Принц Х Царевич - 3

Король Мейнхард оказался чрезвычайно занятым, буквально-таки неуловимым государем. — Его величество не может вас принять, приходите в назначенное время! — бубнил безучастный дворцовый чиновник, с озабоченным видом перебирая свои бумажки. — Мне назначили через две недели, но я не могу терять столько времени! — возмущался Пересвет, однако без толку. Кириамэ, воинственной куклой под низко надвинутым капюшоном, стоял за его спиной и до времени не вмешивался, признавая право решить проблему самостоятельно. Однако раздражение выдавали его пальцы в перчатке, поигрывающие на рукоятке катаны. — Вот через две недели и приходите… — Где его величество? — Небрежно отпихнув царевича, к чиновнику подошел другой местный бумаготворец, рангом повыше. — Сейчас он в парке, — любезно доложил первый. — У него назначена встреча со страждущим справедливости представителем провинциального дворянства. — О, да, я знаю, — расплылся в ухмылке второй чиновник. Обменявшись понимающими маслянисто-блестящими взглядами, чиновники раскланялись. — А вы что, еще тут? — обернулся дворцовый бюрократ к царевичу. — Идите, идите с богом. Пересвет брови нахмурил, да не нашелся, как бы прилично высказаться. — Прошу прощения, — выступил вперед Кириамэ. Протянул какую-то бумагу, которую небрежно вытащил из-за пазухи, сложенную в десять раз. Чиновник бумагу любовно разгладил, сверил печать. Вернул назад с поклоном, совершенно сменив тон: — Прошу покорно! Пройдите вон тем коридором до конца, там сверните налево… Аудиенция у короля обещала получиться неформальной. Не в тронном зале, а во внутреннем дворцовом парке, среди отцветающих клумб и фигурно обрезанных деревьев. Пересвет ни слова не проронил, пока шагали по галереям и коридорам дворца. Сперва от возмущения бурлил, потом от обиды на молчавшего принца, который и не думал оправдываться, нарочито изображая из себя тень своего господина. Возле указанной для встречи клумбы двое придворных уже поджидали короля. Один из них был ранее виденный невежливый чиновник с маслянисто блестящими глазками и козлиной бородкой. Он оживленно жестикулировал и полушепотом обращался к коллеге, державшему папку с документами на подпись: — Говорю тебе, сам увидишь! Такая интересная фройляйн! Не красавица в твоем вкусе, не обольщайся. Ты любишь беленьких, пухленьких. А эта — пантера! Изящная, тонкая! Глазищи — омуты! Пересвет остановился в двух шагах, сдержанно поклонился придворным, отвернулся. Но ушки навострил. Те же посторонних иностранцев не стеснялись, продолжили громко шептаться: — Конечно же ты сразу устроил ей аудиенцию? — Ну а то! Знаешь ли, в провинции встречаются, бывает, исключительные бриллианты, а не дамы. Ради карьеры супруга они готовы ручаться своим достоинством и, представляешь, добродетелью! Придворные мелко захихикали. — Будто в столице подобных предприимчивых красавиц мало, заботящихся о чести мужа больше, чем о собственной, — заметил тот, что с документами. — Красавиц-то много, а бриллиантов чистой воды — единицы. Ну, ты понимаешь, да? Чистой воды! Пересвет покосился на супруга. Тот был занят — с досадой накручивал на палец кончик упрямо вьющейся пряди, выбившейся из-под капюшона. Прядь распрямляться отказывалась. — И насколько эта фройляйн оказалась предприимчивой? — Многообещающе смела, да. Я всё никак не мог правильно записать ее имя и имя ее супруга, поэтому она любезно взяла перо в свои пальчики и начертала собственной ручкой. — Иными словами, ты не упустил возможности? Посадил