Наложник

Неделя... Семь бесконечных, мучительных дней Коу не спал. Стоило только закрыть глаза - перед внутренним взором возникал образ мальчишки. И каждую ночь Мисаки являлся в новом обличье: в обычной одежде и без нее, в прозрачных шароварах и в наглухо закрытом обмундировании воина. Фантазия султана, видимо, решила не сбавлять оборотов и каждое утро Коу своим суровым, а главное, не выспавшимся взглядом, пугал гарем и слуг. Последние под конец недели пробегали мимо кабинета и покоев повелителя на цыпочках, дабы не попасться ему на глаза. Но Коу было не до них... Совершенно. В один момент даже Мисаки отошел на второй план. В столицу поступили тревожные вести от санджак-беев (прим.автора - в современном значении "губернатор") присоединенных когда-то областей. В стране, впервые за годы ее существования, поднялись восстания. Общество, видимо, поняло, что нынешнему султану оно не нужно. Они угадали. Коу было совершенно не до них. Повелитель был бы даже счастлив, если бы каждая часть нынешнего огромного государства заявила о своей независимости. Султан подписал бы любые договора, дабы уменьшить размеры владений. Отец бы не одобрил. Он бы смерил сына суровым взглядом и бросил бы в сердцах: - Чтобы у власти я тебя не видел! Да, именно так... Но теперь отца нет. И никто не осудит, но и в то же время, никто не подбодрит. Коу просто никому не нужен. Да, - повелитель, султан и далее по списку. Но практически сразу этот самый повелитель понял - он лишь игрушка. Марионетка в руках будущих заговорщиков, которые точно встретятся на его жизненном пути. Кому-то тоже не понравится его политика, его взгляды, его существование. Его так же поставят на колени. За волосы оттянут голову назад, обнажая шею. Резанут мечом по коже, окрашивая все вокруг в кроваво-алый цвет. Все как тогда. Ничего нового. Коу знал, что ждет впереди. И поэтому на все намеки визирей, что "необходим наследник", повелитель просто закрывал глаза. Не хватало, чтобы ребенок видел, как убивают его родителей; чтобы насильно посадили на трон, а потом так же убили. Замкнутый круг. Аксиома. - Да ни за что, - прошептал султан, устало закрывая глаза. В дверь робко постучали и в покои вошел слуга. - Повелитель. - Парень поклонился, стараясь не смотреть на Коу. - Восстания - подавлять! Тебя же за этим прислали? - султан резко перебил дрожащего мальчишку. - Передай всем саджак-беям. - Слушаюсь. - Опять поклон, и слуга испаряется в мгновение ока. Отец бы его действия не одобрил... Пускай.

***

Практически в первый же день после насильственного зачисления в гарем Мисаки перевели на этаж для фаворитов. Выше, чем у всех, да и ближе к султану. Среди девушек, завистливо поглядывающих на парня, ходили неподобающие слухи. Говорили, что наложник не вылезает из кровати повелителя, что он за крайне короткий срок успел соблазнить всех высокопоставленных лиц, а уж оргия с его участием была извращеннее, нежели празднество в Древней Греции в честь бога вина Диониса. Мисаки было все равно. Он не замечал тихих смешков и косых взглядов. Не придавал значения слухам. Но молодая душа не продержалась и двух дней. Парень просто закрывался в своих покоях и плакал от обиды. Почему - он? Почему именно его направили в этот чертов гарем? Нет бы направить его в армию, где в ближайшем бою его бы убили. Элементарно и просто. Повелитель, не задумываясь, обрек парня на мучительное существование в клетке. Поймал, словно зверюшку, посадил под замок и с интересом наблюдает, как бедное существо погибает от голода, тоски, скуки... Негуманно, господин! Чтобы избавиться от мучительного и тягостного чувства в груди, Мисаки начал читать. Взахлеб, буквально все, что попадалось под руку. Рукописи убивали время, которое тянулось мучительно медленно. Одна, вторая, третья... Вскоре мифы, романы и сказания стали надоедать. Требовалось нечто новое, удивительное... Осознание пришло неожиданно. Абсурдно, неправильно, но так загадочно! Танец. Мисаки не раз задавал себе вопрос: что же должен делать наложник господина? Естественно, ублажать его. Другой вопрос: как? Парень не раз придирчиво рассматривал себя в зеркале. Костлявый, худущий. Про таких правильно говорят - кожа да кости. А что, если... Извернуться. Повернуться. Слегка прогнуться в спине. Закрыть глаза. И всплеск руками! Нет, все не то! Султан расстроится! Ему не понравится! - Эй, тебя повелитель желает видеть! - небрежно бросил слуга, заглянувший в покои к Мисаки. Правильнее было бы показать мальчишке, где его место, но сейчас брюнет - наложник. Он такой же слуга. Только чуть-чуть выше рангом... Но надолго ли?

***

Стук в дверь. Прислужник входит, услужливо кланяется и, все еще смотря в пол, мямлит: - Повелитель, к вам наложник. - Впускай, - ответил султан, выпрямляя спину. "Главное, сознание не потеряй от чувств", - с усмешкой проронил внутренний голос. - "А то будет весело!" В покои легкой походкой вошел мальчишка. Маленькие лодочки на ногах уменьшали реальный размер стопы как минимум вдвое, свободные хлопчатые шаровары персикового цвета отлично подчеркивали природную бледность кожи. Коу даже удивился - вроде Восточная Империя, невыносимая жара и нещадно палящее солнце, а на теле брюнета нет даже намека на загар. Опустив глаза, показывая свое подчинение, Мисаки поклонился. Все как положено. Этикет и соблюдение рангов - превыше всего. - Повелитель, Вы меня звали? - Да. - Голос предательски дрогнул. Лоб султана покрылся испариной, а губы задрожали. "Соберись, ничтожество!" - проснулось второе Я. - Ты уже знаешь свое положение. На следующей неделе у меня прием. Гарем будет играть и танцевать. И... ты тоже. - Повелитель? - в зеленых глазах мелькнул страх и Коу внутренне сник. - Прошу простить, но... Я не достоин быть вашим наложником. Я не умею танцевать. - Научишься. Я найду отличных учителей, - султан попытался подбодрить мальчишку, но вышло только хуже. Парнишка сжался, вжав голову в плечи. Султан вздохнул и подошел ближе к наложнику. Пальцы прикоснулись к волосам, слегка поглаживая. Коу успокаивал и подбадривал, - от всего сердца. Мисаки вздрогнул и буквально врос в землю. - Мисаки, все будет хорошо. Главное - верь. Ты справишься. - По-повелитель... Я... - Ты мне веришь? - серые глаза смотрели прямо в яркую зелень других, заглядывая в самую глубину чужой души. - К-конечно, повелитель. - Ступай, - прошептал Коу. - Готовься. Мисаки испарился в одно мгновение, оставив после себя легкий аромат специй, сладостей и... чего-то еще - вкусного. Особенного. Личного. А султану, похоже, обеспечена еще одна беспокойная неделя без сна. Он вскоре сойдет с ума. И главным виновником будут не восстания, не гарем, не новые обязанности, а шестнадцатилетний зеленоглазый паренёк. Но ради него Коу, похоже, готов на все.