***
— Приближаемся к городу, как там у нас обстановка? Сделав усилие, Вирен постарался звучать весело, но понимал, что Лару сейчас не до него. Демон долгое время не отвечал на его вызовы, и Рыжий ворчливо заметил: если кто-то не берет амулет, который сверкает битых полчаса, скорее всего, этот кто-то уже минимум полчаса мертв. Но Лар все-таки откликнулся, и Вирен по чистой телепатической связи сумел ощутить волну его усталости и злости. К счастью, злился Лар не на него. «Я старался не делать резких движений, но они напали на лавку Арависа, — пророкотал Лар. — Я не мог остаться в стороне…» — Блядство… Брат в порядке? — сочувственно спросил Вирен. «Да, если не считать того, что его лавку со всем этим драгоценным барахлом сожгли, — хмыкнул Лар. — Ну, теперь ты догадываешься, что ты увидишь в городе, да? Въезжай через те же ворота, мы все еще их контролируем». — Помимо нас, должны быть еще гости. «Губернатор, знаю. Ему не повезло, что он на стороне Зубастой». Амулет потух, и Вирен разочарованно встряхнул его несколько раз. У него оставалось столько вопросов, но он боялся, что Лар начнет задавать собственные: например, получилось ли у него захватить кого-то, кто даст показания против Зубастой? Лучше всего подошла бы шаманка Шарвейна, но от нее у Вирена осталась только запись на амулете, когда он притворялся, что поймал Сета. А Марика толком ничего не помнила, но могла указать на Ишет Зенуним как на преступницу, но будет ли это убедительно?.. Вирен оглянулся на друзей, едущих чуть позади. Они тоже с беспокойством смотрели на вставший на горизонте Аишнаар, озаренный ярким полуденным солнцем. Ни для кого из них город не был родным, хотя Марике и Сету наверняка был по-своему дорог, но Вирен вспоминал неприличное буйство красок и звуков, которое встретило его в первый раз, и ему становилось жаль, что от этого оживленного, грязного, вызывающего места останутся дымящиеся развалины. До Аишнаара оставался час небыстрой рысью, и они прекрасно могли видеть клубы черного дыма, поднимающиеся над низкими крышами. Может быть, это были обломки любимой лавки Арависа. — У Лара есть демоны, чтобы вести войну, но откуда он взял оружие?.. — протянул Рыжий. — Помнишь ящики, которые мы видели у Арависа? Я уверена, что они занимаются контрабандой, прикрываясь его антикварной лавкой, — сказала Ринка. — Сет, скажи мне, я права? — Я оружием не занимаюсь, дорогая. Меня больше волнуют всякие блестяшки и золото, — ухмыльнулся он, подмигивая. — Но слухи говорят, что ты права. Что? — вздохнул Сет, заметив сердитый взгляд Вирена. — Когда ты меня спрашивал про ящики, это напоминало допрос, а у разбойников есть кодекс чести — и я своих не сдаю! Я не стукач! А сейчас чего уж… Вирен почувствовал колебания магии, когда они приблизились к Аишнаару. Стена маячила впереди, но к ней еще нужно было добраться — и он надеялся, что в пустоши перед городом, между рыжих камней и сухих кустарников, торчащих игольчато черными, будто выжженными ветками, их не встретит ловушка из боевой магии. Прищурился, прикинул расстояние. — Давайте быстро проскочим, — отрывисто приказал Вирен. — Не хочу рисковать. И они полетели. Марика пискнула, прижавшись к Сету, к которому ее пересадили с седла Тэла, как к более опытному наезднику. Ринка вжалась в черную гриву своей быстроногой лошади, почти сливаясь с ней. Чувствуя сильное движение мышц Гуэйра, Вирен перестал отвлекаться, уставился поверх ушей коня, стараясь заметить, если в их сторону полыхнет какое-нибудь заклинание. Тогда у них будет всего несколько мгновений, чтобы выставить сверкающий щит или попытаться увернуться от ревущего огненного шара… Вирен так и не придумал, что будет умнее: пустошь кончилась, на них упала прохладная тень высокой стены. Не такой внушительной, как столичной, вокруг Старого Города, конечно, но все равно Вирен почувствовал себя спокойнее: Аишнаар еще стоял, стена не была разбита. Запертые ворота раскрылись — ровно настолько, чтобы в них по одному проскользнули всадники. Оказавшись по ту сторону, Вирен сразу же вдохнул крепкий запах недавнего пожара, он знал его слишком хорошо: пепел и горелые деревяшки, да еще подплавленный камень от магического пламени. Он обычно стекал, как свечной воск. Вирен заволновался, оказавшись среди незнакомых демонов. — Не похоже, что вы вернулись с хорошими новостями, — заявил Лар, выходя из-за спин своих вояк, окруживших маленький отряд. «Все хорошо, не двигайтесь!» — несколькими движениями рук скомандовал Вирен — и тут же вспомнил, что его друзья не разбираются в гвардейских жестах. Но они поняли. — Хорошая новость, Лар, в том, что мы все еще живы и что сюда направляется