Рубиновый Рассвет: Дневники Рагнвиндров

Прошло два дня с того момента, как человек по имени Иль Доторре покинул мои покои. Весь этот балаган закончился, страна объявила о поиске владыки Дальних Земель, который без суда и следствия посылал к нам своих людей. Они приходили и забирали к себе наших, в числе которых были дети, подростки и молодые люди. В землях Фатуи, называемых в наших кругах «Дальними», происходило множество непонятных нам вещей, а людей, которых этот народ намеревался забрать, никто более не видел. Именно поэтому лишь последний дурак согласился бы на условия, предлагаемые Доторре. Опять же, хоть он и бессмертен, он все ещё политик, чьи действия должны быть расценены по закону, и, по мнению рыцарей, представлены перед судом Фонтейна. Не стоит забывать, что по улицам распространялась неизвестная хворь, поэтому отдавать свой и так немногочисленный народ город не собирался. Именно поэтому сразу после случая на празднике ОРГАНИЗАЦИЯ приняла решение найти Доторре и судить его. Однако лично я не придал этим событиям совершенно никакого значения. Если он вдруг ещё раз объявится здесь или хотя бы посмеет преградить мне дорогу, то договориться с ним у меня не составит никакого труда. Я не воин, хоть и со способностью останавливать сам ход времени мне равных нет. Пусть идиоты из рыцарской кавалерии решают эти вопросы сами, но, Богом клянусь, перед силой, способной на остановку течения времени, никто не устоит. А эти люди… Делегаты… Сами не знают, что направляются прямо в лапы к Дальним Землям. К государству, которое уничтожит их в мгновение ока. Сейчас опять началась пора, во время которой количество заражённых хворью начинает расти. Их всё больше, а выживших всё меньше. Доктора принимают какие-то усилия, чтобы их вылечить, однако всё безуспешно. Делегация ОРГАНИЗАЦИИ принимает решения отобрать самых сильных из города, чтобы дать отпор Доторре и начать освободительную операцию на Дальних Землях. И как раз в этот момент сэр Кейя Альберих, капитан рыцарской кавалерии, пожаловал в мои покои. Он был, по его словам, миротворцем, пацифистом и отрицателем любых, даже освободительных войн. Так что его пришествие было совершенно неудивительно, а слова его были очень предсказуемы. В это время я тренировался в метании дротиков, пытаясь даже не отвлекаться на слова этого олуха. — Твоё спокойствие поражает меня, честно говоря, — произнёс он. Чёрт, только не это. Как же меня раздражают люди, которые пытаются навязать мне свои взгляды. Сэр Альберих был одним из таких. Он, более того, был таким с самого детства. — Особенно, — продолжил рыцарь, — учитывая происходящий вокруг хаос. Ты прекрасно понимаешь, о чём я. — Нет, — произнёс в ответ я, закидывая ещё один дротик, — не понимаю. — Твой братец Кейя говорит о нападении делегатов из ОРГАНИЗАЦИИ на Дальние Земли, — отрезал Альберих, глядя на мои бытовые и совершенно обычные действия. Ему это явно не нравилось, он ждал от меня хоть какой-то реакции. Хоть какого-то неравнодушного ответа, хоть какого-то знака о том, что мне не всё равно. Но ответ был как раз в том, что мне было совершенно плевать. — Я абсолютно не понимаю, о чём говорит сэр Альберих, — снова ответил я, стараясь обращать на него минимум внимания. Каждый раз, когда я слушаю его проникновенные речи, появляется желание раздавить его череп чем-то тяжёлым. Однако вместо того, чтобы кинуть свой последний дротик прямо ему в лицо, я продолжил метить им вперёд, стараясь попасть в его портрет на полотне. — И правда? Как-то не верится, — сказал он то ли с ноткой сарказма, то ли с какой-то обидой. — Обычно ты первым