Vox clamantis in deserto

Лаз был темный и какой-то слишком узкий, словно специально так задумано было, чтобы входить, рабски пригибаясь. Вирен шагал первым, выставив саблю, чтобы, если что, кольнуть врага прямо острием в грудь, и ему оставалось только надеяться, что никто из магов позади не запаникует и не полыхнет заклинанием, которое с ревом прокатится по коридору, сжигая все на своем пути… Сет шумно дышал и трясся, явно пытаясь унять поднимающуюся панику, и Вирен не придумал ничего лучше, чем схватить его за руку — получилось бы неловко, если бы он в темноте цапнул Ринку, но Сет жадно вцепился в его ладонь. Ненадолго остановились; «Дыши, все нормально, скоро выйдем», — терпеливо проговаривал Вирен, поглаживая его по спине, пока Рыжий рядом настраивал поисковое заклинание для Марики. Похоже, успокаивающие слова Вирена оказались правдой: они были уже совсем близко. Сет лихорадочно всхлипнул и кивнул, отстраняясь. — Можно я побуду голосом разума и скажу, что нам не нужно соваться в самое темное и зловещее место в этих горах? — нервно спросил Тэл. — Нет. Ты саркастичный друг главного героя, ты вообще должен был помереть в конце второго акта, — пробормотал Вирен. Тэл нихрена не понял, но на слова о смерти очень всполошился. Однако все было спокойно, охраны тут они не нашли, видно, никто не подозревал, что чужаки смогут пробраться так глубоко, а случись будущим жертвам выбраться из клеток, они не пошли бы навстречу смерти, а попытались убежать прочь. До Вирена уже доносились странные звуки, приглушенные, вибрирующие о стенки. Они оказались на развилке: одна дорога, вырезанная в камне, спускалась вниз, и ступени были уже подстерты шагами многих ног в кожаных сандалиях, какие носили пустынники. А вот путь наверх заинтересовал Ринку, которая тревожно оглянулась по сторонам, но потом успокоилась и тихо указала выше. Они выбрались на какую-то верхнюю террасу, вроде балкона, и вообще происходящее внизу напоминало Вирену театр или скорее о колизей на краю Столицы, где гвардейцы часто устраивали дружеские поединки. Освещение было слабое, от факелов на стенах, и сверху они могли видеть только тусклые искры. Различалась круглая арена из плоского красного камня, твердого и неприветливого на вид, а вокруг в криво вырезанных будто бы рвах, будто бы окопах, стояли пустынники. Многие линии демонов… Теперь, когда они не мельтешили в повседневных делах, Вирен подсчитал, что их от силы две сотни. Друзья притихли, оглядываясь. Ринка беззвучно шевелила губами, будто прикидывала что-то. Внизу можно было рассмотреть нечто вроде алтаря, к которому подводили маленькую, крошечную Марику. Она шагала без особого сопротивления, должно быть, ее опоили, как упоминал Сет. Подумав мгновение, Вирен перевел взгляд на противоположную стену, где темнел большой провал змеиной норы. Пахло слизью и чешуей, гораздо гуще, чем от высушенных среди горячего песка и солнца пустынных змей, и Тэл закашлялся, давясь, чтобы не обнаружить их. Рыжий осторожно протянул руку и похлопал его по спине; Тэл благодарно кивнул. Пустынники затянули какую-то долгую песню. Вирену казалось, что сейчас самое время спасать девчонку, пока не приполз Змей, но другая его часть, которая все еще мечтала о подвигах, напомнила, что нельзя просто так оставить чудовище доедать остальных бедных детей пустынников. Наверняка у них есть кто-то на случай, если Марику не нашли бы. Он терзал себя жалкой надеждой, воображая, как с помощью защитного амулета приземляется прямо возле несчастной девушки и вступает в бой с охранниками, вооруженными кривыми клинками. Но дальше эти фантазии не заходили: пустынников было слишком много, он не успеет отступить вместе с Марикой… Нужен кто-то, кто уведет ее, потому что девушка едва ли могла соображать. — Я придумала, — прошипела Ринка. — Кто будет прыгать? Вирен изумленно моргнул, недоверчиво посмотрел на нее, не веря, что осторожная умная Ринка тоже додумалась до такого же безумного плана, как и он. Но Ринка ловко залезла в свою бездонную сумку и вытянула длинный моток веревки — обычное воровское