ее к себе на коленки, чтобы писалось удобнее, да? — Гм, ну да. Ты как всегда прозорлив, мой любезный друг. — А пока она писала, ты успел прощупать почву? — Именно. Хе-хе. Почва, признаться, оказалась плоскогорьем. Но зато какой скрытый вулканический темперамент!.. Придворные похихикали. Потом заоглядывались. Ожидание затягивалось, но заинтриговавшая фройляйн на аудиенцию всё не являлась, выказывая чудеса наглости. Тогда чиновники переключили внимание на Пересвета: — А у вас назначено, молодые люди? Кириамэ молча протянул листок. Те оказались озадачены: — Странно, я не помню этого имени в сегодняшнем расписании? А ты? — Нет. Действительно, странно. На сегодня встреча назначена только для той брюнетки… Оба подняли глаза, смерили с головы до сапог Пересвета, уставились на принца. И царевич увидел, как разительно изменяется лицо чиновника. Того самого, что предвкушал свидание с карьеристкой. А всего лишь потому, что у Кириамэ, задумчиво не отпускавшего из пальцев локон, капюшон сполз на плечи. — Как?.. — икнул чиновник. — Что?! Как такое может быть… Кириамэ с недоумением взглянул на него, ожег синим ледяным блеском. Бюрократ поперхнулся и, схватив приятеля за рукав, оттащил к дворцовым воротам. — Значит, некоторые супруги готовы пойти на бесчестие ради карьеры мужей? — сдвинув брови, шипяще уточнил Пересвет. — Стыд и позор таким женщинам, не ведающим границ дозволенного и недопустимого, — ровным голосом откликнулся Ёж, озабоченно поправляя заколку, примятую капюшоном. — Однако смалодушничают супруги, которые не найдут в себе смелость помочь мужьям в решении ничтожных вопросов, дабы любимые смогли посвятить всё своё внимание проблемам значительным. — Позволил чужому мужику лапать грудь? — прошипел еще злее царевич. — Нельзя осквернить прикосновением то, чего не даровала природа, — солнечно улыбнулся Ёж. — Так вот зачем ты наряжался, — кипел праведным гневом обманутый муж. — Не для моего удовольствия, а вначале перед этими старикашками успел покрасова… Кириамэ оправдываться не стал — без лишних слов в кулак ворот царевича сгрёб и посмотрел выразительно, хотя на губах по-прежнему играла улыбка. — Прости, — выдохнул Пересвет. — Я идиот. — Ну что ты. Мне нравится, что ты ревнуешь меня к любому постороннему мужчине, — ответил принц. — И ты же знаешь, я не позволю прикоснуться к своему телу никому. Это исключительно твоё право. — Но тот придворный хам… — возмущенно пискнул царевич. — Он просто хам и пустозвон, приписывающий себе… — Прошу прощения! Мы вам не помешали? Они обернулись, посмотрели чуть ниже — оказалось, к ним подошел невысокого роста человек, в короне на начинающей плешиветь голове. Одет этот улыбчивый господин был в камзол с пышными прорезными рукавами, (сквозь прорези наружу вылезала, как тесто из квашни, безразмерная белокипенная сорочка тончайшей мануфактуры), на груди сияли массивные узорчатые золотые цепи с каменьями. Почему-то господин говорил о себе во множественном числе, хотя явился в одиночку. — Ваше величество? — уточнил с вежливым поклоном Кириамэ. — Да, это мы и есть, — охотно заверил Мейнхард. — Его царское высочество Пересвет Берендеевич, шестой наследник Тридевятого царства, — скромно представил Ёж супруга. Тот усмехнулся и не упустил шанса ответить тем же, хотя Кириамэ и собирался отступить в тень, как положено телохранителю: — И его высочество Ёширо Кириамэ, четвертый наследник Нихонской империи. Принц недобро зыркнул, но промолчал. — Какие люди! Боженьки мой, мы даже