Моя дорогая принцесса Шалетт

Владыка Алмеки только что покинул важного гостя, скрывшись за стенами дворца. Герцог стоял снаружи, ожидая, когда ему попадут лошадей. Солнце немилостиво пекло, казалось, что воздух перестал быть прозрачным и качался на пламенном ветру. Кафман увидел издалека, как кто-то быстро приближается к нему через вытянутую дворцовую площадь. В лице мужчины он узнал одного из своих слуг, посланного вслед за Энджилом с целью аккуратного тайного сопровождения. Энджил слишком выделялся своей внешностью среди людей Алмеки, что подчёркивало необходимость охранять его тщательнее. Но даже не в этом заключалась основная проблема. Характер двоюродного брата герцога оставлялся желать лучшего, несмотря на все попытки Энджила вести себя прилично в чужой стране. - Хозяин! Хозяин! – кричал Калем, спешиваясь. – Прошу, мой хозяин! Скорее! Молю! Господин… на господина напали. Он… Кафман в шоке слушал отрывистое повествование Калема, быстро меняясь с ним местами. Герцог взлетел на коня и устремился к базарной площади под стенами старого дома общинного совета. Калем хотел пуститься бегом за хозяином, однако, понял, что толку в этом никакого. Быстрее коня он пока что бегать не мог. Дождавшись лошадей, он и остальные слуги оседлали скакунов и кинулись за Кафманом. Герцог нёсся подобно ветру, периодически петляя в узких улочках города. Люди шарахались во все стороны, стараясь не угодить под копыта быстрого коня. Кафман едва ли мог думать о других. Впервые в жизни он так сильно беспокоился за Энджила. А ведь ещё недавно одно упоминание об этом человеке вызывало мысли отвращения и даже презрения. То, каким был Энджил раньше в глазах посторонних, мало изменилось. Но как только Кафман перестал быть посторонним, он узнал своего брата с множества новых сторон. Герцог никогда бы не стал ожидать, что Энджил окажется человеком, способным поставить семью выше остального. Бывший командир умел удивлять. До слуха Кафмана донеслись первые взволнованные голоса. По мере приближения шум усиливался, а к песочным краскам главного города Алмеки добавлялись красные оттенки. Практически спрыгнув с коня, мужчина стал прорываться через столпившихся. А когда ему удалось вырваться вперёд, он увидел, как какой-то незнакомец в тёмных одеждах взывал к магии исцеления, перенаправляя её потоки в тело мужчины в окровавленных одеждах. Бездвижного бледного мужчину поддерживала в районе головы Чилек, лицо которой покрывали красные капли. Озай прижимала яркую жёлто-красную ткань к ране мужчины. Сельви и Эмель держали два камня, с помощью которого перенаправлялась магия. Практически отпихнув двух женщин перед собой, Кафман вырвался вперёд. В ту же секунду нога его наступила на что-то мягкое. Этим оказалась растоптанная рука. А обладатель руки валялся на другом краю, заброшенный камнями. Только никто уже не обращал на него никакого внимания. Кровавая сцена никак не могла стать окончательно удручающей и ужасающей. Для этого не хватало отчаянья. Прийти ему не дали крики Озай. - Хозяин! Одного её обращения хватило, чтобы Кафман окончательно опомнился и занял место рядом с неподвижным телом Энджила. - Хозяин… хозяин, - заплакала Чилек, желая сказать что-то ещё. Но ей никак не удавалось. - Прошу, отойдите в сторону, - попросила Эмель, обращаясь к незнакомцу, пытающемуся помочь. Силы уже покидали мужчину, поэтому он лишь кивнул и принял из рук Эмель свой камень. Кафман воззвал к своей магии. На его щеке загорелась родовая метка. Точно такая же проявилась мягким сиянием на лице Энджила. - Жив, - сорвалось с губ Сельви. – Спасибо, - поблагодарила она незнакомца, благодаря усилиям которого всё это время удавалось поддерживать в теле Энджила уходящую жизнь. - Ай, - Чилек коротко вздрогнула из-за того, что магия родовой метки обожгла ей пальцы. Но рук девушка не убрала. Она продолжила поддерживать голову любимого господина, переживая, что если отпустит, то всё закончится. Кафман направил часть своей жизненной силы, чувствуя, как та жадно отыскивает Энджила, все нити, подводящие к важным органам его тела. Неожиданно, люди вокруг один за другим стали молиться. Женщины и мужчины опускались на колени, вздымая руки к небесам. Они не обращали внимания на то, что кровь на