губернатор Маракс! — оскалившись, провозгласил Вирен. Демоны вокруг суеверно озирались, как будто Высший мог появиться от одного упоминания его имени. Многие из них выглядели так, будто не спали несколько дней: бледные, осунувшиеся лица, на некоторых — запекшиеся царапины. На стражу обычно ставили самых свежих бойцов, но, похоже, демонов у Лара почти не осталось. Когда Вирен спешился, с наслаждением разминая ноги после долгой скачки, Лар вцепился в его плечо и оттащил в сторону, яростно шипя на ухо: — Мы едва справляемся с наемниками Зубастой, а ты говоришь, что сюда идет губернатор со своей маленькой армией? И где, мать вашу, гвардейцы? — Планы поменялись, — прошипел Вирен. — По закону губернатор имеет право разобраться сам. Если введем войска сейчас, будет не очень хорошо. Мы можем подождать и арестовать заодно Зубастую и Маракса! — Ты ебанутый, малыш, — прорычал Лар, глядя на его сияющую улыбку. — Прямо как твоя маменька. Решил заманить этого ублюдка в город, а ты подумал, чем это обернется для нас? Я уже потерял десяток хороших демонов… — Больше никого терять не придется! Слушай, мне нужна только небольшая поддержка, побольше стрелков на крышах — для весомости, — ухмыльнулся Вирен. — Я не прошу вас кидаться на штыки, но мне нужно, чтобы ты подыграл. Зубастая точно струхнет, если увидит, что ты объединился с Гвардией. Зубастая Гвардию боялась — иначе не бежала бы из Столицы, лишенная положения, денег и надежды на будущее. Как будто они убивали кого-то за разделенную с Люцифером постель, больно много заботы! А вот сговор с пустынниками, торговля живым товаром и сообщничество в ограблении банка — это вполне тянуло на долгое заключение, если правильно все преподнести. Вирен довольно улыбнулся, думая о том, что Ишет Зенуним не зря отпустила его в тот раз — она знала, кто перед ней, и не стала усугублять положение еще и убийством Вирена, потому что тогда у нее не было бы ни единого шанса выпутаться. Палачей не так-то легко очаровать. Тем временем Лар закурил, мрачно поглядывая на своих демонов, которые сгрудились у ворот. Вирен слышал негромкий разговор, даже несмелые смешки; они тоже курили, передавая сигарету. Какая-то смуглая демоница с четырьмя рогами — двумя широкими, воловьими по бокам и острыми тонкими на лбу — наклонилась над предплечьем товарища и туже затягивала повязку, уже проступившую подплывающими черными пятнами. Один, совсем юный мальчишка, стоял и глядел перед собой, чуть раскачиваясь; бинты на лбу тоже потемнели. Они напоминали ему о Роте, и Вирен с усилием отвернулся, запихивая поглубже чувство вины. Это бандиты, убийцы. Они знали, на что подписывались — даже если не сегодня, смерть подстережет их за углом через неделю, месяц, год… Все заканчивают одинаково. — Считаешь, Зубастая запаникует и сдаст Маракса? — прикинул Лар, выдыхая густой дым. От резкого запаха табака у Вирена сдавило виски. — Да уж, я бы не отказался, чтобы эти змеи перекусали друг друга и сдохли от яда… — Со змеями уже покончено! — весело улыбнулся Сет, подойдя к ним. Вирен напрягся, подвел руку ближе к револьверу, но Лар только скользнул по Сету задумчивым взглядом: — Надо же, ты еще жив! Твои ребята нам немного помогли, — неохотно процедил он, помахав рукой с сигаретой. — Они умеют выбирать нужную сторону, — расслабленно кивнул Сет. — Найди кого-нибудь из них, мне надо передать сообщение. Раз уж товарищ гвардеец собирает армию… Вирен мог бы огрызнуться, но он только благодарно кивнул. Любая помощь пригодится, а Сет, кажется, больше не чувствовал себя обязанным подчиняться чужим приказам — он спокойно стоял рядом, чуть с вызовом глядя на Лара. Дым поднимался над крышами, и Вирен все еще чувствовал покалывание в пальцах от того, что напряженно всматривался в лица Лара и его подручных. Но когда город рушился, разговоры о старых долгах оставались где-то позади. — Не вздумай тут хозяйничать, я за тобой слежу, — проворчал Лар, ткнув пальцем в Сета. Бросив сигарету и затоптав, он повернулся к своим демонам, нехорошо ухмыляясь.***
