Мелькают дни

      Англия всегда был сложной личностью. Сколько бы они ни были знакомы, Франция никогда не мог полностью понять его и разгадать. Скрытный и сам себе на уме — Артур казался понятным и предсказуемым, но это ощущение было обманчивым. Отстранённый и ограждённый от всех невидимой стеной, он был наблюдателем даже тогда, когда эмоционально и ярко ругался и напивался в хлам. Франциск наблюдал за ним в такие моменты с особым интересом, снова и снова задаваясь вопросом, сможет ли он когда-нибудь познать чужой разум?       Они были близки, но в то же время далеки. Любили друг друга и ненавидели. Доверяли ли они при этом друг другу? Даже не так: доверял ли ему Артур? Доверял ли он вообще хоть кому-нибудь, кроме самого себя? Он всегда был специфичной личностью, и шрамы из детства оставили на нём неизгладимый след — Франциску ли о том не знать. Да-а, те тяжёлые и тёмные времена ранили Артура слишком сильно, и отчасти благодаря им он стал таким холодным, колючим и недосягаемым.       Франция не может сдержать тяжёлый вздох. С Англией всегда было непросто. Он трудно отпускал прошлое и сопровождающие его эмоциональные переживания. Собственные эмоции ему также трудно было показывать даже близким. Он стеснялся их и боялся, что его слабостью и доверием воспользуются против него самого. Открываться ему было сложно, и Франциск искренне дорожил теми мгновениями, когда Артур доверялся ему. Жаль только, что было их не так уж и много.       Но Франция видит глубже и дальше остальных. Ему позволено заглянуть за стену — совсем чуть-чуть. Англия вовсе не так холоден и груб, как хочет казаться, но едва ли он сам верит в это, даже когда Франциск говорит ему это прямо в лицо. Перебирая волосы и целуя, восхищаясь вполне искренне и одаривая словами любви. Артур изредка фыркает и смущается, принимает с трудом и не всегда верит. Не столько в искренность чужих слов, сколько в то, что они действительно описывают его самого. Ведь сложно сохранять веру в себя, когда ты постоянно чувствуешь себя уставшим.       В этом весь Артур: как будто состоящий из нескольких частей, главная из которых наблюдает за всеми со стороны. Одна часть с правительством, одна — с Франциском, а ещё одна — со всеми остальными. Но что остаётся ему самому? Постоянное внутреннее одиночество и холод, и неуверенность в том, что он может стать частью целого. Но ведь он уже ею является, разве нет?..       Англия сложный, но в частности за это Франция любил и уважал его. И был готов принимать всегда, в какой бы нужде тот ни оказался. Ведь в этом и была вся ценность их отношений.