земле пачкала их одежды. Незнакомец, пытавшийся спасти Энджила, запел глубоким зазывным голосом. В какой-то момент слова древней молитвы подхватили женщины. Затем мужчины. А когда они запели все вместе, Кафман почувствовал, как мягкая, но могучая сила подкрепляет его. Сельви, Эмель, Озай и Чилек присоединились к молитве, сдерживая слёзы. Родовая метка на лице Энджила вспыхнула с новой силой, обжигая пальцы Чилек, обугливая ногти. Она терпела и молилась, веря, что её руки лишь малая жертва, если это поможет её господину выжить. - Ах, - сорвался первый вздох с губ Энджила. Но вместо вздохов боли, бывший командир внезапно заговорил слабым дрожащим голосом, говорившем о его борьбе с собственными ощущениями: - Шалетт… в опасности… беги к… ней… беги… Кафман опешил от его слов, но поток магии сдержал. - Почти готово, - остановил он внутри себя порыв поддаться панике и поспешно уйти. - Жив! – объявил кто-то рядом. - Жив! Жив! – подхватили все вокруг. - Спеши… прошу, спеши, - настаивал Энджил, желая схватить брата, но тело не слушалось. - Мы позаботимся о господине, - окровавленной рукой Эмель тронула полу одежды Кафмана. – Мы справимся, - заверила она. - Спешите, хозяин, - присоединилась к просьбе Энджила Чилек. Кафман нахмурился и кивнул. Он убрал свою магию и поднялся на ноги. Незнакомый маг тут же занял его место, пытаясь понять, чем ещё может помочь. Герцог не видел, как люди на базарной площади соорудили носилки и водрузили раненного Энджила на них. Кто-то успел привести стражу. Удалось найти арбу. Прибежал с соседнего района местный доктор, за которым послала своего сына одна из женщин. «Эта страна сильно отличается от того, к чему ты привык, Аллегро», - подумал Энджил, чувствуя, как рука Озай аккуратно гладит его по щеке. - Чилек, - послышался голос Эмель. – Приложи скорее. Болит? - Угу. - Приложи-приложи, дочка, - раздался голос незнакомого мужчины над ухом Энджила. Это заставило его широко распахнуть глаза и отыскать Чилек взглядом. - Руки… - прошептал он. – Твои… - Ах, господин, всё хорошо, - попыталась улыбнуться Чилек. – Это совсем ничего. А у вас болит? Энджил задумался, пытаясь ощутить боль. - Нет, - ответил за него незнакомец. – Магия всё забирает. Давайте поторопимся. Надо обработать рану. - Конечно-конечно, - залепетала Озай. – Ох, господин маг, а вы… - Я придворный маг. Вышел за травами. А тут такое. Ничего, во дворце нам помогут. Это же брат великого герцога Кафмана? - Н-нет, - неуверенно солгала Эмель, но затем посмотрела на Энджила, понимая, что магия чарованья сошла на нет, и внешность его стала прежней. – Простите… это он. - Эх, я по метке понял, - пояснил маг. – Откуда нам в Алмеке знать, как выглядит знаменитый предатель альянса? - Предатель альянса? – Сельви испытала порыв гнева. – Наш господин… - Забудьте, - перебил её маг. – Наше дело малое, жить, поживать, да детей рожать. Поспешим. *** - В Белой Луне многое меняется. Валентино с головой ушёл в вопросы политики, - пожаловалась Анастейша. – Можно сказать, что мы отдались друг от друга. Я решила воспользоваться возможностью и посмотреть мир. Случайно узнала, что вы сейчас в Алмеке. Шалетт улыбнулась, наблюдая за тем, как её сын играет с полученной сладостью. - У нас сейчас мало возможностей для путешествий, - мягко проговорила она, не зная, с чего начать длинный список. С её глубокой беременности. Или же с нежного возраста первенца. Может, даже с Энджила и его неприятного статуса предателя альянса. Но Шалетт предпочла обо всём промолчать. Её округлившееся тело говорило само за себя. – Я рада, что нам удалось перебраться в Алмеку на эту зиму. Хм, знаю, что задаю неприятный тебе вопрос. Однако меня волнует, как поживает Кристиана. Анастейша вскинула брови, не ожидая такого вопроса. - Ам, она внезапно поддержала решение Валентино вернуться в альянс. Она и вся её семья. Со стороны даже кажется, будто они с кронпринцем в каком-то смысле поладили. Шалетт почувствовала короткий прилив радости, вспомнив, что пришлось вынести Кристиане за последние годы. Новости о её сближении с Валентино давали надежду, что жизнь малышки Марго измениться в лучшую сторону. - Значит, вступление в альянс прошло лучше, чем мы ожидали? – Шалетт подалась чуть вперёд, чтобы