2017 год
Сосредоточиться на чем-либо выходило с трудом, особенно на контракте, изобилующем тяжелыми терминами и оборотами. Ариса уже десять минут топталась на одной странице, пытаясь понять, в каких случаях Исполнитель несет ответственность перед Заказчиком. Все слова по отдельности были понятны, но вместе не имели никакого смысла. Точнее, имели, но Ариса не могла до него достучаться, утопающая в посторонних мыслях, словно пчела, угодившая в мед. Отложив в сторону стопку бумаг, она тяжело выдохнула, откинула голову на спинку кресла и спрятала лицо в руках. Сознание ее вновь и вновь возвращалось к ночи Нового года — к Рану, к его запаху, его касаниям… Произошедшее тогда до сих пор казалось не больше, чем очень реалистичным сном — эфемерной дымкой, что обернула мечты в яркие видения. Они тогда процеловались до рассвета — как подростки, что отдались чувствам и впервые попробовали что-то новое и неизведанное, но все еще боялись пересечь следующий рубеж, чтобы не разрушить волшебство момента. К тому же, Ран по-прежнему был ранен, так что они не рисковали. Но это не было проблемой — поцелуи были такими пылкими, что их хватало сполна. Ариса растворялась в касаниях Рана, в его запахе, тепле, и время от времени ловила себя на ощущении безусловного счастья. — Когда ты понял, что я тебе нравлюсь? — прошептала она между поцелуями гудящими губами, поудобнее устраиваясь меж разведенных ног Рана. Он обхватил ее поперек груди, прижимая со спины к себе, и тихо хохотнул куда-то ей в макушку: — Точно когда ты стала постарше. — Ну когда? — капризно протянула Ариса, шлепая его по локтю. Ран тяжело вздохнул, ткнулся носом в ее волосы и приглушенно проговорил: — Не помню. Просто в какой-то момент мне стало не плевать на то, что с тобой происходит. Начало бесить то, чем ты зарабатываешь, то, что чужие мужчины касаются твоего тела… Если бы ты знала, как часто я порывался уволить тебя. Но понимал, что ты не простишь мне этого и не примешь мою помощь взамен. — Ты меня и уволил однажды, — мстительно припомнила Ариса. Ран на эти слова напрягся, крепко сжимая ее в объятиях. Так, словно они парили в бескрайних водах океана, цепляясь лишь друг за друга, и отпустить Арису означало потерять ее навсегда в глубине тьмы. — Я чуть не потерял тебя тогда, — прошептал он севшим голосом. Рука его скользнула чуть ниже. Забравшись под подол сатинового халата Арисы, он осторожно коснулся холодными пальцами ее гладкого продолговатого шрама на ноге, что остался после ранения. Дыхание его участилось. Ариса почувствовала, как ее кожа покрылась мурашками от его прикосновения. Как все внутренности стянуло в тугой узел от осознания, насколько она была дорога ему. Ариса никогда бы не подумала, что Ран может быть настолько нежным, подобно прохладному июльскому утру, что растекался сиреневым рассветом по небесному холсту. — Я здесь, Ран… — прошептала она, поворачивая к нему лицо и накрывая его ладонь своей. Вкладывая в это касание все те чувства, все доверие, всю верность, что хранила в себе долгие годы. — Со мной все в порядке. Он ничего не ответил, отводя в сторону ее волосы и проводя носом по шее. Губы его мягко прошлись по ее ушной раковине, прижались к виску, вызывая марафон мурашек. — Не могу поверить, что ты вот так в моих объятиях. Что я дал в итоге слабину и пал к твоим ногам. Ариса тоже не могла поверить. В ее груди теплились чувства, но они были оттенены сомнениями и опасениями. Что, если Ран такой лишь в ночи, опьяненный вином и болью? Что, если завтра он снова скроется за своей броней и окончательно оттолкнет ее? Сердце Арисы не выдержит — не в этот раз, не после того, как он подпустил ее так близко. — О чем ты задумалась? — раздался вкрадчивый шепот Рана на ухо. Ариса отогнала непрошеные мысли и заставила себя улыбнуться, обращая к нему лицо. — О том, что тебе надо показаться врачу. Она в замешательстве уставилась на страницу договора, осознавая, что вновь позволила мыслям о Ране отвлечь себя. Рука на автомате потянулась вверх — к серебряной подвеске в виде балерины, которую ей однажды подарил Ран. Когда-то давно, страдая от той боли, которую он ей причинил, Ариса в сердцах стянула ее с себя и спрятала в самый дальний угол вместе со своими чувствами. Но после новогодней ночи она отыскала украшение и вновь вернула его на законное место. Он всегда о ней заботился, всегда был рядом и боялся потерять… Ариса тряхнула головой, ощущая, как вновь начинает терять ее. Договор перед ней лежал в ожидании — необходимо было ознакомиться со всеми пунктами и найти то, что можно было подвергнуть сомнениям, а она вела себя как впечатлительный подросток, не способный справиться с собственными чувствами. Разозлившись, Ариса запрятала подвеску за ворот рубашки и потянулась к пачке сигарет. По мере того, как стремительно заполнялась пепельница — так и обрастал правками договор. Закончив, наконец, со всем, Ариса отложила в сторону бумаги и откинулась на спинку кресла, устало прикрывая глаза. Спокойствие ее нарушил сигнал пришедшего на телефон сообщения. Какая-то часть души Арисы встрепенулась в надежде, что сообщение было от Рана. Они переписывались весь вчерашний день после того, как он все же уехал к себе, чтобы показаться их штатному врачу. Ариса интересовалась его состоянием, Ран заверял ее, что все в порядке и мягко подшучивал над ней. К вечеру он пошел спать, и с тех пор до сегодняшнего обеда она от него ничего не слышала. Писать первой Ариса отчего-то боялась — к тому же, она не понимала, кем они теперь приходятся друг другу и как нужно себя вести. Они ведь уже не подростки, чтобы как-то официально предлагать встречаться и присваивать статусы… Как вообще это делается у взрослых людей? У таких, как они? Сообщение, к великому разочарованию — и в то же время облегчению — оказалось не от Рана. Риота Шин: Не хотите увидеться сегодня? Я сниму номер