Обратный мир Аркейна

Дни длинны, годы коротки… А часы работы с Виктором над хекстеком — незабываемы. Они работали вместе всего пару месяцев, а было такое ощущение, что сотрудничали всю жизнь. Конечно, не сказать, что за столь короткое время у них случился прорыв. И на то было несколько причин. И у Джейса, и у Виктора оставалась их основная работа. Джейс все так же помогал Бензо, а Виктор не мог бросить свои разработки для «Фредерсен кемфордж» и других компаний. Так что заниматься их «маленьким» проектом они могли только пару вечеров в неделю и весь выходной Талиса. Ну и немаловажным фактором было то, что очень много времени заняла сборка с нуля всех устройств Джейса, которые Академия уничтожила легкой рукой. И все равно, Талис был в восторге. Он снова вернулся к цели своей жизни, и теперь был на пути к этой цели не один. С каждым днем Джейс все лучше узнавал Виктора и, хотя напарник был до странного скрытным, первое негативное впечатление стало меняться. Вик больше не казался холодным, надменным и отстраненным самоучкой, который только и умеет, что собирать простые механизмы. Оказалось, что знаниям Виктора мог бы позавидовать любой студент Академии и даже некоторые преподаватели. Он разбирался не только в механике и физике, но и в биологии, в химии, и имел гибкий ум и неординарное мышление. Теперь Джейс видел, что перед ним самый нормальный человек, со своими достоинствами и недостатками, который в силу обстоятельств вынужден носить непробиваемую броню из отсутствия эмоций. Точнее, из видимости отсутствия эмоций. С Виктором было легко разговаривать на научные темы, строить теории, спорить и искать истину. В такие моменты он оживал, а его глаза блестели. Но стоило Джейсу задать какой-нибудь личный вопрос, как Вик закрывался, умолкал и даже физически отгораживался от напарника. Это стало вызовом для Талиса. Началось все, конечно, раньше — с того разговора в кузнице, с их спора-ссоры, когда у Джейса сорвало все тормоза, и он дал волю своей силе и эмоциям, не зная, к чему это приведет. И, собственно, с тех пор он проводил своего рода эксперимент, чтобы разобраться в своих чувствах к Виктору. Это было не игрой, а необходимостью: Джейс плохо понимал свои эмоции, которые были сложнее «нравится» или «не нравится». Поэтому и начался опыт с увеличением давления и постепенно возрастающим напряжением… Так как Талис был сенсориком, то он пытался понять природу чувств к напарнику, через прикосновения. Для Джейса было нормой познавать окружающую среду и получать информацию через осязаемые вещи. Для него не могло быть дружбы без прикосновений: похлопываний, пожиманий рук, объятий. Любовь тоже не обходилась без объятий, постоянного поглаживания и, конечно, поцелуев. Даже ненависть у Джейса сопровождалась физическим контактом — пихнуть, толкнуть, или подраться, в конце концов. Его тело и его эмоции были одним целым, он не умел воспринимать одно без другого. Правда, порой он замечал, что на его повышенную тактильность Виктор реагировал…не очень хорошо. Напарник цепенел, краснел, а потом долго смотрел в глаза, ожидая объяснений, которых Джейс дать не мог, потому что еще сам ни в чем не разобрался. Но ничего со своим мировосприятием Талис сделать не мог. И поэтому продолжал хлопать Виктора по плечу при встрече. Или смотреть на работу из-за спины, положив свои ладони очень близко к рукам парня, а порой и касаясь его пальцев своими. Или почти неосознанно придерживать за талию, когда Виктор слишком долго стоял у доски без трости. Или… В общем, прикосновений было много. *** И однажды очередное прикосновение все же привело их к странному разговору. Они спорили по поводу того, где должны располагаться