❈❈❈❈❈
Между ними воцарилось молчание. Он был неуверенным, напряженным в том смысле, что казался хрупким. Сукуна внимательно наблюдал за Юдзи с того места, где он сидел на земле, ожидая реакции, но ее не последовало. Губы Юдзи были слегка приоткрыты в шоке, лоб нахмурен, в глазах сверкал холодный ужас. Глаза Юдзи скользнули по тому месту, где он стоял, ветви глицинии скрывали их из виду, только угасающий огонь на другой стороне давал свет в темноте ночи. Земля была слегка выжжена, часть дерева обуглилась, но в остальном осталась целой. В каком-то смысле это было мирно. — Что ты имеешь в виду? — прохрипел Юдзи. — Какую часть фразы «Я умер здесь» ты не понимаешь? — Сукуна ненавидел себя за то, как язвительно это звучит, но он также ненавидел тот факт, что Юдзи был здесь, возвышался над ним, стоял в один из самых уязвимых моментов Сукуны. — Как? — процедил Юдзи сквозь зубы, разочарование просочилось в его голос. Сукуна напевал, его глаза скользили по лицу Юдзи. — Ну, давай просто скажем, что меня ударили ножом. — протянул он. Юдзи нахмурился, услышав легкомысленный тон Сукуны, гнев окрасил его лицо, и Сукуна просто болезненно наблюдал, убеждаясь, что его лицо все еще сохраняло холодное спокойствие. — Не лги мне. — огрызнулся Юдзи. Глаз Сукуны дернулся, чувствуя, как в нем нарастает негодование. Как посмел Юдзи прийти сюда. Как он посмел войти в воспоминания Сукуны и заставить его действительно что-то почувствовать. — Верь во что хочешь, — прорычал Сукуна, с болезненным удовлетворением наблюдая, как глаза Юдзи расширились, очевидно, отметив, что он пересек черту. — Но тебе здесь не рады. Сукуна почувствовал, как злоба и гнев подпитывают его проклятую энергию, когда он встал на ноги, его тело набухло, тот болезненный оттенок смерти, который был на его лице, исчез прямо на глазах Юдзи. Сукуна наблюдал, как Юдзи сделал шаг назад, ужас окрасил его лицо, когда Сукуна почувствовал, как его руки удваиваются, а его фигура растет и растет, пока он не возвысился над Юдзи. Сукуна почувствовал, как половина его лица превратилась в странную деревянную маску, его глаза опустились, а нос и челюсть превратились в жесткие, неумолимые линии. Это была истинная форма Сукуны, и он покажет Юдзи, почему именно он был известен как Король Проклятий.❈❈❈❈❈
Сукуна не мог точно вспомнить, когда к нему вернулись воспоминания после превращения в Проклятие, но он думает, что это было, когда он наткнулся на ребенка по имени Кагоме, черты ее лица напоминали о давно забытом прошлом. Девочка плескалась в пруду, пока шел дождь, ведро было отброшено в сторону, когда ребенок отдал предпочтение своему веселью, а не очевидной рутине, чтобы принести немного воды. Она выглядела ненамного старше 7 лет. В то время Сукуна не был уверен, что именно в этой девушке привлекло его внимание, но он провел день, наблюдая за ней, отдыхая на ближайшем дереве. Он узнал ее имя из-за близлежащих деревень и странно знакомого особняка, принадлежавшего клану по имени Зенин. Кагоме Зенин. Она была довольно яркой и игривой несмотря на то, что использовала свою Проклятую энергию как вторую кожу. Она была странной, помогала по хозяйству несмотря на то, что ее статус в этом не нуждался, и носила простые хлопчатобумажные кимоно, которые, казалось, всегда пачкались. Сукуна помнил, как впервые по-настоящему встретил ее, наткнувшись на нее, когда он бездельничал на дереве, пока она собирала травы. Она, очевидно, узнала его по рассказам о нем, но все же бросила на него усталый взгляд, прежде чем