в MO. Ариса раздраженно прикрыла глаза, смахивая уведомление с экрана. Она и вовсе забыла про существование мэра Риоты в эти дни. Все воспоминания о нем да и он сам успели поблекнуть в сознании Арисы, словно страницы книги, слишком долго пролежавшей под солнцем, оттененные мыслями о Ране и эмоциями, которые он ей дарил. Наверное, ей стоило разобраться с мэром и окончательно разорвать все связи. Стоило ведь?.. Думать сейчас об этом не хотелось, поэтому Ариса вернула все внимание к договору, что лежал перед ней на столе. Внезапно нашелся повод написать Рану. Взяв телефон в руки, она наскоро набрала сообщение: Кому: Хайтани Ран. Ты где? Нужна твоя печать на правках по договору с YG. Пять минут спустя сообщение по-прежнему оставалось непрочитанным, поэтому Ариса, поднявшись с места и прихватив с собой папку с документами, направилась к выходу. Клуб в эти дни не пустовал, но пребывал в полусонном состоянии, обслуживая редких клиентов, чье празднование Нового года затянулось на несколько дней. Административные помещения утопали в вакуумной тишине, в главном зале играла негромкая музыка и слышался звон стаканов, а коридоры агентства время от время озарялись эхом стонов. Кабинет Рана оказался ожидаемо закрыт, а вот из кабинета Риндо, на удивление, приглушенно доносилась музыка. Поэтому, недолго думая, Ариса направилась к нему, пребывая в полном замешательстве. Риндо не давал о себе знать с того самого момента, как они обменялись поздравлениями в вечер тридцать первого числа. От вопроса о новогодних планах он как-то обтекаемо отмахнулся, пробормотав что-то про вечеринку Акаши, и пообещал, что они еще успеют вместе отметить, он такое придумал, закачаешься. Маки тоже пропадала, но к ней вопросов было меньше, так как она заранее отказалась от праздничных смен, несмотря на утроенную ставку, и сообщила, что будет проводить эти дни с сестренкой. Ариса вдруг с тоской подумала о том, что скучает по друзьям, и сделала мысленную пометку собраться вместе в ближайшее время. А пока она уверенно толкнула дверь в кабинет Риндо, вошла внутрь и вдруг растерянно замерла на месте. Он был явно не в порядке. В кабинете повисла непроглядная мгла из сигаретного дыма, пол трясся от громкой музыки, повсюду валялись опустошенные бутылки из-под алкоголя и пустые упаковки от еды. Сам Риндо развалился в рабочем кресле, закинув ноги на стол и методично пропуская через шредер какие-то документы. Лицо его выглядело так, будто он не спал как минимум неделю, волосы растрепались, а рубашка отчего-то была полностью расстегнута. — Эй! — возмущенно воскликнул Риндо, когда музыка вдруг резко затихла. Тут же развернувшись в кресле, он увидел Арису, что с недоумевающим видом стояла около магнитолы и удерживала в руках шнур. — А, это ты, Ари. Выпьешь? — Нет, спасибо, обойдусь… — процедила она, окидывая развернувшийся вокруг бардак и махая перед лицом папкой с документами, чтобы хоть чуть-чуть разогнать стену сигаретного дыма. — Какого хрена здесь происходит? — Я праздную Новый год, — пьяно отозвался Риндо, для наглядности потряхивая полупустой бутылкой пива, что стянул со стола. — А ты чего пришла, раз пить не собираешься? — Мне нужен инкан Рана — поставить печать на правках, — сухо ответила Ариса, хмурясь. Ей хотелось промыть мозги Риндо, очень, но дела не требовали отлагательств. — Он не оставлял его тебе? Риндо спустил ноги со стола и прокрутился в кресле. — Не-а, — протянул он. — Мы с ним с прошлого года не разговаривали, — и громко рассмеялся собственной шутке, откидывая в сторону пачку бумаг, что предназначались для утилизации. Ариса одернула себя от порыва перепроверить их, чтобы убедиться, что Риндо не уничтожал ничего важного. С него в таком состоянии станется. Шредер коротко взвизгнул, зажевывая бумагу, и замигал красной лампочкой. Перегрелся. Ариса нахмурилась: — Подожди, ты хоть в курсе, что его… Ее перебил хлопок двери, ведущей в уборную. — Ри-чан, ты не видел мои трусики? — разлился по кабинету капризный девичий голос. Ариса так и застыла с открытым ртом, провожая недоуменным взглядом длинноногую шатенку в коротком черном платье. Под глазами у нее растеклись следы туши, а на вокруг рта бесстыдно размазалась помада. Девушка вышла из уборной и, непонимающе озираясь по сторонам, нетвердой походкой направилась к Риндо. Тот пошарил рукой под столом, прежде чем выудить оттуда черные кружевные трусики. — Ты про них? — нахально спросил он у девушки, удерживая утерянный ею предмет гардероба меж двух пальцев. — Зачем они тебе? — Ну как же?.. — захныкала она, чуть не плача. — Я не могу уйти без них… — Так не уходи, я еще много чего с тобой не сделал, — промурлыкал Риндо и, подъехав к девушке, притянул ее к себе на колени. Та испуганно вскрикнула, прежде чем упасть на него, неловко упираясь рукой в спинку кресла. Ариса наконец отмерла, подавив в себе возникшее чувство тошноты: — Хайтани! — грозно воскликнула она, привлекая к себе его внимание. — Что ты устроил тут? Риндо тяжело закатил глаза и лениво повернул голову к ней. Девушка тем временем весьма удобно устроилась на его коленях и принялась выцеловать шею. Ариса брезгливо скривилась от этого зрелища. — Я веселюсь, окей? А ты, если не собираешься присоединяться, проваливай и не порть нам веселье, — пьяно пролепетал Риндо и небрежным жестом помахал в сторону выхода. Ариса возмущенно распахнула рот, чтобы высказать ему все, что думает, но вовремя захлопнула его. Риндо явно был не в себе — и явно таким образом переживал отъезд Джун. Черт, она даже не догадывалась, что для него это было настолько тяжело. Ариса все понимала, но все равно злость и раздражение на него грозились вот-вот выплеснуться наружу, поэтому она поспешила развернуться на месте и направиться в сторону выхода. — Эй, музыку включи обратно! — донесся ей в спину возмущенный голос Риндо, но Ариса заглушила его грохотом