руны: вокруг кристалла равномерно в трехмерном пространстве или только в основании установки, в плоскости, по кругу. Джейс настаивал на первом варианте, Виктор приводил доводы в пользу второго. В один момент Вик подскочил с места и хотел продолжить свою речь, экспрессивно жестикулируя, но его больная нога не захотела сотрудничать. Мышцы свело судорогой, и Виктор, как подкошенный, стал падать. Джейс поймал его привычным способом: шагнул к напарнику и, присев, просунул руки ему под мышки, удерживая в вертикальном положении в странном полу-объятии (только полу-объятии, потому что ладони Талиса не касались спины парня, это казалось… слишком). Такое повторилось уже в третий или четвертый раз за время их совместной работы, и Джейс, все еще не отпустив Виктора, тихо усмехнулся ему прямо на ухо: — Ума не приложу, как ты голову себе не разбил до моего появления, если ты так часто падаешь? — До твоего появления я так часто и не падал! — огрызнулся Виктор, все еще не остывший от спора и боли в ноге. — А я-то как повлиял на тебя? — изумился Джейс. — Без тебя, Пилтовер, я спокойно и размеренно работал, не перегружая ногу. Мне не приходилось по несколько часов держать деталь то в одном, то в другом положении, потому что напарнику все время хотелось что-то поменять в процессе сборки прототипа. Я не раздражался по поводу и без. Я был собран и не пресыщен эмоциями! Плечи Виктора дернулись, словно в попытке отстраниться, но ногу снова прошило спазмом боли, и он тихо выругался. Слов Джейс не разобрал, но судя по интонации, это были очень красочные проклятия. — Я вообще не понимаю, что я сделал не так, что в этом году на меня столько всего свалилось. Сначала Паудер, теперь Пилтовер. У меня был нормальный распорядок дня. Я работал, а потом ел и спал, чтобы поддерживать работоспособность. Я не тратил время на всякую ерунду! У меня был четкий стабильный график!.. — То есть, до моего появления было скучно? — попробовал пошутить уязвленный Талис, чтобы переключить собственные эмоции. Каждый раз, когда они с Виктором ссорились или, наоборот, положительные эмоции били через край, Джейс очень боялся, что не сдержит очередной свой порыв и разрушит все, что между ними еще толком и не сложилось. Предаст доверие. Испортит дружбу. Но его тянуло к Виктору неумолимо, поэтому он позволил себе еще немного подержать напарника в объятиях. И пусть после этого его будут мучить сны с несбыточными желаниями. Это лучше, чем ничего. — Да, — после паузы сказал Виктор на грани слышимости. — Было стабильно… скучно. Джейс тихо выдохнул, боясь спугнуть парня, и положил ладони на его спину, прижимая друга (уже друга?) к себе в нежном объятии. И, к его удивлению, Виктор, вместо того, чтобы напрячься и замереть, как он делал это при обычных прикосновениях, расслабился и даже положил руки Джейсу чуть выше талии. Прикосновение не романтическое, но вполне дружеское. — Хэй, Вик? — М? — Называй меня уже по имени, а? Мне не нравится прозвище «Пилтовер», — попросил Джейс, не решившись сказать то, что на самом деле хотел. *** Кроме прикосновений их рабочую рутину разбавляли двое сорванцов: Экко и Паудер. Первое время Виктор, конечно, старался составить расписание так, чтобы Джейс и Пау приходили к нему в разные дни. Но потом вмешался случай, и очередной «четкий распорядок» покатился в тартарары… Сначала у Джейса не было возможности прийти во вторник, и он пришел в среду (в день занятий с Паудер). После у Паудер возник срочный вопрос, и она, захватив с собой Экко, пришла к Виктору в тот день, когда они с Джейсом собирали первую стабилизирующую установку. Так что ученые внезапно обзавелись двумя малолетними ассистентами. Которые, кстати, оказались