не ожидали, — всплеснул руками король, сложил ладошки на объемистом пузе. — Чем обязан? «Долгами!» — хотел сказать Пересвет, но не успел слова вставить. Королю Мейнхарду недосуг было слушать, он желал сам говорить: — А, впрочем, это же очевидно, зачем мы спрашиваем! — заулыбался его величество. — Мы и не думали, что на наш турнир прибудут высокородные гости из дальнего зарубежья! — Турнир? — переспросил царевич. — Мы рассчитывали, как обычно, на рыцарей нашего королевства, ну, может быть, парочка-другая соседних принцев приехали бы. Но никак не предполагали, что нашим скромным мероприятием заинтересуются в таких далеких землях, как Тридевятое царство и Нихония! — Мы не… — заикнулся было Пересвет. Но король выставил палец в жесте: «Молчите, я сам всё знаю!» — Однако, ваши высочества, турнир будет проведён в строгом соответствии с правилами чести и воинской доблести! Если вы пришли ко мне за… Гм, скажем уж прямо, чего стесняться — за протекцией, то вынужден вас огорчить! Подсуживать в соревнованиях мы не сможем при всём уважении. Нет-нет, не говорите ничего! Не будем усугублять неудобство положения. При всей нашей симпатии, приносим наши глубочайшие извинения. Но приз на турнире будет разыгран исключительно честными средствами! Гм… Другое дело, если ваши высочества соблаговолят, так сказать, пойти другим путем? Скажем, если бы вы сделали некое вливание средств в горнопромышленную отрасль, тогда, возможно, мы могли бы замолвить словечко… Нет? Вас эта перспектива не интересует? Жаль, очень жаль. Тогда позвольте откланяться. — Прошу прощения, — остановил короля Пересвет. — Если помните, вы в прошлом году изволили посетить столицу нашего царства с визитом. И заняли у Берендея Ивановича… — Помню, помню, — закивал король живо, но было очевидно, что мыслями он далёк от текущего разговора. — О, так вы его сын? — Младший, — ответил Пересвет. — Но… — А вы кем приходитесь Берендею? — обернулся король к Кириамэ. — Уж не тот ли вы самый принц, что… — Я его зять, — вежливо кивнул Ёж. — Минуточку, — почему-то король был несколько обескуражен собственным открытием. — Но если вы уже женаты, то зачем же приехали в турнире участвовать? Разве вы не собираетесь выигрывать? — Значит, главным призом назначена рука принцессы? — догадался Ёж. — Ах, как вы проницательны! — шутливо погрозил пальцем король. — Да, это приз-сюрприз, так сказать. Победитель будет просто осчастливлен! — Назвать вас отцом — великая честь для победителя. Однако вы не боитесь, что претендент в итоге может разочаровать вас самого? Отдавать дочь в руки случайного героя — это большой риск. — О, нет-нет! — засмеялся Мейнхард. — У нас дочь еще малютка. Сюрпризом будет наша сестрица Хильда. Она, знаете ли, не привередлива. Мы хотели сказать: кротка и послушна нашей воле. Ей рыцари нравятся вообще. Так что без разницы, кто окажется победителем — главное, что в семье наконец-то будет настоящий герой без страха и упрека, который сможет и армию возглавить и даже с драконом сразиться! Ну, это мы так, к примеру привели. Но вы… — он критически оглядел принца, пожевал нижнюю губу. Но махнул рукой: — А! Впрочем, мы, кажется, слыхали, что в Нихонской империи практикуется многоженство? Ну тогда на здоровье, участвуйте, если желаете! Удачи! Он снова засмеялся и изволил одобрительно похлопать принца по локтю. — Многоженство? — шипящим шепотом осведомился Пересвет. Кириамэ равнодушно пожал плечами. Но это не выглядело, как отрицательный ответ! Пересвет выдохнул и заставил