***
Дверь кабинки хлопнула, хлипко отгораживая от внешнего мира, и трясущаяся рука Даррена тут же прошлась по атласной подкладке пиджака, находя во внутреннем кармане блистер таблеток. С гормонами шутки плохи, а он уже много лет играл с ними в шарады. Ещё и недавнее нападение забило последний гвоздь в гроб его надежд на «всё обойдётся» сильнейшим выбросом адреналина, окончательно расшатывая гормональный фон и нервную систему. Две таблетки с характерным хрустом выскочили из блистера и тут же легли на язык, заставляя Даррена поморщиться от химозного привкуса, прежде чем проглотить подавители всухую. Нет ничего жёстче иерархии в мафии. Уж это было известно ему не понаслышке. Сейчас Даррену Морану тридцать два, и, попав в мир по ту сторону закона двадцатитрёхлетним мальчиком на побегушках, он пóтом и кровью сумел взлететь до должности правой руки самого Босса. Жёстче мафиозной иерархии — только распределение ролей омег, которые за долгие годы выточились в граните в трёх ипостасях: шлюха, секретарь и муж. А точнее: секретарь, который всё равно сводился к функциям шлюхи; и муж, верно ждущий альфу дома и закрывающий глаза на то, как от него несёт другими омегами. Но разве исключительно в мафии процветает подобное? Даррену только исполнилось восемнадцать, когда с ним произошло то, что и вынудило начать принимать подавители. Первый курс университета, исторический факультет и полное надежд на светлое будущее сердце пахнущего майской сиренью омеги. Представили? Забудьте. Забудьте, а лучше представьте вместо этого общественный туалет, куда затолкали омегу двое альф, ледяную плитку, на которую его повалили, и сдавленные истошные крики о помощи через зажатый ладонью рот. После изнасилования Даррен бросил вуз, решив начать новую жизнь — жизнь беты, положившую конец чужим голодным взглядам, сальным шуткам и пошлым намёкам. Мешковатая одежда прятала тонкокостную фигуру, волосы зачёсывались и стриглись, скрывая нежные локоны, а часы, проведённые в спортзале, хоть и всё равно не помогли нарастить нужную мускулатуру астеничному омеге, но сделали сильнее и выносливей. Стать бетой получилось довольно легко, а жить в новом гендере — очень приятно. Если бы не физиология, которую никто не отменял: потребность в физической разрядке, какой бы небольшой она ни была, всё равно обострялась до раскалённой пульсации каждую течку, а четырнадцать лет на подавителях не прошли бесследно для здоровья. Даррен раздражённо толкнул дверь кабинки туалета, заканчивая своё минутное бегство от мира, и вышел к умывальникам. — Чёрт! — вырвалось у мафиози, когда некто влетел в уборную, врезаясь прямо в него. — Ой, босс, извините, я не заметил вас, простите! — тут же лихорадочно забормотал какой-то альфа. Даррен прищурился, вспоминая его лицо. Точно, новенький, Нортон. Кажется, Кайл Нортон… Дальний родственник самого Магнуса, вернее его супруга. «Супруга, — мысленно усмехнулся псевдобета, — одно название, совершенно не мешающее Магнусу ночами иметь всех шлюх подряд». — Не мямли, за такое не убивают, — ответил Даррен, оскалившись, и на его слова альфа только побледнел, продолжив сыпать извинениями. Да, Даррена Морана боялись почти так же сильно, как и Магнуса, и на то были веские причины: омега долго зарабатывал себе репутацию жёсткого расчётливого беты и никому не позволит её испортить.***
Даррен устало смотрел на огромного двухметрового бугая, сидящего напротив. Светлые платиновые волосы, постриженные на военный манер, и куртка под камуфляж — типичный армейский остолоп в лучшем виде. Неужели Магнус не мог найти никого поприличнее? Мафиози взглянул на распечатанное резюме телохранителя в своих руках. — Томас Макларен? — лениво переспросил Даррен, и тот сразу кивнул. — Тридцать пять лет, бывший морпех? Альфа снова утвердительно качнул головой, сохраняя абсолютно каменное лицо, в ответ на что «бета» раздражённо поджал губы: — А говорить ты умеешь, солдат? — Умею, сэр, — наконец отозвался альфа, доказывая способность говорить и удивляя Даррена низким с хрипотцой голосом. — Ну, и на том спасибо, — фыркнул мафиози, мысленно проклиная саму необходимость в присутствии няньки рядом