Дракон и его хоббит: Все только начинается

▼ ...Бильбо стоял на мосту и пытался прийти в себя, но все, что он видел перед глазами — искаженное болью лицо Смауга...

••• ...надо удержаться... Боль обжигает, а темнота обещает забвение... закрыть глаза, будет легче... тянет вниз... Нельзя... не здесь... Что он делает? Не донесет... Слишком маленький и хрупкий. Смешной... ...все кружится... Надо постараться дойти... Что-то важное, что-то важное, оно мелькнуло на самом краю сознания, какая-то мысль... Надо удержаться и поймать ее... Важное... ...девочка. Ей больно, надо помочь, надо помочь, или снова будет больно... Надо помочь... Прохладные ладони. Хорошо, когда они рядом... ...жарко и нечем дышать... Как же жарко. Почему так жарко?.. Руки... руки заботятся. Руки лечат. Такие легкие, такие мягкие, прохладные... Хорошо, что они здесь... Они исцеляют, с ними хорошо... ...так легче... Чернота... отступает... ...музыка... музыка зовет своим блеском... Манящая, чарующая тонкими звенящими переборами... Так хорошо, тепло... Музыка. Золотистыми переливами... Моя музыка... Мое сокровище.. Мелодия взвивается, переходя в грозный набат... Они пришли отобрать. Да как посмели... Вор... Что тебе нужно, вор?.. Он хорошо говорит. Загадки... интересно... Маленький безрассудный храбрый вор... ...поплатятся... ...огонь, всюду огонь... пламя... Боль, почему больно... нет... не вдохнуть... Воздух.. нет... нельзя... в воде... никак... ...чернота... Берег, черная земля... Кто ты?.. Я знаю тебя, ты... добей... Зачем?.. Ищут, ищут, надо бежать, надо прятаться... Почему не уходит боль... Чернота-чернота-чернота... Не просыпаться... Никогда не просыпаться, покой и забвение... ...бежать, бежать... Нет. Нет сил... Кровь, вместе с кровью уходит сила... агония... в черноту... глубже, глубже... тяжело... Надо спрятаться... Знакомый запах... Вор, тот самый ездок на бочках... Он тут, он где-то рядом, надо найти... ...почему надо найти... Не убил... Глупый, глупый вор... Заботится... Так странно, почему он не бежит... Все бегут. Все всегда бегут... Маленькие руки с прохладными ладошками... ...легче... Легче удержаться... на свет... Глупый храбрый хоббит... Чего он хочет?... пахнет... притягательно... Тонкая шея, слишком легко сломать... ...хрупкий, такой уязвимый... ...маленький хоббит... •••