снаряжение. Некоторые ниточки переливались колдовским сиянием — значит, зачарованная, не надо бояться, что от тяжести она лопнет. — Видишь этот уступ? — указала Ринка. — Перекинем через него веревку, кто-то будет держать. Один прыгнет вниз и выхватит Марику… но сил вытянуть наверх у нас не хватит, а магией лучше не сверкать. Поэтому нужен противовес — еще кто-то с другой стороны, кто спрыгнет на Змея. — На Змея?.. Вирен оглянулся и вздрогнул: в норе зажглись алые глаза. Змей был все ближе, он слышал шорох чешуи по каменным стенам. Пустынники бились в религиозном экстазе — возможно, их шаманка тоже чем-то угостила, потому как Вирен не представлял, как можно так радоваться чудовищу, медленно выползающему наружу. Или это была радость от того, что сегодня пожрут не тебя, не кого-то из твоей семьи, а девчонку-предательницу, которая сбежала из родного племени и потерялась в разврате большого города?.. Вирен поежился; надо было решать скорее. — Так, Тэл хватает девчонку, мы с Сетом разбираемся со Змеем, а вы двое, — он указал на Ринку и Рыжего, — контролируете веревку и подстраховываете нас, если что. — Тут есть обломок скалы, — заметил Рыжий, указав правее от себя. — Если я подточу его магией, сможем привязать вместо Тэла и Марики и сбросить вниз, чтобы вас вытащить. Постарайтесь… побыстрее, — нервно облизав губы, велел он. — Наше оружие — внезапность. Внизу прокатился ликующий вопль: Змей показался из пещеры. Он был гораздо более гибким и хищным, чем представлял Вирен, с драконьим гребнем за тяжелой змеиной башкой, с твердой, острой на вид чешуей. Ростом с пятиэтажку — и ведь он мог распрямиться, поднимаясь еще выше, до потолка! Ринка обвязывала веревку вокруг пояса Вирена уверенными движениями, как много раз делала, спускаясь через крышу в чужие дома, чтобы избавить их хозяев от лишних драгоценностей и золота. Руки не дрогнули ни разу, и Ринка коротко улыбнулась ему, словно успокаивая. Сет стоял рядом — слушал Ринку, что нужно обязательно держаться за шею и ни за что не отпускать руки. Вирену казалось, что его придушат с перепугу, потому что чудовищный Змей был внизу, зачарованный долгим пением и движениями шаманки, которая танцевала что-то перед алтарем, где раскинулась Марика. — Еще не поздно уйти, — сказал Вирен. — Устал я бегать, хватит, не могу я, — признался Сет глухо, глядя вниз. Стоял на самом краю, носками сапог — в пустоту, и казалось, что он спрыгнет прямо так, без всяких веревок и защитных амулетов. Но не мог он умереть, прежде чем Змей падет. Происходящее все сильнее напоминало театральную постановку, слишком неестественное и странное, а главное, подумал Вирен, нам тоже предстоит сыграть свою роль. Сет снова рассматривал ножичек, хотя Вирену казалось, что это все бред и придется стрелять, желательно — в алый глаз или мягкую распахнутую пасть. Потом он перевел взгляд на Тэла, который должен был стать спасителем прекрасной дамы. — Как ты? — шепнул Вирен, коснувшись его локтя. Ринка напряженно проворчала, что он мешается. Тэл не противился, возможно, понимая, что Вирен все идеально рассчитал: он не мог сражаться, не рискуя быть убитым ошейником, и ничего не понимал в воровских приемах с веревками, а значит, ему оставалось только прыгнуть. Самое легкое, если вдуматься, главное — крепко вцепиться в Марику, когда его унесет наверх. — Все нормально, — соврал Тэл. — Я справлюсь. Он очень хотел справиться. Вирен отдал ему один защитный амулет, с которым сам подумывал спрыгнуть, чтобы друг не расшибся случайно, обнял Тэла, похлопав его по спине. Друг доверчиво прильнул, как бездомный щенок, а потом решительно отстранился и подошел к краю — им повезло, что Тэл не боялся высоты, как сам Вирен… Ринка удачно все рассчитала, они оказались прямо над алтарем, который располагался не по центру, а чуть в стороне, потому что всю арену занимало широкое тело Змея, который свился кольцами и наблюдал за приготовляемой для него жертвой: Вирен с трудом мог разглядеть, но, кажется, шаманка рисовала на белом обнаженном теле Марики какие-то узоры ее же кровью, дополняя