с собой, пусть и в виде громилы-военного. Он снова глянул в резюме, ища глазами имя. — Итак, Томас… почему ушёл с военной службы? — Отстранили за неподобающее поведение, — отчеканил тот, однако его тон стал заметно тише. — Неподобающее? — Даррен выгнул чёрную бровь. — Это что же ты такое натворил? — Избиение вышестоящего лица, — отрапортовал Томас, опуская глаза. Бета тихо засмеялся: — Вот это уже интересно. Причина хоть была веская? — Очень, сэр, — почти прошептал морпех. — Ладно, не буду лезть в душу, — сухо бросил Даррен. — Я насилие не осуждаю, если оно, конечно, оправдано. Да и мне, если честно, глубоко плевать на твоё прошлое. — Он устало провёл рукой по тёмным волосам и в который раз кинул взгляд на бумагу. — В резюме написано, что ты уже работал телохранителем. — Да, сэр. — Почему ушёл? — Я охранял омегу… — Альфа внезапно запнулся и, как показалось мафиози, покраснел. — И? — Тот омега начал принуждать меня к близости, сэр. Это противоречит профессиональному кодексу, — отчитался Томас, на что Даррен привычно усмехнулся. — Значит, ты у нас чтишь правила? Какая прелесть. Даррен ещё раз окинул усталым взглядом мощную груду мышц перед собой и на пару секунд задержался на спокойном, почти каменном лице с на удивление светлыми голубыми глазами. Мафиози вздохнул: — Ладно… Я посмотрю, как ты работаешь, и, если меня всё устроит — что маловероятно, я очень придирчив, — то ты останешься. А если нет, — Даррен криво усмехнулся, — побежишь искать другую работу, солдат.***
— Платят очень хорошо, — в который раз за вечер убеждал друга Чарли, держа в руках уже запотевший стакан с ледяным «Чёрным русским». — Всего лишь будешь ходить хвостиком за этим их вторым боссом, смотреть, чтоб никто его не пристрелил. И только! Томас хмурился сильнее с каждым словом. В баре становилось людно и шумно, гул многих голосов и громкая музыка били по ушам, вынуждая морпеха вспомнить, почему он редко посещал подобные заведения. — Чарли, я не знаю. — Томас тяжело вздохнул, понуро опуская широкие плечи. — Снова в личную охрану? Мне и прошлого раза хватило на всю оставшуюся жизнь… — Дружище, ты будешь охранять бету! — Чарли ткнул его в бок. — Если, конечно, этот засранец тебя наймёт — он придирается к любой мелочи. Но главное то, что с ним ты можешь быть абсолютно спокоен за свой подкачанный зад. Томас закатил глаза: — Ты пьян. — Беты — они же такие сухие и холодные, — не обращая внимания на друга продолжал Чарли чуть заплетавшимся языком. — Как лягушки, ей-богу. — Лягушки как раз не сухие… Всё, друг, пора тебе домой, а то Марк ругаться будет. — Ну и чёрт с ними, с лягушками! — Захмелевший альфа допил тёмную жидкость и громко опустил стакан на стол. — Главное, что этот бета точно не начнёт лезть к тебе в штаны. Хотя не понимаю, почему ты был против с тем мужем бизнесмена. Точно, я же забыл позвонить Марку… — Он негнущимися пальцами полез в карман за телефоном. — Мне устроят взбучку, если я не куплю памперсы, а я снова не помню, какие надо… Томас, не заводи детей! Третий ребёнок — третий! — а всё ещё не запомнил эти долбаные памперсы… Чарли был из тех альф, которым посчастливилось найти своего истинного и к тридцати годам пустить корни в виде детей и собственного дома с двориком в хорошем районе Дублина. Но ни дети, ни большая любовь к мужу не помогли Чарли избавиться от присущих ему с самого детства взбалмошности и сумасбродства. «Перерастёт», — говорили учителя в школе. «А как же…» — хмуро усмехался Томас, глядя, как друг пытается рассмотреть что-то в перевёрнутом телефоне. Они сошлись ещё в школе на почве похожей семейной ситуации: отец Чарли служил полицейским, а Томаса — военным. Родители в погонах — это диагноз, и оба альфы ощутили это на собственных шкурах. Томас до сих пор помнил страшный скандал в семье друга, когда тот объявил старшему поколению, что не хочет продолжать «семейную традицию стражей закона», и подал документы на юрфак, рискуя стать, по словам его отца, «продажным правоведом». После этого Чарли две недели жил у Томаса, пока не пришла пора перебраться из небольшого городка на западе Ирландии в столицу — в кампус Тринити-колледжа. Тем временем