Змеи Сета удерживали территорию у гостиницы — возможно, кому-то показалось ироничным обосноваться у места под названием «Гадючье гнездо», но Вирен быстро прикинул, что там удобно обороняться, в кладовке имеются припасы, а еще рядом есть конюшня, чтобы быстро свалить, если все пойдет не по плану. Разбойники неохотно приветствовали его, и вид у них был такой, что Вирену стоило бы побеспокоиться за сохранность своей головы. К счастью, рядом с ним вертелся Сет, который умудрялся болтать со своими демонами, отшучиваясь о короткой поездке до гор, и командовать ими. «Вирен, к городу приближается отряд Маракса! — окликнул его через амулет Рыжий, который поднялся на стену вместе с демонами Лара. — Тут полсотни легионеров, а еще десятка два личных охранников, выглядят крепкими». «Ладно, постарайтесь не привлекать внимание», — велел Вирен. По шевелению на территории, захваченной наемниками Зубастой, Лар определил, что она вышлет кого-то встречать Маракса. «Вот бы Керис», — задумчиво вздохнул Вирен, вспоминая демоницу, ловко задурившую ему голову — что ж, он сам был виноват, отчего-то решивший, что он умнее ее. Керис выглядела так, будто всю жизнь занималась тем, что размахивала двуручником, но Вирен должен был помнить: глупые наемники быстро умирают. Лар, согласно плану, пропустил легионеров Маракса по пустым улицам — там были только сваленные баррикады и случайные трупы, которые уже начинали гнилостно пахнуть из-за палящего солнца. Губернаторские солдаты медленно проходили вперед, минуя разрушенные бедные кварталы, возможно, даже не подозревая, что за ними следят. Несмотря на то, что у многих вояк Лара скрипели зубы от того, что приходится фактически сдавать Аишнаар без боя, они были согласны, что лучше уж заманить Маракса поглубже, а потом ударить. В сопровождении десятка разбойников Сета, самого Змея и Ринки с Тэлом Вирен выступил наперерез отряду Маракса. Марика осталась в безопасном месте вместе с демонами Лара, так что Вирен не беспокоился за девушку, уже испытавшую довольно неприятностей. На прощание она попросила разузнать про Аграт, виновато вздыхая. Наверно, тоже понимала, как малы шансы. По пути Вирен оглядывался на темные окошки окрестных домов, пытаясь рассмотреть там обычно шумных жителей Аишнаара. Один раз мелькнуло чье-то бледное лицо, но быстро скрылось за занавеской. Несколько лавок было открыто, кто-то торговал овощами — видно, пытались распродать, пока товар не испортился. Но зазывал на улице не было, только дверь в небольшую лавку была приоткрыта. «Подходят к борделю Зубастой», — отчитался Рыжий, следовавший вместе с их поддержкой по крышам. Вирен несколько раз поднимал голову, пытаясь засечь их передвижения, но там было только слепящее солнце и чьи-то забытые развешанные ковры, одиноко покачивающиеся от ветра. Не до стирки теперь было. «То есть к банку, — тихо хмыкнул Вирен. — Красиво получается». К центру улицы выглядели хуже, что странно; ему казалось, должно быть наоборот. Здесь шли бои: стены иссечены пулями, подпалены разорвавшимися боевыми амулетами. И, конечно, тела. Лар старался оттаскивать своих, чтобы потом похоронить их — значит, это или брошенные наемники Зубастой, или случайные жертвы, обычные горожане… Смотреть на обезображенные лица и вывернутые внутренности не хотелось. Вирен не был неженкой, но сейчас ему стоило думать не о трупах. Хоть убей, Вирен не помнил, была ли эта выбоина в середине дороги раньше или появилась после взрыва, но он неуютно повел плечами и обошел ее осторожно. Окна оказались выбиты, и стекло похрустывало под ботинками, впиваясь в подошву. Демоница, шедшая рядом, что-то негромко пробормотала, кажется, выругалась. Впереди сверкнуло натянутое поперек улицы заклинание, но Тэл ловко просочился между разбойников, чтобы разобраться с растяжкой. — Тут можно срезать, но придется лезть через забор, — предложила знакомая ему демоница из отряда Сета. — Без проблем, — кивнул Вирен. Они миновали задний двор какого-то дома, и Вирен примерно узнал местность: они были рядом с ремесленным кварталом, где они с Рыжим искали Марику, а значит, стоило поторопиться. Аишнаар притих, слышно было, как ветер гуляет по пустым улицам. Откуда-то сверху, из выбитого окна, раздавался ноющий детский плач. Стараясь оставаться незаметными, они сделали небольшой крюк, увидели разрушенное здание городской стражи, почерневшее от взрывов заклинаний, жалкое, заваленное обломками, и Вирен невольно усмехнулся: если он решит арестовать всех, до тюремных решеток будет не так-то просто докопаться… Вирен выглянул из-за угла, рассматривая хмурое здание банка, опустевшее и бесполезное. На стене кто-то намалевал запутанное граффити, состоящее из оскорблений на архидемонском — возможно, в другое время Вирен восхитился бы каллиграфическим переплетениям, почти как у него на шее. Сейчас банк казался ему напоминанием о его неудаче. «Стрелки на позициях», — отчитался Лар. И как же искусительно было рявкнуть: «Огонь», а потом разом повязать выживших за беспорядки в городе… Но Вирен стиснул зубы, отстранил Сета, который пытался увязаться с ним вместе. Он должен был показаться сам — вряд ли Маракс знал его в лицо, но он все поймет. До них долетали отголоски разговора; Высший злобно рычал на Зубастую, и кто бы на его месте не злился, увидев