом какому-то новому ученому-изобретателю, свалившемуся откуда-то сверху, в прямом смысле слова. Джейс Талис — серая лошадка, которую выгнали из Пилтовера. И он в Зауне ни к месту. Так что, однозначно, именно Джейс должен был прийти к Виктору, а не наоборот. Он должен был признать свой более низший статус, нежели был у Виктора. Но просто так Джейс не стал бы играть по его правилам, особенно учитывая то, что правил Нижнего города он, наверняка, не знал. Поэтому Виктор выбрал стратегию «докопайся до нервного, доведи до слез ранимого». И стал писать письма, где разносил в пух и прах всё, чем, вероятно, мог бы гордиться ученик Академии. Виктор не был шахматистом или историком, изучающим ход войн. Но его стратегия сработала. И вот, спустя каких-то несколько дней, разгневанный Талис собственной персоной стоял в его мастерской. В Зауне даже такое могло считаться за проявление власти. Джейс еще не знал, что Виктор победил. Нижний город не то место, где можно выиграть, играя честно. Виктор замер, позволив себе пару минут насладиться ощущением триумфа, и наблюдал за своими гостями. Паудер, проскользнув под рукой Джейса, вошла в мастерскую, и уселась на свой табурет на колесиках. Она поджала ноги к груди и замерла изваянием, только живые глаза бегали от одного ученого к другому. Виктор успел подумать, что нужно ей сказать, что он не сердится на нее, и она все правильно сделала, когда привела сюда Джейса… Но не успел он обдумать эту мысль до конца, как его сбил с нити рассуждений громкий голос Талиса: — Слушай, ты! Ты вообще ничего не понимаешь в изобретательстве! — воскликнул парень и сделал несколько шагов вперед. Он раскрыл папку, которую держал в руках, и драматично подкинул вверх все листы с расчетами и чертежами. — Никому не нужны педантично идеальные чертежи от ученых! От них нужны идеи, а вычерчиванием занимаются лаборанты и методисты!.. Листы, как гигантские конфетти, разлетелись по всей мастерской. Если бы можно было прожигать взглядом, то Виктор сделал бы это не задумываясь, даже щиток не спас бы Джейса от праведного гнева ученого: никто, кроме него самого, не имел права наводить в его святая святых бардак. Даже Паудер, с ее неорганизованностью и детским желанием расшвырять все вокруг, когда что-то не получилось, не могла «хозяйничать» в лаборатории. Когда последний лист с шорохом приземлился у ног Виктора, он пошевелился: завел руки на голову, щелкнул зажимами. — О, Пилтовер, а ты предсказуемый, — сказал он обманчиво мягким голосом, снимая свою маску. — Я бы сказал «Добро пожаловать», но ты и так, похоже, чувствуешь себя слишком комфортно в моей мастерской. Теперь была очередь Джейса застыть живой статуей, с непривлекательно приоткрытым ртом. Виктор же, быстро считав все, что хотел бы знать о Талисе на первое время, повернулся к своей ученице. — Пау, сегодня урока не будет. Похоже наш новый знакомый хочет лично узнать, в чем он не прав. Так что разговор будет долгим, — Виктор едва заметно улыбнулся девочке и кивнул. Паудер оттаяла, соскочила со стула, подбежала к учителю и неловко его обняла, боднув под подбородок. Виктор сдавленно охнул, приобнимая девочку в ответ одной рукой, а другой пригладив синие пряди, щекочущие его кожу. — Ну все, свободна на сегодня! — Виктор похлопал Пау по спине, и через минуту они с Джейсом остались в мастерской вдвоем: Паудер убежала, забрав с собой Экко, который так и стоял все это время на пороге. — Итак, Пилтовер, не хочешь собрать весь этот мусор, что раскидал по моей лаборатории? Они снова встретились взглядами, напряженно рассматривая друг друга. Виктору подумалось, что при желании Талис запросто может сломать ему спину пополам. Наверное, ему это будет сделать даже проще, чем Вандеру. Хорошо все-таки, что этот парень из Верхнего города, и вряд ли пустит в ход кулаки в первую очередь. — Собирай сам! — огрызнулся Джейс, уперев руки в боки, словно его и так огромной фигуры было недостаточно для устрашения тощего тела напротив. — Да я бы с радостью, но боюсь, что