***
В «Мистик Гриль» произошла очередная встреча с очередным разговором. — Кстати, Кэти, а почему тебя не было в прошлый раз? Вся семья была. — Ну, как сказать. Было две причины. Первая — не очень радужная. Где-то в конце две тысячи восьмого года или в начале две тысячи девятого года мы с Клаусом, так сказать, не ладили. Я устала от его бешеных идей. Если коротко, я от него устала. Я решила уехать, чтобы ничего плохого не натворить…|Вставка из 2008/2009|
— Кэтрин, перестань. Зачем же так резко? Не сжигай мосты раньше времени! — прокричала Ребекка, пытаясь переубедить сестру. — Ребекка, милая моя сестра. Я уже всё решила. Я не могу уже терпеть Клауса. А замышлять что-то за спиной — не мой стиль. Нет, ну, как бы мой, но не за спинами родственников. Я с ним воевать, спорить или ругаться не собираюсь. И нет, я не убегаю от проблем. Просто делаю перерыв. И я вернусь, когда наш любимый братец угомонится. Я не обижаюсь ни на него, ни на кого-то другого. Я не сжигаю мосты! Сжечь мосты — это оборвать любую связь, и оборвать её через ссоры и всё в таком духе. Не понимаю, из-за чего ты так переживаешь. Ты можешь приехать ко мне в любой момент. Я тоже буду сюда приезжать. Просто хочу держаться подальше от проблем Майклсонов. — Кэти… А как… — Ребекка не успела договорить, как та её перебила. — Нет! Нет, Ребекка, не используй этот грязный и мерзкий приём! — потребовала девушка, встав с кровати. — Уж прости, Кэтрин! А как Элайджа отреагировал на твоё решение? И у меня нет выбора, поверь, эти слова — моя последняя надежда. Как бы ты это ни скрывала, но мы все понимаем, что его ты любишь больше нас. И это нормально, вы ведь близнецы. Я говорю это не в укор тебе, а с надеждой на то, что ты послушаешь его, пусть ты и старше. Скажи правду. — Боже мой… Он ещё не знает. Я собиралась сказать это сегодня, — ответила она и вышла из комнаты. Кэтрин направлялась к Элайдже. Она очень волновалась, ведь прежде они не расставались. Но ей нужно было это сделать и нужно было всё рассказать ему. — Элайджа, нам нужно поговорить… — вдруг сказала она, стоя в дверях. — Кэтрин, что случилось? — Не перебивай. Пожалуйста, — она вздохнула. — В общем, я уезжаю. Надолго. Прости меня, Элайджа. Я просто хочу держаться подальше от проблем Майклсонов, — Кэтрин сделала паузу. — Неважно. Просто прости меня. Прости, что бросаю тебя и Ребекку. Я бы с радостью предложила вам обоим поехать со мной, но я знаю, что ты не согласишься… — Кэтрин, стоп. Подожди, я знаю, что не смогу тебя отговорить. Но попробовать стоит, — в ответ на это он увидел, как Кэтрин засмеялась и грустно улыбнулась. — Кэтрин, давай просто сядем за один стол и поговорим. И всё. Решим проблемы, и всё будет хорошо. Как раньше. — Элайджа, мы уже пробовали. Не получилось. Элайджа, мы бессмертные. Я уезжаю не навсегда. Я вернусь, обязательно. Просто сейчас мне нужен перерыв. Так что, Элайджа, прости меня. Прости, пожалуйста. Я правда хочу остаться, но не могу. Элайджа, пожалуйста, не смотри так на меня. — Я понял. Я не обижаюсь и не обижусь. Я всё понимаю, с Никлаусом сложно. Особенно когда он делает не так, как ты просишь, а ещё хуже — если делает всё наоборот. И я искренне верю, что ты вернёшься, вернёшься очень скоро. — Элайджа… Конечно, конечно, я вернусь. Очень скоро, я же сама не смогу без вас. Не удивлюсь, если вернусь с чемоданами через месяц. Максимум через два. — Всегда буду ждать тебя, — сказал Элайджа, а затем предупредил: — Кстати, Никлаус, когда узнает, что ты уехала, сразу позвонит тебе — это в лучшем случае. А в худшем — узнает адрес у кого-нибудь и навестит тебя, — и оба засмеялись. — Боже упаси, Элайджа. — Ладно, езжай. Как приедешь, позвони, — он уже хотел отпустить её, как вспомнил: — А куда едешь-то? — Да так. Что-то мне подсказывает, что именно ты ему расскажешь, — Кэтрин ехидно улыбнулась. — Ладно, я в Нью-Йорк. Сниму квартирку где-то на Манхэттене, на высоком этаже, с красивым видом из окна. Фотки скину обязательно. Только у меня одно условие: не сразу сдавай меня Никлаусу. Элайджа пообещал ей этого не делать. — Ещё раз прости меня, пожалуйста… — Езжай, — Элайджа обнял сестру, а она его. — Я люблю тебя, Элайджа, — Кэтрин чмокнула брата и ушла. Когда она взяла уже собранные чемоданы, она направилась к выходу, но по пути оглянулась, осмотривая весь дом. — Я вернусь… — прошептала Кэтрин.|Наши дни|
— Как-то так, — пожала плечами Кэтрин. — А вообще, я вернулась через полгода. Никлаус звонил мне постоянно: мы разговаривали нормально, я спокойно ему рассказала причины моего побега. И, на моё удивление, он отреагировал адекватно. И просто ответил мне: «Я всё понял. Со мной сложно. Уговаривать вернуться не буду. Знаю тебя: если ты решила вернуться, например, через год, — значит, ты вернёшься через год. Не позже, не раньше». И сказал он мне это в первый или во второй наш разговор. А остальные месяцы мы хорошо общались, рассказывая друг другу новости, наше настроение и всё такое. То есть всё было нормально, и это было по-настоящему, я потом об этом узнала. Так что поэтому меня и не было.