захлопнувшейся двери. Сейчас не было смысла пытаться достучаться до него и уж тем более говорить о Ране — Риндо был не в состоянии, и ни к чему хорошему это не приведет. Успокоившись и поняв, что ей больше ничего не осталось, Ариса решила поехать домой. Раз уж обоим Хайтани было плевать на дела, то и ей — подавно. Где-то на подкорке скребло беспокойство за Рана — его молчание длилось слишком долго, и Ариса уже начинала волноваться. Быть может, его ранение оказалось серьезнее, чем они думали, и сейчас он лежит где-то, истекая от внутреннего кровотечения? Или до него добрались парни из Тэнсей-кай и завершили то, что не успели в прошлый раз? Ариса судорожно зажмурилась, отгоняя от себя ненужные видения. С Раном все в порядке, он просто крепко спит, как обычно. Если от него не будет ничего слышно до вечера, то она начнет бить тревогу. Глядишь, к тому времени и Риндо оклемается. Поэтому, решив больше не тратить время в пустую, Ариса заглянула в свой кабинет, забрала вещи, спрятала бумаги под ключ и направилась вниз, параллельно набирая водителю. Тот верно поджидал на парковке, уже заведя двигатель машины и прогрев салон. — Что, госпожа Аоки, не работается в праздники? — весело поприветствовал ее он, учтиво открывая дверь. — Как раз таки наоборот, дядюшка, только мне и работается, — с легким смешком ответила ему Ариса, присаживаясь на заднее сиденье. Водитель закрыл за ней дверь и направился к водительскому месту. — Не жарко вам? — спросил он, заводя двигатель и вылавливая взгляд Арисы в зеркале заднего вида. — Могу обогреватель выключить. — Нет, все в порядке, езжайте. Машина тронулась с места, Ариса скинула с плеч тяжелую шубку, когда у нее вдруг завибрировал телефон. Увидев имя на экране, она мгновенно встрепенулась и поспешила открыть сообщения. Хайтани Ран: Ариса Хайтани Ран: Приещжай пожалкйств Хайтани Ран: Сррчнл Хайтани Ран: Тв нужнп мне Внутренности обдало холодом. Буквы перед глазами поплыли, и Ариса поняла, что у нее дрожат руки. Теплый воздух, исходящий от обогревателя, вдруг стал невыносимо печь — спина и лицо покрылись мелкими капельками пота. Она попыталась набрать Рана, но в ответ слышала лишь протяжные гудки. Неужели случилось то, чего она так опасалась? — Дядюшка, — позвала Ариса водителя дрожащим голосом, — отвезите меня к дому господина Хайтани-старшего. Как можно быстрее.***
Billie Eilish — No time to die
Она едва помнила, как добралась до квартиры Рана. Гул сердца заглушал все звуки, конечности потряхивало, а горло свело в судороге от сдерживаемых слез. Она уже успела представить себе все самые худшие сценарии, когда дверь в квартиру Рана отворилась, и на пороге появился сам хозяин в длинном шелковом халате, распахнутом на груди. Одной рукой он лениво опирался на косяк двери, а во второй удерживал наполовину скуренную сигарету. Ариса зависла на пару секунд, лихорадочным взглядом осматривая его тело на предмет ранений, но все было в порядке. Ран выглядел вполне здоровым, разве что кожа его едва заметно поблескивала от выступившего пота, а глаза казались неестественно стеклянными. — Какого… — то ли облегченно, то ли раздраженно выдохнула Ариса, когда вдруг Ран резко схватил ее за талию, притягивая к себе и втягивая в поцелуй. Влажный, жадный, изголодавшийся. Ариса уже было потерялась в ощущениях и горьком привкусе сигарет, но все же сумела взять себя в руки и оттолкнуть Рана. — Да что с тобой?! — воскликнула она, утирая рот тыльной стороной ладони. — Я думала… — Голос предательски треснул. — Боже, я думала, с тобой что-то случилось! Ран отступил от нее на шаг, склоняя голову набок и растягивая губы в широкой улыбке: — Случилось — я соскучился… Он потушил в пепельнице сигарету и было опять шагнул к Арисе, намереваясь поцеловать, но она успела схватить его за подбородок, разворачивая лицо к свету. Фиолетовые глаза Рана были почти черными — настолько расширились его зрачки, отливая безжизненным блеском. Белок покрывали полопавшиеся капилляры. — Ты что, обдолбался? — недоуменно переспросила Ариса. Ран перехватил ее руку и поднес к губам, оставляя мягкий поцелуй на пальцах: — Это просто обезболивающие, — отмахнулся он, завлекая Арису в танец. — То, что доктор прописал. В поле зрения попали бутылки с алкоголем, забитые до отказа пепельницы. Ариса принюхалась к Рану и с ужасом различила исходящий от него запах спиртного. — Отпусти меня, — яростно прошипела она, отталкивая его. Но Ран не позволил ей уйти, хватая за руку и прижимая к себе со спины. — Не уходи… — прошептал он Арисе на ухо. Руки его тем временем опустились на ее талию, а горячие губы коснулись шеи. — Ты действительно нужна мне… — Ты пьян, — осуждающе произнесла Ариса, предпринимая очередную попытку выбраться из его объятий. — Это не мешает мне хотеть тебя так сильно… — Ран резко перехватил ее и развернул к себе. Ариса от неожиданности охнула, встречаясь с его горящими желанием глазами. Черными, как смоль, и такими же глубокими. Напряжение, повисшее между ними, шло рябью. Ариса была зла на Рана, но ни одна эмоция не могла перебить то магнетическое влечение, что она испытывала к нему. От прикосновений его трепетали все внутренности, горела кровь и подкашивались ноги. Все ее самые искушенные фантазии находились на расстоянии пары сантиметров. Ариса сама не заметила, как преодолела их, впиваясь в губы Рана несмелым поцелуем и скидывая с себя шубу. Он сразу же подхватил ее под бедра, заставляя ногами обвить свою талию, и углубил поцелуй, без промедления пуская в ход язык. Напряжение, вспыхнувшее у Арисы меж ног, чуть не заставило ее сладостно заскулить — она была во власти возбуждения так, как никогда раньше. Удерживая ее на руках, Ран медленно двигался в сторону расправленной кровати. Еще было время, чтобы передумать — остановиться, сделать все правильно… Но глубоко внутри Ариса просто-напросто боялась того, что, протрезвев