себя вернуться к теме переговоров. — Ваше величество, вы заняли у моего отца довольно внушительную сумму… — Да, причём под низкий процент! — с удовольствием припомнил Мейнхард. — Нам потребовались деньги для разработки золотоносной шахты. Представляете, ваши высочества, прямо под нашим королевским дворцом обнаружились залежи драгоценного металла! Огромные залежи! А в казне, как всегда, лишних средств не наблюдалось. Но это обычное дело, у всех королей так, да ведь? Хе-хе! — И когда вы собираетесь возвращать долг? — осведомился Пересвет. — Вот тут небольшая загвоздка, — опечалился король. Царевича настораживала резкость, с какой его величество переходил от весёлости к огорчению. Вероятно, у короля период серьезного нервного напряжения. — Мы рассчитывали, что шахты принесут нам быстрый доход. Так, впрочем, и получилось бы… Мы не скупились в расходах, мы наняли ведущие артели из клана Нибелунгов, ведь они — лучшие в горном деле! Мы обеспечили безопасность на производстве, достойные условия труда. Позаботились о сохранности собственного дворца — ведь рыть туннели под исторически ценным архитектурным сооружением весьма непросто!.. Но всплыло некоторое обстоятельство. Весьма неприятное обстоятельство, я вынужден признать. Из-за этого обстоятельства мы не можем получить всё добытое золото. Просто не можем поднять его на поверхность, вы представляете! Это так… обидно. — Что за обстоятельство? — спросил царевич. Король поглядел на него, взвесил в уме, ответил: — Сия тайна строго конфиденциальная и не подлежит разглашению. Другое дело, если бы вы вступили в долю, внесли бы средства на продолжение разработок. Тогда вы имели бы право знать. Или победили бы в турнире и вошли бы в нашу королевскую семью. — Нет, благодарю вас за честь, но мы воздержимся, — отказался царевич. — Но что вы собираетесь предпринять? — О! Хе-хе, — несколько нервно рассмеялся король. — Мы уже предприняли. Во-первых, мы заказали у наших соседей, Вельфов, особый инструмент, благодаря которому мы могли бы исправить сие досадное обстоятельство… Король задумался. Или прислушался к чему-то. — «Могли бы»? — повторил царевич. — Но что мешает… — Давайте отойдём! — неожиданно предложил Мейнхард, за рукава отвел обоих собеседников на двадцать шагов от клумбы. — Дело в том, — продолжил король на новом месте. Но говорил запинаясь, прислушиваясь. — Дело в том, что заказ мы сделали еще прошлой зимой. И он до сих пор не исполнен. Мы понятия не имеем, почему. Этот заказ для Вельфов — сущая безделица! А нам — жизнь спасёт! Но почему-то Агилольфанна до сих пор не прислала инструмент. Что у них там случилось — черт их разберет! Заперлись в своём замке, ни на голубиную почту не отвечают, даже мост гонцам не спускают! Вымерли там, что ли, все разом, ей богу!.. Пересвет неожиданно ощутил, как земля под ногами заходила волнами. Именно не задрожала, как при землетрясении — а плавно вздыбилась и плавно опустилась, будто при вздохе. — Нан-дэ корэ ва дес-ка?! — от неожиданности вскрикнул Кириамэ, бросаясь прикрыть собой царевича от неизвестной опасности. [прим: что это такое?!] — Э, не волнуйтесь, всё нормально! — неуверенным голосом заявил король. Дерево, росшее посреди клумбы, возле которой они беседовали минуту назад — вдруг затрещало, всплеснуло ветвями от низа до макушки. И стрелой ухнуло под землю. Как будто кто-то за корни выдернул, с той стороны! Земля перестала шевелиться и плавно опустилась, оставив на замощенных парковых дорожках и среди клумб длинную