Мелькают дни

      Скаде никогда не представляла себя замужней семейной женщиной. Она была охотницей и воительницей, свободолюбивой и гордой девой. А потом в её жизни появился Нерт, и всё как-то резко поменялось, изменилось до неузнаваемости. И Скаде оказалась этому вовсе не против.       Удивительны были прихоти судьбы: дочь её мужа стала причиной горя её семьи. Прихоть Сюр стоила жизни Оллеру, но его возлюбленный Ходр отдал себя вместо него. И второго отца Скаде видела лишь дважды в год, в то время как возлюбленные того вовсе встречались лишь единожды. Однако никто из них не держал зла на капризную эгоистичную богиню, и они со Скаде даже относительно неплохо поладили. А потом молодая жена и вовсе поняла, что сама ждёт ребёнка.       Скаде не думала, что когда-нибудь ей доведётся стать матерью. Но волнительные ощущения зарождали в ней предвкушение и любовь к маленькой жизни, которую удалось породить им с Нертом. Обязанность жены подарить детей своему мужу — Скаде всегда была ответственна и в этом вопросе тоже подходила к делу ответственно. Она любила Нерта и была рада родить ему ребёнка, но у судьбы были свои планы на этот счёт.       Позор — молодая крепкая женщина — и не смогла даже до половины срока выносить дитя. Горечь разочарования пожирает изнутри, и Скаде стыдно смотреть мужу в глаза. Что-то пошло не так, и её тело отторгло желанный плод, нарушив целостную систему так, что её было больше не восстановить. И Фрия, глядя с сочувствием в бледное девичье лицо, лишь покачала головой, одними губами прошептав: «Мне очень жаль».       Слёзы застилают взор, и Скаде чувствует себя как никогда опустошённой. Она никогда не видела себя в роли матери, но внезапная утрата режет по живому. Как и осознание, что она никогда не сможет зачать и выносить ребёнка вновь — хорошая же из неё теперь жена и женщина!       Нерт пытается утешить её и быть рядом, но видеть его невыносимо. Стыд, вина и горечь переполняют Скаде, и она уходит. Туда, где безопасней и спокойней всего; туда, где для неё всегда есть место, чтобы ни случилось. Крепкие мужские руки обнимают её всё также неизменно бережно, родное тепло убаюкивает, и Скаде поджимает губы, наконец-то давая волю слезам. — Папа, ты смог выносить меня и родить, хоть ты мужчина. Ты был убит и воскрешён — и всё равно подарил мне жизнь. А я — женщина, здоровая и молодая, но не могу справиться со своей обязанностью. Мне стыдно смотреть в глаза своего мужа, пусть он и говорит мне, что дети не главное и его любовь ко мне меньше не стала, — отец гладил её по волосам, а она отдавала ему свою боль, последнему существу, которому доверяла и которое принимало её несмотря ни на что.       Оллер с сочувствием и сожалением утешал дочь в своих руках. Он мог лишь быть рядом с ней и позволить ей оставаться столько, сколько понадобится, и Скаде… Она решила остаться дома, в родном отцовском чертоге, встречаясь с мужем лишь иногда, когда тоска друг по другу становилась слишком невыносимой, но до того… Так будет лучше для всех.