О трудностях обучения русскому произношению

      — П-прошу прошэныя за… за… опозданыэ… — Альфред никак не мог отдышаться после марафона по холодному осеннему воздуху; пот катился с него градом, а острая боль в груди мешала говорить. В последний раз он бегал так в детстве, когда имел неосторожность раздразнить соседского добермана.       С начала занятий прошло двадцать минут, и Джонс ждал, что Брагинский — с таким-то характером — рассердится, съязвит что-нибудь вроде «Изумительно, а почему не за двадцать минут до конца семинара?», хоть как-то отреагирует, может, нахмурится или усмехнется, но он не удостоил даже глаз поднять, только кинул скупое «Проходите, садитесь» и сразу же обратился к Бонфуа:       — Франциск, пожалуйста, следующий пункт.       Слегка смущенный и почему-то разочарованный Альфред прошел на свое место. Испанец Антонио приветственно улыбнулся Джонсу и пододвинул стул.       — Пгостые люды́ всэй зэмлы… — Франциск испуганно вобрал голову в плечи, как будто ожидая удара, и почти шепотом пролепетал, — стагаются́ жить в мирэ́ и дружбэ́.       — Франциск, повторите еще раз, какое слово вы подобрали из тех, что я написал на доске, — попросил Иван.       — Стагаются́, — совсем тихо сказал Бонфуа, виновато улыбаясь.       — А если немного подумать?..       Франциск молчал с робким и потерянным видом. Альфред поднял глаза на доску — там аккуратным, в забавных, круглых завитках почерком были выведены слова «стараться», «пытаться», «пробовать», «стремиться» — и сильно обрадовался: если фонетика ему не давалась, то с лексикой у него был полный порядок.       — Конечно, Франциск, вы можете так сказать, но есть вариант, более подходящий по стилистике и контексту, — продолжал Брагинский.       — Пытаются, — шепнул Артур Франциску, и обрадованный Бонфуа выпалил вслед за Кёрклендом «Пытаются́».       Тут Альфред впервые заметил — и это приятно поразило его, — как губы Ивана тронула слабая улыбка, которую он, впрочем, поспешил задавить в себе:       — Артур, если подсказываете, то подсказывайте хотя бы правильно.       Кёркленд побагровел до кончиков ушей и нахмурился, злясь и на себя и на чересчур доверчивого Франциска.       — Надеюсь, вы угадаете нужное слово не с пятой попытки, — Брагинский на секунду, как будто случайно, мазнул взглядом по Альфреду и снова опустил глаза в учебник. — Ребята, мы ведь только что это повторяли.       Джонс вдруг ощутил в себе радостный приток сил. «Ладно уж, помогу этим несчастным», — самодовольно подумал он.       — Здэс болше подходыт «стрэмятся». «Простые луди всэй зэмли стрэмятся жить в мирэ и дружбэ», — сказал Альфред, с нетерпением ожидая, когда Иван посмотрит на него.       И тот посмотрел — с плохо скрываемым любопытством — и произнес — с нескрываемой убежденностью, что Джонс знает:       — Верно, Альфред Франклин Джонс. Объясните своим товарищам, чем отличается «стремиться» от выбранного Франциском «стараться».       Альфред поправил очки и уверенно заговорил:       — Глагол «стараться» употрэбляется прэимуществэнно, когда рэчь идет о бытовых явлэниях, явлэниях обыдэнной жизни, и более свойствэнэн разговорной рэчи. Глагол «стрэмиться» употрэбляется, когда говорытся о явлэниях широкого масштаба, о сфэре духовной дэятэлности человэка. Кромэ того, глагол «стрэмиться» обычно указывает на настойчивое влэчение к чему-лыбо и в мэншей стэпэни на актывные дэйствия, связанные в рэализацией желаний.       Во время его ответа Брагинский медленно поднялся из-за стола и остановился напротив Джонса, внимательно слушая.       — Хорошо, — слегка прищурившись, сказал Иван, — в нашем случае, стремление всего человечества к миру и дружбе — явление масштабное и духовное, а не личностное и бытовое. А теперь, пожалуйста, объясните, почему не подойдет вариант Артура.       — Глаголы «стараться» и «стрэмиться» употрэбляются, когда хотят, скорее, обратить внымание на усылия, стрэмлэние достыгнуть цели, а глагол «пытаться» — когда основное внымание обращают на безрэзултативность этих усилий.       — Прекрасно. В данном контексте упор делается на усилия людей жить в мире, а не на бесплодные попытки их усилий, — Брагинский тут же отвернулся от Джонса, прикрыв глаза густыми ресницами, и пригласил продолжать Вана. — Пункт третий, пожалуйста.       Ван Яо, который крайне не любил отвечать вслух, принялся старательно читать:       — Я пыталэся было отэпихэнуться от волэнолеза… ой, волэнореза весэлом, но оно тутэ же сэломалось (Чуковэсэкий).       — А если подумать?..       Ван Яо, нахмурив брови и сжав от усердия в трубочку губы, сосредоточенно уставился в книгу, но, судя по всему, видел там только пресловутую фигу. Альфред осторожно приподнял руку.       — Кто-нибудь, кроме Альфреда Франклина Джонса, хочет предложить свой вариант? — обратился Брагинский к группе, всячески избегая пересекаться взглядом с Альфредом, который весь сгорал от радостного нетерпения и страха, что кто-то, кроме него, ответит правильно.       Всегда улыбающийся Антонио храбро выпалил: «Стрэмылся»!       — Неправильно, Антонио! — вторя ему с той же залихватской манерой, отозвался Брагинский. — Альфред Фра…       — Я пробовал было отпихнуться от волнорэза вэслом, но оно тут же сломалось, — едва удерживая восторженную дрожь в голосе, сказал Джонс.       — Почему вы выбрали именно «пробовал», а не «пытался»?       — Глагол «пытаться» подчеркываэт бэзрэзултатывность усилий, а глагол «пробовать» указываэт на дэйствие, к которому прыступали и которое по той илы иной причинэ нэ имээт продолжения или прэрываэтся.       — Верно. В этом предложении действие прерывается сломанным веслом, — подхватил Брагинский и хотел было указать на Кику, чтобы тот продолжил чтение.       — Иван Алэксандрович, — негромко позвал Джонс.       — Да?..       — Я бы употрэбил здэс «попытался» тоже — глагол с прыставкой, — заметил Альфред.       Брагинский пристально изучал Джонса, как будто что-то искал в его облике — что-то давно позабытое, утраченное.       — Да, конечно, вы правы, это подойдет, — согласился Иван. — Но приставочные глаголы — наша следующая тема. Кстати, не забудьте повторить их дома. Боже, Франциск!.. В ваших глазах трагедии больше, чем на древнеафинской сцене.       — А страданий на слэдующем занятии будэт нэ мэнше, чем в дантовском Аду, — возразил Альфред.       Брагинский на мгновение заулыбался, и Джонсу почудились в его улыбке праздничная, солнечная зима, глубинно-синее небо и деревья в нежно-пушистом инее.       — Альфред Франклин Джонс, читайте дальше, пожалуйста, — попросил Иван.       — Он старался вспомныть, гдэ и когда видэл это лыцо, — Альфред поглядел на Брагинского, стоящего совсем рядом, в небрежной, изящной позе, покачивая учебник между пальцев, — и нэ мог. Здэс ешо подойдет: «Он пытался вспомнить…».       — Превосходно, — сдержанно кивнул Брагинский. — Вы, как всегда, правы.       После занятия Альфред в волнении выбежал вслед за Иваном из кабинета. Утреннее солнце до краев заливало квадраты окон голубым свечением; с лестницы неслись разговоры и смех студентов; сдержанный шум проносился по полупустым коридорам; из буфета пахло кофе, корицей и пряным теплом. Сердце Альфреда больно и часто стукало, словно хрустальное, а молодая кровь то и дело кропила изнутри щеки яркой краской.       — Вы что-то хотели? — немного удивленно спросил Брагинский, оборачиваясь к нему.       — Иван Алэксандрович, называйте мэня, пожалуйста, как всэх, просто по имэни. А́лфрэд.       Брагинский глядел на Джонса как-то сбоку, отчего взгляд его из-под густых пепельных ресниц казался строгим и недоверчивым. Альфред вдруг заметил, что Иван, словно смущенный ребенок, натягивает рукава белого вязаного свитера на кисти рук и зажимает края тонкими пальцами. Джонс несмело улыбнулся. На скулах Брагинского заогнился прозрачно-красный, рубиновый румянец; он завел за спину руки, холодно произнес:       — Как скажете, Альфре́д, — и с поспешностью отвернулся, уходя прочь.