Участь Омеги

— Ну как? Им понравилось моё выступление? Они подпишут с нами контракт? — спросил нетерпеливо Чимин. Хосок внимательно посмотрел на своего племянника. Как же он всë-таки вырос за последние полгода. Куда пропали детские припухлости? Больше не было милых щëчек, а были чётко очерченные скулы, острый подбородок, скульптурно вылепленные ключицы и плавная линия бёдер. Определённо он повзрослел! Однако то, через что ему в скором времени придётся пройти, сотрёт последнее детское, что ещё было в этом красивом мальчике. Хосок вздохнул. Хоть бы он не ошибся и рассчитал всё верно! Только бы Намджун удержал своего зверя и отнёсся к Чимину мягко и осторожно. Он так на это надеялся. — Они подпишут контракт, но ты станешь собственностью Намджуна, — сказал он негромко. Чимин с удивлением посмотрел на своего наставника. — Что значит, собственностью? — Это значит то, что я переоформлю опекунство над тобой на имя Намджуна. Таковы условия контракта. А взамен он погасит все наши долги, даст кредит на покупку студии, а так же право на пятничные выступления в клубе Чонгука. Если ты захочешь, то сможешь выступать вместе с мальчиками. Хотя… на этот счёт всё же лучше уточнить у Намджуна. — Намджун? Это тот Альфа, который раздевал меня взглядом? — Разве? — Как будто ты сам не видел. — Может быть… В комнате воцарилась тишина. Молчал Хосок. Молчал Чимин. Вдруг до последнего медленно начало доходить то, на что его обрекали. — Но, Хобби, я не хочу… с ним спать. — Чимин, послушай… — Не хочу! — Он не обидит тебя, — Хосок запнулся. — По крайне мере я надеюсь на это. Я видел, как он на тебя смотрел. Его внутренний Альфа очарован тобой, он не даст ему обидеть тебя. Поверь мне как Омега Омеге. — А ты, ты бы хотел себе… такого? Хосок замер. Потом молча отвернулся к окну. Хотел бы он себе богатого покровителя? Это так или иначе ограничение твоей свободы, даже если с тебя будут сдувать пылинки. Когда-то у Хосока был подобный шанс, но голодная свобода оказалась вкуснее, чем возможность жить как сыр в масле. Помнится, он тогда не просто отказался. Он едва дух перевёл, когда Альфа не стал настаивать… А теперь, он эту самую свободу своими собственными руками забирает у другого Омеги. Согласился бы он ещё раз, если бы время можно было повернуть вспять? Возможно. Потому что он устал. Устал сам решать все свои проблемы. Устал быть сильным. Теперь свобода не казалась ему таким уж сладким подарком. Она очень часто горчила. Причём в последнее время всё чаще и чаще. Особенно в тот самый момент, когда его насильно привели к одному из влиятельных Альф Токио, где они были на очередных гастролях, и где он по несчастливой случайности был замечен одним из гостей клуба. Влиятельным гостем. В тот вечер он танцевал один из своих номеров, и что-то в нём такое горело, что подожгло того, от кого стоило бы держаться как можно дальше. Любовь ему не предложили, а предложили деньги за одну ночь. Хосок гордо отказался, а через секунду понял, что отказал тому, кто отказов не приемлет. Через пару минут, его уже без сладких речей и денежных вознаграждений в прямом смысле слова нагнули и грубо отымели. Лёжа лицом на пыльном ковре, он жалел, что у него нет Альфы. Потому как если бы он у него был, то с ним бы так не посмели поступить. А сейчас его, как последнюю проститутку, брали без расшаркиваний и подготовки, куда только можно. Когда он уставший и разбитый, добрался до своего номера в гостинице, у него не было сил даже плакать. Да и что слёзы — они проблем не решали. Поэтому зализав свои раны, он попытался поскорее забыть этот инцидент. Но именно после этого случая он больше не выступал на сцене. А для своих мальчиков ему пришлось нанять и оплатить услуги двух охранников. Во избежание, так сказать. А теперь перед ним стоит Чимин, на свободу которого покусились. И если он сейчас откажет Намджуну, то не факт, что тот его отказ проглотит. Мало того, что он натравит на Хосока кредиторов и навлечёт другие проблемы, он на этом не остановиться, и так или иначе Альфа получит себе Чимина. Только вот не факт, что тогда он будет добродушен и спокоен. Хосок уже давно понял, что Альф лучше не провоцировать. Этот урок он усвоил хорошо. И сейчас ему нужно как-нибудь донести это до Чимина. Омеге нужно научиться выживать. Омеге нужно уметь пользоваться своими чарами. И вот именно сейчас пришёл момент объяснить всё это племяннику. Тот слушал, опустив голову. Но Хосок видел, что Омега впитывает каждое его слово. А Хосок говорил и говорил. О том, как какие преимущества будет иметь Омега, получив возможность мягко манипулировать своим Альфой. — Я заботился о тебе, сколько мог, но сейчас это выше моих сил. Они сильнее меня, эти грёбаные Альфы! А нам, Омегам, приходится выживать. И ты выживешь. Я знаю. Слышишь меня, Чимин?! Ты сможешь! — Хобби… — Пришла пора взрослеть. Сделай так, чтобы он тебя полюбил. — Хобби, не оставляй меня! — Чимин схватил старшего Омегу за рукав рубашки. — Прости, Чимин, я не смогу бороться с этой семьей. Мне не победить. Хосок оторвал руки Чимина от себя, стиснул кулаки и вышел из комнаты. Через полчаса он подписал все бумаги, а в соседней комнате, лёжа на полу, рыдал бледный испуганный Омега. *** — Чимин, вставай. Поедешь вместе с моим братом. Чонгук нагнулся над сломленным Омегой и протянул Чимину руку. Тот лежал на холодном полу и молчал. Ему дали ровно десять минут на то, чтобы оплакать свою прошлую жизнь, и больше ждать Намджун был не намерен. Альфа нервными шагами мерил пространство соседней комнаты. Он уже позвонил к себе домой и распустил на сегодня всех своих слуг. Ему хотелось, чтобы в доме кроме него и Чимина, сегодня никого больше не было. Огромный Гелендваген уже рычал мотором у дверей клуба, ожидая своих пассажиров, а Намджун так и не решился подойти к плачущему на голом полу Омеге. Что-то свербило у него под рёбрами и не давало спокойно вдохнуть. Как будто пока Чимин плакал, в Намджуне что-то ломалось. В итоге он послал к Чимину брата. К этому моменту Чимин перестал плакать и, лёжа на полу, молча смотрел в потолок. Он чувствовал себя куском мяса, который так удачно продали на рынке. — Чимин, вставай. Машина уже ждёт, — повторил Чонгук. Чимин посмотрел на протянутую руку, словно на гремучую змею. Он кое-как отшкрябал себя от пола, поднялся и поправил одежду. — Я готов. Куда поедем? — Ко мне домой, — Намджун всё же решился подойти поближе к своему новому приобретению. К этой хрупкой фарфоровой куколке. — Я всё устроил, думаю, тебе понравится. Чимин мрачно усмехнулся и, опустив глаза, пошёл за теперь уже своим Альфой, стараясь держать между ними дистанцию. Хотя прекрасно понимал, совсем скоро и от неё ничего не останется.