и опомнившись, Ран снова оттолкнет ее. Боялась, что другого шанса побыть так близко к нему у нее больше не будет. Поэтому, наплевав на здравый смысл, она закрыла глаза и позволила Рану подвести их к пропасти безрассудства. Он бросил ее на кровать, тут же опускаясь сверху и принимаясь осыпать поцелуями каждый миллиметр кожи. Ариса не успевала дышать — так сильно ее выбивало из колеи происходящее. Она даже не успевала следить за действиями Рана: вот он только что целовал ее шею и расстегивал пуговицы блузки, а вот уже задирает юбку и стягивает с ног капроновые чулки. Стараясь не отставать, Ариса потянулась тяжелыми руками к поясу его халата, все еще не до конца осознавая реальность. Это действительно происходит? Она действительно собирается заняться сексом с Раном? Он действительно снимает с нее трусики, окидывая полным желания взглядом? Халат мягко соскользнул с его плеч, открывая вид на жилистое, абсолютно нагое тело, чья половина была исписана густыми графитовыми линиями, а талия перетянута стерильными бинтами на том уровне, где зияло ранение. На Арису с новой силой нахлынуло возбуждение от осознания, насколько красив был Ран. Он хотел ее. А она хотела его в ответ, поэтому нетерпеливо притянула к себе за шею, втягивая в поцелуй. Пристроившись меж ее ног, Ран просунул руку меж их телами, и прежде чем Ариса успела опомниться, он приставил головку члена к ее входу. На нее вдруг обрушилось понимание, что все происходит слишком быстро. — Ран… — попыталась было возразить она, но остаток слов потонул в немом вскрике, когда он вошел в нее. Низ живота ошпарило от неприятных ощущений. В глазах потемнело. — Блять… — простонал Ран куда-то в плечо Арисы и, не дав ей возможности привыкнуть, тут же начал двигать тазом. Одну руку он использовал как опору, а второй сжимал ее талию. Фрикции нарастали, становясь все чаще и жестче. Ариса облизнула сухие губы, пытаясь сосредоточиться на происходящем и получить от этого хоть какое-то удовольствие. Вцепившись пальцами в спину Рана, чуть повыше бинтов, перевязанных вокруг талии, она с придыханием произнесла: — Ран… Медленнее… — Не могу… — слабо прошептал он ей на ухо, ни на секунду не останавливаясь. — Ты сводишь меня с ума… Бедра Арисы начали гореть от непрекращающихся шлепков, тело елозило по простыням в такт им. Где-то глубоко эхом отдавалось наслаждение, но оно было целиком заглушено внезапно возникшим чувством отвращения. К себе. Она снова чувствовала себя Мадлен. Ариса крепко зажмурилась, до боли прикусывая нижнюю губу, лишь бы отвлечься от неправильных ощущений. Ран продолжал тяжело вбиваться в нее, громко дыша в ухо, и время от времени срывался на стоны. Когда раздался последний, самый протяжный, толчки прекратились, а тело его напряглось и задрожало. Ариса поняла, что он кончил. Как только оргазм его стих, Ран поспешил выйти из нее и тяжело скатиться на соседнюю половину кровати. Пару секунд не происходило ничего, как вдруг послышался равномерный свист его дыхания. Он уснул. Ариса распахнула глаза и уставилась пустым взглядом в высокий потолок. Грудь ее тяжело вздымалась от участившихся вздохов. Дискомфорт внизу живота то ли растворялся, то ли становился привычным. Все чувства затихли, будто кто-то нажал на кнопку «выключить». Осталось лишь оцепенение и абсолютное ничего. Пролежав так пару минут, Ариса медленно поднялась с места и подобрала с пола чулки и трусики, игнорируя боль в теле. Оцепенение спало, когда она ощутила, как по внутренней стороне ее бедра потекла теплая густая влага. Меж ребер затопило чувством отвращения. Схватив край простыни, Ариса спешно вытерла с себя сперму Рана и вдруг громко всхлипнула. «Нет, нет, все должно было случиться не так…» Она закусила тыльную сторону ладони, чтобы не взвыть в голос, и крепко зажмурилась, ощущая, как глаза и щеки обожгло слезами. Сколько еще мужчин должно ранить ее, чтобы Ариса наконец поняла, что никому из них нельзя доверять? Она ничем не отличалась от той девушки, с которой развлекался в кабинете Риндо. Без имени, без личности — лишь тело, которым можно воспользоваться. И Ран воспользовался им, потому что это единственное, на что Ариса была годна. Всегда девушка для секса, но никогда — для любви. Не в силах больше находиться здесь, Ариса спешно натянула белье, схватила сумку, шубу и выбежала из квартиры, на ходу кое-как застегивая пуговицы блузки. Оказавшись в лифте, она словила свое отражение в зеркальных створках и равнодушно окинула его. Лицо ее распухло от слез, волосы растрепались, на шее медленно наливался цветом свежий засос. Ариса четким собранным движением стерла потеки косметики на щеках, расчесала пальцами спутанные пряди и, не обращая внимания на косо застегнутые пуговицы блузки, накинула поверх шубу. Когда лифт остановился на первом этаже, глаза ее уже были сухими, а боль в груди заперта на десять замков. «Не впервой». На выходе из лифта Ариса чуть не столкнулась с молодой семейной парой, что, судя по тяжелым пакетам в руках, вернулась из магазина. Не обращая на них внимания, она прошла мимо, игнорируя недоуменные взгляды, направленные ей в спину, и вышла на улицу. Колкий зимний ветер хлестал разгоряченные щеки, сбивал волосы, жалил практически голые коленки. Ариса как-то механически запахнула на себе шубу и, преодолевая сугробы, двинулась в неизвестном направлении — лишь бы подальше отсюда. Достав из кармана телефон, она смахнула в сторону непринятые звонки и сообщения, открыла Uber и негнущимися от холода пальцами принялась вбивать адрес своего дома. Такси подъехало через три минуты. Сев в машину и игнорируя пристальный взгляд водителя в зеркале заднего вида, Ариса молча уставилась в окно, когда ее телефон в очередной раз завибрировал. Уловив краем глаза имя Маки на экране, она сбросила звонок и отключила телефон. У нее не было на это сил.***
алена швец — вино и сигареты.