весьма полезными. Экко мог достать редкие детали, иногда даже даром. Поначалу Джейс пытался узнать, не ворованные ли это запчасти от чьих-то изобретений, но Виктор пресек эти расспросы на корню (из-за чего внезапно получил несколько баллов к уважению от Экко). — Джейс, пойми, это Заун! Тут немного… другие правила, нежели в Пилтовере. Здесь никто не будет спонсировать твой проект, пока он не готов приносить прибыль, — Виктор взял один кристалл и задумчиво стал крутить его в руках. — А пока хекстек можно разве что ювелирам-самоубийцам продать, и все. И, так как ни у тебя, ни у меня, особо свободных денег нет, бери, что дают, и не спрашивай, откуда это взялось. Разве что спасибо Экко скажи, да угости его какой-нибудь гадостью у уличных торговцев. — Как-то я не обрадуюсь, если меня тоже обчистит какой-нибудь такой… снова, и стащит куски из нашего прототипа… — фыркнул Джейс и удивленно уставился на Виктора, потому что тот внезапно рассмеялся, чистым, но неожиданно низким смехом, словно тявкающая лиса. — А это уже другой разговор. Разве я говорил, что свои вещи не нужно защищать? Думаешь, в мою лабораторию может войти любой? — Виктор смахнул из уголков глаз слезинки, выступившие от смеха. — Ты такого низкого обо мне мнения, что считаешь, что я не установил тут с десяток ловушек, чтобы воришки не добрались до моих потенциально опасных изобретений? — Судя по всему, это ты обо мне низкого мнения, ведь я допустил кражу и не защитил свой проект, пока еще был в Пилтовере, — Джейс веселья Виктора не разделял. — Ну-ну, там было все по-другому. Ты же не знал, что привлечешь банду малолетних грабителей, после того, как насоришь деньгами в лавке Бензо? — напарник уже не смеялся, он мягко улыбнулся и в один из первых раз первым инициировал физический контакт, почти невесомо погладив Джейса по спине в успокаивающем жесте. — Ты просто неопытный, рос в тепличных условиях. В Зауне ты таким не останешься. Либо заматереешь, либо тебя сожрут. — И на что ты бы сделал ставку? — Учитывая, что я пригласил тебя в свою лабораторию, работаю тут с тобой, рискуя с трудом заработанным авторитетом? Сам как считаешь? Джейса очень раздражала привычка Виктора отвечать вопросом на вопрос. Но иногда в его формулировках было нечто такое особенное, то ли нежное, то ли интимное, за что хотелось любить его еще сильнее… Паудер, теперь уже вовсю болтающая («Боже, как же я скучаю по молчаливым дням работы» –причитал Вик), тоже была весьма полезна. Кроме навыка создания странно-страшных заводных игрушек и бомбочек, Пау оказалась хороша в поиске информации. Большая часть книг по теме магии, рун и техномагии появилась в лаборатории Виктора благодаря девочке. И если сначала работа с хекстеком выглядела так: Виктор занимался расчетами, Паудер искала нужные материалы в книгах, Джейс разрабатывал чертежи для прототипов, а Экко подбирал детали; то спустя некоторое время пары поменялись. Талис даже не заметил, когда именно это произошло. Просто внезапно осознал себя, собирающим корпус вместе с Паудер, в то время как Виктор и Экко что-то вычисляли и начисто перечерчивали каракули Джейса. — Мне кажется, что ты все еще слишком большое значение придаешь чистоте документации, — усмехнулся Талис, сняв очки для сварки, и сел передохнуть, пока Паудер заканчивала прикручивать особенно вредный болт. — А мне кажется, что ты лезешь не в свою часть работы, — хмыкнул Виктор, показывая Экко, где нужно еще раз обвести контуры детали на чертеже. — Это в Академии есть методисты, а тут нужно справляться самому. Повезло тебе, что у тебя я есть, — Виктор закашлялся: то ли из-за смущения от своих слов, то ли из-за особенно тяжелого воздуха сегодня. — Иначе