осевшую вмятину. — Всё нормально, — сказал король, утирая лоб платочком. — Издержки производства, приносим извинения… — Ваше величество!! — парк огласился женским криком. Мейнхард обернулся к дворцу: на балкон выбежала молодая фройляйн в прелестном платье. Силуэт платья в форме перевернутой рюмочки чудесно подчеркивал осиную талию и высокую грудь. Вьющиеся роскошные волосы барышни были убраны в бриллиантовую сетку, увенчанную посверкивающей в солнечных лучах диадемой. (Пересвет сглотнул. Здешняя мода на пышные платья против его воли отзывалась гулким стуком в груди. Если бы у этой красавицы были бы еще и черные кудри… Черт, перед глазами вновь всплыла картинка… Расстегнутый корсет, шуршание юбок, каскад локонов… Кссо-о-о… Это болезненное наваждение, от которого он никогда не излечится?..) — Принцесса? — спросил Кириамэ, окинув фройляйн взглядом знатока женской красоты. — Лучшего приза ни один рыцарь пожелать не посмеет. Ее красоту невозможно описать даже самыми изысканными стихами. Король довольно похихикал: — Нет, это наша супруга, королева. Чего тебе, дорогая?! — Ваше величество!! — закричала молодая королева, налегши бюстом на перила балкона. — Он опять выражает недовольство!! — Ну так спустите овец!! — отмахнулся король. — Последнюю отару на рассвете спустили!! — возразила супруга. — Из провинции новые пока не подоспели!! Еле плетутся, это ж не лошади!! — Ну, а я вам что сделаю?! — возмутился Мейнхард. — Предсказателю озарение было!! — известила королева. — Говорит, он не овец, а девушек требует!! Девственниц!! Овцы ему не подходят!! Вот и бушует всё шибче!! — А где мы вам отару девственниц добудем?! — еще пуще возмутился король. — Прохвост твой предсказатель!! Кормишь за наш счет проходимцев!! — Он не проходимец!! — оскорбилась королева. — Я к нему не пойду!! — вступила в разговор вторая фройляйн, появившаяся на другом балконе, этажом выше. — Ищите другую девственницу!! — А про тебя и речи не было! — махнула королева. — Тоже еще выискалась невинная дева-героиня! Овцы, и те ржать будут!! — Ах ты!! — задохнулась фройляйн. — Сама-то хороша! Со своим провидцем!! Вторая барышня была крупнее первой, белолица, пышнотела — словом, настоящая валькирия. Платье на ней тоже было прелестно, корсет тоже туго затянут. (Обхват талии, естественно, соответствовал габаритам: по силуэту выходило аккурат вдвое шире по сравнению с хрупкой королевой — не «рюмочка», но «фужерчик»). Высокую прическу венчала маленькая изящная корона. Однако общую картину весьма портил носик — слишком уж курнос. Одним словом пятачок. Да и третий подбородок сильно отвлекал от шикарного бюста. — А вот это — наша сестра, Хильда, — с гордостью представил король. — Она прекрасна! — не моргнув глазом, уверил Кириамэ. — Никогда не встречал подобной ослепительной красоты! — Ну, миловидность — наша семейная черта, — скромно покивал король. — Братец!! — заметила принцесса со своей высоты посетителей. — А кто это с тобой?! Рыцари, да?! Пригласи их на обед!! Особенно блондинчика проси!! Такой хорошенький, хочу его!! — Ну вот, уже хочет познакомиться, — слегка сконфузился Мейнхард. Обернулся к сестре: — Извини, милая!! Но они спешат!! Никак не могут!! — И снова посетителям: — Так что, ваши высочества, уж будьте добры, не пропустите наш турнир! Участвуйте, побеждайте! Познакомитесь с нашей сестрой, может быть, и породнимся… — Если позволите, я бы хотел отнять еще минуту вашего драгоценного времени, ваше величество, — заявил Пересвет, не поддаваясь