Выход следующим утром на работу походил на акт мазохизма, но это было лучше, чем остаться наедине с мыслями в пустой квартире. Старательно не обращая внимания на головную боль и ощущение ломоты во всем теле, что подарила ей осушенная вчерашним вечером бутылка вина, Ариса вновь пыталась зарыться в документах, не позволяя себе дать слабину. На столе дымилась чашка крепкого кофе и свежий круассан, сиротливо надкусанный с краю и так больше не тронутый; бумаги заполоняли все оставшееся свободное пространство. Телефон, трезвонящий без остановки, стоял на беззвучном, а клавиатура ноутбука не замолкала ни на секунду. Ран названивал с утра, но Ариса, не желая даже думать о нем, игнорировала звонки. Господи, неужели она действительно считала, что будет особенной для него? В какой-то момент звонки прекратились, и Ариса уже надеялась спокойно выдохнуть, как Ран собственной персоной завалился в ее кабинет. Ненавидя себя за то, что, вопреки произошедшему, все еще волнуется за него, она обеспокоенно оглядела его внешний вид. В целом Ран выглядел лучше, чем вчера — бледность и мешки под глазами никуда не исчезли, но, по крайней мере, он был трезв и собран, если не брать в расчет растерянное, оттененное испугом лицо. — Ариса… — выдохнул Ран, подлетая к ее столу. Ариса устало прикрыла глаза и свесила голову меж рук. — Проваливай отсюда, Хайтани, — сквозь зубы процедила она, пальцами сжимая виски в попытке изгнать из них боль. — Блять, Ари… — обреченно выдохнул Ран, упираясь ладонями в стол. — Что случилось? Что я натворил? Ариса резко подняла голову, пораженно уставившись на него. — Ты… — только и смогла произнести она, прежде чем Ран ее перебил: — Я ничего не помню со вчерашнего дня, — обреченно выдохнул он. На дне глаз его плескалось глубокое отчаяние, и это было в новинку. Ариса никогда прежде не видела его таким. — Но видел по камерам, как ты вышла из моей квартиры… Заплаканная. — Ран тяжело сглотнул, оттолкнулся от стола и принялся нервно расхаживать по кабинету. — Поверить не могу, — горько усмехнулась Ариса, обескураженно качая головой. Ран обернулся к ней с выражением тотальной беспомощности: — Я сделал тебе больно? — едва слышно прошептал он. Арисе захотелось ответить: «Да. Так больно, как никто другой». Но вместо этого она равнодушно хмыкнула и сухо произнесла: — Нет, ты всего лишь трахнул меня, как последнюю шлюху, и вырубился. — Твою мать… — выдохнул Ран, напряженно проводя ладонью по лицу. Не было похоже, что он удивился — скорее, услышал подтверждение своим худшим опасениям. — Мы предохранялись? Ариса откинулась в кресле, сложила на груди руки и коротко качнула головой в отрицании. Лицо Рана исказил испуг. Она выждала пару секунд, с садистским наслаждением смакуя этот момент, прежде чем успокоить его: — Я на таблетках, можешь выдохнуть. Ран выдохнул, но выражение подбитой собаки никуда не делось. — Я… — только и смог произнести он. — Блять, мне жаль. Я поступил как мудак. — О, не переживай, — легкомысленно отмахнулась Ариса, принимаясь с напускным безразличием разглядывать свои ногти. — Я привыкла. Для чего еще нужны шлюхи, правда? — Ариса… — предупреждающе начал Ран, но она его хлестко и безжалостно перебила: — Просто уйди, Хайтани. Я не хочу тебя видеть. — Позволь мне объясниться. — Что из слов «Я не хочу тебя видеть» не понятно? — воскликнула Ариса, теряя терпение. Хлопнув ладонями по столу, она вскочила с места. Кресло ее стремительно отъехало назад, врезаясь в стену. — Раз ты не хочешь уходить, то уйду я. Захлопнув ноутбук, Ариса направилась в сторону выхода, но стоило ей поравняться с Раном, как тот перехватил ее за руку, вынуждая затормозить. — Ариса… — начал было он, но пропитавшийся сожалением голос его потонул в оглушающем хлопке. Щеку обожгло хлестким касанием, голову дернуло вбок. — Не прикасайся ко мне! — воскликнула Ариса одновременно с ударом, который нанесла чисто инстинктивно, повинуясь той концентрации злобы и обиды, что копилась в ней со вчерашнего дня и лишь сейчас нашла выход подобным образом. Осознав, что натворила, Ариса испуганно замерла на месте. Она ожидала почувствовать вину или хотя бы сожаление, но вместо этого каждая клеточка ее тела затрепетала в наслаждении. Левую ладонь приятно пощипывало, правое предплечье едва заметно ныло, все еще заключенное в хватку Рана. Ему понадобилось пару секунд, чтобы унять звон в ушах и захлопнуть раскрывшийся от удивления рот. Поднеся свободную руку к горящей щеке, Ран осторожно коснулся пальцами покрасневшей кожи и медленно обратил лицо к Арисе. Глаза его горели недобрым огнем — первым порывом было накинуться на нее. Схватить за шею и прибить к стене, выбивая весь дух и заставляя красный порочный рот распахнуться от испуга. Сжать крепко — так, чтобы на молочной коже остались следы его пальцев, подобно изысканному викторианскому ожерелью, а потом впиться в округлые губы и… Ран крепко сжал челюсти, дергая желваками, и прикрыл глаза, со свистом втягивая в себе воздух. Нет, он не имел права злиться на нее. Заслужил. Ариса резко дернулась, высвобождаясь из его хватки. — Я был не в себе, — только и нашел, что сказать, Ран. Голос его прозвучал отчаянно и слабо — так чужеродно, что становилось не по