сын подполковника ирландской армии был менее рисковым парнем и потому осмелился выбирать только вид войск: морских или сухопутных. Но в ситуации Чарли как раз выбранная им альма-матер и посодействовала его внезапной связи с мафией, дав возможность оказывать клану Магнуса О’Доннела нелегальную юридическую помощь. Именно это и открыло ему дверь к тому, чтобы пропихнуть кандидатуру лучшего друга на вакансию телохранителя «правой руки» самого Большого Босса. Оставался только сущий пустяк — уломать Томаса. А этот двухметровый бугай являлся самым принципиальным человеком из всех, кого он знал на своём веку, но Чарли был уверен в одном безотказном аргументе — деньгах. Особенно в ситуации Томаса. — Томми… — Не называй меня Томми. — …если проработаешь там хотя бы год, тебе хватит на пять лет лечения Уилла. Томас нахмурился и сжал в своих больших ладонях стакан с виски. Господи, а ведь он и правда сможет спокойно оплатить лечение младшего брата на ближайшие пять лет. Уилл был омегой, их родители умерли, когда он ещё учился в школе, и Томас заменил мальчику отца. Продержаться один год, заработать денег на лечение, а там уже, не торопясь, искать нормальную работу — не связанную ни с личной охраной, ни с мафией. Звучит вполне… если не разумно, то хотя бы походит на то. С большой натяжкой и стаканом чистого скотча в придачу.***
Место поражало своей роскошью, и Томас еле удержался от того, чтобы не разинуть рот, разглядывая сверкающие в лучах солнца хрустальные люстры. Альфа решил, что адрес, указанный для встречи с новым боссом, привёл его в некий штаб преступного картеля, и не ошибся. Сидя на дорогом кожаном диване в холле, Томас нервно потирал вспотевшие ладони, коря себя за то, что вообще ввязался в мир мафии. Чарли проинструктировал друга про основы поведения с одним из лидеров клана, подчёркнуто сообщив, что будущий начальник Томаса не отличается ангельским характером. Даррена Морана боялись настолько сильно, насколько и уважали, шёпотом пуская по клану слухи, что бета не прощает ошибок и может пристрелить с расстояния трёхсот метров. Из невесёлых мыслей Томаса вывел голос: — Томас Макларен? Он поднял голову и увидел подошедшего симпатичного омегу. — Да, — сразу кивнул альфа. — Даррен уже ждёт вас, идите за мной. — Я опоздал? Встреча ведь была назначена на… — Нет, вы как раз вовремя, просто Даррен всегда приходит раньше, — секретарь понизил голос и тихо добавил: — он ненавидит, когда опаздывают. Прямо в бешенство впадает, имейте это в виду. «Ещё один пункт к образу нового босса», — невесело заключил Томас, следуя за омегой по коридору. У высоких резных дверей он остался один, получив короткое пожелание удачи после того, как секретарь постучал в кабинет, и в ответ послышалось глухое: «Войдите». Альфа решительно переступил через порог. В комнате, повернувшись лицом к окну, стоял стройный темноволосый мужчина в строгом чёрном костюме, нервно крутя в длинных пальцах телефон. Чёрт, эти пальцы… Томас невольно задержал на них взгляд на миг дольше позволенного, отмечая, насколько изящными и тонкими они были. Как только он заставил себя оторваться от неожиданного разглядывания кистей мафиози, Даррен повернулся к посетителю лицом. Альфа моментально замер, смотря в медово-карие глаза на бледном, с острыми чертами, лице. — Что ж, ты не опоздал, — сухо заметил бета, кривя губы. — Уже похвально. Во взгляде Даррена скользнуло презрение, но как только он подошёл ближе, сокращая расстояние до нескольких шагов, Томас со странным трепетом отметил, что его потенциальный босс был ниже более чем на целую голову. Тем временем Даррен опустился в кресло, сделал жест рукой, призывая альфу устроиться напротив, и начал просматривать резюме телохранителя, задавая интересующие его вопросы. Когда разговор зашёл о причине отстранения Томаса из морской пехоты, он мысленно сжал кулаки в надежде, что бета не начнёт выпытывать у него подробности. Посвящать незнакомого человека в личные дела — а они касались его семьи, вернее, брата — абсолютно не хотелось, и Томас был невероятно благодарен Даррену за отсутствие интереса к этой теме. — Ладно, — наконец сказал мафиози, устало