разрушенный город?.. — Вот сейчас самое время, — пробормотал себе под нос Вирен, выступая вперед. Он напоказ поднял руки, чтобы никому не пришло в голову начать стрелять. По крайней мере, все еще не дошло до того, чтобы палить в любого демона на той стороне улицы. Ветер свистел в ушах. Никто не показывался в такое неспокойное время. Порыв вышвырнул ему под ноги помятую газету — и Вирен узнал «Аишнаарский вестник» с плохо пропечатанной первой полосой. «Ужасное ограбление банка: Власти бездействуют!» Дешевый заголовок, но для провинциальной прессы, Вирен полагал, сойдет. Надо же, они успели отпечатать тираж, до того как улицы города превратились в поле боя. Он успел рассмотреть: статья под авторством той самой Минааш, испуганно глазевшей на него, когда Вирен проталкивался к банку. «Власть» наконец-то явилась в Аишнаар. Солдаты из личной охраны губернатора растянулись вдоль широкой улицы, готовые отражать атаку. Еще несколько стояли вплотную к Высшему, который недоверчиво вглядывался в появившегося из переулка Вирена. Еще большее смятение отразилось на лице Зубастой, которая держалась на безопасном расстоянии от Маракса. В полупрозрачном алом платье, цвета песка, она казалась безобидной, мягкой, почти что обнаженной, но только глупец мог бы обмануться ее соблазнительным видом. Перед ней из толпы наемников выдвинулась суровая Керис, опиравшаяся на меч. Вирен улыбнулся ей, чувствуя приятное окрыление от того, что наемница вперилась в него опасным, мрачным взглядом. Он точно с ней разберется. — Кажется, нас прерывают неожиданные гости, — надменно проронила Ишет Зенуним. Она умудрялась выглядеть царственно даже на улице, где песок шуршал по разбитой плитке. Недавно полный жизни, сейчас Аишнаар казался раненым с выпущенной кровью. Кто-то более романтичный сказал бы, что ради таких женщин и стоит завоевывать города, но Вирен знал: никто этого не стоит. Всей этой бессмысленной резни, последствия которой они наблюдали. Губернатор оглядел Вирена, а потом перевел взгляд на тех, кто держался чуть позади него. Маракс филигранно вскинул бровь, словно был актером на сцене. На губах заиграла улыбка. Маракс был похож на Тэла: худое скуластое лицо, кошачьи глаза с вертикальным зрачком, но не синие, а больше фиолетовые. Волосы, чуть вьющиеся, как и у сына, Маракс убирал в старомодную косу, украшенную серебряными подвесками — возможно, хотел угодить Гвардии, выбирая цвет канители с их мундиров, а может, просто предпочел тот, который больше подходит его холодным глазам. В синих одеяниях, расшитых звездами, он казался чужаком на разрушенных рыжих улицах Аишнаара. — Анесталион, — бросил он, как будто пытаясь скрыть удивление. — И к чему это представление? Он и правда не знал, что с его сыном — должно быть, не читал дальше бумаги Гвардии, которую ему прислали после ареста. Не знал, наверное, и сколько Тэлу придется провести в камере — шесть с половиной лет, Вирен считал. Уже просто шесть. Это он навещал Тэла, приносил ему книжки и пытался развеселить рассказами о службе. Вирену резко захотелось ударить Маракса по лицу. Несколько раз. Тэл, вышедший было вперед, вдруг смутился; его взгляд заметался, он хотел что-то сказать, но не смог, поджал губы. Ринке, стоявшей рядом, пришлось его поддержать, потому что показалось, у Тэла заплетаются ноги. Он едва не упал, шатнувшись вперед, к отцу, как будто забыл, как ходить. Вид у Тэла был такой, словно он предпочел бы прыгнуть в пасть Змея, но не смотреть в глаза Маракса, так пугающе похожие на его. — Это что, ошейник? — приглядевшись, удивился Маракс. — Ты позволил им надеть на тебя ошейник, как на какую-нибудь безродную шавку? Ты, — указал он на Вирена, — это же ты арестовал моего сына, а теперь таскаешь его с собой вместо служебной собаки? Уверен, ты очень собой гордишься… — прошипел Маракс, скаля выступающие клыки. — Тэл — мой друг, — отрезал Вирен, чтобы ненадолго отвлечь этот пылающий взгляд от испуганного Тэла. — Он помогает мне, потому что сам этого хочет. Но в одном ты прав: я очень хорош в том, чтобы кого-то арестовывать. Маракс расслабленно улыбался, никак не выказывая волнение. Но все же слова Вирена его заинтересовали, губернатор поманил его, как собачонку, и он подошел ближе, показательно опустив ладонь на поблескивающую рукоять сабли. Возможно, это было глупо; у Маракса была магическая сила, которая звенела на изнанке его недовольством. Вирен вспомнил белые шрамы на руках Тэла — отец зашвырнул в него боевым заклинанием, друг загородил лицо… Оставалось надеяться: Маракс не решится злить Гвардию, нападая на одного из них. Но и Вирен был не похож на гвардейца и не показал ему печать на руке — этому у Маракса было множество свидетелей. А разговор они могли и не раслышать, если Мараксу угодно. Сердце тревожно застучало. Вирен совершал ошибку, похоже. Сейчас он больше всего был похож на разбойника, появившийся в окружении кучки наемников. — Стоило убрать вас раньше, — досадливо прошипела Зубастая. — Позвольте мне с этим разобраться, милорд. Всего лишь… неразрешенные трудности. Этот юноша спелся с мятежником Ларом, о котором я вам рассказывала. Керис! Наемница вышла вперед, нехорошо ухмыляясь. Вирен позволил своему телу перетечь в боевую стойку, вытащил саблю, и солнечный луч медленно скользнул по клинку. Вирен не побоялся смотреть Керис в глаза… Но что он надеялся там увидеть, сожаление? Она явно не испытывала стыда за то, что обманула наивного мальчишку в баре, который развесил уши и слушал ее россказни о странных пустынниках. Впрочем, лучше всего звучала ложь, наполовину состоящая из правды, а Керис явно провожала не один отряд охотников за беглецами и успела изучить их привычки. — Посмотрим, как ты хорош в драке, малыш? — крикнула наемница. — А то думать у тебя не очень хорошо получилось, но, может, хоть за саблю ты хорошо умеешь держаться! — Не вмешивайтесь, — попросил Вирен друзей, коротко сжимая защитный амулет. На мгновение мир перед ним будто подернулся пленкой, но потом щит стал невидимым. — Сет, не надо, — прорычал он, заметив, что тот вытаскивает саблю. — Она предлагает дуэль. Видишь, ее демоны не двигаются. Все застыли в ожидании, и Вирен мягкими осторожными шагами двинулся вперед. — В Аду никогда не было честных дуэлей, это бред! — возмутился Сет. — Это же явно ловушка! Он замолк, и Вирен позволил себе обернуться на мгновение — Керис была еще далеко, — чтобы увидеть, как Ринка сжала руку Сета, а вторую ладонь положила на плечо Тэла, который не находил в себе сил оторвать взгляд от своих сапог и посмотреть на отца. Они переживали за него, так? Вирен попытался улыбнуться, но напротив была Керис, которая смотрела на него пристально, как на мелкую дичь, идущую прямо к капкану, который переломит ей позвоночник… Вирен постарался сосредоточиться, подвел руку к револьверу, готовый выхватить. Они встали напротив. Вирен упустил момент, когда Керис зажгла свой защитный амулет, но чувствовал вокруг нее напряжение магии, которое заставило волоски на руках встать дыбом. Такие «одноразовые» щиты легко было проломить выстрелом в упор… Вирен заметил револьвер на поясе Керис — легко было не обратить внимание, взгляд приковывал двуручник, которым, вероятно, можно было разрубить Вирена пополам. Она заметила и поняла — они оба поняли. Теперь все зависело от того, кто выстрелит первым. Затаив дыхание, Вирен выхватил револьвер, слыша щелканье барабана. Не самый подходящий момент для нелепых сомнений, заряжено ли оружие полностью или он играет в русскую рулетку. Вирен выстрелил, оглох на миг — и только потому понял, что Керис тоже пальнула в него. Почти одновременно. Он почувствовал удар в бок, но не стал проверять, насколько глубока рана. Его пуля попала точно в лоб, как Вирена и учили, и щит полыхнул, расползаясь сеткой трещин, и на мгновение ослепил наемницу. Именно в этот момент Вирен кинулся вперед, обрушивая на нее удар. Но Керис вслепую выставила перед собой меч, который был таким тяжелым, что его можно было использовать как щит. Вирен отпрянул, зная, что откроется, если сабля звонко вдарится в двуручник и прошьет отдачей руку. В другой ладони все еще лежал бесполезный револьвер, так близко можно было только замахнуться им, как чем-то увесистым… Это неожиданно сработало: еще не вполне осознавая себя после вспышки перед глазами, Керис попыталась увернуться от удара, отвлеклась. Револьвер упал под ноги, Вирен ударил снизу вверх, впиваясь саблей в плечо Керис. Ткань рубахи под кожаным нагрудником пропиталась черной кровью, она зарычала и ринулась на него. Вирен чувствовал, что и его одежда липнет к телу, но вряд ли рана была серьезной, если он мог так ловко отскакивать от тяжелых, размашистых ударов Керис. Они были неспешными, совсем не те бешеные стремительные удары сабель, к которым Вирен привык на фехтовальных поединках гвардейцев, но он никак не мог подлезть, чтобы нанести удар, не рискуя попасть под двуручник. Он был вынужден отступать, спиной чувствуя, что приближается к друзьям. Тогда Вирен отскочил в сторону, пытаясь увести Керис. Ненадолго удалось: она потеряла равновесие, раненая рука явно ослабевала, и меч дрогнул. Вирен метнулся, не желая упускать свой шанс, ударил. Керис отмахнулась от него, рубанула плашмя, и Вирен упал. Руки ныли — он встретил ее атаку блоком, но его сил явно было недостаточно. Если магия