себе. Что она с ним делала? В кого превращала? — Если бы я был в здравом уме, то никогда бы не поступил так с тобой! — Но ты поступил, Ран! — всплеснула Ариса руками, разворачиваясь к нему. Нервно заправив короткие пряди за уши, она едва слышно всхлипнула, прикрывая рот ладонью. — Я устала, как ты не понимаешь? Устала позволять тебе делать мне больно! Подставляться под твои удары, словно у меня нет ни гордости, ни любви к себе… Сердце Рана сжалось при виде ее глаз, затянувшихся слезами. Большие, голубые — сейчас они были похожи на тающие ледники. Это он сделал с ней? Столько лет упорно отрицать свои чувства, чтобы ненароком не навредить, чтобы не обнажить собственную броню, но в итоге послать все к черту и поддаться слабости, потому что на пороге смерти ее глаза — это первое, что всплыло в его сознании… А потом все разрушить одним махом — вот так просто, по щелчку пальцев, вновь раня ее. Но в этот раз — фатально. — Ари, пожалуйста… — Я ненавижу тебя, — надломленным голосом произнесла Ариса. Это было ложью. Она по-прежнему любила его, и от этого было хуже всего. — Ненавижу, слышишь?! — Что здесь происходит? — донеслось вдруг со стороны двери, что распахнулась мгновением ранее, являя выросшего на пороге Риндо. Выглядел он помято и далеко не свежо, но тем не менее трезво. Обеспокоенно осмотрев кабинет, его взгляд остановился на Арисе — заплаканной и разбитой. Понадобилась секунда, чтобы в глазах Риндо зародилось осознание. Выражение лица его тут же сменилось — с взволнованного на устрашающее. Посмотрев на брата и опасно сощурившись, он процедил: — Что ты сделал, Ран? Ран устало зажмурился, сжимая переносицу пальцами, и раздраженно выплюнул: — Рин, уйди. — Нет, Рин… — взмолилась Ариса, бросаясь к нему. Риндо тут же поспешно шагнул вперед, подхватывая ее в объятия и крепко прижимая к себе. — Уведи меня отсюда. Ран почувствовал, как что-то ревностно кольнуло его изнутри. Захотелось что-нибудь разбить. Швырнуть в стену, сломать, разрушить, поджечь, лишь бы заглушить это отвратительное чувство, лишь бы не видеть то, как отчаянно Ариса цепляется за его брата в попытке облегчить ту боль, которую Ран сам и причинил ей. Взгляд Риндо, направленный поверх макушки Арисы, прожигал насквозь. «Я ведь говорил тебе, чтобы ты не смел», — отчетливо читалось в нем. Рану самому захотелось всадить в себя пару пуль, чтобы больше не ощущать эту беспомощность. От того, что могло бы произойти дальше, их спасло внезапное появление одного из охранников. — Господин Хайтани! — взволнованно начал было он, но вовремя осекся, сбитый с толку тем, что предстало перед ним. Окинув Арису и Риндо сконфуженным взглядом, он перевел его на Рана. — Мы заняты, — рявкнул тот в ответ, напуская на себя сердитый вид. Охранник стушевался, но все же остался стоять на месте. — Господин, это срочно, — серьезно произнес он. Раздраженно выдохнув, Ран преодолел кабинет, подходя к нему и намереваясь вышвырнуть отсюда за шкирку: — Что такое? Спрятавшись за широкими плечами Риндо, готовыми защитить ее от всего, Ариса спешно отвернула лицо, когда Ран прошел мимо них. Слабый аромат его парфюма когтями прошелся по ее носоглотке, и в глазах снова защипало. Крепкая ладонь Риндо мягко поглаживала ее по макушке, сердце его мерно билось у нее над ухом. Арисе хотелось сейчас же уйти отсюда — желательно подальше и никогда больше не возвращаться. Охранник — Хитоми — что-то взволнованно зашептал. — Что? — тихо, но резко переспросил Ран. Хитоми снова сбивчиво заговорил. Ариса не смогла разобрать ни слова и поэтому против воли подалась вперед, осторожно выглядывая из-за плеча Риндо — как раз вовремя, чтобы наткнуться на серьезный, взволнованный взгляд Рана, обращенный в их сторону. От этого взгляда ей стало тревожно. Не успела она хоть как-то осмыслить то, чем это могло быть, как Ран отвернулся, бросив им с Риндо через плечо: «Будьте здесь», и спешно вышел из кабинета вслед за Хитоми. За дверью послышалась возня. — Что-то не так, — пробормотала Ариса, разрывая объятия. И словно в подтверждение ее слов, раздался щелчок. — Нас что, заперли? Подлетев к двери, она дернула за ручку, но та не поддалась. — Эй! — закричала Ариса, принимаясь стучать изо всех сил. — Какого черта?! Откройте! — Ари! — окликнул ее Риндо. Она замерла и обернулась к нему с непонимающим выражением на лице. Он кротко покачал головой, брови его взволнованно нахмурились: — Не надо. — Ты что-то знаешь? — Нет, но… Ты права, что-то случилось. И если Ран так поступил — значит, надо было. Ариса хотела было возмутиться, накинуться на Риндо с обвинениями и потребовать объяснений, но его серьезный и не на шутку обеспокоенный вид заставил ее осечься на полуслове. Тревога заклокотала в горле. Тяжело сглотнув и на автомате обхватив себя руками за плечи, Ариса принялась нервно расхаживать по комнате. — Как долго еще нам ждать? — Я не знаю. Будем действовать по обстоятельствам. — Что это может быть? — Может, полицейский рейд, может, конкуренты на чай заглянули. — И мы будем так просто сидеть и ждать здесь? — Ран знает, что делает. Пока не высовываемся. Никому не будет лучше, если нас троих одновременно прихлопнут. А так хоть будет шанс отстреляться и… — Прекрати! — осекла его Ариса, судорожно запуская пальцы в волосы и принимаясь массировать кожу головы в попытке отвлечься от тревожных мыслей. Было страшно. По-настоящему. В последний раз она испытывала подобное тогда, когда на нее было наставлено дуло госпожи Х. Но страх за собственную жизнь надежно заглушался страхом за жизнь Рана.Nostalghia, Tyler Bates, Joel J. Richard — Plastic heart