татуировки. И Тэл прыгнул. Сердце у Вирена замерло, когда он увидел, как друг сорвался вниз. Ринка с Рыжим схватились за веревку, чтобы та не перетянулась слишком сильно, а Тэл не вбился в землю, и Вирен почувствовал, как дрожит магическая нить на его поясе. Тэл приземлился чуть поодаль от алтаря, вспышка защитной магии погасила боль, и он кинулся к девушке, по пути оттолкнув шаманку каким-то заклинанием. Как только руки Тэла сомкнулись на плечах Марики в будто бы любовном объятии, Вирен покрепче ухватил Сета и прыгнул прямо вниз. Ветер засвистел в ушах. Здесь было выше, чем он рассчитывал, и Вирен вспомнил свое детство, когда Кара летала с ним — то есть выпадала из дворцового окна, чтобы распахнуть крылья у самой земли, бешено хохоча… Среди Падших такое считалось веселым, но Вирен был в ужасе — и она перестала. Может быть, поэтому сейчас, во время падения, сердце у него не разорвалось от ужаса, только благодаря тем придурочным шуткам командора… Он не запомнил приземления. Вирен выхватил саблю, принимая на нее удар одного из воинов-пустынников. Вражеское лицо было изумленным, но руки действовали сами, как у хороших гвардейских фехтовальщиков. Чувствуя себя немного неловко из-за веревки на поясе, как будто у него появился хвост, а его за этот хвост привязали, Вирен замешкался, а Сет уже кинулся к Змею, ничего больше не видя. Зарычав, Вирен решительно обрубил веревку. Как-нибудь справятся. Удар в плечо неприятно отрезвил. Кривой клинок только рассек кожу — Вирен рванулся прочь в последний момент. Его противник наседал, размахивая мечом широко, уверенно, и Вирену стоило скорее от него избавиться, пока остальные воины не пришли в себя и не додумались зажать его в клещи. Зрители шумели, они гневно подались вперед, намереваясь растерзать тех, кто посмел вмешаться в ритуал. Раздалось гневное шипение, какое-то утробное рычание — это от чарующего пения и танца освободился Змей. Сверху раздался какой-то ужасающий грохот, вспыхнул свет, и пустынники с визгом бросились врассыпную. Вирен расхохотался: он знал это заклинание, им зажигали фейерверки над Столицей по большим праздникам… но откуда было знать пустынникам, что это всего лишь шумные искры, которые не могут им навредить! Пользуясь их паникой, он обезоружил одного из воинов и прикончил его ударом в грудь, не позволяя себе сомневаться. Сет убежал вперед, к Змею, который наклонил голову и выхватил из толпы кого-то, с хрустом сминая кости. Ничего божественного Вирен в нем не углядел — это было голодное животное, которому наверняка плевать было, кого жрать и сколько в них змеиной крови. Шаманка что-то кричала, призывая толпу успокоиться, но их пугали взрывы блестящих искр наверху, которые у Рыжего и Тэла все не заканчивались, а также ищущий хищный взгляд Змея, медленно развернувшегося к шаманке. Узкие ноздри трепетали. Возможно, он почуял что-то. Вспомнил о многих ритуалах, когда подчинялся ее воле. Закричав, демоница бросилась за спины воинов, растянувшихся в цепочку. Как Вирен ни оглядывался, нигде не мог заметить Сета, затерявшегося среди пустынников — черт, да он же был на них похож, поэтому Вирен старался не так беспощадно разить, боясь случайно зацепить друга. Мощным движением настоящий Змей кинулся на воинов, которые загораживали от него обезумевшую шаманку. Она срывающимся голосом пыталась напеть прежний мотив, а потом развернулась и бросилась бежать… Но наткнулась на пустынников, которые не захотели ее выпустить, оттолкнули обратно к Змею. Тот зарокотал, приближая к ней морду, словно любуясь ее испуганным лицом. Вирен оглянулся на пустынников — может, они думали, что Змей хочет ее в жертву, а их оставит в покое?.. — Нет! — выкрикнул Вирен. — Нет, перестаньте, вам не надо этого делать! Хватит жертв! Его голос тонул в шуме огромного зала; голоса и крики отдавались эхом о красные стены, бились, не могли никак затихнуть. Вирен в отчаянии рванулся к шаманке, пытаясь локтями растолкать пустынников, подвывающих что-то в попытке обратиться к Змею. — Эй, ты! — раздался крик. — Да, я здесь! Сет взобрался