поставить свою чашку с кофе. Анастейша напиток не оценила, поэтому пила чай, кидая иногда короткие взгляды в сторону малыша Юлиана. Женщина протянула руку и взяла цветную игрушку, которой поманила к себе малыша. «Схожая ситуация», - промелькнуло в её мыслях. - Мне трудно подобрать слова, - объяснила она своё короткое молчание. – Если смотреть на всё со стороны, то может показаться, что альянс радушно принял Белую Луну обратно. Как и остальных бывших участников. Но, хм, - Анастейша улыбнулась Юлиану, когда тот стал медленно подходить к игрушке в её руке, держась за мебель. – Конфликт с Сео продолжается. На границах развёрнуты войска. Альянс радостно предоставил своих рыцарей. И даже выделил крупную сумму денег на военное предприятие. Только на экономике это никак не отразилось. Лицо Шалетт омрачилось неприятными мыслями. Находясь в Алмеке, она ничего не слышала о Белой Луне. Подозревала, что её супруг кропотливо вычленяет всю информацию, которая касалась движения политических масс в мире, а Энджил охотно ему помогал. После рождения Юлиана братья отлично сработались, будто спелись на фоне родственной крови. - Получается, что в стране по-прежнему напряжённая ситуация с товарами и торговлей в общем? – спросила она слишком прямо, тут же пожалев об этом, ведь считала, что Анастейша трепетно относится к делам их общей родины. - Род Витале разорился, - поведала гостья, помогая малышу Юлиану забраться на софу, на которой она сидела. – Впрочем, и моя семья потерпела множество неудач. Мы тоже вели переговоры с коалицией, пытаясь дать им понять, что Белая Луна может стать ценным союзником, - Анастейша покачала головой. – Но как приводить весомые аргументы, если всё разваливается. Шалетт молчала, чувствуя, как на её сердце опускается тяжёлый груз, похожий на вину. - Когда прокатилась волна политических браков и союзов на их основе, наша родина осталась в стороне, - продолжила Анастейша. – Валентино уже был женат и не мог вступить в брак снова. А попытка договориться о будущем браке между принцессой Марго и принцем Карлом Августом не увенчались успехом. Принц не прожил после своего рождения и месяца. В желудке Шалетт похолодело. Как женщина, ожидающая рождения ребёнка, она болезненно восприняла ужасную новость о смерти младенца. Когда Анастейша взяла Юлиана на руки, Шалетт стало не по себе. Ей пришлось сохранить спокойствие, ведь у неё не было причин, чтобы не доверять старой знакомой. - Принцессу Кристиану попытались убить, чтобы Валентино смог жениться вновь. - Что? – глаза Шалетт резко расширились. – Покушение? Анастейша кивнула с серьёзным лицом, продолжая одной рукой играть с малышом. Тот немного неловко держал новую игрушку, пытаясь изучить её получше. - Убийца давно приготовил своё оружие, - продолжила женщина. – Оно несколько лет находилось во дворце, прямо под носом Кристианы. Анастейша мягко положила руку на подаренную ею детскую игрушку, отдалённо похожую на сэра Певалье, которого Марго всегда и везде носила с собой. «Всё повторяется», - подумала гостья мрачно, посмотрев на сына принцессы Белой Луны. Милый мальчик с глубокими синими глазами беспомощно сидел у неё на руках. Он выглядел беззащитным и счастливым. - Прямо под носом? Кто-то из слуг? – предположила Шалетт, испытывая тревожный интерес. - Нет. Сэр Павелье стал оружием. Шалетт окутал страх. - Игрушка? – сыграв в наивность, переспросила она. Анастейша кивнула: - Всё было точно так же, как и сейчас, - в разноцветном предмете что-то щёлкнуло, и в ту же секунду у лица Юлиана появилось тонкое острое магическое лезвие. – Не шевелись, Шалетт, - предупреждающе выговорила Анастейша. - Т-ты, - резко побледнев, Шалетт хотела встать, но уверенный взгляд женщины остановил её порыв. – Отдай мне Юлиана. - Не так просто, - Анастейша улыбнулась, болезненно и очень горько. – Вы все мне нужны. Ты, твой сын и ещё один твой ребёнок, - она указала кивком на живот Шалетт. - Что ты хочешь? – стараясь остудить голову, спросила герцогиня. Она знала, что такое переговоры. Но не знала, какого это рисковать жизнью собственного ребёнка. - Денег, - просто ответила Анастейша. – Я же сказала, что моя семья потерпела серию неудач, а род Витале разорился, - ей пришлось прижать Юлиана к себе