— Ладно, — миролюбиво подвел Риндо, присаживаясь на диван и закидывая ногу на ногу. — Может, тогда расскажешь, что тут у вас произошло, пока мы ждем? Ариса тяжело покачала головой и направилась к своему столу. — Я не хочу говорить об этом, — просто произнесла она, выдвигая верхний ящик. Пистолет лежал на месте. Ариса невесомо провела пальцами по резной рукоядке, ощущая, как тревога немного отступала. Она не знала, сможет ли выстрелить из него в человека, если вдруг возникнет необходимость, но все равно так было спокойнее. — Что натворил Ран? — не унимался Риндо. — Давай лучше поговорим о том, что творил вчера ты, — отбила Ариса, выдвигая второй ящик, где покоилась ополовиненная бутылка Macallan 1939. Достав оттуда же два граненных бокала, она принялась наполнять их. — В последний раз ты устраивал что-то подобное в 2013-м, не позднее. Выпьешь? Риндо тут же скривился в отвращении при виде алкоголя — видимо, похмелье еще не сошло. Равнодушно пожав плечом, Ариса перелила его порцию в свой бокал и резко опрокинула в себя. Жгучий привкус виски опалил рот, горло и желудок так, словно она хлебнула раскаленной лавы. На глазах тут же выступили слезы, нос пробило, а по внутренностям разлилось горячительное тепло. Тревога медленно отступила на задний план. — Сумасшедшая, — фыркнул Риндо, снисходительно наблюдая за Арисой. Прошло еще около десяти минут, прежде чем дверь снова щелкнула и отворилась, а в кабинет вернулся Ран. У Арисы к тому времени уже медленно плыла голова, но даже так она не могла не подметить налет испуга на дне его глаз. Встав в проеме, он спрятал руки в карманы брюк и выжидающе посмотрел на Риндо и Арису. Взгляд его был… Боже. Он смотрел на них с сочувствием. Почему? Что… — …случилось, ни-чан? — не выдержал первым Риндо. Ран напряженно потер подбородок, вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. — Маки мертва, — глухо произнес он, не опуская взгляд в пол. — Ее нашли у себя в комнате. Наглоталась таблеток. Что? — Да что за бред? — усмехнулся Риндо, поднимаясь на ноги. — Я только утром с ней разговаривал, все было нормально. Нет. Нет… — голос его ослаб. Ариса вдруг вспомнила, что Маки звонила пару раз ей вчера, но она не подняла трубку. Пообещала сама себе, что перезвонит позже, но потом решила вместо этого сразу навестить подругу сегодняшним вечером, чтобы… О боже. Ее больше нет. Только не снова. — …посмотри на меня, Ариса, — раздался откуда-то издали приглушенный голос Рана. Дежа вю. Сколько раз он говорил ей это? Лицо Рана вдруг всплыло совсем близко, а его сухие ладони оказались лежащими на ее щеках, обращая к себе. Ариса поняла, что не дышала все это время, и резко втянула воздух. Вместе с этим на нее лавиной нахлынули звуки и чувства. — Риндо, — беспомощно пролепетала она, отводя руки Рана от себя и оглядываясь по сторонам. Ей нужен был Риндо. Тот стоял чуть поодаль, уперевшись ладонями в стол и тяжело свесив голову. Плечи его часто вздымались. Маки не могла умереть. Это никак не укладывалось в голове. Ран говорил неправду. — Я тебе не верю, — произнесла Ариса, отталкивая его от себя и направляясь в сторону выхода. — Где Маки? — Ариса! — окликнул ее Ран в спину. — Тебе не нужно видеть это. Но она его не слушала, уверенно направляясь вперед. Ей нужно было убедиться самой. Крепкая рука Рана перехватила ее поперек талии и дернула на себя прямо перед дверью. — Не нужно, — только и смог произнести он, прижимая Арису к себе. Она попыталась вырваться из его хватки, лягаясь локтями: — Пусти меня! — прорычала Ариса не своим голосом. — Ран, ненавижу, отпусти! Она боролась, не переставая. Хватка Рана слабела от нежелания причинить ей боль. — Риндо! — крикнул он через плечо. — Отпусти меня! Я тебе не верю! Она уже не чувствовала конечностей, но все равно продолжала отчаянно вырываться. Ей надо было увидеть Маки. Убедиться, что с ней все в порядке, и извиниться за то, что не взяла трубку. — Ари… — Лицо Риндо возникло из ниоткуда. Серое, потухшее. Он не плакал, но лишь одного взгляда его потускневших глаз хватило, чтобы все понять. — Ее больше нет, Ари. — Риндо… — только и смогла произнести Ариса, прежде чем слезы сковали ее горло, вырывая оттуда лишь судорожные всхлипы. Хватка Рана ослабла. Выскользнув из нее, Ариса тут же оказалась в крепких объятиях Риндо. Маки звонила ей, но она не взяла трубку. Маки больше нет. От чувства вины скручивало органы.***
Fleurie — Hurts Like Hell
