Мелькают дни

      Что это за место? И почему она оказалась здесь? Холодное горное озеро — такое знакомое и родное, но почему? И почему ей кажется, что оказавшись здесь, она словно заполняет пустоту внутри себя? Почему оно так важно?       Альбаниэль не помнит. Она не помнит многого, но у неё впереди есть целая вечность, чтобы по капле восстановить те крупицы воспоминаний, что остались где-то глубоко в её душе. Нашествие демонов и смерть; новый дом и ребёнок; холодные синие глаза и благословение — кусочки мозаики складываются из отдельных фрагментов, и тянущая печаль приходит к озёрной нимфе. Всё обернулось так печально, но теперь она хотя бы знала, почему так важно это место, в котором она оказалась. И почему так важен тот, кто спит здесь древним беспробудным сном.       Длинное гибкое тело, покрытое серебряной чешуёй, привлекает внимание нимфы, едва она осознаёт себя. От него расходится магическая аура умиротворения и спокойствия, но Альбаниэль чувствует ещё неясную тоску и тягу, словно этот спящий дракон так близок, как не был близок никто из живых. Теперь она знает; теперь она помнит. И укрывает дракона своими мягкими объятиями, оберегая его сон и подпитывая магию. Даже так продолжает оставаться рядом с ним и помогать, делая свой скромный вклад в общую победу.       При жизни всё было так сложно. Условности и формальности, недосказанность и горечь. Теперь терять было нечего, а впереди была вечность, и нимфа с радостью разделит её с тем, кому отдала своё сердце. Если Великая Мать проявила к ней милосердие и сострадание, позволив остаться там, где Альбаниэль выбрала остаться добровольно даже тогда, когда могла уйти, она должна была быть благодарной и прогонять одиночество не только из своего сердца.       Она хранит покой и тишину этого богами забытого места. Отдаёт свою магию и оберегает спящего дракона. Даже если он будет так лежать вечность, ни разу не проснувшись и не узнав её, нимфа не печалится: главное, что ей позволено быть рядом, наблюдать и защищать. Но у судьбы совсем другие планы.       Она улыбается с грустью, проводя рукой по мужской щеке, оставляя за прикосновением влажный след. Синие холодные глаза смотрят на неё удивлённо и без узнавания. Потомки пробуждают дракона от долгого сна, и он не помнит ту, которая все эти века так верно и самоотверженно хранила его. Альбаниэль не может винить его в этом: они никогда не были близки настолько, чтобы ледяной король сохранил о ней хоть какую-то память. — Я всегда буду с тобой, — её голос становится распевнее, мало чем напоминая тот голос, что был при жизни. Да и сама она меняется достаточно сильно, и лишь некоторые черты лица остаются неизменными. Но Лорет всё равно её не помнит, и почему-то от этого становится печально.       Он смотрит на неё с замешательством и растерянностью, не зная, ни что сказать, ни что сделать. Опускается на землю, садясь напротив, и долго всматривается в водяное лицо. Случайная встреча и мимолётный порыв положили начало целой цепочке событий, и Лорету предстояло принять решение, как к ним относиться и что с ними делать. Внезапно обнаружившиеся потомки и водяная нимфа, верно следующая за ним и после смерти — он мог принять эту ответственность или отвергнуть её.       Лорет вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. Что-то тянущее неприятно сдавило внутренности. Он протянул руку к нимфе и улыбнулся, и в его взгляде мелькнуло извинение, прежде чем он негромко произнёс: — Расскажи мне всё, чего я не помню, моя дорогая. И я буду рад разделить с тобой эти воспоминания.