крепче, поскольку малыш начал ёрзать, пытаясь обрести свободу. Мальчик захныкал. - При чём здесь Витале? – Шалетт судорожно придумывала, как потянуть время, чтобы кто-нибудь из мужчин вернулся домой и помог ей справиться с Анастейшей. Как назло, ни Кафмана, ни Энджила дома не было. «Она подгадала такой момент». - Это уже неважно, - отмахнулась Анастейша. – Пока мы одни, я предлагаю нам прогуляться. Ты хочешь пойти гулять, малыш? – обратилась она к начинающему плакать Юлиану. – Не думай сделать, что-то принцесса. Это не простое лезвие. - Прошу, отдай его мне. Позволь мне его упокоить, - взмолилась Шалетт, видя, как её мальчик краснеет и пытается вырваться. – Сейчас придут… - Отошлёшь всех, - отрезала Анастейша грубо. – Поднимайся, нам пора, - она резко встала, пересаживая ребёнка на руке так, чтобы незаметно из-под шарфа продолжать тыкать в него ножом. Шалетт послушно встала, не чувствуя ни ног, ни рук. Её оглушал стук собственного сердца, бьющегося с невероятной силой. - Т-ты сказала, что тебе нужны деньги, - попыталась она заговорить снова. – Я дам тебе их. Просто скажи сколько и верни мне сына. Пожалуйста, - её глаза уже застилали слёзы. От привычного железного спокойствия не оставалось и следа. – Пожалуйста, отдай его мне. Юлиан… Малыш пытался вырваться, плача всё громче и громче. - Моя хозяйка, - послышался голос няни за дверью. – Стоит ли мне забрать юного мастера? Анастейша испытывающе смотрела на Шалетт, будто проверяя, действительно ли та послушна. - Всё в порядке, мы сами всё уладим, - испытывая бурю ненависти к Анастейше, ответила Шалетт. - Как прикажете, - отозвалась женщина. - Прикажи подать повозку, - подсказала Анастейша. - Ты… я дам тебе деньги. Сколько попросишь, - попыталась Шалетт вернуться к начатым торгам. Юлиан плакал всё громче и громче. Его крики разрывали сердце юной матери. Но ещё больше боли она испытывала от навязанного ей бессилия. - Как же ты орёшь, - прошипела Анастейша. – Твой муж даст мне больше, чем ты, - ответила она. – Иди сюда и возьми его. Шалетт не понадобилось особенного приглашения. Она кинулась к сыну, протянув к нему руки. Всё произошло очень быстро. Юлиан оказался у неё, а Анастейша ловко ткнула лезвием в бок Шалетт. Короткий укол причинил боль. - Это магия, - загадочно прошептала она. – Не хочешь умереть, пойдёшь со мной. - Ч-что это такое? – нахмурилась Шалетт, прижимая ребёнка к себе. От места укола по её телу началось распространение какой-то энергии. Плод внутри неё резко зашевелился. – Ах… мой ребёнок… - Ничего с ним не будет, пока ты послушная. Пошли, - Анастейша встала ближе к Шалетт, прижимая кончик магического лезвия сильнее. – И без глупостей. Теперь я управляю магией внутри тебя. Захочу убить – убью. Шалетт погладила не успокаивающегося Юлиана и попыталась пойти вперёд. - Как же он орёт. Ты же его мать, сделай что-нибудь, - потребовала Анастейша. - Я… сейчас… ещё немного, и он успокоится… - Не можешь сама? – усмехнулась женщина. – Тогда это сделаю я. С этими словами она резко выставила свободную руку с каким-то магическим предметом, желая коснуться им Юлиана, чтобы воздействовать магией усыпления. Но стоило артефакты коснуться малыша, как ребёнок взвыл пуще прежнего, а на его щеке засияла родовая метка. Точно такая же загорелась на лице Шалетт. Разряд белой энергии прошёлся по телу Шалетт и ударил Анастейшу. Женщину словно отшвырнуло в сторону. Поняв, что это единственный шанс на спасение, Шалетт рванула вперёд. Она практически налетела на дверь, выбегая наружу. - Икрима! Икрима! – закричала она. – Зови стражу! Икрима! Зови всех сюда! Эта убийца! Икрима! У неё магия! Показавшаяся в коридоре служанка бросилась со всех ног в другой коридор. Что было сил, она закричала: - Гассан! Стражу! Стражу сюда! Убийца! Убийца! Рядом с Шалетт уже оказались её служанки. Они быстро закрыли хозяйку своими телами. В комнату с Анастейшей бросились вооружённые мужчины. Раздались крики, а затем клубок магии вырвался в коридор, обдавая всех вокруг плотной волной и сбивая с ног. Неожиданно ещё один клубок энергии пришёл совсем с другой стороны. Когда Шалетт открыла глаза, она увидела Кафмана. В следующую секунду Шалетт уже смотрела на своего сына. Мальчик не двигался. И, казалось, не дышал.