откровенному выпроваживанию. — Если я верно понял, долг вы сейчас отдать не в состоянии? — Увы! — развел руками король Мейнхард. — Можем ли мы, в таком случае, помочь вам решить вашу проблему? Например, мы могли бы съездить в Байверн, выяснить, что с вашим заказом? — В обмен на возврат долга? — уточнил король с подозрением. — На прежних условиях, без повышения процентов по займу? — Без повышения, — твердо сказал царевич. — О! — обрадовался король. — Ваши высочества! Этим вы премного нас обяжете! Просто не можем выразить нашу вам благодарность!.. Впрочем, не факт, что ваше путешествие увенчается успехом, далеко не факт. — Мы постараемся, — сказал принц. — Изволите снабдить нас сопроводительным письмом? — Да-да! Непременно! — Король суетливо помахал ждавшим у входа придворным. У тех и бумага для письма нашлась, и карманная чернильница с пером. — Но вы же останетесь у нас отобедать? — Нет, — отказался за обоих Кириамэ, не потрудившись обменяться с царевичем даже взглядом. — Ваше положение, как видно, не позволяет излишних промедлений. Мы сейчас же отправимся в путь, с вашего разрешения. — Конечно-конечно! — закивал Мейнхард. Размашисто подмахнул доверительное письмо, вручил из рук в руки царевичу. И даже лично проводил гостей к дворцовым воротам. — Возвращайтесь поскорее! Мы будем ждать вас с нетерпением! Такие приятные молодые люди в наши времена большая редкость! Как жаль, что турнир придется начать без вашего участия!.. За воротами дворца царила какая-то неразбериха, но король, видимо по привычке, не обращал на это внимания, бубнил прощальные пожелания. — Куда все бегут? — удивился Пересвет, взирая на кучки испуганных горожан и на толпы низкорослых бородатых человечков в запачканной землей рабочей одежде, заполнивших бурлящим, спешащим потоком всю площадь и прилегающие улицы. — Уж!.. Уж!.. Уж!.. — отрывисто выкрикивали гномы и размахивали на бегу руками. В руках у них были тяжелые молоты или кирки, и Кириамэ поторопился закрыть царевича своим одетым в латы плечом, положил руку на рукоять катаны. — А, это нибелунги ужинать бегут! — отмахнулся король Мейнхард. — Слышите, кричат? «Уж! Уж!» Не терпится им, хе-хе. — Ужинать? — изумился царевич. — Обед же только… — Ну, что вы хотите! — развел руками его величество. — Темный народец, подземный! Им в шахтах что утро, что вечер – всё ж едино! Король поспешил вернуться во дворец, а на бегу крикнул лакеям, чтобы заперли решетчатую калитку. Поток низкорослых шахтеров схлынул, и наконец-то стало возможно перейти на другую сторону дворцовой площади. Кириамэ, не сбавляя шага, развернул наскоро нацарапанный верительный документ: — Интересно всё-таки, какое оружие они заказали? «Подателю сего письма… всячески способствовать доставке предварительно оплаченного инструмента…» Мда, обтекаемые слова, ясности не прибавилось. — Может, нам стоит остаться и помочь? — предположил Пересвет. — Ежу понятно же, что у них тут нечисто. Что-то страшное и опасное завелось в этих шахтах под дворцом! Ёж одарил супруга долгим взглядом. Царевич прикусил язык, потупился, шмыгнул носом. — Тебя просили вмешиваться? — уточнил принц. — Нет, наоборот… — пробормотал Пересвет. Шагать стал шире, обогнал принца, лишь бы не глядеть в глаза. — Хочешь остаться, выиграть турнир и жениться на принцессе? — Упаси боже! — Тогда в чем дело? — спросил принц, вынужденный повысить голос. Пересвет обернулся. Кириамэ не отстал, он остановился на перекрестке — и кивнул ему, намекая, что трактир, в конюшне