проводя рукой по волосам, заставляя Томаса непроизвольно проследить за таким обыкновенным, но по-своему интимным движением. — Я посмотрю, как ты работаешь, и, если меня всё устроит — что маловероятно, я очень придирчив — то ты останешься. А если нет — пойдёшь искать другую работу, солдат. — Да, сэр, — с готовностью кивнул Макларен. — Тебе придётся ночевать у меня, — продолжал Даррен, морщась от собственных слов. — Я не терплю чужих в своем доме и ненавижу, когда кто-то лезет в мою личную жизнь. Я ложусь спать рано, когда дела не вынуждают задержаться до ночи. Встаю я тоже рано. Сплю очень чутко, а если услышу хоть шорох и проснусь, — он стрельнул глазами в Томаса, — выгоню тебя в шею. Но прежде — спущу шкуру. — Понял, сэр. — И хватит называть меня «сэр». Начинает надоедать. Мы обращаемся друг к другу по имени, но чаще всего подчинённые зовут меня «босс». — Хорошо, босс. — Кстати, солдат, — бета внимательно посмотрел на альфу, — если ты крыса, шпион или засланный коп, который что-то тут вынюхивает, — я узнаю сразу. — Даррен подался вперёд, угрожающе глядя прямо в голубые глаза. — Я знаю обо всём, что происходит в этом городе, а о том, что делается в моём клане — и подавно. Томас сглотнул, загипнотизированно смотря в лицо мафиози: — Я не шпион, уверяю вас. — За тебя ручался проверенный человек. — Даррен поднялся на ноги. — Это большой плюс в твою пользу, однако, как говорится: доверяй, но проверяй. — Он ехидно улыбнулся. — Сейчас я еду на встречу, отвезёшь меня. Будешь выполнять обязанности шофёра тоже. Ты же водишь машину? — Конечно, сэр, — ответил Томас, поднимаясь вслед за Дарреном и снова становясь на полторы головы выше. — Что я говорил про «сэр»? — Морану пришлось неудобно выгнуть шею, чтобы снизу вверх упереться в альфу злым взглядом. — Ой, извините… босс. — Не тормози, солдат, ненавижу тупиц. Томас поджал губы. Он не был тупицей, всего-то предпочитал строго соблюдать субординацию. Слава Богу, Даррен Моран сказал называть его боссом, ведь звать этого темноволосого бету с изящными тонкими пальцами и дивными глазами просто по имени — это уже ни в какие профессиональные кодексы не влезает.***
Машина Даррена оказалась чёрным мерседесом с бронированными тёмными стёклами, что было вполне ожидаемо. Теперь Томас сидел за рулём, вдыхая запах дорогого кожаного салона, и смотрел на дорогу, следуя по заданному адресу в навигаторе. — Нет, послушай меня внимательно, его пока нельзя убивать, он нам нужен! — почти кричал в телефон Даррен, разместившись на заднем сиденье. — Сломай ему колено или что-то вроде того… Всё, что хотите, но чтобы он мог говорить. И говорить адекватно, Киллиан! Дождитесь меня, я его разболтаю — выдаст нам всё. Да, потом забирай его себе. Но дождись меня, Кил! Если я приеду, а он будет без языка или выживший из ума — я вырву тебе кадык, понял? Всё, до встречи. Нет, я приеду позже. Нужно ещё уладить одно дело. Зеркало заднего вида показало Томасу, как бета отложил в сторону телефон и устало откинул голову назад, прикрывая глаза. Такая поза обнажила его тонкую шею, из-за чего босс выглядел непривычно беззащитным. Телохранитель сглотнул. — Потом нам придётся заехать в следующее место, — пробормотал Даррен, всё ещё держа веки опущенными. Сонливость накатывала на него с силой морских приливов, а потрёпанные недавним нападением нервы снова давали о себе знать, жалобно умоляя об отдыхе. Возможно, придётся увеличить дозу успокоительного, а главное — подавителей. Чёрт, его врач будет рвать и метать… Доктор Дуглас — единственная живая душа, знавшая о секрете Даррена, — вечно отчитывал его за то, что он гробит своё здоровье сильными гормональными препаратами. — Слушаюсь, — коротко бросил Томас, и Даррен невольно улыбнулся одними уголками губ. Хорошо хоть, что телохранитель не оказался болтуном, коих он терпеть не мог. А в мафии таких много — куда ни глянь. Через пятнадцать минут машина подъехала к зданию дорогого ресторана, и навигатор сообщил своё: «Вы прибыли к месту назначения». Томас глянул в зеркало заднего вида и увидел, что бета всё ещё сидел с прикрытыми глазами, расслабленно откинувшись на сиденье. — Босс, — тихо