на алтарь и размахивал окровавленными руками. Он разрезал ладони, и теперь черные капли лились на старый камень. Безумно улыбаясь, Сет встретил медленно повернувшегося к нему Змея. Тот чуял кровь, медленно потянулся навстречу. Алые глаза щурились, и Вирену показалось, что Змей слеп — конечно, он же все время проводит во тьме, зачем ему зрение! Почуяв свежую кровь, он пополз прямо навстречу смерти… Вирен подумал, что Сет совсем с ума сошел, что он не отпрыгнет от раззявленной пасти, а прямо в нее кинется, лишь бы Змей им подавился. Но наваждение спало: Сет ловко скакнул в сторону, уворачиваясь, хохоча над слепой змеюкой, которая врезалась носом в каменное ложе и сердито зашипела. Его детские страхи как будто медленно развеивались, когда он глядел на это чудище. Страшное, дикое, но все-таки — вполне ощутимое. Его можно было и обмануть, и убить. Выхватив саблю, Сет взлетел по чешуйчатому боку вверх, пробежался по шее. Вирен видел, как соскальзывают его сапоги на гладких чешуйках, поэтому Сет не пытался взобраться выше, а издевался, словно надеялся, что Змей завяжется в узел, погнавшись за ним. Чешуйчатая тварь оскорбленно зашипела, ведомо ныряя следом. «Вам нужно быть быстрее! — окрикнул по амулету Рыжий. — Тут какой-то шум в коридорах!» Сдавленно зарычав, Вирен кинулся наперерез воинам пустынников, прикрывая Сета, который, окрыленный своими успехами, метался по змеиному телу. Должно быть, искал слабое место, в которое можно вонзить нож, но даже отсюда чешуя старого змея казалась твердой и неприступной. Это и правда должно было занять больше времени. — Одолжишь пистолет? — окликнул Сет, хохоча. Видимо, крыша у него окончательно поехала. «Уходите! — отчаянно подумал Вирен, нашаривая в своей голове ниточку-связь с Рыжим. — Бегите к лошадям, если нас всех тут схватят, мы пропали! И не вздумай сейчас играть в героя!» Да, быстро уже не получалось. Вирен трепыхался, отчаянно отбиваясь, и никак не мог улучить момент, чтобы перебросить Сету верный револьвер. Какой-то юнец в обносках задел его по боку, и Вирен с сожалением понял, что у него изошли защитные амулеты. Кровь сочилась медленно, словно была тягучей, как смола — или это время замедлилось, подчиняясь его желанию? Сабля высекла искры из искривленного клинка пустынника, Вирен с силой оттолкнул его, выхватил револьвер и мгновенно выстрелил, разбивая кость. С простреленным лбом упал один демон, на смену ему выпрыгнула злобно хрипящая демоница с бритой головой. Ее глаза бешено вращались, она ничего не понимала, но видела врага — и этого было достаточно. Вирен вдруг подумал, что, будь у них возможность договориться, никого убивать бы не пришлось… Но он поднырнул под ее клинок, чуть не запнувшийся об него по рогам, а сам выстрелил в упор, всаживая в голый загорелый живот три пули одну за другой. — Оставь что-нибудь мне! — взвыл Сет. Его голос странно оборвался. Змей шуршал рядом, свиваясь, и едва не сшиб Вирена с ног, толкнув хвостом в спину, но он отлетел. На бегу Вирен перезарядил револьвер, улучил момент, перебрасывая Сету… А потом камень под его ногами вдруг вздыбился, поднимаясь копьями, и те столкнулись, как зубья капкана. Вирен увидел, как один из пустынников забился, пронзенный крупными каменными иглами, вырвавшимися из земли. Магия пустынников знакомо сдавила ему виски, неприятно осела на коже, как отрава. Вирен вертелся, чувствуя дрожь камня под ногами, и взглядом искал пустынных шаманов. Первое правило: всегда сразу устранять магов… Он заметил парня — мелкого, не старше его самого, — прижавшегося ладонями к земле. Около него сгрудились трое воинов, прикрывая пацана своими телами, пока тот самозабвенно бормотал себе под нос. Вирен напал первым, сминая их защиту, одного оттолкнул на вспыльчиво рыкнувшего приятеля, что они, запутавшись, чуть не перерезали друг друга. Девушка с клинком была не так уж плоха; Вирен сдавленно застонал, когда она достала его болезненным уколом в плечо. Слава Деннице, не ведущая рука. Когда Вирен отрубил голову мелкому магу, уже задыхался. Кровь пропитывала рубаху под