в амулете еще оставалась, то сейчас она испарилась окончательно, спасая его от раздробления ребер… Перекатившись, Вирен заставил себя тут же подняться, несмотря на ноющее тело. Двуручник тяжело ударился в то место, где он только что лежал, поднимая песок. Вирен выдохнул, вытер пот и грязь с лица. Они снова кружили, испытывая друг друга. С облегчением Вирен увидел, что никто из наемников не рвется в бой: они сгрудились вокруг в каком-то почтительном любопытстве. Их голоса сливались в неясный шум, но Вирен различил какие-то слова. Отряд Керис поддерживал ее ревом, его друзья тоже что-то вопили. Это отвлекало, но было бы невежливо прорычать им заткнуться, так?.. — А ты нечто большее, чем щенок, который много болтает, — проронила Керис. Она явно хотела передышки, вымотанная сражением. Слова цедила по одному. Но она все еще была смертельно опасна. — Может, еще не поздно вернуться к болтовне? — выкрикнул Вирен, стараясь не показывать, что и его эта драка заставила запыхаться. Керис взревела и чуть не выбила саблю из его руки. Почему-то многие считали предложение сдаться за оскорбление. Но Вирену совсем не хотелось никого убивать. И все же он принял бой снова, отбиваясь от наемницы. Она чувствовала, что силы иссякают, а потому нападала отчаяннее. Руки Вирена ныли, словно это он тягал огромный меч, и пальцы его наверняка не будут гнуться еще несколько дней. Он вертелся, не позволяя себе останавливаться, сознавая: единственное его преимущество — в скорости. Неглубокий порез на голени саднил — все-таки он не мог избежать каждого удара. Керис накинулась на него, высоко воздев меч, и Вирен решился. Он поднырнул под двуручник и врезал клинок в грудь Керис. В последний момент она извернулась, перенесла вес на пятки… Меч скользнул вдоль руки Вирена, в последний момент отдернутой, и только ужалил его по пальцам. Зашипев, Вирен отпрыгнул, перебросил саблю в другую руку. Правая повисла, истекая кровью. Пошатнувшись, сначала Керис упала на одно колено, тяжело опираясь на меч, уже не пытаясь продолжить бой. Вирен хотел сказать что-нибудь, но не успел: она завалилась навзничь. Укол сабли был совсем небольшим, но потом кровь полилась — и вот ее натекла уже целая лужа. Вирен медленно поднял свою руку, оглядел обрубленную фалангу мизинца. Жить можно, могло быть и хуже. Пошатываясь из-за обжигающей боли в ноге, Вирен побрел к Мараксу. Его охранники попытались загородить хозяина, взявшись за рукояти мечей, но Вирен только скупо улыбнулся и вернул саблю в ножны. Зубастая отшатнулась, когда он проходил рядом. Он знал ее истинное имя — и будь у Вирена немного магического таланта, он заставил бы ее испытывать боль… Но у него был только клинок — и немного обманчивой самоуверенности. — Сдавайтесь, — негромко сказал Вирен. — Именем Черной Гвардии. Я знаю все об ограблениях. Золота пустынников было мало — и вы решили отобрать немного у Маммона. Неужели оно того стоило? После стольких лет жадность победила и ты, Маракс, понял, что мог бы добиться большего с их магией. — Ты ничего не знаешь, — презрительно сказал Высший. — Я знаю таких, как ты. Думаешь, я слишком молод для гвардейца? Когда-то разбойники убили мою семью и сожгли мой дом — и все ради горстки серебра. Ты такой же, жадность у вас одна, — сквозь зубы процедил Вирен. — Ты даже не задумывался, скольких демонов продаешь, позволяя пустынникам охотиться на своих землях? «Это их дело» — так ты думал? Может быть, он хотел увидеть в этих ужасно знакомых глазах проблеск вины. Всех, даже Тэла, который едва ли заботился о других, так уж был воспитан, ужаснуло происходящее. Но не губернатора, который оправился от развернувшейся перед ним дуэли и от нападок Вирена и снова нацепил эту самоуверенную усмешку. — У тебя нет доказательств, — пророкотал Маракс, свирепо прищурившись. — Только рассказ каких-то полоумных пустынников. Я губернатор, я правлю этими землями дольше, чем ты можешь представить… Он был прав: останься жива шаманка, Вирен смог бы с легкостью закрыть Маракса — желательно где-то подальше от Столицы, чтобы они с Тэлом никак не пересекались. Но губернатор понятия не имел, что Змей и Шарвейна упокоились под Красными горами — и все равно был уверен в своей неприкосновенности… Конечно, у Вирена был записан их с Шарвейной разговор на амулет, и по дороге он переслушивал, чтобы убедиться: колебания магии пустынников не повредили хрустальному камушку. Все было в порядке, и все же с живой свидетельницей их положение было бы прочнее. — Ты явно не хотел, чтобы все это дошло до разрушенного города. И теперь все, чьи обещания ты не выполнил, радостно расскажут все Гвардии, — самоуверенно улыбаясь, рассказывал