Мелькают дни

      Бесшумно скользя по каменному полу крепости, Мукао практически в прямом смысле из теней вырастает за спиной Ирины. Для него, впрочем, это вовсе неудивительно, так что Ирина не оказывается удивлена или застигнута врасплох. Долгим задумчивым взглядом она смотрит в широкое окно на вечереющее небо, и Мукао не нужно быть безликим, чтобы понять, что тяжёлые мысли бродят в её голове. — Завтра решающее наступление, — женский голос звучит устало; безликий наг позади опускается на хвосте, чтобы не так сильно возвышаться над человеческой женщиной. — Тревожишься? — он не то спросил, не то сказал утвердительно, и его голос распался вкрадчивым эхом. — Нет, — твёрдо ответила Ирина, качнув головой. — Я слишком долго этого ждала. Настал час расплаты, а потом будет охота на демонов.       Решительная и напряжённая, Ирина стояла как натянутая струна, и Мукао опустил широкие ладони одной из пар рук ей на плечи, несильно сжимая. Прижался телом к женскому телу и положил вторую пару рук на округлый живот, осторожно поглаживая и чувствуя, как от этого движения Ирина напряглась ещё сильнее.       Он был единственным, кому она позволяла касаться себя, ещё и так. Мукао беззастенчиво пользовался этим, изучая не только чужую, но и собственную реакцию. В конце концов это было приятно, и ему нравилось обнимать Ирину и гладить её живот, чувствуя под ладонями дыхание новой жизни. — Но не Герхард и демоны тебя беспокоят, — негромко и успокаивающе произнёс он, бережно прижимая женщину к себе. — Расскажи, что тебя тревожит.       Ирина машинально положила ладонь на живот, поддерживая его снизу, но тут же одёрнула руку, стоило ей осознать это движение. Ладони Мукао по-прежнему мягко поглаживали заметную округлость, и женщина сжала в кулаках руки. — Я не хочу, чтобы он увидел меня такой, — поджав губу, тихо призналась она. — А ещё я боюсь, что не справлюсь. Этот ребёнок… я до сих пор не могу принять его и понять, что я на самом деле чувствую к нему. И я не знаю, когда он родится, смогу ли я полюбить его и стать для него хорошей матерью. — Если тебя это беспокоит, то ты уже не можешь быть плохой матерью, — утешающе откликнулся Мукао. — Едва ли я действительно могу понять твою тревогу, но я думаю, что неважно, кто отец твоего ребёнка. Ты вырастишь из него герцога Волка с сердцем Грифона, потому что в первую очередь это твоё дитя, Ирина.       Всё ещё хмурясь, тем не менее она немного расслабилась в мужских руках. Мукао крепче, пусть и всё также бережно, прижал её к себе. Помедлив несколько мгновений, Ирина несмело положила ладони поверх ладоней нага. — Ты останешься со мной? — робко спросила она, и Мукао наклонился, пряча за собой женскую фигуру от всего мира. — Я останусь с тобой, — пообещал он, и Ирина несмело улыбнулась, оборачиваясь в его руках. Обняла его за шею, и наг ответил на это объятие всеми своими четырьмя руками.       Сомнения не покинули Ирину насовсем, но она преодолевала их со свойственной ей решимостью. Ей было на кого положиться и на кого рассчитывать, и поддержка Мукао действительно значила для неё очень много.