Мелькают дни

      Недостижимый идеал — Насилмиин всегда была такой. Пусть сейчас она уже давно и не Насилмиин, не принцесса, кое-что всё-таки остаётся неизменным.       Правда вскрывается неожиданно, и Дуики не может поверить ни своим глазам, ни своим ушам, ни самому себе в принципе. Столько лет он горевал по утраченной любви и единственной подруге, даже не подозревая, что виделся с ней даже чаще, чем мог предполагать. И вот теперь правда открылась, но светлейший герцог понятия не имел, что с ней делать.       Амальгама — уже давно не Насилмиин. Она отрекается от своего прошлого, начинает всё с чистого листа. Дуики для неё — не более чем дипломат из вампирского королевства. Ведь ради блага и безопасности лучше не привязываться и не напоминать о себе. Поэтому она прячется за магией и пытается показаться той, кем не является в действительности. И разве может Дуики что-то противопоставить ей? — Оно к лучшему, — её голос звучит устало и тихо, и непонятно, кого она хочет убедить в этих словах, себя ли, или же своего собеседника. — У тебя другая жизнь и у меня другая жизнь.       Другая жизнь… Дуики делает шаг навстречу, и не скрывает горечь печали в своих глазах. Подходит так близко, что почти касается своим лбом лба женщины напротив, но всё же не решается сделать этот последний шаг. Действительно, они стали совсем другими и нечего было ворошить прошлое, с таким трудом оставленное позади. — А ты сама в это веришь? — его вопрос срывается едва слышным шёпотом, и от него рушатся все стены, которые так долго и тщательно возводились.       Изменилось многое, но в то же время не изменилось ничего. Как бы сильно Насилмиин ни бежала от себя, она всё равно осталась собой; как бы Дуики ни пытался забыть, он всё равно так и не смог. Оба они оказались лжецами, лгущими самим себе, и Судьба безжалостно столкнула их с этим осознанием, заставляя принять его. Принять себя и решить, что теперь делать, и Амальгама качает головой, делая шаг назад. Дуики понимающе кивает, принимая чужой выбор. Возможно, он даже рад, что всё сложилось именно так. Вот только… надолго ли?