Почти весь день дракон метался в лихорадке, иногда проваливаясь в беспамятство. Порой он тянул к чему-то руки или бормотал на неизвестном языке. Один раз вполне отчетливо попросил прекратить — хоббит услышал его из прихожей, пока ходил за водой и свежими салфетками. Бильбо пришлось стянуть с дракона окровавленную рубашку и уже дважды сменить повязку — кровь никак не хотела останавливаться. И рана выглядела так, словно дракон только что ее получил, хотя еще с утра она казалась вполне затянувшейся - с розовой нежной кожей по краям и зарубцевавшимся бордовым шрамом. Почему-то складывалось ощущение, что от его присутствия дракону легче. Пока Бильбо пытался затянуть повязку потуже, дракон лежал более или менее спокойно, но стоило ему отойти — тот начинал что-то говорить, метаться по подушке, едва не разрывая ее цепляющимися рогами и даже порывался встать. В конце концов, хоббит решил, что проще никуда не уходить и, меняя ли влажное полотенце на лбу или просто удерживая руку на его запястье, показывать, что он рядом. Было в этом нежелании оставаться одному что-то такое... откровенно беззащитное, от чего у хоббита щемило в груди. Будучи в сознании, Смауг всегда старательно держал дистанцию, что, скажем прямо, более чем радовало Бильбо. Вынужденную близость при перевязке, например, оба терпели стоически и чуть ли не облегченно вздыхали, когда вновь оказывались в разных концах комнаты. Постепенно напряжение почти сошло на нет, но тем не менее держаться друг от друга на расстоянии им было ощутимо легче: хоббит все еще опасался, дракон не привык к каким бы то ни было контактам. А сейчас Смауг сам хотел прикосновений. Стоило задремавшему хоббиту сдвинуться, как дракон начинал беспокойно шарить по простыне в поисках его руки. Порой дракона лихорадило, у него начинался жар, и когда хоббит обтирал смоченным в воде полотенцем его лицо или убирал с глаз слипшиеся темные пряди — тот сам тянулся к его рукам, словно это они, а не прохлада влажной ткани, дарили облегчение. Один раз он и вовсе слегка потерся щекой о раскрытую ладонь — жест настолько трогательный, что хоббит не смог устоять и добрых полчаса просто бездумно гладил его по лицу и волосам. Он очень хотел помочь, но не знал, что еще можно сделать. Как бы то ни было, разница между тем, кого хоббит встретил в Эреборе и тем, кто, не раздумывая, бросился помогать Рози, более чем очевидна. Бильбо не знал, что именно произошло, но он видел, как девочка упала и как сильно была подвернута нога — еще не перелом, но очень серьезный вывих. А еще он видел, как резво малышка побежала к друзьям и как покачнулся ставший вдруг еще бледнее обычного дракон. Вывод напрашивался сам собой, но многие вопросы все же оставались без ответов. Например, почему снова открылась почти сросшаяся рана — было ли это своеобразной отдачей за оказанную помощь, или причина была все же не магического происхождения? Учитывая, сколько времени прошло, с такой скоростью заживления, рана должна была давно стянуться и перестать беспокоить. Однако, по тому, как медленно и аккуратно двигался дракон, как он иногда кривился от боли, было видно, что с выздоровлением что-то идет совсем не так, как надо. И только сейчас смутные догадки обрели форму — возможно, каким-то образом внутри оставался кусок стрелы? В первый день ему даже в голову такая мысль не пришла, поэтому он, конечно же, и не подумал проверить, да и сегодня ничего чужеродного он там не увидел. Но что, если такое быстрое заживление сыграло сейчас против дракона, удерживая все это время осколок внутри и не позволяя его обнаружить? Такой вариант казался вполне вероятным, и какое-то время Бильбо раздумывал, не посмотреть ли прямо сейчас, пока дракон без сознания, но потом отбросил эту мысль: кто их, драконов, знает, как у них все устроено? Лучше дождаться, когда Смауг придет в себя, и сначала высказать свои предположения. Состояние дракона менялось очень резко. То жар, то буквально через пару минут озноб до дрожи и клацающих зубов. Хоббит едва не выл от собственного бессилия, он не знал, помогают ли настойки и травы, но ничего другого ему не оставалось. Когда-то, еще в самом начале он, сам не зная, зачем, заикнулся о том, чтобы позвать местного лекаря, и в качестве ответа получил только иронично приподнятую бровь. Да... Но Бильбо не особо и рассчитывал на согласие, к тому же, как выяснилось в результате осторожных расспросов, после своих приключений хоббит и сам знал о ранах и их лечении больше, чем мистер Фрамбельфут, который едва ли бывал дальше Бри и видел что-то серьезнее ожога Лили Гэмжи, когда она нечаянно подожгла себе рукав. Ожог... Звать кого-то к Смаугу может быть опасно, несмотря на его почти примерное поведение, дракон все же остается драконом — они непредсказуемы. Да к тому же, по округе и так уже пошли разговоры. В приступе отчаяния, в очередной раз сражаясь с ознобом и со всей возможной осторожностью укутывая дракона в несколько одеял, хоббит даже раздумывал попытаться найти сейчас ацелас*, вряд ли стрела была моргульской стали, но кто его знает, вдруг да поможет? Правда, после недолгого раздумья, он отбросил и эту мысль. Шансы, что он даст хоть сколько-нибудь ощутимый эффект, были малы, а оставлять дракона в одиночестве хоббиту совершенно не хотелось. Ближе к ночи дракон слегка притих, и Бильбо подумал, что неплохо бы сделать напоследок перевязку да готовиться спать. Он решил остаться со Смаугом и занять заваленную книгами кровать — температура была все так же ненормально высока, а из своей комнаты он дракона вряд ли услышит. Едва хоббит отогнул одеяла и принялся осторожно развязывать узелок повязки, как дракон дернулся и попытался приподняться. Наконец-то очнулся. Хоббит облегченно выдохнул. Очнулся — это хорошо, очнулся — значит, все наладится. - Ты снова пришел... вор. Что тебе нужно? У меня больше нет сокровищ, которые ты бы мог украсть... — дракон осмотрелся, словно не понимая, где он находится. Взгляд его упал на ладошку, лежащую у него на груди в слабой попытке удержать, хоббит тут же ее отдернул. Возможно, это просто неверный свет свечей да разгулявшееся воображение, но Бильбо показалось, что его словно затягивает в эти огромные, горящие лихорадочным оранжевым цветом глаза. Если раньше зрачки были вертикальными, не хуже других признаков выдавая истинную сущность их обладателя, то теперь они буквально затопили радужку. Хриплый голос продолжил: — А может быть, ты пришел не за сокровищами? Хоббит отшатнулся, не понимая случившейся с драконом перемены. Он потянулся достать кольцо на тот случай, если придется бежать, но дракон не позволил ему этого сделать, перехватив скользнувшую было в карман руку. Хоббит задержал дыхание. - Ну же... Не стесняйся, — коготь второй руки легонько подцепил пуговицы на рубашке Бильбо, и те с негромким стуком одна за другой посыпались на пол. — Иди сюда... — он потянул онемевшего от страха хоббита на себя. Тот в панике попытался вырваться, но куда там! Едва ли дракон даже почувствовал, что жертва пытается оказать сопротивление. - Ты же этого хотел, так?... — почти промурчал он, проведя носом по шее хоббита и вдыхая запах, который странным образом сейчас показался ему особенно привлекательным. — Иначе зачем ты здесь крутишься? — Смауг отстранился, и на лице его отчетливо промелькнула гримаса боли. - Отвечай! — он неожиданно встряхнул еле живого от страха Бильбо, да так, что тот даже, кажется, прокусил себе язык. Глаза дракона пылали гневом, если пару мгновений назад голос его звучал, пусть и наверняка с фальшивой, но мягкостью, вкрадчиво, заполняя изнутри, пробираясь в сознание и лишая воли, то сейчас он разнесся по всей норе — яростный и слишком громкий, чтоб надеяться, что хоть кто-нибудь в округе его не слышал. ...Бильбо почти не помнил, как именно он извернулся и надавил на и без того многострадальные ребра, заставляя ослабить хватку и выпустить его, как убежал без оглядки, не зная, собственно, куда он бежит и что будет делать дальше. Когда пятью минутами позже он стоял на мосту и пытался отдышаться и прийти в себя, все, что он видел перед глазами — искаженное болью лицо Смауга. ___________ Ацелас (англ. athelas, в других переводах — Ацэлас, Ателас, Целема) — целебное растение, произрастающее на территории Средиземья. Использовался Арагорном для помощи Фродо и Тауриэлью для помощи Кили после ранения моргульским оружием.