пришлось бы тебе оставаться кузнецом на веки вечные. — Да, мне повезло, — серьезно ответил Джейс, потому что так и думал. Встретить в Зауне человека, равного себе по интеллекту, разделяющего его ценности, мечты и цели — это действительно удача. В Пилтовере ему везло гораздо меньше. Тем временем Паудер, закончив с болтом и поняв, что ее учителя заняты скорее общением друг с другом, а не их с Экко обучением, швырнула со всей силы гаечный ключ об пол, чтобы привлечь к себе внимание. — Так, что я делала? Ах, точно, сеяла хаос, — заявила она беззаботно, увидев испуганные лица двоих мужчин и одного мальчишки. — Мне продолжать, или мне дадут задание, которое направит мою энергию в мирное русло? — Заставить бы тебя пробежать пару десятков кругов вокруг лаборатории Вика, чтобы ты немного остыла, — цокнул Джейс. — После дождя там земля мокрая! — скривилась Паудер. — Была у меня раньше подруга, Кейтлин, так ее такое никогда не останавливало. Она обожала бег по пересеченной местности, а если еще и давали пострелять… — Джейс улыбнулся, как и всегда, когда вспоминал о хороших людях из своей прошлой жизни. — Ну, во-первых, после заунского дождя в земле лучше не валяться, — заметил Виктор, отвлекшись от чертежа. — А, во-вторых, зачем Кейтлин в Пилтовере нужны были такие навыки? В Зауне-то понятно, тут каждый… ну, почти каждый… ребенок лазает и прыгает так, что обезьяны позавидуют. — Она хочет стать Миротворцем, поэтому тренируется… Не успел Джейс договорить, как Экко и Паудер синхронно нахмурились и изобразили рвотные позывы, ясно давая понять, как они относятся к Миротворцам. Виктору пришлось спасать ситуацию, пока не назрел конфликт. — У меня есть защитные плащи, шарики с краской, праща и рогатка. Вы не хотите заняться сугубо детскими делами? — спросил он у ассистентов и, тяжело встав, прошел к одному из шкафов, из которого достал все названное. Паудер, любившая пострелять, а так же показать, что она не хуже, чем любой мальчишка, тут же схватила пращу, натянула плащ и выскочила из лаборатории. Уже спокойнее за ней вышел Экко, и в помещении, наконец, настала тишина, нарушаемая только приглушенными выкриками детей. «Стой смирно! Я в тебя стреляю!» «Такое чувство, что я забыла кого-то пристрелить…» «Я уже просчитал твои шансы! Прости!» «Я случайно сделала это специально» «Я уже выиграл этот бой! Сейчас выиграю еще раз!» Виктор сел рядом с Джейсом и вытянул больную ногу, рассеянно ее поглаживая-массируя. — Ты же говорил про себя? — вдруг спросил Талис, и Вик, как и всегда, замер, когда начинали говорить о нем. — Про то, что не каждый ребенок лазает и прыгает, как обезьянка. — Иногда ты слишком внимательный, — выдохнул Виктор, не встречаясь с Джейсом взглядом, что было не сложно, учитывая, что они сидели плечом к плечу. — Мне важно знать, с кем я работаю. — Со мной. Этого тебе недостаточно? — Но я не знаю ничего о твоем прошлом. — И чтобы узнать, ты готов залезть мне в душу? — Виктор скрестил руки на груди, чтобы их легкая дрожь не выдавала его волнения. — Ты несправедлив ко мне, — Джейс очень старался говорить мягче и спокойнее, чем обычно. Потому что обычно такие разговоры заканчивались ссорой, а ему этого сейчас ой как не хотелось. — Ты о моем прошлом знаешь… — И шантажирую тебя им. Не находишь закономерности? Пока ты ничего обо мне не знаешь, то у тебя нет рычагов воздействия на меня. — То, что у тебя больная нога и тебе трудно ходить, не знает только слепоглухонемой, так как слепой бы услышал щелчки от трости, а глухой увидел бы твой ортез, — Джейс неуверенно улыбнулся и слегка подтолкнул Виктора плечом. — Если ты мне расскажешь, каково тебе было в детстве, у меня не появится супер-новой