Мелькают дни

      Это было неизбежно — в глубине души Флориан прекрасно понимал это. Время гномов было гораздо более ограниченным, чем у эльфов, да и к тому же годы Хравна сами по себе были урезаны, ведь он умер и воскрес так, как никто никогда не возвращался. Поэтому да, старость была неизбежным процессом, и лишь одна мысль об этом разбивала эльфу сердце.       Привязываться к смертным было опасно. Ему не стоило забывать об этом.       Седые пряди плохо просматриваются в светлых волосах гнома, но Флориан замечает их острым взглядом безошибочно. Хравн, конечно, ещё бодр и полон сил, но Флориан не обманывается этим. Обратный отсчёт начался, и ему не стоит забывать об этом. Но он прячет печаль глубоко в сердце — у них ещё есть время, и не стоит тратить его впустую.       Но старость безжалостно тянет свои костлявые пальцы к Хравну. Морщины на его лице становятся глубже, седых прядей прибавляется. Он чаще щурится из-за того, что зрение подводит его, и становится более рассеянным и невнимательным. До последнего выполняет свои обязанности лагмана, но в конце концов вынужден признать, что ни внимания, ни сил ему уже не хватает. — Да где же эти бумаги… — ворчит, вполне искренне возмущаясь и беспомощно осматриваясь по сторонам в поисках, и сердце Флориана сжимается от боли. — Вот они, мой дорогой, — вздыхает, забирая искомые бумаги со стола под носом у Хравна, и протягивает их ему. — Оу… — тот выглядит смущённо и несколько растерянно и неловко чешет седой затылок, посмеиваясь. — Спасибо. Стар я стал, да невнимателен. Что бы я без тебя делал, щерлек.       Флориану хочется разрыдаться от этих слов, но он лишь поджимает губы. Прячет боль во взгляде, падая на колени и крепко обнимая Хравна. Сердце обливается кровью, но что он может противопоставить старости, свойственной всем, кроме прекрасных и высокомерных эльфов? — Ты моё всё. Я так не хочу тебя потерять, — отчаяние льётся через край, и Флориану так страшно и больно. Однажды он уже потерял Хравна, и это было невыносимо. Теперь же, когда время неумолимо приближалось всё ближе, ждать и наблюдать было просто невыносимо.       Впрочем, Хравн и сам чувствовал это. Пусть его зрение потеряло резкость, он всё равно видел, какая печаль во взгляде Флориана поднималась каждый раз, когда он смотрел на него. Трудно было быть смертным рядом с фактически бессмертным существом, но что Хравн мог сделать с этим?..       Выход был только один, и если ему позволили вернуться, то не стоило пренебрегать оказанной милостью. Отпущенное время стоило по возможности максимально провести друг с другом, а уж если его можно было ещё и продлить, то не следовало упускать такую возможность. Не для того они преодолели так много трудностей, чтобы в итоге всё закончилось так прозаично, а потому… — Я принял решение, щерлек, — Хравн улыбнулся, несильно сжав ладонь Флориана. — У нас с тобой будет целая вечность, если ты захочешь разделить её со мной. Уверен, в землях некромантов для нас ещё найдётся немало работы.