курткой, неприятно липла к телу, и он забился в угол, чтобы сжать дрожащие пальцы на лечебном амулете. Теплое колдовство едва не заставило его потерять сознание. Не позволяя себе замедлиться, Вирен перехватил саблю, готовясь встретить бегущего к нему пустынника, но тот вдруг попал под тяжелую тушу змея, который вздумал повернуться. Услышав надрывный треск костей, Вирен болезненно поморщился. А потом грохнул выстрел. Еще один и еще. Вирен знал, что это Сет стреляет, потому как у пустынников огнестрела не было — хотя они явно знали, что это такое, поскольку тревожно оглядывались. Вирен заметил, что народу в зале стало меньше: они бежали, спасались, им должно было казаться, что их мир пришел к концу. Так оно и было. Сет стрелял в морду Змея, и Вирену почудилось, что он видит, как пули врезаются в чешуйки, защищающие ноздри этого чудовищного существа. Неестественно громко зашипев, он вдруг мотнул головой. Это Сет, прицелившись получше, попал в красный пылающий глаз, брызнула кровь… Завопили, казалось, все стены. Забившись, как рыба на берегу, Змей потерял Сета, и тогда тот вдруг кинулся прямо на него, метнулся к распахнутой пасти, и в его руке хищно мелькнул ритуальный нож. Сет впился им в нёбо, взрезая, рассекая чуть не до змеиной глотки, и Вирен кинулся к нему, едва успел выволочь наружу за ворот затрещавшей рубахи, прежде чем пасть Змея в агонии сомкнулась. Он с мерзким хрипящим звуком давился кровью, затекшей в горло, а потом взвился вверх, падая на них громадной тенью. Сет замер, завороженный этим зрелищем, и Вирен едва успел отволочь его в сторону, толкая и сам падая на него. Змей рухнул с тяжелым звуком, как будто упало небо. Или потолок пещеры. Этот глухой стук заставил Вирена немного сжаться и на всякий случай посмотреть наверх, но все было спокойно, трещины не пошли. Горячее сияние красных глаз потухло, а Сет лежал, растерянно глядя на маленький ножик в своей руке, снова не веря, что это пустяковое оружие смогло повергнуть чудовище. Вирен вздохнул: он был уверен, что ножик обычный, иначе Рыжий сказал бы что-нибудь, почувствовал, пока прятал у себя оружие. Скорее всего, никто просто не отваживался рискнуть и убить чудовище. Проще было смириться и согнуться, подчиниться повелениям шаманки и отдать в жертву какого-нибудь беспомощного ребенка, чем поставить все на карту и сразиться. Стало тихо, и Вирен осторожно потряс за плечо Сета, который не двигался. Остальные пустынники тоже впали в странное, горестное оцепенение. Побросали оружие и смотрели на длинное чешуйчатое тело, которое считали вечным и божественным. Вирен с жалостью поглядел на них: им еще предстояло осознать, сколько они все натворили, подчиняясь чьим-то красивым словам. — Получилось, надо же, как же это… — слабо шептал Сет, глядя на свои окровавленные ладони. Его, черная, уже засохшая, и свежая красная кровь Змея смешались, и он, казалось, просто не мог расцепить пальцы на рукояти ритуального ножа. Сет истерически рассмеялся: — У меня получилось! Вы видели? Я… — Тихо ты, — шикнул на него Вирен, сжимая пальцы. — Сет, успокойся. Ты молодец, только тихо, пожалуйста… Он не знал, что еще сказать, и все казалось бессмысленным. Сет то ли смеялся, то ли рыдал. Эти всхлипывающие тихие звуки вдруг прервались отчаянным криком откуда-то извне, и Вирен узнал голос шаманки. Она выбралась к ним, пошатываясь, одежда на ней была окровавленной и изорванной, и Вирен догадался, что она пострадала от своих же. Печальное зрелище… Глаза ее покраснели от рыданий, гордое и холодное лицо стало каким-то опухшим, раскрасневшимся. Она остановилась, покачиваясь, у головы Змея, и ее дрожащие ноги подломились. Наблюдая, как она обнимает эту мертвую башку, Вирен почувствовал, как в нем разгорается что-то вроде презрительной брезгливости. Она нагибалась и будто умоляла, никак не могла смириться, что ее власть так просто убили. Кто бы сейчас стал исполнять ее безумные приказы? Вирен мягко отобрал у Сета револьвер, заткнутый за широкий пояс. Оставался последний патрон, но шаманка была совсем рядом, а Вирен никогда не точность