информации о тебе. Давай? Виктор слегка повернул голову к Талису и пристально посмотрел ему в глаза. Видимо, решал, стоит ли Джейс доверия? — На самом деле мне нечего рассказывать о детстве, — вдруг откровенно и немного грустно признался Вик. — Было скучно, пока я не встретил Наставника. У меня не было друзей, потому что большинство детей в Зауне злые и жестокие. Что прежде, чем познакомиться со мной, все всегда видели кривую ногу и костыль. И, хотя моя болезнь не заразна, от меня чурались, как от прокаженного. Я действительно не мог лазать и бегать наравне со всеми, но, вообще-то, я довольно меткий и мог бы участвовать в других детских играх. Но теперь это уже не важно… Виктор замолчал, отвернулся. Снаружи все еще доносились радостные крики Паудер и Экко. Краска у них еще не закончилась. — Так значит, праща и рогатка не для игр наших маленьких бесплатных ассистентов? — Талис подмигнул Виктору, чтобы разбавить тон грусти в их разговоре. — Открою тебе секрет, Джейс, в Зауне все может быть оружием, даже детская рогатка, — Виктор позволил себе улыбнуться в ответ. — Мне кажется, что однажды Паудер от скуки что-нибудь взорвет, — поделился своими переживаниями Джейс, чтобы сменить болезненную тему. — Да она уже взрывала. Главное, чтобы не мою лабораторию, — усмехнулся Виктор. — Ну что, вернемся к работе, пока детки самозанятые? *** А потом был настоящий взрыв. На одном из производств что-то пошло не так, и на складе сырья произошел взрыв, из-за чего произошла утечка химикатов, отравив несколько районов нижних уровней. И всё пошло-поехало-полетело, стремительно несясь в бездну, как горящий дирижабль. Людей стали эвакуировать, а точнее люди эвакуировались самостоятельно: просто бросая свои дома и сбегая туда, где можно было переждать локальный апокалипсис. Властям города и промышленникам по большому счету было наплевать на простых жителей. Их не волновало количество жертв, поэтому заунцы, как и всегда, справлялись своими силами: пострадавших впускали к себе даже незнакомые люди, женщины собирали всех детей (даже сирот и беспризорников) вместе, чтобы приглядывать за ними, а мужчины шли разбирать завалы, расчищать улицы, чтобы спасти тех, кого еще можно было спасти… Утечка произошла в нескольких кварталах от лаборатории Виктора. И Джейс благодарил всех богов, даже богов Зауна, что в тот момент он был там, потому что Виктор на полном серьезе собирался идти наравне со всеми, чтобы помогать. Такой вариант Джейса не устраивал. Он встал перед выходом из мастерской шкафом из мышц и недовольства, не давая Виктору выйти наружу. — Пропусти меня, Джейс! — Виктор остановился перед Талисом на расстоянии двух шагов или вытянутой в руке трости. Он был весь как на иголках из-за полученной новости. Все потому что он не единожды предупреждал хозяина производства, что пора менять датчики на складе. И теперь, похоже, испытывал вину за то, что не додавил, что оставил все на самотек, понадеявшись, что датчики успеют заменить… Но если ли бы да кабы, то… — Я отойду, если ты дашь мне слово, что мы уйдем в мою кузницу, а не к очагу загрязнения. — У меня в руках респиратор собственного производства. Ты поверишь моему обещанию? — едва ли не прорычал Виктор, переступая с ноги на ногу от нетерпения, даже игнорируя боль. — Отойди с дороги, Джейс! — Мы туда не пойдем! — Ты, может, и не пойдешь. А я пойду. Ты не понимаешь. Заун — моя родина. Все эти люди мне, как родня. И я должен им помочь, спасти! — Виктор был не настроен вести светские беседы и зло стукнул тростью об пол. Это привело Джейса в чувство и дало ему козырь: — Ты ничего не сможешь сделать! Туда ушли крепкие парни, такие как я, или как Вандер. А ты — калека! Ты