предложить ему кусочек собранного ею фрукта. — Ты не причинил мне вреда, так что я не вижу причин причинять тебе боль, — было дано объяснение. Странно, но ее доброта была очень похожа на... Сукуна моргнул, не зная, к чему ведет эта мысль и почему у него болит сердце. — Тебе следует усвоить, что доброта только причинит тебе боль, дитя. — Сукуна проворчал, но тем не менее принял предложение мира. — Возможно, — промурлыкала Кагоме, откусывая кусочек своего яблока. — Но кто-то сказал мне, что Проклятьями становятся не просто так… Итак, неужели их чувства впрямь настолько недействительны? Сукуна моргнул, вид женщины, намного старше ребенка, обжег его веки. Смахнув его, Сукуна усмехнулся. — Только дураки превращаются в Проклятия. — Тогда, что насчет тебя? — спросила Кагоме, с любопытством наклонив голову, невинность, которая сопровождала ее вопрос, была достижима только ребенком. — Ну, я же дурак, не так ли?❈❈❈❈❈
Юдзи ахнул, когда его спина соприкоснулась с одной из ребристых структур владений Сукуны, кости заскрипели от удара. — Что с тобой не так! — Юдзи хрипел вокруг руки, сдавливающей его дыхательное горло, глаза-бусинки Сукуны сверлили его. Юдзи не мог дышать. Черные точки начали затуманивать его зрение, и он почувствовал, как в груди поднимается паника. Цепляясь руками за Проклятие, он безуспешно пытался оторвать пальцы Сукуны от своего горла. Ноги Юдзи дернулись от Проклятия, но фигура Сукуны была слишком твердой, и вместо этого Юдзи почувствовал, как язык лизнул его икру сбоку. — ЧЕРТ!? — вскрикнул Юдзи, бросив взгляд, чтобы увидеть, что у Сукуны на животе был проклятый рот. Юдзи почувствовал, как слезы разочарования подступают к его глазам, когда он посмотрел на Сукуну, эти теплые мускатные глаза стали ярко-красными, все следы нежности сменились жгучей ненавистью. Это был первый раз, когда он по-настоящему испугался Сукуну, Короля Проклятий. Внезапно рука исчезла, и Юдзи отшатнулся, когда его ударили прямо в лицо. Его нос хрустнул, и слезы, наконец, потекли, когда Юдзи рухнул на пол, Сукуна уставился на него сверху вниз. — Ты думаешь, что можешь манипулировать мной!? Королем Проклятий? — Сукуна истерически рассмеялся глубоким и прерывистым голосом, когда схватил Юдзи сзади за рубашку и швырнул его через область ребер, где он больно приземлился в окровавленную воду с громким всплеском. Спотыкаясь, Юдзи поднялся на ноги, схватившись за левую руку, которая болталась в стороне, его плечо было вывихнуто из-за того, что его швыряли, как тряпичную куклу. Юдзи поспешно отполз в сторону, когда Сукуна внезапно появился прямо перед ним, отведя кулак назад, когда он промахнулся, Юдзи был на волосок. Юдзи понятия не имел, о чем на самом деле говорит Сукуна, просто пытаясь избежать слов другого мужчины. Итадори ахнул, когда его швырнуло в окровавленную воду, его спина болезненно хрустнула, когда он ударился о твердую землю под ним. Юдзи кашлял и отплевывался, пытаясь проглотить воду, которая застряла у него в горле. Предпочтительно, Юдзи перевернулся бы на бок и оттолкнулся от земли, чтобы помочь сбросить воду, только Сукуна теперь сидел верхом на его бедрах и предотвращал такое действие, поэтому Юдзи не только пришлось задыхаться, но и вытянуть шею, чтобы держать голову над мелководьем, меньше всего он хотел захлебнуться еще большим количеством воды. Внезапно вода расступилась, оставив сухой круг вокруг них двоих. Юдзи все еще брызгал слюной и пытался разрубить свое легкое вместе с водой внутри, но испытал огромное облегчение, когда вода