Мелькают дни

      Первое ощущение — омерзение. Состояние максимальной уязвимости и униженности — Хведрунг не хотел этого. Но природа наделила его отличными от всех хримтурсенов способностями, и это был лишь вопрос времени, когда пресветлые боги обратили бы на него своё внимание. Его силы были опасны, но в то же время полезны, и едва ли боги могли позволить такому, как он, свободно расхаживать по миру и творить всё, что ему вздумается.       Он встречался с многими аэсирами и ванирами, обычно на поле брани. Громовержец Хлорриди и бдительный защитник Риг, страстная и опасная Сюр — с ними дороги судьбы сводили Хведрунга чаще всего. А после в какой-то момент его нашёл Игг — и вот теперь он был там, где он был.       Выступать против самого могущественного бога, сведущего в колдовстве, было самоубийственной идеей. Хведрунг чувствовал исходящую от него опасность — от такого противника стоило держаться подальше. Но Игг сам нашёл его и предложил сделку, от которой хримтурсен не смог отказаться. Вернее… ему просто не позволили бы это сделать.       Игг обязал его заключить клятву побратимства. Связать беспокойный хаотичный дух Хведрунга с волей аэсиров, направив его на их благо. Так он и влился в сонм богов, разделяя участь старины-Хлера и его беспокойной супруги, но мало кто знал из смертных, что у монеты была ещё и другая сторона.       Его природа была не завершена. Он будто застрял на пограничье, уже не женщина, но ещё и не мужчина. Все знали об этом, и все пытались воспользоваться этим, словно он был вещью, а не живым созданием. Игг не стал исключением, эгоист и обманщик, несущий страдания и беды ничуть не хуже, чем сам Хведрунг.       Клятва заключается не только кровью — и Хведрунг шипит, скалясь, глядя в невозмутимое лицо побратима. Игг жаден и властен, он первый среди равных, но он никому не позволит усомниться в своей первости и могуществе. Он берёт всё, что он хочет, и получает всё, чем хочет обладать. Хведрунг — ценный бриллиант в его коллекции, и он не даёт забыть об этом или тешиться иллюзиями. Помечает его как свою собственность, и как бы много любовников и любовниц у Хведрунга ни было, никто из них не затмит величие Игга. Омерзительно.       Но такова его участь — теперь, когда он стал повязан с богами, так точно. Напрямую связан с Иггом, и судьба его теперь находится в его властных загребущих руках. А в данный конкретный момент — не только судьба, но и бренное тело, которое побратим требовательно прижимал к себе. Отвратительно.       Хведрунг шумно выдохнул, скалясь в равнодушное ночное небо, ставшее единственным свидетельством произошедшего. Он не был в восторге от такого расклада, но он был бессилен против него. А потому мог только смириться и в излюбленной манере даже из самой отвратительной ситуации взять всё и обернуть её в свою пользу.