не жаловался. И все же он напрягся, приподнимаясь, пытаясь загородить собой Сета, который испуганно оглядывался, как проснувшийся ребенок. Но шаманка рухнула, как будто Вирен не заметил, как выстрелил. Он встал, приблизился… — Предатель! — выла шаманка, словно бы пытаясь дрожащими пальцами собрать змеиную кровь, перемазаться в ней, самой стать Змеем. — Маракс тебя убьет, уничтожит! Или это он?.. Он?.. О-о, жадный глупец, ему всегда было нужно только золото! Проклятое золото! Это он тебя послал! — Меня никто не посылает, я сам прихожу, — с удовольствием ответил Вирен, прохаживаясь рядом с ней. Что-то приятное было в том, чтобы смотреть на нее сверху вниз. — Я вроде героя по вызову. Выхожу на стрелки и убиваю драконов. Она безутешно рыдала, но Вирен знал, что поступил правильно. Может быть, спас многих детей от ужасной судьбы, которую Сет увидел случайно и уже никогда в жизни не мог оправиться… А ему ведь повезло по сравнению с теми, кого съели! — Вы арестованы, — любезно объяснил Вирен. — Идемте наружу. Исподлобья глянув на него, шаманка медленно подняла руку и направила ее на Вирена. Не успел он ничего сделать, как Сет неожиданно резво рванулся вперед и ткнулся ножом в горло шаманке, располосовал широким взмахом. Она изумленно пробулькала что-то, прижимая руку к горлу, посмотрела на него воспаленными отчаянными глазами и завалилась навзничь, чуть подергиваясь в предсмертных судорогах. — Ты что наделал! — возмутился Вирен. — Ее нужно была передать правосудию, она… — Правосудию? — фыркнул Сет, поглядев на него с вызовом. — Ее звали Шарвейна, что значит благословленная. Она убивала детей годами, она бы и меня убила… я помню, как она рассказывала мне, какая это честь — быть жертвой во имя счастья других. Она моя мать, Вирен. Не пощадила даже своего сына, а что говорить о чужих?.. Какое наказание у вас есть за это? Вирен промолчал, отвернувшись. Он нередко чувствовал, что их законы какие-то странные и местами нелепые: неужели Тэл, который совершил преступление, потому что не мог контролировать свою убийственную силу, заслуживал такое же наказание, как эта демоница, многие годы управлявшая племенем пустынников?.. Пока он мучился, Сет вышел вперед — встал перед демонами, которые в растерянности оглядывали его расправу. Они узнали в нем одного из своих — одну из жертв. — У тебя змейская кровь… — послышался чей-то слабый голос, ропот пробежал по толпе. Их было едва ли больше двух десятков, но Вирен знал силу неуправляемого народного волнения, которая могла запросто их растерзать… Но он ошибался: собравшиеся смотрели на Сета не злобно, а будто бы с надеждой. Вирен оглянулся на тела вокруг, посмотрел на шаманку, упокоившуюся в луже змеиной крови. На мать Сета. Вирену не верилось, что убийцу их предыдущего смысла жизни можно так быстро простить, но пустынники словно бы нуждались в новом предводителе. Убивший дракона становится драконом — Рыжий мог многое об этом рассказать. Но Сет только мрачно оглядел их. На щеке засохла кровь, в руке подрагивал нож, и Вирен испугался, что он сейчас кинется резать их без разбора — за слепое подчинение и безучастность. Но Сет выбрал убивать словами: — Хватит! Вся эта змеиная кровь ничего не значит, Шарвейна выдумала все, чтобы вы ее слушались! Вы теперь свободны, делайте что хотите, мне поебать! Он двинулся к выходу, и демоны расступились перед ним. Сет и не посмотрел на тех, кто тянулся к нему, будто бы пытаясь ухватить за подол рубахи и удержать. По длинному неосвещенному коридору он шагал твердо и уверенно, и только у самого выхода вдруг остановился, натолкнулся на Вирена, идущего следом, и разрыдался, уткнувшись ему в плечо. Вирен аккуратно отобрал ритуальный нож; «Отдай вещдок», — шепотом велел он, и Сет хихикнул, всхлипывая. — Ты справился, — напомнил ему Вирен. — И не стал пользоваться властью. Я тобой горжусь. — Из меня выйдет так себе шаманка, — вздохнул Сет. — Ну, ты мог приказать им отдать тебе все золото, а потом свалить… Сет подумал и одобрительно хмыкнул: — А знаешь, такое мне в голову не пришло! Как думаешь, не поздно еще вернуться? Вирен обреченно вздохнул и щелкнул его по рогу.

