Black Currant

      В тонких пальцах сигарета дымит ментолом, бесполезно стекая дымом на железные перила. Кири только прикурить смогла, тут же закашлявшись. Но она не курит на самом деле — понадобился повод скрыться от тёмного пытливого взгляда через коридор. Ничего лучше не пришло в голову, как отобрать у подруги сигареты, и сбежать на узкий длинный балкон. Вещи бросила, вся в пугливых мыслях, краснея и уговаривая сердце не стучать так быстро.       Он её, кажется, преследует. После того свидания уже три раза подкарауливал, сообщения писал. А Кири их даже читать боялась, цепляя только взглядом уведомления на экране. Сердце заходилось страшно и сладко. Страшно было больше, после того поцелуя. Ну наглость же, так её хватать и присасываться, спрутом обвиваясь вокруг. И сладко тоже было, губы начинали гореть от воспоминаний, рот сам по себе приоткрывался.       Не хватило у Кири с Джином смелости лицом к лицу встретиться. И как увидела, что он сквозь заполонившую коридор толпу студентов пробирается прямо к ним, не отпуская её грозовым взглядом, так пачку с зажигалкой из рук верной Мины вырвала и сбежала.       Только вот недалеко, коридор за поворотом глухой, с одним балкончиком всего. Может, мимо пройдёт?       Не повезло. Не прошёл. Прикрыл за собой дверь… и остановился на противоположной стороне балкона.       — Не устала бегать ещё? — спрашивает, сахарно блестя шоколадной глазурью радужки. Кири молчит, боясь поднять глаза. Сигарета тлеет и она панически мечется мыслями, куда потом девать окурок: с балкона не сбросишь, с собой обратно в коридор брать глупо, а банка-пепельница, притащенная студентами, за спиной Сокджина. Она к нему в жизни близко не подойдёт, нет-нет, ни за что.       Не посмеет.       Сама себя Кири тоже боится. Палящего зноя, от одного лишь страстного поцелуя. От него сознание мутится, губы пересыхают и хочется ещё до дрожи в коленках. Кири от себя такого не ожидала, реакция ой как пугает. Разум шепчет «беги, дурочка!», иначе сгоришь то ли от стыда, то ли от жажды. А он такой спокойный напротив стоит, будто и не накидывался на неё, будто это всё для него игрушки. Может, посмеяться просто хотел?       — А вы, Сокджин-щи, снова руки распускать будете? — беспомощно выпаливает Кири совсем дурацкий вопрос. Чуть язык себе не кусает, проклиная за то, что не сумела сдержаться.       Уголок рта Джина дёргается, ползёт вверх то ли усмешкой, то ли угрозой. Он в два широких шага добирается до неё, запирая собой на узком пространстве балкона. Железные перила холодят спину Кири. А его тело в паре сантиметров от неё пышет жаром, заставляет плавиться, течь и гореть от стыда. Сигарета выдернута и летит вниз, а его рука крепким переплётом берёт в плен её пальцы, отчаянно пахнущие мятой и дымом.       — Буду! — обещает он ей в самые губы. ________________ Я всегда радуюсь обратной связи с читателями, поэтому рискну спросить — хотите ещё? Тогда оставьте в комментах ситуацию-ключ. Лю 💜