костыль помешает дотянуться до листков под столами, — съязвил Виктор, взяв названный «аксессуар», и постучал им по полу. Внезапно Джейс покраснел и отвел взгляд, как будто смутился. Как будто не видел костыля рядом с рабочим столом. Как будто не заметил металлических прутов вокруг правой ноги Виктора. Как будто ни Паудер, ни Экко не упоминали об особенности Виктора. Как будто Талис не знал? — Ты не знал? — Не обратил внимания, — сухо ответил Джейс, однако взгляд еще не поднял. — Я не такой педант, как некоторые. И я не заостряю внимание на нюансах, которые не имеют значения. — О, это одновременно и комплимент, и оскорбление? Да ты острый на язык, Пилтовер! — Почему ты меня так называешь? Ты же знаешь мое имя, — Джейс закатил глаза и, словно бы сам того не замечая, стал собирать те листы с расчетами, которые упали возле него. — Я не только твое имя знаю, Пилтовер. Я еще и газеты читаю, порой не только те, что в Зауне. Понимаешь, к чему я веду? Рука Джейса замерла на середине движения к листу, лежащему на полу. Виктор с интересом наблюдал за его реакцией. Талис кашлянул, сжал челюсти так, что заиграли желваки, но все же поднял лист и сложил его в постепенно увеличивающуюся стопку. Затем он выпрямился и одернул куртку каким-то заученным движением, но не подходящим к этому элементу гардероба. Это было очевидно по слишком сильному рывку, и неожиданно отсутствующему сопротивлению. Джейс поморщился, вспоминая, где он находится и во что одет. — И к чему же ты ведешь? — Талис прямо посмотрел на Виктора своим подавляющим взглядом. Вот только если бы он знал, как часто владельцы корпораций смотрели так на ученого, надеясь прогнуть его в своих исследованиях в нужную им сторону и ни разу не добившись желаемого, то Джейс не стал бы и пытаться испугать Виктора взглядом исподлобья. — Думаю, что ты не был лично знаком с Вай? — спокойно, будто бы даже лениво поинтересовался Виктор, крутя в руках костыль. Обидно, что сегодня он не обошелся тростью, выглядел бы не так жалко. — С Вай, которая проникла в чей-то дом в Верхнем городе, из-за которой этот дом взорвался, из-за чего ее арестовали… — Я не знаю Вай, — честно ответил Джейс, продолжая собирать листы, шаг за шагом подходя ближе к столу Виктора. — Да, я тоже лично не знал Вай. А вот ее отца — Вандера, — я знаю. И ее сестру Паудер. И их друга Экко, — медленно перечислял Виктор, а затем, вздохнув, резко сменил тему: — А они знают, кто ты? — Я Джейс Талис, и я никому не врал о том, кто я… — Только скрыл, что это твой дом ограбила Вай, и это твой опасный эксперимент повинен во взрыве и в том, что их любимица сейчас в исправительном лагере, — Виктор прищурился, ожидая ответа, и даже убрал свой костыль обратно к тумбе, чтобы не выдавать своего волнения. Джейс чертыхнулся и в два огромных шага оказался рядом со столом Виктора, нависая над парнем. Да так быстро, что Виктор даже и испугаться не успел. Он оперся одной рукой о столешницу, а другую положил на плечо парня, удерживая его на месте, ну, будто бы тот мог сбежать. Интересное было бы зрелище… — Я. Никого. Не обманывал, — жестко повторил Талис, с каждым словом наклоняясь ниже к лицу Виктора и сильнее сжимая руку на плече. — Они не спрашивают, я не говорю. Это не обман. Виктор громко сглотнул, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Возможно, он переоценил воспитание Джейса и сделал неверную ставку, ожидая, что все жители Пилтовера пацифисты. Очевидно, что не все. Как и не все жители Зауна преступники… Виктор инстинктивно дернулся. Если психологическое давление он научился переносить на «ура», то физическое воздействие подавляло его в любом возрасте с самого детства. Виктор привык винить в этом свое слабое тело, не способное защищаться. Джейс удивленно посмотрел на Виктора, потом на его плечо, и ослабил хватку настолько, что теперь это выглядело, как дружеское прикосновение. Жест поддержки, а не насильственное удерживание на месте. — Я не хотел сделать больно. Иногда, под эмоциями я плохо контролирую