— Ее отец снова влез в долги. На этот раз куда серьезнее, чем все, что было до этого. Тихий голос Рана равномерно раскатывался в тяжелой тишине кабинета. В руках у него было зажато смятое письмо, оставленное Маки перед смертью. Это все еще звучало нереально. Ариса, успокоившись, сидела на диване, поджав к себе колени и уткнувшись в них лицом. Риндо стоял у окна неподвижной статуей, пустым взглядом гипнотизируя опускающиеся на Токио сумерки, и медленно курил. Раздался шорох бумаги. — Уверена, что не хочешь прочесть сама? — аккуратно спросил Ран. Ариса покачала головой, не отрывая ее от колен. — Нет. Продолжай. Она не была готова. — Когда деньги долго не поступали, к ним домой начал наведываться один из коллекторов из той конторы, где ее отец взял залог. Он угрожал ее сестре и насиловал Маки взамен на отсрочку выплат. Голос Рана едва слышно просел. Ариса почувствовала, как грудную клетку затопило чем-то мерзким. Органы все еще скручивало. — Блять… — тяжело выдохнул Риндо, туша сигарету и с ноги опрокидывая мраморную тумбу. Стоявшая поверх нее ваза с гортензиями перевернулась. — Сука! Раздался грохот и звон битого стекла. Ариса едва заметно вздрогнула, но головы не подняла. Пол осыпался осколками и нежно-голубыми лепестками цветов. — Почему она нам не рассказала? — продолжал негодовать Риндо, расхаживая взад-вперед по кабинету. — Мы бы помогли, я бы сам лично отрезал этому ублюдку яйца и заставил их сожрать. Мы бы… Блять, Мак… Почему? Этим вопросом Ариса задавалась бесконечное количество раз. Оторвав голову от коленей, она посмотрела на Риндо. — О чем вы говорили сегодня утром? Лицо Риндо дрогнуло, словно он готов был вот-вот расплакаться, но он лишь кротко поджал губы, тяжело сглотнул, и произнес сиплым голосом: — Ни о чем конкретном. Так, обсудили, чем занимались в Новый год, она поиздевалась над моим похмельем, сказала, что вышел какой-то новый фильм с Дженнифер Лоуренс и нам надо обязательно посмотреть его. Она улыбалась. Все было нормально. Как она могла после этого просто пойти в комнату и убить себя?! Риндо ожесточенно пнул в сторону осколок вазы, попавшийся ему на пути, и отвернулся обратно к окну, запуская пальцы в волосы. У Арисы ничего не укладывалось в голове. Маки, которую она знала, никогда бы не поступила так. Не оставила бы свою младшую сестру. Горло в очередной раз сковало судорогой. Боже, что же будет с малышкой Мадокой? Ариса обратилась к Рану: — Дай мне письмо. Он посмотрел на нее с сомнением, ютящимся меж поджатых губ, но все же поднялся с места и протянул сложенный вдвое лист бумаги. Не давая себе возможности передумать, Ариса развернула его. При виде выведенных рукой Маки кандзи внутри что-то тоскливо сжалось. Превозмогая возникшую в груди боль, Ариса принялась читать с середины. «Я знаю, что поступаю как трусиха, но у меня больше не осталось сил. Мое тело никогда не принадлежало мне, как и моя жизнь. Раньше я жила с мыслью, что однажды все наладится, но годы шли, а лучше не становилось. Становилось все хуже, и если мне тяжело выносить это сейчас, то что будет потом? У меня больше не осталось надежды. И сил. У меня ничего не осталось. Такое ощущение, что я пуста внутри. Будто я просто сосуд для страданий. Умирать страшно. Я бы хотела, чтобы все просто закончилось. Чтобы я исчезла, перестала существовать, а за мной исчез весь мир, и мне не пришлось оставлять за собой тех, кого я люблю. Но это невозможно. Мысли о смерти не покидают меня. Иногда кажется, будто я слышу голоса, которые приказывают мне сделать это. Я не прошу вас простить меня. Прошу лишь об одном — позаботьтесь о моей сестренке. Она этого не заслужила». Арисе приходилось прикладывать невероятные усилия, чтобы дочитать письмо. Буквы шли ходуном из-за дрожащих рук. Глаза застилала пелена слез. Все это время Маки боролась с депрессией, а они этого не понимали, позволив в итоге болезни взять над ней верх. Она была настолько глубока, что даже смогла пересилить любовь Маки к ее сестренке. — Выпей. Перед глазами появился бокал, наполненный виски. Нос уловил терпкий аромат. Ариса подняла глаза на Рана и молча приняла бокал из его рук. Если она напьется до беспамятства, это заглушит боль? Может, ей тоже… — Ариса, — окликнул ее обеспокоенный голос Рана, словно он каким-то образом услышал, о чем она думала. Ариса окинула его пустым взглядом и пригубила виски. Что же ей делать дальше? — «Пассажиры», — раздался вдруг потерянный голос Риндо. — Что? — отстраненно переспросила Ариса. — Фильм, о котором говорила Маки, — «Пассажиры». Она хотела сходить на него. «Освободи один день на следующей неделе и попробуй только забыть — я откручу тебе голову». Это было последним, что она мне сказала. Ариса с силой провела рукой по лицу и прикрыла глаза. Она не помнила, какими были последние слова Маки, сказанные ей. Если бы она вчера взяла трубку, то услышала бы их? Или, может, почувствовала что-то неладное и смогла бы предотвратить это? Как бы она это сделала, если не могла наладить даже собственную жизнь? Скорбь внезапно сменилась злобой. На себя, на Рана, Риндо, Маки, ее отца. На того коллектора, что посмел… На фоне злости боль была не такой ощутимой. Отставив пустой бокал в сторону, Ариса обернулась. — Риндо, — позвала она решительно. Тот оглянулся, вопросительно нахмурившись. — Мне нужно имя этого ублюдка. Коллектора. Пару секунд Риндо смотрел на нее озадаченно, словно пытаясь понять, о чем она говорит, но вдруг лицо его обросло безжалостной решительностью. На Арису больше смотрел не ее лучший друг, а верхушка крупнейшей в Японии преступной группировки. — Не переживай, — произнес он твердо. — Мы найдем его.