***

Как Вирен и рассчитывал, друзья их не бросили: дожидались наверху. Правда, он рассчитывал явиться на место побоища с обгорелыми трупами, но увидел, что их товарищи вместе с лошадьми стоят внутри сверкающего защитного купола, вокруг которого столпились пустынники. Как заметил Вирен, тут были по большей части молодые демоны, женщины и дети… — О, это они умно придумали! — улыбнулся Вирен и пояснил Сету: — Ошейник Тэла реагирует на боевую магию, а вот защитную они могут колдовать сколько угодно. Увидев их, пустынники отхлынули. Вирен знал, что два окровавленных демона с оружием — это не то, что испуганной толпе хочется видеть. Прежде чем он успел хоть слово сказать, кто-то из магического круга кинулся к нему в блеске вспыхнувших искр — Тэл, просто повисший у него на шее. Они наверняка слышали снизу грохот, чувствовали всполохи магии на изнанке и видели убегающих прочь пустынников… — Тэл, твою мать, я должен один барьер держать?! — взревел Рыжий, яростно сверкая драконьим глазом. Заслон опадал стеклянными обломками, пока он, сдавшись, не опустил руки. Вирен осторожно отстранил Тэла, потрепал его по кудрявой голове и оглядел собравшихся демонов. Они чего-то ждали, но в их взглядах было больше тревоги, чем у тех, кто остался внизу. Какой-то ребенок надрывно плакал, пряча лицо в юбке у матери. — Скоро сюда прибудет Черная Гвардия, — сказал Вирен. — Если не хотите, чтобы вас арестовали и заставили отвечать за все жертвоприношения и похищения, можете отправляться в дорогу прямо сейчас. Сет и Марика доказывают, что отсюда можно и пешком сбежать! Все дело, как я понимаю, в мотивации, — холодно добавил он. — Но мы ничего не сделали!.. — воскликнула демоница, кинувшаяся к нему. Вирен узнал ту, которая поделилась с ними вчера едой — кажется, ее вытолкнули ему навстречу, словно надеясь, что его разжалобит знакомое лицо. Слезы стояли в блестящих золотистых глазах, ее трясло: — Мы ничего такого! Мы просто тут живем! — Разберемся, — отрезал Вирен. — Со всем разберется суд. Они перешептывались, спорили, дрожали. Взгляд терялся среди сверкания золотых чешуек и безудержных, растерянных слез. Вирен пожал плечами и пошел к друзьям. Он сделал хотя бы немного, чтобы им помочь, предупредил, а дальше все зависело от того, насколько эти демоны сами хотели спастись. Вздохнув, Вирен похлопал по плечу едва стоявшего на ногах от усталости Рыжего, улыбнулся Ринке. Осмотрел Марику, завернувшуюся в куртку Тэла, но девушка не была ранена, если не считать синяков от загребущих лап своего спасителя, который вцепился в нее со всей дури. Она все еще терялась в дурмане, но на свежем воздухе Марике явно стало получше, чем в спертой духоте ритуальной пещеры, и она пыталась проморгаться, забавно наморщив носик. А вот Рыжий выглядел неважно: побледнел, под глазами нарисовались темные круги. Он стоял, навалившись на Ринку, а она успокаивающе поглаживала его хвостом по ноге, позволяя повиснуть на себе. Вирен тихо улыбнулся: он еще помнил, как эти двое постоянно спорили и не доверяли друг другу, но теперь сложно было оттащить их в разные стороны. Рыжий вяло кивнул ему, едва способный говорить, и умиротворенно прикрыл глаза. — Зря ты с ними так, — вздохнула Ринка, кивнув на пустынников. — С родной земли трудно уходить, даже если совсем что-то страшное творится, вот мы с мамой… — Она поежилась. — Да, рядом было плохо, магия травила, но куда нам идти… «И вы дождались того, что твоя мама заболела и умерла», — угрюмо подумал Вирен, но вслух ничего, конечно, не сказал. — Они сами виноваты, — проворчал Вирен. — Стоило немного подумать своей головой. — Не у всех есть силы сражаться против тех, в чьих руках власть! Не всем же быть гвардейцами! Она была права, и Вирену не хотелось ссориться, но все же он оглядывался и видел не просто испуганных гражданских, которые нуждались в защите и утешении, а многолетних соучастников и сообщников. Может, Вирен попытался бы отпустить это, если бы не знал Сета, которого едва не убили в детстве, если