Мелькают дни

      Сальвия всегда знала, что это неизбежно. Её готовили к такой участи с тех самых пор, как она начала осознавать себя. Старшая наследница старой богатой фамилии, одной из наиболее могущественных в родном княжестве — она обязана была соответствовать ей. Быть покорной, благодарной и подходящей; красивой картинкой, что не смеет позорить семью и разочаровывать отца. Сальвия на это лишь пожимает плечами.       Не то чтобы её что-то не устраивало или, наоборот, устраивало абсолютно всё. По правде говоря, ей всегда было всё равно. Она была такой, какой была: тихой, спокойной, молчаливой. Любила книги и одиночество, оттого не слишком активно ведя себя в обществе и на светских раутах, из-за чего за спиной о ней сложилась слава «снежной королевы». Не то чтобы Сальвию это действительно волновало.       Больше всего переживал отец. Этот эгоистичный, амбициозный и властный эльф, конечно, в первую очередь беспокоился, что скажут о его семье и какое впечатление она произведёт в обществе. Неудивительно потому, что время от времени он рычал на старшую дочь, то и дело упрекая её в непозволительном поведении.       «Что за несносный характер», «с таким поведением досидишься до старой девы», «тебя уже не хочет брать замуж ни один уважаемый жених!» — недовольные речи отца Сальвия пропускала мимо себя. Она давно привыкла, что многоуважаемый родитель всегда и всем был недоволен во всех своих детях, кроме старших сыновей, а потому не стоило обращать внимание на его упрёки. Тем более, девушка не сомневалась, «запасную» партию он ей давно подыскал.       Сальвия не ошиблась, и когда ей сказали, что она выходит замуж, лишь пожала плечами и тяжело вздохнула. Она не горела большим желанием становиться женой какого-то напыщенного аристократа, которого впервые должна была увидеть на церемонии бракосочетания, но ведь это именно то, для чего она была рождена. То, к чему её готовили всю сознательную жизнь. То, с чем девушка давно смирилась. Но у судьбы оказалось удивительное чувство юмора.       Адонис, маркиз Жуанвиль, глава могущественного рода, попавшего в опалу князя Абонданса д’Аржансона, оказался тем мужчиной, которого Сальвия меньше всего ожидала увидеть в своих мужьях. По правде говоря, она в принципе не думала о том, что среди эльфийской аристократии есть такие личности, как Адонис. Благородное спокойствие, величественная стать, острый ум и верность принципам — Адонис был как один из прекрасных идеальных главных героев романтичных романов, сошедший со страниц книги. Благородный шевалье, чести и доблести которого мог позавидовать даже сам великий князь. И вот он стал её мужем. Её, Сальвии, которой говорили, что с таким характером она до скончания своего века проведёт в одиночестве. — Мне кажется, совершенно неожиданно мне достался самый большой и удачный приз, — рисуя тонким пальчиком на обнажённой груди мужа только ей одной понятные символы, негромко произнесла Сальвия, на что Адонис лениво приоткрыл глаз, внимательно глядя на макушку жены. — Мне пророчили старость старой девы, а в конце концов я получила мужа, за которым другие девицы гоняются на светских раутах да театральных кулуарах. У судьбы странное чувство юмора, — она хмыкнула, на что Адонис улыбнулся, ближе и крепче прижав супругу к себе за плечи.       Действительно, чувство юмора у судьбы было странным, ведь никогда не гоняясь за браком, в конце концов из отцовского произвола и расчёта Сальвия получила искреннюю любовь и уважение. Пусть до свадьбы они почти ничего друг о друге не знали, со временем они стали друг для друга друзьями, а после и возлюбленными, и это тем более было невероятной удачей, ведь счастливые браки по расчёту можно было пересчитать по пальцам.       Сальвия улыбнулась себе под нос и подняла голову, заглядывая в лицо своего мужа. Потянулась к нему, мягко касаясь пальцами линии челюсти и оставляя лёгкий поцелуй в уголке губ. Адонис в ответ обвил её тело руками, бережно прижимая к себе. Оба они не могли и рассчитывать, что всё сложится так удачно, но определённо благодарили судьбу за благосклонность.