силу, — Талис поморщился. — Так ты собираешься меня шантажировать своим знанием? Удивлен, что даже не зная меня лично, у тебя получилась такая стройная и, к моему сожалению, верная теория. — Это не совсем шантаж, — фыркнул Виктор, тщательно следя за интонациями. Нависающий над ним большой и сильный Джейс все же пугал сильнее, чем он был готов признаться, даже себе. — Мне не нравится, что ты пытаешься занять мою нишу, поэтому… — Твою нишу? — после слов Виктора Джейс выглядел так, словно его ударили мешком с мукой из-за угла. Еще, наверное, с минуту парень обдумывал сказанное, после чего, наконец, отпустил Виктора, отошел на два шага и громко рассмеялся: — Виктор, ты знаешь, что я работаю у Бензо разнорабочим? Чаще всего, как грузчик, ну или как кузнец. — Кузнец? — теперь была очередь Виктора смотреть на собеседника с непониманием. — То есть ты раскопал все мое грязное белье, но не удосужился узнать, кто я? — Джейс звучал оскорбленно, а когда Виктор неопределенно пожал плечами, так вообще закатил глаза. — Мило, очень мило. Талис собрал оставшиеся листки, получившуюся стопку убрал обратно в папку и закрыл ее, оставив на дальнем столе. — Слушай, Заун, — Джейс обернулся на Виктора с чертятами во взгляде, пародируя его обращение «Пилтовер». — Только не говори мне, что вся эта переписка, которая меня разозлила, поиск информации обо мне, напускная таинственность, всё это только для того, чтобы я не мешал тебе работать? — А для тебя это невесомая причина? — Виктор скрестил руки на груди. — Я ничто без моей работы. Это… — парень обвел взглядом мастерскую и раскинул руки в стороны, — моя жизнь. Не ожидая, что его поймут, Виктор все равно сказал больше, чем планировал. Но Джейс его снова удивил своим ответом: — Вообще-то, весомая, да. Но ты мог сказать об этом прямо, мне лично. А не устраивать из этого любовную переписку… Виктор цыкнул, постаравшись пропустить мимо ушей последнее предложение. — И как ты себе это представляешь? Я прихожу к тебе, и говорю, чтобы ты держал свои руки и мозги подальше от моих изобретений? Чтобы ты не лез не в свои дела? И при этом не имея никаких козырей на руках, в виде тайной информации о тебе? — не удержался от язвительности Виктор, фыркнув и отведя взгляд. — Тут так не принято, Пилтовер. Да и, как ты видишь, запугивать кулаками — не мой конек. — Ладно, я тебя прощаю, — великодушно махнул рукой Джейс, и Виктор задохнулся возмущением: «Прощает?.. Да кто кого прощать должен?!» — Просто я тебя понимаю. После взрыва у меня отобрали всё. И я не про изгнание из Академии. Миротворцы, как прилежные собачки Совета, собрали все мои записи, все мои наработки за многие годы, все прототипы и экспериментальные устройства, которые я даже использовать не успел… И всё это уничтожили еще до того, как я покинул Пилтовер. Наверное, жарко горели почти десять лет трудов… Они снова встретились взглядами. Виктор не знал, что сказать. Утешить? Ободрить? Они недостаточно знакомы, чтобы Виктор знал что ему лучше сделать. Всё-таки в социально-коммуникативном смысле он был профаном. Поэтому Виктор промолчал, лишь слабо кивнул. Он мог себе представить то, что пережил Джейс: однажды в его предыдущей лаборатории был пожар, и многие его записи были бы безвозвратно утеряны, если бы не его эйдетическая память. Но все равно было жаль потраченного времени и сил на восстановление того, что уже существовало, но сгинуло из-за случайности. Талис похлопал ладонью по папке, мол, видишь, я собрал, как ты просил, прими это в знак примирения. Надев на лицо доброжелательную улыбку, он уверенным шагом подошел к столу Виктора и остановился, не вторгаясь в его личное пространство, как пять минут назад. — Из-за своих потерь, я понимаю тебя. И поэтому не буду мешать тебе работать, пока ты молчишь о том, кто я, — сказал Джейс и протянул ладонь Виктору для рукопожатия. — Я не расскажу о том, кто ты, пока ты не мешаешь мне работать, — ответил Виктор и, встав, пожал руку Джейса, закрепляя обещание. Не враги, не друзья, не коллеги.