позвал Томас, но тот не отзывался. — Даррен, мы на месте. Альфа обернулся и посмотрел на своего нового работодателя. Всё указывало на то, что тот спал, а чуть подрагивающие ресницы и сведённые брови наводили на мысль о сне, далёком от спокойного. Томас неуверенно протянул руку и коснулся чужого плеча под дорогой тканью пальто. Даррен моментально вздрогнул, распахивая глаза. — Мы приехали, босс, — смущённо повторил альфа, тут же убирая руку. Даррен рассеянно кивнул и провёл ладонью по лицу. Он моргнул несколько раз, чтобы окончательно прогнать сон, а после уверенно толкнул дверь машины, бросая уже на ходу: — Шевелись, солдат! Внутри ресторан был ещё роскошнее, чем снаружи, и Томас невольно смутился, хоть военная выправка услужливо не позволила ему показать свои эмоции. Справа от него остановился Даррен, так же окидывая взглядом просторный зал: идеально сервированные столы, за которыми вальяжно сидели люди в дорогущих одеждах, а официанты в безукоризненных белых рубашках и бабочках мастерски разносили заказы и подливали в бокалы посетителей высококлассные напитки. — Ненавижу это место, — тихо буркнул бета, а Томас подумал, что, наверное, тот вообще не рассчитывал, что телохранитель его услышит.***
Даррен сидел за столиком напротив какого-то холёного типа в костюме ярко-малинового цвета. На манжетах его бирюзовой рубашки блестели золотые запонки с прозрачными камнями, и стоящий чуть поодаль Томас заподозрил в них бриллианты. Он не сводил глаз со своего босса, одновременно следя за каждым присутствующим в ресторане. Про себя Томас отметил, что Даррен выглядел каким-то напряжённым. Несмотря на якобы открытую и властную позу — мафиози вальяжно развалился на диване, закинув ногу на колено, — Томас обратил внимание, что бета натянут как струна. Видимо, встреча всё-таки была деловая, и вопросы обсуждались не самые приятные. Странный голос в голове зашептал о том, как хорошо, что это не оказалось свиданием, ведь Даррен заслуживал альфу намного лучше павлина в малиновом пиджаке. Томас старался не заглядываться снова на тонкие пальцы мафиози, сжимающие сейчас низкий стакан с янтарной жидкостью — не то с обычным виски, не то с американским бурбоном. Однако Томас не мог не заметить, что Даррен не сделал ни единого глотка, при этом не спуская глаз со своего собеседника, который, в свою очередь, пил уже второй бокал мартини с водкой подряд. Когда Томас отвлёкся на какого-то, как ему показалось, подозрительного альфу, вошедшего в ресторан, Даррен внезапно вскочил на ноги. За секунду мафиози оказался около своего собеседника, прижимая пистолет прямо под его подбородком. — Хорошо, Даррен, хорошо! — сразу залепетал тип в малиновом костюме, поднимая руки ладонями вверх. — Конечно, мы договорились! Мы отдадим вам больше! — Ты не понял, Тэрри, наш процент не увеличится, — процедил Даррен. — Ты отдашь нам всю выручку за первую партию, а потом — семьдесят процентов с каждой следующей прибыли. Казалось, никто в ресторане не заметил этот инцидент — все продолжали есть, молча опустив глаза в тарелки.***
— Вот чёрт… — послышался раздражённый шёпот Даррена с заднего сиденья, когда они сели в машину на парковке ресторана. Томас снова мельком глянул в водительское зеркало, где увидел, как Даррен выдавливает из блистера таблетку и засовывает её в рот. Альфа засмотрелся на быстро мелькнувший розовый язык, и в этот момент мафиози поднял голову, встречаясь с ним взглядом. — Обезболивающее, — раздражённо буркнул Даррен, злясь, что ему приходится врать и оправдываться перед каким-то там солдафоном. — У тебя там вода лежит в двери. Дай сюда. Он запил таблетку и откинулся обратно на сиденье. Голова гудела, тело ныло, сердцебиение сбивалось. Ему нужно было взять выходной и отоспаться, а не угрожать всяким подонкам всадить им пулю в лоб. Но какой, к чертям собачьим, выходной? У босса мафии нет выходных, даже если ты пока только метишь на его место. — Забей адрес в навигаторе, — сказал Даррен, а после продиктовал Томасу улицу и номер дома. — Это промзона? Заброшенный завод? — А что же ещё? — неожиданно усмехнулся он. — В фильмах про мафию мы пытаем людей только там.