Так бывало всегда. Стоило мне с великим трудом навести порядок в своей вселенной и начать в ней жить, как она взрывалась, снова рассыпаясь вдребезги. Айрис Мёрдок. «Под сетью»
***
— Мы обычно не говорим о Бруно, но!.. Голос тётушки Пеппы, слова, брошенные ей, подобно стреле пронзили сердце насквозь. Казалось, Лино даже ощутил это в реальности, иначе почему в груди так больно и тесно? Они это сейчас серьёзно? Они собираются говорить о моём отце в моём присутствии, когда я и так нахожусь в ужасном состоянии, что даже готов убить человека? — Из-за него моя свадьба была ужасной! — но женщина даже не замечала своего племянника, стоя перед обескураженный Мирабель у её комнаты. — Да, наша свадьба, — театрально и поддакнул, и поправил свою жену дядя Феликс. Лино ступил на одну ступеньку вниз, непроницаемым взглядом наблюдая за этой сценой. Камило почувствовал себя очень неловко. Он хотел извиниться за свою мать, но, кажется, было поздно. — Он предсказал дождь! Ничего он не предсказывал! Стало дурно, очень дурно. Затрясло. Сильно. — В любом случае свадьба была хорошей, но мы больше не говорим об этом, — Феликс, как всегда, пытался сгладить углы. Почему ты просто стоишь и слушаешь это всё, Лино? Не проще ли как-нибудь заявить о своём присутствии и уйти? Не стой столбом, безмозглый! Но Лино не колохнулся. Он продолжил стоять на месте, чувствуя нарастающий ком в горле и подступающие слёзы. Нет, он не заплачет. Не заплачет! — Он меня раньше пугал своим шёпотом и ходьбой, — подключилась к родителям Долорес, беря кузину за руку. — С него словно песок сыпался… Знаешь, я его будто бы слышу. Пожалуйста, замолчите уже! Заткнитесь! — Меня он, конечно, тоже раз испугал, но не думаю, что это делает его ужасным! — крикнул Камило, прекращая этот кошмар. Все вздрогнули и посмотрели вниз, на лестницу. Пеппа закрыла рот рукой, когда увидела своего племянника, на чьём лице была выражена вся боль от услышанного. Долорес и Мирабель переглянулись между собой, боясь смотреть в лицо брату, а Феликс попытался хоть как-то исправить ситуацию. — Лино, мальчик мой, прости, мы… Мы всего лишь виним твоего отца в наших проблемах и думаем, как недалеко упало яблоко от яблони, ведь так?! — Мой отец… — проглотив ком в горле и сжав руки в кулаки, через силу выговорил Мадригаль, — был… я плохо помню. Наверное, неплохим человеком. Вроде, мы с ним хорошо ладили. Правда, он ведь оставил меня, а значит бросил. Может… это ваша вина? Ступор сменился гневом. Гул в голове стал нарастать. Справедливость покинула этот мир. Эти дары делают только хуже. Не лучше бы было, исчезни они все разом? Вот бы свеча затухла, а эта мерзкая старуха сдохла от наших рук. — Вы, наверное, только этому и рады, — встревоженный голос перешёл в угрожающее шипение. — Разве вы не смотрите на меня через призму своей ненависти к моему отцу? — Лино, пожалуйста, давай обсудим это, — занервничала тётя. Обсудим то, что я тоже лишний здесь, да?! — Мне кажется, уже всё давно решено, — как приговор, произнёс Ли, и гнев отступил. Пришёл холод. — Я знаю это. Множество испуганных взглядов были направлены в спину уходящего Лино. От него исходила убийственная аура, которая омрачала всё вокруг. Он распустил свои волосы, накинул на голову капюшон и вышел на улицу, а с его одежды продолжал сыпаться песок…***