Вирен. — А теперь, губернатор, позвольте мне напомнить, почему никто не оскорбляет Гвардию. Не ворует у Гвардии, — чеканил Вирен. — И не пытается наебать Гвардию. Вот сейчас должно быть видно. Маракс озадаченно посмотрел поверх плоских крыш аишнаарских домов. Выгнул бровь. Вирен не волновался: все же связные амулеты немного подтормаживали в местах с так густо размазанной магией. — И что я должен?.. — раздраженно бросил Маракс. А потом на востоке что-то полыхнуло так, что все на мгновение ослепли. Вспышка была ярче дня, отпечаталась на сетчатке. Издалека было видно пышные клубы черного дыма. — Полагаю, вашему имению понадобится тщательный ремонт, — отвлеченно заметил Вирен, ковыряя берцем песок. Ногу жгло, бок ныл, но он держался. И тогда раздался второй взрыв. — Охуенно тщательный! — вздохнул Вирен. — Ты!.. — зарычал Маракс, чуть не кинувшись на него, но остановился. Он по-прежнему смотрел на крыши, но теперь он видел там не только дым своей разрушенной жизни, но и стрелков Лара и Сета, которые целились прямо в него. Вирен чуть повернулся, не убирая ладони с рукояти сабли, и улыбнулся Рыжему, на кончиках пальцев которого плясали молнии. Возможно, Вирен просто рад был его видеть, но ему показалось, что молнии эти напоминают взбешенных извивающихся драконов. Охранники Маракса быстро сдались, понимая, что их просто расстреляют на месте — да и губернатор явно того не стоил после небольшого представления Гвардии. На их лицах застыли те неловкие выражения, которые бывают, когда понимаешь, что работал не на того демона. Вирен хмыкнул, глядя на них. — Я дам показания! — воскликнула Зубастая. — Его посыльные заставили меня! Они сказали, этим демоницам не навредят, что их вернут домой! — Какая удобная полуправда, — кивнул Вирен. — Похоже, никто не уточнил, что их отдадут на съедение! Зубастая отвернулась. Возможно, она сожалела, что раскрыла свое имя — на что она надеялась, что это зацепит его крючком, что он вспомнит об ее доверии?.. Она посмотрела на тело Керис, распластавшееся на земле, залитое черной кровью, и сжала руки в кулаки. — Взять их всех, — скомандовал Вирен разбойникам Сета, которые с удовольствием взялись за дело. — И… заприте их где-нибудь, — совсем не так уверенно велел он. У Лара наверняка найдется подходящее место. Воины сдавались, Зубастая смотрела на девушку, стягивающую ее руки магической веревкой, с таким презрением, как будто это демоница Сета была проституткой, а не наоборот… Маракс попятился, словно не веря, что это происходит. «Дай нам повод, — мрачно подумал Вирен, спиной чувствуя огненный взгляд Рыжего, прожигающий, драконий. — Только сделай так, чтобы я смог написать в отчете про нападение…» Но Высший не зря столько лет оставался на своем посту, несмотря на все скелеты в шкафу, и сейчас он сдержался, хотя взгляд обещал Вирену много, очень много страданий. — Хорошо, что мы живем в цивилизованное время, когда даже Черная Гвардия вынуждена признавать существование суда, — негромко сказал он. — А суд… всего лишь демоны, я полагаю. Демоны, которых можно подкупить. Вирен только покачал головой. Может быть, они и не могли ничего сделать — Маракс был лишь сообщником, не убийцей, коррумпированным губернатором… Но Маммон этого так не оставит — не когда пострадала его честь, ведь в банк, который можно ограбить с помощью чуждой пустынной магии шаманов, не вложат деньги. Даже если Маракса ждали лишь несколько десятилетий заключения — крупица, если думать о том, сколько живут демоны, — Вирен решил, что он позаботится о том, чтобы у него отняли все до последней монетки, сделали самым бедным и несчастным из жителей Лимба. Ради Тэла.***
Все как-то завертелось, и Вирен боялся отвернуться и понять, что задержанные сбежали. Но Лар свое дело знал, и у него было помещение для пленных — не хотелось думать о том, что там кого-нибудь пытали в другое время, но Вирен был благодарен ему за помощь. На Зубастую, свою вечную соперницу, Лар глядел издевательски гордо, но остальные только вздыхали: обернувшись, демоны быстро поняли, что почти разрушили город, за который сражались. Впрочем, Ад на то и был Адом, чтобы переживать самые трудные времена и отстраиваться заново, словно ничего и не было. Кровь и пепел смоются с улиц, и Аишнаар продолжит существование, как и десятки других пустынных городишек… После ударной дозы лечебной магии от подручных Лара Вирен чувствовал себя немного опьяневшим. Кровь остановилась, раны затянулись, хотя обрубленного пальца ему никакая магия не вернула бы. Вирен считал, что слишком легко отделался, хотя лекарь проворчал, что он только чудом не потерял сознание из-за раны в боку, пока разговаривал