только навредишь себе, а не поможешь другим! Не успел еще Джейс высказать все свои «великолепные» аргументы, как Виктор подошел к нему и с размаха залепил жесткую звонкую пощечину так, что голова парня дернулась в сторону, а на щеке остался ярко-алый след от ладони Вика. — Знаешь… От тебя я этого не ожидал, — сказал Виктор ледяным тоном, каким еще ни разу не говорил с Джейсом, даже в их первую встречу. –Ты так старательно убеждал меня в том, что мой недуг не имеет значения, что я почти поверил тебе. — Но сейчас он имеет значение, Виктор. Поэтому я не пущу тебя туда. — Что, прости? Ты думаешь, что я у тебя спрашивал разрешения? — Виктор сделал полшага назад и недобро усмехнулся. — Ты думаешь, что раз я калека, то бесполезный? Не могу постоять за себя? Да я выживаю здесь с самого рождения! Взмах, и трость отточенным годами движением ударила Джейса в солнечное сплетение. И удар был не из разряда «я намекаю тебе», это был самый настоящий удар «убей или будь убитым». Талис согнулся и закашлялся, прижимая руки к поврежденному месту. — Я сказал тебе уйти с дороги, Пилтовер! Джейс, наконец, привел дыхание в порядок и выпрямился, отрицательно качая головой. — Тогда я выйду сам! Виктор на секунду прикрыл глаза, а затем нанес сразу серию ударов. Первый пришелся в коленную чашечку Джейса, и тот, все еще не верящий, что Виктор сможет причинить ему реальный вред, даже не думал защищаться. Поэтому он неловко завалился вперед и в сторону, не в силах устоять на поврежденной ноге. Виктор же медлить не собирался. Он сделал небольшой кошачий шаг вперед и перехватил трость так, чтобы рукояткой ударить Талиса под подбородок. Сила Виктора плюс инерция падающего тела Джейса сделали свое грязное дело, и парень, дернувшись, упал на пол. — Ты тюфяк, Пилтовер, — брезгливо бросил Виктор и собирался перешагнуть через Джейса. Конечно, правильнее было бы вырубить оппонента окончательно: ударом или по голове, или, хотя бы, по спине. Но Виктор не хотел причинять Джейсу настоящую боль и доставлять реальных проблем. Поэтому он его пощадил. И зря. Заун успел оказать на Талиса большее влияние, чем Вик ожидал. Джейс схватил Виктора за щиколотку больной ноги и дернул на себя. Потеряв равновесие и не успев опереться на трость, парень буквально растянулся на Талисе, сдавленно промычав ругательства от боли. Джейс тут же перекатился, прижимая Виктора спиной к полу и нависая над ним так, чтобы полностью блокировать ему руки и ноги. Трость была отброшена куда подальше. — Отвали! — зарычал Виктор в лицо парня. — Ты ничего не знаешь! Ни обо мне, ни о Зауне! Тут никто не в безопасности! И не пытайся притворяться местным, Пилтовер! — Заткнись, Виктор, просто заткнись! — Джейс пожалел, что у него нет третьей руки, чтобы закрыть другу рот. Но он не мог отпустить Виктора ни на секунду, потому что тот извивался, как маленькая ящерица, пытающаяся спастись из капкана. И если бы он мог дотянуться до Джейса ртом, то наверняка стал бы кусаться, лишь бы выбраться. — Прекрати называть меня «Пилтовер»! Меня это уже бесит! У меня есть имя! И ты уже использовал его! — Я не буду больше называть тебя по имени! Иначе… — Виктор захлопнул рот и отвернулся, резко перестав вырываться. — Иначе «что»? — Джейс весь превратился в слух, но Виктор поджал губы, всем своим видом давая понять, что не станет заканчивать случайно брошенную фразу. — Иначе «что», Вик?.. — настойчивее спросил Джейс, но, конечно, не получил ответа. Тогда он заговорил сам: — Я не могу отпустить тебя туда, даже если ты должен быть там. Прости. Я не могу тебя потерять, я ведь только тебя нашел. Джейс отпустил руки и ноги Виктора из хватки и наклонился к его лицу, чтобы поцеловать…