— Пап, почему они так смотрят на тебя? — спросил Лино, подойдя к своему отцу и дёрнув его за край зелёного пончо. Бруно нервно вздрогнул и опустил голову ниже, чтобы видеть своего сына. Тот смотрел на него проницательным и очень внимательным взглядом, таким тяжёлым и осознанным. Мужчина давно забыл, когда его мальчик стал таким взрослым. Возможно, год, или два, назад. — Они просто боятся, — не стал врать Брунито, так как Ли всё равно бы понял это. Юный Мадригаль склонил голову и задумчиво посмотрел на проходящих мимо горожан. Они постоянно опасливо оглядывались на его отца, словно он в любой момент мог сорваться и наброситься на них. — Бояться чего? — нахмурился мальчик. — Да, кто их знает, — неуверенно пожал плечами старший Мадригаль, не очень желая продолжать этот разговор. — Люди постоянно чего-то бояться. Это нормально, бояться. Если человек не боится, то что он тогда за человек? Лино задумался. А чего боится он? Чего боится сам мальчик? Может быть, прикоснуться к старому предмету, у которого имеется красочная история? — Они боятся тебя, но ты в свою очередь боишься их, — сделал для себя вывод Ли. — Как это обычно и бывает. Мы боимся маленьких животных, в то время как они боятся нас. Бруно удивлённо посмотрел на сына, который устремил свой взгляд куда-то вдаль. Как же он был всё-таки прав.***
Облокотившись о стену Каситы, Лино огорчённо вздохнул. Погода была весьма переменчивой и, казалось, скоро мог пойти дождь. Или это тётушка Пеппа в дурном настроении? При воспоминаниях о ней, парня трясло от злости. Нет, он так и не простил ей того, что она долгое время обвиняла Бруно в том, что он испортил ей свадьбу. И никогда не простит. Скрипнув зубами и больно сжав челюсть, Мадригаль стукнул кулаком по земле, издав крик в сомкнутые губы. Самообладание, которым он владел столько лет, дало сбой. Столько лет Лино учился врать, держать эмоции и чувства глубоко внутри себя, заботиться о родных и близких, но всё же не выдержал и дал слабину. Накричал на Луизу, на Агустина. Желал убить человека. Обвинил родственников и высказал им то, что держал на замке. А теперь пропади всё пропадом! Какой же ты жалкий! Эгоист, думаешь только о себе! Думал Ли и бил кулаком по земле, издавая приглушённые крики. Тело болело и пульсировало от усталости и злобы, которая не думала заканчиваться. Хотелось упасть пластом и заплакать, громко, но чтобы никто не услышал и не увидел. Хотелось избить себя, снова закрыть вырвавшиеся чувства глубоко внутри, улучшить защиту, но… Вцепившись руками в волосы, Лино прикрыл глаза и отдышался. Стало немного легче, но жажда к активным действиям никуда не ушла. — Лино! Издав глухой рык, парень встал и посмотрел за угол, выцепляя мрачным взглядом своего кузена. Тот не знал куда податься, чтобы найти брата, и думал броситься в город. Тогда Лино решил выйти, чтобы не беспокоить мимикрика лишний раз. — Здесь я, — спокойно и холодно, как только мог, сказал Мадригаль, подойдя к Камило. — Извини, конечно, но сейчас ты выглядишь гораздо страшнее, чем до этого, — даже как-то недовольно начал подросток, но потом поутих. — Прости мою мать, пожалуйста. — За что? — искренне удивился старший, взметая брови. — И почему ты просишь за неё прощение? Камило сглотнул и отшатнулся. Ему стало дурно от ауры, которую источал кузен. Казалось, что он несколько дней не выходил в люди и сидел в своей комнате, изматывая самого себя. Такой уж у него был вид: растрёпанные чёрные волосы, в которых блестели маленькие песчинки; внезапно образовавшиеся морщины и мешки под глазами, покраснения на них самих; всё тот же песок на коже и одежде. В таком виде он был похож на… — Она даже боится подойти к тебе лишний раз, — вздохнул Ками, через силу смотря на пугающего его парня. — Ей так стыдно. — Если стыдно, пусть сама извиняется, я не кусаюсь, — фыркнул Лино и скривил губы. Юный Мадригаль испугался ещё больше. Да что творится с его братом?! — Почему ты так изменился? — Разве? — издевательски усмехнулся парень и наклонился к самому лицу младшего кузена. — Я всегда таким был, мой хамелеончик… Потрепав брата по волосам, Мадригаль вернулся в дом, оставляя того в замешательстве и ужасе. Откуда же им знать, какой ты на самом деле, если они не замечают ничего, кроме самих себя. Зазнавшиеся выскочки. Действительно…