которого ждали их кони, вообще-то в другой стороне. Царевич насупился, пошел назад. — Если правда хочешь им помочь — едем к Вельфам за инструментом! — продолжил рассудительный нихонец. — Без этой таинственной штуки Мейнхард со своим подземным чудовищем полгода управиться не может. Полагаю, за время нашего отсутствия положение вряд ли сильно изменится. Так что ты не успеешь пропустить ничего интересного. — Ты прав, — вынужден был признать Пересвет. — Как думаешь, что там в Байверне случилось? — Приедем — увидим, — коротко сказал принц. — Ты чего злишься? — догадался Пересвет. — Ваташи ва, дэс-ка? — приподнял бровь Кириамэ. [прим: я?] — Ну не я же! Сам разглядывал королеву, едва не облизываясь, а я виноват?! Многоженство своё Нихонское вспомнил! Хочешь выиграть турнир и получить эту Хильду Тюрильскую? Пожалуйста, я не возражаю! — Ну что ты, — ласково произнес Ёж. — Из нас двоих это ты — самый выгодный жених. Принесёшь Мейнхарду инструмент, победишь подземное чудовище, женишься на принцессе, простишь долги по-родственному — и все будут довольны. Кто тебе мешает стать героем и спасти королевство? Ты же не женат, даже не помолвлен. Свободен, как сокол в небесах. — Так вот, значит, чего ты злишься?! Ты ревнуешь!! — осенило царевича. — Мне теперь даже на красивые платья полюбоваться непозволительно?! — Не ори посреди улицы, онэгай, — попросил Кириамэ. Они уже подошли к трактиру. — Ревную? О, нет. Кто я тебе, чтобы ревновать? Всего лишь муж твоей сестры. По сути — я тебе никто. — Ты… — зарычал Пересвет сквозь зубы. — Ты мне не никто!! Ты мой лучший друг! И я докажу тебе это, как бы ты ни упирался. Как бы ни заблуждался! — Докажешь? — удивился Ёж. — Как? Женишься на принцессе и заставишь от всего сердца за тебя порадоваться? — А принцесса красивая? — встряла в разговор Марфа. — Неа, страшненькая она, — вместо них ответила Марья. — Как поросёночек. Девушки услужливо подвели уже осёдланных коней. — Поросята хорошенькие! — возразила Марфа. — Розовенькие и хрюкают забавно. Пересвет не сразу узнал девушек — обе были одеты не в привычные сарафаны с кокошниками, а вырядились мальчиками-оруженосцами, спрятав русые косы под войлочными шапками. — Вещи уложены! За постой заплачено! К путешествию всё готово! — отрапортовала Марфа принцу. — Платье выбросила, как я велел? — мрачно уточнил Ёж. — Никак нет! — откликнулась девчушка. — Отдала трактирщице! Той понравилось, отобрала возле бочки с мусором, себе перешьет. — Что? — вздрогнул Пересвет. — Но… почему? Ёж, ты… — Надеюсь, ты не рассчитывал, что я снова устрою для тебя представление с маскарадом? — хмыкнул принц. Забрал поводья, вскочил в седло. Глянул свысока. — Теперь у тебя есть возможность любоваться на настоящих принцесс! Неужели тебе вправду понравились те вульгарные оборки? Бака на! [прим: Какая глупость!] — Куда теперь поедем? — спросили девчушки. — В замок Байвернского правителя, — ответил Ёширо. — К Вельфам? — кивнула Марфа. — Значит, в крепость Вельфэльзен! Координаты ясны! — У них не правитель, а королевишна, — поправила Марья. — Зовут Агилольфанна Вельф. — Тьфу ж ты, ну и имечко! Язык сломаешь, — прыснула смешком Марфа. — Не замужем, — добавила Марья, стрельнув глазками с намёком. — Говорят, та еще ведьма. Но красивая — жуть! — Ну, вот видишь, — Кириамэ одарил царевича вдохновляющей улыбкой. — Значит, скоро опять сможешь насладиться созерцанием чудесных королевских нарядов! Пересвет не решил, то ли надуть губы, то ли растянуть в ответной кислой улыбочке. * * *