Мелькают дни

      Они встречают друг друга тогда, когда меньше всего этого ожидают. Мир вокруг меняется до неузнаваемости, и лишь они вдвоём, кажется, остаются неизменными. Как будто застывшими в той эпохе, что давным-давно прошла, и тщетно пытающимися за ней угнаться. И в конце концов дороги приводят их сюда, и Анастасия находит это удивительно ироничным.       Всё начинается в Священной Империи и здесь же завершается. Оба преданные ею и бегущие от неё, они добровольно приходят сюда же, завершая круг. Встречают друг друга как старые друзья, разделившие друг с другом тяготы и горечь утрат. — Ты вернулся… — в её голосе Йорген слышит тень удивления, затаённую печаль и радость. Прикрывает глаза, едва заметно склоняя голову, и как обычно уходит от вопроса, одновременно с этим давая на него ответ: — Я тоже рад снова видеть тебя.       Анастасия улыбается — устало, но с тихой радостью. Горечью светятся пылающие зеленью яда Матери Намтару глаза. Она делает шаг, останавливаясь напротив, и жизнь делает новый виток. Внезапная встреча становится словно пробуждением от долгого сна, и мир играет новыми красками. Быть может, у них всё же ещё есть шанс успеть за ним и стать его частью?       Десятилетие гражданской войны смазывается в одно мгновение. Это для Ивана оно становится долгим тяжёлым бременем — для них же даже столетия ощущаются одним очень длинным днём. У бесконечной жизни определённо слишком много недостатков.       Но десятилетие бок о бок друг с другом не проходит для них напрасно. Тени, воспоминания из той жизни, что давно осталась в прошлом — лишь они вдвоём и остаются друг у друга. Как парадоксально, что в итоге ностальгия превращается в исцеление и прорастает в двух сердцах, немёртвом и чернильном, привязанностью и возвышенной любовью. Но что они могут дать друг другу?       «Я могу утешить тебя»       «Я хочу стать для тебя домом»       «Я не хочу, чтобы наши дороги вновь разошлись»       Анастасия прижимает к своей груди голову Йоргена, мягко перебирая волосы и гладя плечи. Его руки накрывают женские лопатки, и он сам льнёт ближе, желая этой близости. Не столько физической, сколько душевной — и он тоже не хочет, чтобы всё закончилось, когда Иван перестанет нуждаться в их помощи. Пути советников разойдутся, и Йорген не уверен, что сможет остаться так же, как мог оставаться тогда. Пути Анастасии тоже уведут её, сделав странницей, и она так же не знает, где её место, как и не знает он, где его место. — Мы можем остаться друг с другом, — словно читая мысли безликого, негромко произносит Анастасия, и Йорген читает в её словах их истинный смысл.       «Мы можем остаться друг у друга»       Он улыбается и закрывает глаза. И льнёт ближе к холодному женскому телу. Они уже единственное действительно настоящее и искреннее, что есть друг у друга. И он не хочет ни менять, ни терять эту связь. — Я хочу остаться с тобой, — искренность, на которую безликие, кажется, не способны вовсе, слетает с его губ, и Анастасия улыбается в ответ.       Они находят друг друга спустя столько времени. Возвращаются к истокам — и остаются.