Die Free or Die a Failure

      Нил проснулся на холодном жестком полу со знакомой головной болью и на мгновение запаниковал. Он вернулся в Гнездо и опоздал на тренировку. Рико собирался—       — Ты не в гнезде, — знакомый голос прорвался сквозь его панику, и взгляд Нила метнулся к Эндрю. Лицо вратаря исказилось от дискомфорта — он еще не принял наркотики. На его лице не было улыбки.       Нил почувствовал, как напрягся.       — Где Кевин и Жан? Они в безопасности? Они пострадали?       — Что ты помнишь из прошлой ночи? — спросил Миньярд, посмотрев на него.       — Сначала ответь на мой вопрос, — сердито произнес Нил.       Эндрю замер на мгновение.       — Они в безопасности, — наконец ответил Эндрю. — Прошлой ночью ты испугался и сказал им идти в комнату за тобой. Ты заснул, охраняя дверь. Ты никого не впускал. Ты замахнулся на Аарона, когда он попытался это сделать, ударил Ники, когда он переступил через тебя, чтобы пойти в ванную посреди ночи, и ты попытался укусить меня, когда я стаскивал тебя с него.       — Извините... — сказал Нил, нахмурив брови. — Я ничего этого не помню.       Эндрю передал ему запечатанную бутылку воды и тарелку с клубникой, на что рыжий поднял брови.       — Кевин написал мне и сказал, что ты любишь фрукты. Еще я подумал, что ты не будешь пить ничего, что мы тебе предложим, если оно не будет запечатано, — пояснил Эндрю.       Нил нахмурил брови, и события предыдущей ночи нахлынули на него. Хоть воспоминания были немного затуманены, он помнил достаточно.       — Те парни...       — Они даже не расстегнули твои штаны, — ответил Эндрю. — Но они целовались с тобой, когда я нашел тебя. Один из них крепко обхватил тебя за шею.       Нил поднес руку к шее и поморщился, когда почувствовал боль от синяка сквозь ткань.       — Я никому не позволял прикасаться к тебе, — сказал Эндрю. — Так что нам нужно взглянуть на это.       — Почему ты так себя ведешь? — тихо спросил Нил.       — Я не верю в сожаления, — сказал Эндрю, глядя в стену и складывая руки на груди, — но я умею признавать свои ошибки. Этого никогда не повторится, я обещаю.       Нил судорожно выдохнул. Другой он был бы в ярости от того, что его накачали наркотиками. Может быть, он, который никогда не был с Воронами, он, который сбежал со своей матерью и был свободен. Но это его не волновало. Это было грустно и ужасно, но это было нормально. По крайней мере, сегодня утром он проснулся только с болью в шее, а не с лужей крови под собой.       — Я могу охранять дверь, пока ты примешь душ, если тебе от этого станет легче, — сухо сказал Эндрю, — но я надеюсь, что ты достаточно трезв, чтобы понять, что Жану и Кевину здесь ничего не угрожает.       Нил кивнул: Эндрю был прав. В трезвом состоянии он знал, что Кевин и Жан в полной безопасности.       После этого он встал или, по крайней мере, попытался. Нил оперся на ногу, но она подкосилась, из-за чего он полетел лицом на пол. Он попытался приподняться на руках, но они оказались не лучше. Сухой смех сорвался с его губ, и, наконец, он проглотил свою гордость.       — Мне нужна помощь, — слабо пробормотал Нил.       Он услышал, как Эндрю пошевелился, и инстинктивно напрягся.       — Да или нет?       — Что? — спросил Нил, почувствовав себя застигнутым врасплох. Он упал на спину и посмотрел на вратаря.       — Да или...       — Я слышал тебя, — перебил его Нил, — я просто не понял.       Челюсть Эндрю сжалась, и Нил вздрогнул, готовясь к удару.       — Я спрашиваю, могу ли я прикоснуться к тебе, чтобы помочь тебе подняться, — просто сказал Миньярд.       — Почему ты спрашиваешь?       — Потому что мне нужно твое согласие.       — Будет ли это иметь значение в любом случае?       — Не задавай глупых вопросов.       — Это не глупые вопросы, когда ты живешь такой жизнью, как я, — сказал Нил.       Эндрю на мгновение замолк.       — С этого момента это имеет значение. Если ты говоришь нет, то это значит нет.       Нил смотрит на руку Эндрю и понимает, что верит ему.       — Да или нет? — снова спросил блондин.       Нил протянул ему руку и произнес:       — Да.       Эндрю поднял его с пола и приобнял за плечи.       — Не трогай меня больше нигде, — предупредил вратарь.       Нил кивнул. Хотя его голова уже чувствовала легкость, все его тело пробивало то жаром, то холодом.       — Я собираюсь обнять тебя за талию для поддержки, — сказал Эндрю. — Скажи мне, если ты хочешь, чтобы я остановился.       — Хорошо, — ответил Нил, но когда рука коснулась его талии, он напрягся. — Слишком низко, — выдавил он, — твоя рука слишком низко.       Рука Эндрю мгновенно поднялась выше, и Нил расслабился.       — Спасибо, — пробормотал Веснински.              — Не благодари меня за человеческую порядочность.       — Не думал, что у тебя это есть.       — Я могу и сбросить тебя, Веснински, — сказал Эндрю, однако продолжал поддерживать Нила всю дорогу до ванной.       Оказавшись там, Миньярд опустил Нила на унитаз.       — Какую одежду ты хочешь надеть? —спросил Эндрю.       — Длинные рукава и спортивные штаны, — ответил Нил, откинув голову к стене, когда Эндрю ушел, чтобы перевести дыхание.       Нил принял душ. Обычно он был быстр, но сегодня утром он просто в изнеможении привалился к стене. У него болела шея и руки. Проще говоря, он чувствовал себя отвратительно.       Нил нашел комплект одежды на раковине, когда вышел из душа. Она была мягкой, и толстовка, которую он накинул, приятно пахла, поэтому он позволил себе опуститься на пол и насладиться мягкой тканью.       Стук в дверь испугал Нила, но он сумел успокоиться достаточно, чтобы пробормотать:       — Входите.       Эндрю зашел внутрь и опустился по стене напротив Нила. Руки Эндрю слегка дрожали, и Веснински заметил, что улыбка, которая обычно появлялась из-за его лекарств, все еще отсутствовала.       — Ты должен принять свои таблетки, — сказал рыжий. — Ты выглядишь не очень.       Эндрю просто уставился на него.       — Я выпью их в машине. Сначала мне нужно поговорить с тобой.       Нил не стал отвечать и просто выжидающе посмотрел на блондина.       — Я хочу сыграть в правду, — произнес Эндрю. — Единственное правило: ты должен говорить правду, и я должен говорить правду.       — Я должен отвечать на каждый вопрос? — спросил Нил.       — Нет.       — Можешь сначала пообещать мне кое-что?       Эндрю посмотрел на Нила.       — Дай слово, что то, что ты сделал прошлой ночью... — начал Нил, сглатывая, — ты сделал потому, что защищал Кевина и Жана.       — Даю слово, — взгляд Эндрю даже не дрогнул.       — Хорошо, — сразу же расслабился Нил.       — Я хочу знать, почему ты защищаешь их, — произнес Эндрю. — Я делаю это, потому что у меня с ними сделка. Почему ты это делаешь?       Нил пожал плечами.       — Мой отец — кусок дерьма, который оставил меня гнить в Гнезде, когда мне было шесть. Моя мать была убита у меня на глазах им же. Рико обещал защитить меня, а потом предал. Кевин и Жан — мои братья. Они всегда были рядом и помогали мне, — он чувствует, как у него заканчивается дыхание. — Мне все равно, что со мной будет, — произносит Нил, — я ничто. Я не имею значения. Я грязный, использованный и сломанный. Но Кевин и Жан значат для меня все. Я бы умер, лишь бы они могли быть счастливы.       Он замолкает и поднимает взгляд на Эндрю, который наблюдает за ним.       — Почему ты защитил Ники? — спросил Нил. — Как я понимаю, у вас нет сделки.       Эндрю обдумывает вопрос Нила.       — Он заботился обо мне, — ответил Эндрю, — Он забрал Аарона и меня, хотя ему это было не нужно.       Нил кивнул, так как уже знал об истории Ники.       — Как ты можешь доказать мне, что не представляешь угрозы для Кевина и Жана? — задал вопрос Миньярд. — Ты сказал, что не расскажешь мне, как сбежал, но мне нужно что-то, что докажет, что твой побег никак не повлияет на них.       Нил сделал резкий вдох. Он перебирал в уме все возможные способы доказать Эндрю, что не представляет угрозы.       Наконец он решил остановиться на одном.       — Дай мне свою руку, — тихо попросил Нил, протягивая свою руку, — и обещай, что будешь смотреть мне в лицо.       Эндрю кивнул, и Веснински закатал рукав и положил руку Эндрю на свое предплечье. Взгляд Нила не отрывался от лица блондина, пока позволял ему прикасаться к вертикальным шрамам. И, верный своему слову, Эндрю не сводил глаз с Веснински, который сменил руку и позволил вратарю самостоятельно коснуться его. Доверяя Эндрю в том, что тот остановится, если Нил попросит.       Он не знал, как после одной ночи он мог так доверять Эндрю, но в то же время он был первым и единственным человеком, который спросил «да или нет?», за всю жизнь Нила.       — Два года назад я больше не смог этого выносить, — заговорил Нил, не сводя глаз с Эндрю. — Рико накачал меня наркотиками и заставил умолять. И я сдался и умолял его. Я не знаю почему, но это стало именно тем, что сломало меня. Меня отвезли в больницу, и пока меня не было, Жан и Кевин поплатились за это. Я пообещал себе, что, когда вернусь, вытащу их оттуда. Что я позабочусь об их безопасности. Я дал им такое же обещание и не собираюсь нарушать его только потому, что Рико решил закатить истерику. Рико может делать со мной все, что захочет. Мне уже все равно. Но я не позволю ему навредить Жану и Кевину. Они — единственное, что держит меня в живых.       Глаза Эндрю не отрывались от лица Нила, и его единственной реакцией была крепкая хватка на руке Нила, которая сразу же ослабла. Легкое прикосновение к шрамам почти успокаивало, но Нилу хватило прикосновений на сегодня.       Он убрал руки и опустил рукава толстовки. Эндрю послушно убрал руки и встал. Вместе они вышли из ванной и стали наблюдать за остальной группой.       Когда они вернулись в башню, Ваймак уже ждал их, и его яростный взгляд был устремлен на Эндрю, но стоило ему увидеть шею Нила и синяк на ней, как он просто не смог сдержать себя в руках.       Ваймак шагнул к Эндрю, и Нил почувствовал, как внутри него поднимается волна защитного чувства. Веснински не думал, что когда-нибудь сделает для кого-то то же, что делал для Кевина и Жана, но уже через секунду он стоял перед Ваймаком, подняв руки и напрягшись.       — Это был не он, — нервно сказал Нил. — Какой-то парень в баре тащил меня на улицу, но Эндрю оттащил его от меня, прежде чем случилось что-то плохое. Они ничего мне не сделали, кроме разговоров.       Взгляд Ваймака был удивленным, и по резкому вдоху позади него он понял, что по крайней мере у нескольких из группы было похожее выражение.       Ваймак расслабился и вздохнул, проведя рукой по волосам.       — В следующий раз хоть кто-нибудь возьмет телефон, когда я позвоню?       — Если я захочу, — ответил Эндрю, чья улыбка вернулась. Его лекарства начали действовать.       Нил ушел прежде, чем услышал ответ тренера. Его тело болело, и он был истощен. Он услышал, как Ваймак окликнул его, но, кажется, кто-то из группы сказал ему отвалить или что-то вроде того.       Нил упал в постель, не обращая внимания на взгляды, которые посылали ему старшекурсники, но он услышал их голоса, доносящиеся через дверь только двадцать минут спустя.       — Что сказал Эндрю?       — Он сказал отвалить.       — Неужели!? Мы должны доверять ему или нет?       — Эндрю позволил ему остаться, так что, очевидно...       — Или, может быть, Эндрю размышляет о его смерти.       — Я думаю, мы должны просто...       — Я все еще не доверяю ему.       — Может быть, мы должны хотя бы узнать его.       — Он бросил нож в Сета, уж простите, если я действительно не хочу быть в одной комнате с ним.       — Пока просто присматривайте за ним.       — Ребята, кто-нибудь должен убедиться, что с ним все в порядке, я имею в виду, вы видели синяк...       —Я уверен, что он в порядке.       Нил не чувствовал себя хорошо. Несмотря на понимание, к которому они с Эндрю пришли в то утро, он чувствовал себя опустошенным и незащищенным. Он чувствовал себя одиноким и загнанным в угол.       Но он был благодарен, потому что, несмотря на то, что его и не просили, Эндрю сохранил его секреты.