узнаёшь все свежие вести о нас. — Нет, — ответил я, — меня это не касается. — Но ведь ты защищаешь Мондштадт! Ты поклялся в верности защите граждан и свободе! — Восклицал он. Его слова вызывают всё больше раздражения, однако спокойствие, которое в такие моменты определённо нужно сохранять, давало мне больше сил. — Однако, я сказал, не подумав, — продолжил капитан Альберих, — ты только раньше защищал Мондштадт. Ты клялся в верности, когда был в ОРГАНИЗАЦИИ. Но ты предал нас. Ты уже который год заперся в своём мире иллюзий и вина, совсем не обращая внимания на наши проблемы! Интересно, как ты собираешься быть политиком и защища- — Довольно, — отрезал я, закидывая последний дротик. В часть стены, на которой висело полотно с портретом «брата», было воткнуто множество дротиков. Вполне забавно, что Альберих обратил на это внимание только сейчас. — Это моё личное дело. Я имею право хранить молчание. — Ты сейчас будешь иметь право только со- — Заткнитесь… СЭР Альберих, слуга ОРГАНИЗАЦИИ, — твёрдо произнёс я. Моё высказывание было финишем. Сейчас у него вообще не было никаких слов, ведь он точно понимал, что со мной шутки плохи. Так тебе и надо, идиот, знай своё место. Я признаю, твоя комета была яркой, но когда настанет рубиновый рассвет, она сгорит. Сгорит дотла вместе с тобой. — Однако что, если я скажу, — робковато, но уверенно продолжил Альберих, — что я был там… Был и слышал крики людей. Я видел трупы и воткнутые в них ножи. — Нет, — твёрдо ответил я. — У меня нет и не было ничего подобного. Ты думаешь, что за этим стою я? — Слушай, я не буду требовать от тебя алиби и оправданий, хотя я уверен, что у тебя их много, — он звучал уверенно, но очень наивно. — Сенешалю нужно будет оправдать произошедшее с нашей стороны. И это будут слушать люди из Дальних Земель… И если их не устроит наше оправдание, то у нас будут большие проблемы. Он на время затих, но после продолжил: — Или судьба всего Монда тебя тоже не касается? — проронил он свой наглый и бестактный вопрос. Это было как минимум оскорбительно. Кейя не имел право так выражаться, и было очевидно, что он просто пытался меня задеть. Он абсолютно не понимал, о чём говорит. Я заботился о Мондштадте, о его величии и красотах куда больше, чем Кейя и все остальные идиоты Фавония. И совсем скоро я покажу народу Республики, что забочусь о ней и переживаю за будущее всех её жителей. — Соблюдение местного порядка, — ответил я, — это ваша работа. Если вы в чём-то ошиблись, то постарайтесь не ошибаться в следующий раз, — твёрдо, пытаясь разжечь пламя этого разговора ещё больше, сказал я. Пришлось солгать. Солгать, потому что ему не нужно знать правду. Я буду защищать Монд, пока не умру, а если он будет мешаться на моём пути, то долго жить не будет. Но поскольку идиоты Фавония настолько глупы, что не в состоянии решить свои же проблемы, раз они настолько слабы, что дрожат в страхе перед Дальними Землями, то пусть гниют от хвори. Рассвет их сожжёт. А истинных патриотов Мондштадта будет ждать светлое будущее. — Скатертью тебе дорога, сэр Альберих, — заявил я, стараясь как можно больше на него не смотреть. — Хорошо, извини, — ответил рыцарь, — Кейя, — твой верный брат вернётся позже, может быть, с новым полотном. — Я не доверяю твоим вкусам. Пусть кто-то другой купит, — недовольно проговорил я. — У тебя нет повода возвращаться. Попутного ветра, Сэр Кейя Альберих, — сказал я с максимальной уверенностью, что была у меня в запасе. Если он преградит мне дорогу и дальше, то даже не успеет пожалеть об этом. А если и успеет… То когда настанет рассвет, Кейя сгорит. Медленно и мучительно.