с Мараксом. Пришлось показать гвардейскую печать и порычать, чтобы его отпустили на все четыре стороны, а не пытались уложить в постель: госпиталь устроили прямо в бывшем банке, пользуясь его широкими помпезными залами. За прошедшее время «Гадючье гнездо» стало для них не то чтобы домом, но хорошим убежищем. Поэтому, когда Вирен вдруг потерял Тэла в толпе незнакомых вооруженных демонов, а Ринка только виновато развела руками, потому что больше думала о спустившемся с крыши Рыжем, Вирен безошибочно направился к гостинице, чтобы поискать друга где-нибудь там, в укромном углу. На подходах к «Гнезду» его остановили два хмурых наемника, но присмотрелись и пропустили. У «Гадючьего гнезда» Вирен, помимо нескольких растерянных отрядов наемников, шумно обсуждающих арест губернатора, увидел на скамейке расстроенного Тэла, который сидел, повесив голову. Рядом с ним никого не было — наверно, поглядев на него, никто не решился даже встать рядом. Он мог рычать и огрызаться, но и среди демонов наверняка было много тех, кто потерял родных и друзей в эти неспокойные дни, и они научились понимать горе. Когда Вирен пробирался через перегороженные улицы, он точно слышал сдавленные рыдания в одном из переулков, но не нашел в себе силы заглянуть туда. Да и что бы он сказал? Все это в какой-то мере случилось по его вине… Вирен посомневался, но решил приблизиться — осторожно скользнул к Тэлу, предупредил о своем присутствии, шумно шорхнув по песку. Тэл поднял на него глаза; он не плакал — напротив, взгляд оказался пустой и мертвый. Такими потухшими глазами он встречал Вирена во время первых визитов в тюрьму, когда только свыкался с заключением. — Извини, — пробормотал Тэл. — Я никогда не мог ничего ему возразить, все время сбегал. Я подумал, что в этот раз получится, я же… наверное, повзрослел. Не видел его больше года. Да и вообще — Сет же справился! — натужно рассмеялся Тэл. — А я так и не смог, наверно, отец прав, я действительно безвольное ничтожество… — Нет, не надо так! Просто все разные, тебе нужно время… — Не знаю я, что мне нужно, — устало пробормотал Тэл. — Я так и не смог нормально поговорить с отцом, но что это вообще изменит? Шрамы не сотрет, прошлого не изменит, я уже в тюрьме. — У тебя есть будущее, — напомнил Вирен. — Все это закончится, и ты сможешь сам выбрать. — И какая судьба меня потом ждет? — уныло спросил Тэл. — Только к вам, в Гвардию, считай, и можно пойти. Деньги зарабатывать, опять же. А куда меня еще возьмут — ничего делать не умею, магию контролировать не могу. Вирен смолчал. Он не знал, что другу сказать, да и не хотелось Тэлу указывать, как ему поступать. Сам понемногу разберется, а Гвардия поможет, если что, не пропадет. Им толковые маги очень нужны, даже если боевые заклинания навеки окажутся для него под запретом: щиты для товарищей колдовать — самое ответственное и важное дело. Вирен расслабленно улыбнулся, позволяя себе немного выдохнуть, и потрепал Тэла по плечу. Тот, словно только этого и ждал, устало привалился к Вирену. — Как-то все неправильно получилось, — сказал Тэл. — Хороший был город. Может, не очень честный, но хороший… Возможно, Аишнаар ему нравился, потому что Тэл ничего толком в жизни не видел, все время провел в имении отца, которое сейчас лежало в руинах — в разрушительных талантах Роты Смерти Вирен ничуть не сомневался. Но все равно отношение друга к городу было каким-то по-детски милым. — Эй, мы нашли воров, уничтожили культ и даже вернули пропавшую девушку! — воскликнул Вирен. — По-моему, все очень хорошо сложилось, а Аишнаар отстроится как-нибудь. И без противостояния Зубастой и Лара ему будет лучше. Конечно, плохо, когда городом руководят бандиты… но лучше, если это одни определенные бандиты, а не эта грызня! Казалось, Тэл не слушал его, лишь согласно кивал. Заметив это, Вирен немного успокоился, поутих. Его беспорядочная забота была другу сейчас ни к чему, ему нужно было пережить это столкновение с отцом. Может быть, Тэлу удастся еще раз увидеть Маракса на суде, и там все будет лучше… Но что уж теперь гадать. Вирен обреченно вздохнул и поднял голову к чистому синему небу. Солнце облизывало его щеки, пекло. Только небо оставалось таким же красивым и манящим, что бы вокруг ни происходило. Когда-то демоны боялись, глядя наверх. Ожидали, что оттуда на них рухнет ангельский воин в сияющих доспехах, с тяжелыми крыльями, с безликим шлемом — видно только прорези яростных глаз. Но теперь этот страх, поселившийся в костях, вросший в их народ, понемногу забывался. И волнения в Аишнааре, и пустынники, конечно, уж точно забудутся. Вирен приобнял Тэла за плечи, успокаивая. Это все точно пройдет.