Мелькают дни

      Когда Михаил наконец-то приводит их детей, Лилит испытывает радость едва ли меньшую, чем тогда, когда сама она родила Александра. Старший сын вместе с матерью крутится вокруг маленьких сестричек и второй матери, и Лилит не может сдержать умиление, наблюдая за своим семейством. Что тут поделать — она оказалась впечатлительной и чадолюбивой демонессой.       Бренда и Рукия, девочки-близняшки, росли крепкими малышками. Были противоположностями друг друга прямо как их матери, но в то же время были удивительно дружны и единодушны во всём: если просыпалась одна, то просыпалась и вторая, если плакала одна, то неизменно плакала и вторая. Росли они при этом, что очевидно, тоже вместе, синхронно радуя семью своими детскими достижениями.       Михаил со всей ответственностью следила за ними. Она старалась быть хорошей матерью, хоть и до сих пор не была до конца уверена в том, что справляется со своими обязанностями. Впрочем, рядом с ней была Лилит, на которую всегда можно было положиться и из которой получился замечательный родитель.       Да, именно Лилит, что с Александром, что с девочками, учила Михаил, что значит быть матерью. Вместе они неплохо справлялись, и даже рождение двоих детей за раз, таким образом, не стало для них проблемой. Михаил с радостным сердцем наблюдала за супругой и старшим сыном, которые активно заботились о малышках, да и за самими девочками, которые росли, как и все ангело-демонические дети, достаточно быстро и активно. Так что это был вопрос не такого уж и далёкого времени, когда они начали бы радовать мам своими успехами. — М-ма-а, — невнятные звуки в два голоса впервые складываются в некое подобие слова, когда Михаил забирает Рукию на руки. Смотрит с удивлением на лепечущую Бренду, пока её сестра пищит на ухо и тянет волосы. — Что ты хочешь сказать, милая? — из-за спины супруги показывается умилённое лицо Лилит, и она склоняется над сидящей дочерью. — «Мама»? — М-ма-а! — Бренда вопит довольно, продолжая лепетать, и демонесса переглядывается с супругой, широко улыбаясь. — Ты права, дорогая! — восторженно проворковала она, забирая дочь на руки и глядя на неё. — Я мама. И это мама, — чуть повернулась, открывая Бренде обзор на улыбающуюся Михаил, на что девочка довольно пискнула, а её сестра на руках архангелицы пролепетала следом за ней: — М-ма-а!       Михаил негромко посмеялась, поцеловав дочь куда-то в висок; Лилит с трудом подавила желание растечься лужицей умиления. Их малышки росли так быстро и были так очаровательны, что устоять перед их обаянием и вправду было сложно. А может быть, всё дело просто было в том, что они все очень любили друг друга.