Мелькают дни

      Тревога тёмными оковами оплетала изнутри. Иррациональное беспокойство, зарождающееся глубоко-глубоко в тёмной душе, которой, по мнению некоторых, он и вовсе был лишён. Что это? Предчувствие надвигающейся беды? Или просто повышенная мнительность, усилившаяся после всего, что им довелось пережить? Беспокойство о хрупком создании, ставшем для него целым миром и главным смыслом? Или настойчивая необходимость прислушаться к ощущениям? — Лада? Что случилось? — сонный голос разбил хрустальную тишину ночи, и тёплое тело ткнулось в его бок, вынуждая повернуться и скосить глаза на русую макушку. — Ніц, любове моя, — он повернулся всем телом, осторожно притянув тонкое изящное тело, скрывая его в своих объятиях, ограждая собственным телом от всего мира.       Анна, такая хрупкая и маленькая, некогда простая служанка, а теперь супруга одного из самых могущественных существ этого и тонкого миров — странными были прихоти судьбы, но он точно был не тем, кто должен был им удивляться, разве нет? Ребёнок случайности и холодного расчёта, что вопреки всему, в первую очередь собственной природе, вырос и стал тем, кем не должен был быть. Теперь он держал в своих руках ценнейшее сокровище, которым не должен был обладать ни при каких обстоятельствах. Ведь он — монстр, тёмная мерзкая тварь, не человек и не демон — кто он вообще такой?       Но Анна никогда не боялась его. Она добровольно приняла его и стала его. Подарила ему семью и ребёнка. Луч надежды и избавления от проклятия, наложенного на него ещё в утробе матери. И он тянулся к своему свету и теплу, боясь больше всего потерять его. — Я с тобой, майн херц, — пусть Анна и была всего лишь простой смертной девушкой, никто лучше неё не чувствовал и не понимал его, ощущая все тревоги и страхи и забирая их. — Я не оставлю тебя, — её тонкая ладонь осторожно накрыла бледную щёку, и он закрыл глаза, в ответ также осторожно обняв Анну за голову.       Она ткнулась лбом в его лоб, и он вздохнул, гоня прочь тревогу. Отец был повержен и лежал в могиле, где ему место — что теперь могло потревожить их мирную и спокойную жизнь? Они были друг у друга, любили друг друга — и это всё, что действительно имело значение. Он вздохнул ещё раз и заглянул в полные нежности глаза Анны. Улыбнулся ей и мягко поцеловал, отдавая ей всё, что имел сам. Принимая не меньше и сохраняя в сердце драгоценные моменты… которым не суждено будет умножиться.