расступилась, и он смог снова кинуть голову на землю и продолжать задыхаться, как умирающая рыба. Юдзи потребовалась целая минута, чтобы наконец отдышаться, грудь расширилась настолько, насколько это было возможно, пытаясь жадно вдохнуть как можно больше воздуха. Сукуна все это время молчал, и Юдзи не придавал этому особого значения, пока горячий влажный след не потек по его животу, рубашка задралась от его ударов. Тело Юдзи полностью застыло, разум с визгом остановился, когда в животе зародился страх. Его глаза скользнули вниз к Сукуне, и он почувствовал, как дрожь пробежала по его спине от того, что он увидел в них. Похоть.❈❈❈❈❈
Сукуна чувствовал себя так же, как и всякий раз, когда Юдзи съедал один из своих пальцев. Онемевший от ярости и печали, полный боли и лишенный сознательных мыслей. Он мог чувствовать, как все бурлящие эмоции сопляка всплывают на поверхность: гнев, раздражение, страсть, привязанность, разочарование, любовь, отрицание и многое другое. Он даже не осознавал, что делает, прежде чем это было сделано. Сукуна навис над телом Юдзи, когда мальчик закончил кашлять, чувствуя, как его мысли успокаиваются при виде загорелой кожи, которая открылась после того, как Юдзи замахал руками. Сукуна опустился и лизнул дорожку вверх по подтянутому животу Юдзи, наметив провалы пресса и мышц, прежде чем он даже понял. Глаза Сукуны поднялись и встретились с глазами Юдзи, сопляк задрожал от того, что увидел в малиновых радужках Сукуны. Руки Сукуны пробежали вверх по бокам тела Юдзи, большие пальцы скользнули под футболку сопляка и подняли ее вверх, игнорируя протестующий звук Юдзи. Сукуна замурлыкала, когда обнажился дерзкий розовый сосок, и наклонилась, чтобы осторожно лизнуть его. Юдзи ахнул, голова откинулась с громким стуком, когда он выгнулся от прикосновения, пятки вонзились в землю, когда он бесполезно пытался сбросить Сукуну с себя. Сукуна предупреждающе прикусил бутон, и Юдзи заскулил. — С-стоп, — выдохнул Юдзи, задыхаясь, хотя они только начали. Сукуна усмехнулся, подняв руку, чтобы болезненно скрутить другой сосок, продолжая сосать его перед собой. — Ах-! Сукуна почувствовал, как возбуждение разлилось у него в животе, когда язык его живота потянулся к паху штанов Юдзи, вызвав восклицание у другого. — Суку- стой! — пискнул Юдзи, шевельнувшись, когда язык Сукуны продолжал пачкать штаны Юдзи, когда Сукуна откинулся назад, чтобы посмотреть на свою работу. Член отродья уже напрягся в пределах его штанов, его грудь покраснела от румянца во все тело, когда его соски вытянулись по стойке смирно, блестящая слюна покрывала их. Затем Сукуна посмотрел на лицо Юдзи и остановился как вкопанный. Юдзи прикрывал рот тыльной стороной ладони, уши были покрыты красным рядом со скулами и носом. Это было восхитительное зрелище, но Сукуна не был доволен собой. Нет, страх в глазах Юдзи поразил Сукуну в самое сердце, глаза расширились от паники и остекленели от страха. — Черт, — выругался Сукуна, поспешно отталкиваясь от сопляка и стараясь держаться от него как можно дальше. Отвращение разъедало его грудь, когда Юдзи лежал там, совершенно ошеломленный и тяжело дышащий. Сукуна почувствовал, как паника подступила к горлу, мешая дышать. Боже, что он наделал!? Юдзи никогда больше не заговорит с ним. Юдзи все еще не двигался, и Сукуна почувствовал, как в нем поднимается страх при любом неизбежном разговоре, который ему пришлось бы вести, если бы Юдзи остался здесь, поэтому Сукуна сделал единственную вещь, которая казалась правильной. Он изгнал его.