Die Free or Die a Failure

      Группа Эндрю по большей части игнорировала Нила после их поездки в Колумбию. Однако Кевину и Жану теперь разрешалось находиться рядом с ним. Так что, несмотря на то, что Аарон, Ники и Эндрю игнорировали его присутствие, Нил по-прежнему чаще всего оказывался в их комнате в общежитии, смотря записи игр и разговаривая с Жаном и Кевином.       Их двоих было практически достаточно, чтобы Веснински забыл о том, что остальные Лисы его ненавидят. И все же в конце ночи Нил уходил в комнату с Сетом и Мэттом.       Мэтту стало лучше после Колумбии. Рядом с Нилом он не казался таким нервным и пытался завести еще больше разговоров. Бойд был тем, кто помог Нилу организовать его занятия.       — Математика? Серьезно? — потрясенно спросил Мэтт, когда Нил назвал все свои уроки математическими и выбрал специальность по математике. — Ты не кажешься мне математиком.       — Это лучше, чем быть историком, — громко сказал Нил, и Кевин, который в тот день предпочел бездельничать в комнате Веснински, кинул в его голову бутылку с водой.       — Да пошел ты, — красноречиво сказал Кевин. — История великолепна. Твои цифры лишь мозолят глаза.       — Ты просто злишься, потому что у тебя проблемы с таблицей умножения, — огрызнулся Нил.       На этот раз по комнате пролетела подушка, и рыжий просто наклонился в избежании попадания.       Бойд рассмеялся, наблюдая, как они спорят.       — Теперь я начинаю понимать, что такое «брат», — с улыбкой сказал Мэтт.       — Пожри дерьма, — плюнул Кевин Нилу.       — Я не знал, что ты есть в меню, — издевательски усмехнулся Веснински.       Кевину потребовалась минута, чтобы понять смысл этих слов, после чего он бросился на Нила.       Нил усмехнулся и начал убегать от него. Он добрался до коридора, прежде чем Кевин прыгнул, повалив рыжего на землю, и попытался прижать его руки к земле, но Нил каждый раз вырывался. Дэй был больше и сильнее, однако при всем этом он до жути боялся щекотки.       Нил начал тыкать Кевину в ребра, пока тот не упал с нечеловеческим визгом и не схватился за бока. Наконец Веснински оказался сверху и прижал Кевина.       — Поймал тебя, Дэй! — практически пропел он.       Кевин свирепо посмотрел на него.       — Да пошел ты, Веснински!       Нил собирался ответить, но тут грубые руки сорвали его со второго номера и куда-то потащили.       У Веснински перехватило дыхание, и он прикладывал все возможные силы, чтобы продолжить дышать, пока его тащили по коридору. Он сопротивлялся, царапаясь и брыкаясь.       Кто-то постучал в дверь, а после послышался чей-то разговор.       Нил начал бороться сильнее.       — Не трогай меня, — прохрипел он. — Отпусти меня. Отпусти меня.       Это был Эвермор. Это был не Эвермор. Это был Эвермор.       Коридор мерцал между двумя местами.       В конце концов его бросили на пол и затащили в комнату, и он сразу попытался убежать, пока его разум содрогался.       — Прекрати, — послышался чей-то голос. — Ты не в Эверморе.       Но он был именно там, потому что кто-то схватил его. Кто-то...       — Он не нападал на меня. — Кевин. Этот голос звучал как Кевин. — Мы просто дурачились. Он щекотал меня, черт возьми.       Нил поморщился. Его спина была слишком открыта — ему нужна стена.       — Стена, — услышал он собственный голос. Он попятился, пытаясь осмотреться.       — Я помогу тебе найти стену, да или нет?       Нил на секунду замер.       Да или нет?       — Эндрю? — выдохнул Нил. Реальность начала возвращаться к нему, и Веснински ухватился за нее трясущимися руками.       — Да, — сказал Эндрю. Миньярд сейчас не улыбался, и Нил вспомнил, что обычно примерно в это время тот прекращал принимать лекарства, чтобы успокоиться перед сном.       Жан стоял в дверях, смотря на своего друга с беспокойством.       — Я дурачился с Кевином, — произнес Нил. Его брови нахмурились, и он начал разбирать последовательность событий. — Он побежал за мной и схватил меня, а я начал щекотать его и повалил.       — Кевин боится щекотки? — спросил Ники.       — Пощекочи меня, и я тебя кастрирую, — парировал Кевин.       Нил, однако, не вслушивался в их голоса на фоне.       — Меня кто-то схватил. — Нил схватился за голову. После этого воспоминания были туманными.       — Сет — мудак. Он обижается на тебя с тех пор, как ты бросил в него нож. И, наверное, он хотел отомстить, оставив тебя мне после того, как ты «напал на Кевина», — сказал Эндрю. — Придурок даже не понял, что ты паникуешь.       — Не говори ему, что я паниковал. Я не хочу…       Веснински оборвал себя. Он не хотел, чтобы Сет знал, что у Нила есть слабость к этому. Это было слишком большое преимущество для того, кто имел что-то против него.       — Он такой болван, — пробормотал Ники.       — Не говорите ему, — ответил Нил.       — Остальные лисы думают, что мы дрались, — начал Кевин. — Они и так тебе не доверяют. Если мы им не скажем…       — Я не скажу, — прервал его Эндрю.       В глазах Миньярда не было ничего, кроме полного понимания. Это успокаивало и раздражало одновременно.       Эндрю встал и протянул рыжему руку. Нил схватился за нее и позволил поднять себя и подвести к столам. Ники удалось втянуть Кевина и Жана в разговор о чем-то, на что у Нила не хватало сил, поэтому Эндрю и Нил остались одни на кухне.       Блондин достал из буфета плитку шоколада и положил перед Нилом.       Губы Веснински скривились в гримасе, и он отрицательно покачал головой.       Эндрю отложил шоколад и повернулся к нему.       — Наша игра, — сказал вратарь. — Задай мне вопрос.       Он на мгновение задумался, прежде чем ответить:       — Почему ты даже не пытаешься тренироваться?       Эндрю уставился на Нила, подняв брови, будто осуждая его за этот вопрос.       — Я не вижу смысла. Я не получаю удовольствия от игры. Я ничего от нее не получаю.       — Тогда зачем вообще играть? — нахмурился Нил.       — Это два вопроса, — ответил Эндрю.       — Тогда я просто буду должен тебе еще один.       — Это лучше ожидания смерти, — произнес Миньярд, — по крайней мере, немного.       Нил не знает, что на это ответить, поэтому ничего не говорит. Эндрю воспринял молчание как сигнал и решил задать свой вопрос:       — Почему ты не любишь мороженое и шоколад? — спросил блондин. — Ты сказал, что от мороженого тебя тошнит, и это не звучало как ложь. Но я видел, как ты пил молоко без каких-либо проблем, так что у тебя нет непереносимости лактозы.       — Рико всегда ждал кое-что взамен за то, что дал мне десерт, — прикусил губу Нил.       — Кое-что?       — Мой рот, — прохрипел Нил. Во рту у него внезапно появился привкус горечи, который обычно появлялся после того, как Рико использовал его рот.       Эндрю перевел взгляд на Веснински и вытащил что-то из кармана. Он вложил жевательную резинку в его руку, и Нил какое-то время смотрел на нее, прежде чем сунуть ее в рот и позволить мятному вкусу заполнить все.       — Здесь об этом не попросят, — заметил Эндрю. — Помни, что здесь этого не произойдёт.       — Это не имеет значения. Ничего из этого теперь не имеет правильного вкуса. Всё на вкус… как они, — пожал плечами Нил.       Эндрю мгновение не отрывал от него взгляда.       — У тебя проблемы, — сказал вратарь, вставая и уходя.       — Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — устало пробормотал Веснински себе под нос.       Спать после этого дня стало только труднее. Лисы, казалось, еще больше отдалились от него, и Нил в конце концов полностью отказался от попыток подружиться с ними.       Элисон с легкостью огрызалась на него. Рене, вроде бы, доверяла ему немного больше, но никто из старшекурсников не доверял ему Рене. Мэтт был единственным, кто знал правду о произошедшем, и Нил умолял его хранить молчание, чтобы не выдать эту слабость. Дэн не доверяла ему Мэтта. Сет был подобен хищнику, кружащему вокруг своей добычи. Его насмешки становились все хуже и хуже.       Нил не спал. Он забыл о еде, пытаясь полностью избежать команды. Его разум был на грани паники. Ему просто хотелось спать. В какие-то моменты он ловил себя на мысли о том, чтобы поспать снаружи. Его руки чесались от нужды. И у него кружилась голова.       Нил выбрался из постели после того, как Мэтт и Сет заснули, и в этот момент паника охватила его грудь.       Он позволил ногам нести себя на корт и после сел на пол.       Внезапно в темноте что-то блеснуло, и он понял, что вытащил складной нож.       Рука Нила дрожала. Он устал. Он чувствовал себя одиноким. Он не мог ясно мыслить.       Он прижал нож к своей коже, не думая ни о чем больше, однако, стоило свету зажечься, как он вздрогнул.       Ваймак уставился на Нила: его глаза были широко раскрыты, а выражение его лица было очень похоже на то, когда Веснински впервые залез в его кабинет через окно.       Они вместе моргнули, и через несколько секунд Ваймак оказался в другом конце комнаты и вырвал нож из рук Нила.       — Отдай остальные, — хрипло сказал Дэвид.       Нил послушно вытащил свои ножи и вложил их в руку тренера.       — Я попрошу Жана и Кевина проверить, чтобы убедиться, что это все, — произнес Ваймак.       Нил молчал. Его тело было напряжено. Он устал. Ему нужен сон.       Дэвид присел на корточки перед ним.       — Хочешь переночевать на моем диване?       Голова Нила на секунду закружилась, а его глаза расширились от шока.       Ваймак покачал головой.       — Ты выглядишь так, будто не спал много лет, малыш.       Нил ощутил прилив благодарности и вдруг почувствовал себя ужасно за каждый момент, когда плохо думал о Ваймаке в прошлом.       Тренер, казалось, понял его мысли и провел рыжего в свой кабинет, где взял стопку файлов, а потом отвез его к себе домой. Нил рухнул на диван и заснул через несколько минут.