бы не прошел с ним все это и не успокаивал сейчас, на выходе из подземелья. Вирен отошел, чтобы связаться с Гвардией. Он смутно представлял, как это будет, но нельзя было оставлять здесь огромное тело Змея, чтобы жизнь пустынников не превратилась в еще более жуткий культ. После смерти шаманки многие защитные заклинания, оберегающие это место, обрушились, и Вирен смог пробиться — чтобы сообщить, где они. Рота откликнулась быстро, и слышать в прерывистой связи вечно недовольный голос мага Ниирана было до ужаса приятно. Когда он вернулся, пустынники по большей части разошлись по домам. Вирен заметил оставшихся воинов, которые растерянно поднимались из подземелья и возвращались к своим семьям, с тревогой ожидал вспыхнувшего бунта — потому что его маги слишком выдохлись, чтобы отбиваться… Но все застыло в каком-то унылом ожидании. Им нужно было время — осознать смерть своего ложного божества. Но люди же как-то справились… Он нашел Сета на кривой скамейке, курящим подозрительного вида самокрутку, которую он наверняка выпросил у кого-то из местных. Сидел, привалившись спиной к заборчику, между досок которого мелькало личико мелкого демоненка, который любопытно рассматривал необычного гостя. — Как жизнь твоя? — весело улыбнулся Вирен, подойдя к Сету. — Теперь ты свободен. Он медленно кивнул, словно не хотел это признавать. Лошадей им не хватало, нужно было еще Марику довезти, но Сет все косился хитро на спокойного коника Ринки, как будто хотел свести и исчезнуть. — Спасибо, — неверным голосом сказал Сет. — Без вас я бы не смог никогда. Даже со своими, со Змеями… Они надежные, но они же думают, я атаман, я самый злой и гордый, и не могу я с ними… — Он всхлипнул и детским движением вытер нос, смущенно поглядев на Вирена: — Ты хороший друг, Вирен. Повезло им с тобой. — Да ладно, у тебя я тоже есть, — доброжелательно напомнил Вирен. — Ты, конечно, вор и разбойник, а все-таки теперь у тебя есть друг в Гвардии. Ты только старайся не попадаться нашим особо, а то я такими делами не занимаюсь, преступников не прикрываю! — строго заявил он, подумав, что теперь Сет со своими бандитами обнаглеет окончательно. — Да я уж вижу, — хихикнул тот, кивнув на Тэла, который суетился возле Марики, приятно улыбаясь и объясняя ей что-то. Наверняка присочинял, как именно он решился за ней вниз прыгнуть и выдернуть у Змея прямо из-под носа… Вирен закатил глаза. — Куда вы дальше? — спросил Сет, немного оживая. — В Аишнаар. — О как! Решил окончательно разрушить этот несчастный городок? — воскликнул Сет, сверкнув глазами. — А я, пожалуй, туда же, надо с моими ребятами встретиться. Они рассмеялись вместе; чувство неловкости окончательно испарилось, и Вирен сел рядом, переглядываясь с Сетом. Ему Змей нравился, и его радовало, что тот по-прежнему смотрел на него по-приятельски тепло, а не закрылся, как только с помощью Вирена и его друзей разрешил свою проблему. Было немного странно и чуть волнительно: обычно Вирен строго разделял тех, с кем дружил, и тех, с кем спал, чтобы избежать вот таких странных ситуаций, но сейчас он с сожалением думал, что Сет слишком ветреный и свободолюбивый и они совсем не смогут видеться… — Мне передали, что губернатор Маракс в Аишнаар направляется, — ухмыльнулся Вирен. — Будто бы разруха там до того дошла, что надо ему вмешаться. — А Черные об этом будто бы не знают? — прищурился Сет. — А им я сказал сделать вид, чтобы Маракса заманить. Там мы его и арестуем. А то в родной замок Высшего лучше не соваться без небольшой армии. — М-м, звучит достаточно весело, — улыбнулся Сет. — Можете рассчитывать на мою помощь. Вирен не хотел упрашивать, поэтому почувствовал странное облегчение, когда друг это высказал. Не в последнюю очередь — потому что не хотелось сейчас оставлять Сета и отпускать его на все четыре стороны, поскольку у Вирена было чувство, что тот попытается немедленно ввязаться в неприятности. Что касается самого Вирена, он был ничуть не лучше. Но, во всяком случае, предпочитал попадать в беду вместе с друзьями, потому что вместе все не было так страшно.