Мелькают дни

      Эмоции давались Эребосу откровенно сложно. Он был тем безликим, который не был слишком эмпатичен и не понимал природу и сложный механизм работы психики детей других Драконов. Да, он делил опыт с братьями и сёстрами и даже испытывал его на себе, но ему всё равно было... сложно. Особенно во взаимоотношениях с этим невыносимым ангелом.       Отношения с Михаэлем с самого начала были судьбоносными и донельзя странными. Начинались с взаимной ненависти и страсти на поле борьбы друг с другом, после перетекли в страсть в постели, а после того вовсе обзавелись неожиданными воплощениями в виде двух малых отпрысков, порождёнными поочерёдно. И если первый отпрыск, вышедший из теней самого Эребоса, едва ли что-то кардинально изменил в отношениях родителей, то второй, которого Михаэль носил под сердцем и породил в муках по всем правилах, связал их нитями привязанности и важности, которые постепенно развивались в их душах.       Своеобразная любовь — Михаэль первый признался в ней ещё до рождения Тенебраля, открытый и уязвимый, нуждающийся в поддержке, заботе и принятии. После он подтвердил её, и Эребос оказался в ещё большем замешательстве. Хотел бы сказать, что ничего не чувствует в ответ, но поначалу раздражающий ангел слишком сильно пустил корни в тёмной душе, и Эребос пытался разобраться и понять.       В конце концов их сыновья выросли. Эребос наблюдал за ними и как мог заботился о них. Взаимодействовал с Михаэлем — и они вдвоём стали вроде бы даже не такими уж и плохими родителями. И все эти годы безликий мучительно размышлял, осознавал и учился понимать и принимать собственные чувства, которые в нём пробуждало семейство. Простым любопытством было уже не отделаться; вонзить клинок в спину Михаэлю рука больше не поднималась. Привязанность окрепла и возвысилась на совсем другой уровень, и наверно, по-своему Эребос полюбил ангела в ответ.       Они закончили этот разговор очень много лет спустя после его начала, и Эребос почувствовал какое-то странное облегчение. От Михаэля расходилась спокойная тёплая аура, а внутри безликого будто бы что-то встало на своё место. И ему захотелось остаться рядом, а вместе с этим вдруг появилось странное желание выразить внимание и симпатию.       Эребос анализировал это чувство и с удивлением обнаружил, что оно произрастает из благодарности Михаэлю. Тот хоть и был настоящим ангелом и любимцем Эльрата, с появлением семьи стал проницательнее и более чутким. Он не требовал, как делал это раньше, но просто отдавал, и Эребос смог привыкнуть и изучить. Теперь же ему хотелось вернуть как-то всё то, что он получил, но что равнозначного он мог отдать Михаэлю?       Эребос много путешествовал по землям Шантири и делил с братьями и сёстрами, живущими среди малых рас, их опыт. Он наблюдал с интересом, собирал информацию и запоминал — малые народы в знак внимания дарили друг другу разные подарки. В знак же высочайшего внимания и для скрепления уз они дарили друг другу кольца и носили их, не снимая, тем самым демонстрируя другим, что сердце их уже занято. Эребосу эта традиция показалась весьма подходящей, когда он вспомнил о ней. — Ангел, — на самом деле ему было несколько неловко — он ведь никогда и никому не делал таких подарков, — у меня есть кое-что для тебя.       Михаэль вопросительно вскинул бровь, с интересом глядя на безликого. Тот же в очередной раз порадовался, что маска в любой ситуации остаётся неизменной, потому что к неловкости вдруг примешалось смущение, когда он выудил из теней тонкое изящное простое кольцо из тёмной сумеречной стали, переливающейся иссиня-чёрным цветом на ярком свету ангельских городов. — Эреб? — Михаэль с одновременно забавной и милой растерянностью посмотрел на недвижимую маску, и безликий смущённо отвёл взгляд в сторону, пусть и прорези всё также взирали на светлый ангельский лик. — Это тебе... — пробормотал он, немного нескладно протянув кольцо. — Мне захотелось проявить внимание, и я знаю, что младшие народы часто дарят друг другу кольца, чтобы подчеркнуть исключительный статус своих отношений.       Михаэль негромко беззлобно рассмеялся, прикрыв веки, и Эребос почувствовал исходящую от него ауру признательности. Он явно был тронут, и безликому стало приятно, что он смог угодить с подарком.       Ангел принял его, и не мешкая, надел на тот самый палец, на котором такие кольца носило большинство малых рас. Он улыбнулся, посмотрев на Эребоса, и тот почему-то смутился ещё больше. — Мне очень нравится твой подарок. Я буду носить его так, как принято обычаем, — серьёзно, но тепло произнёс Михаэль, и безликий ощутил внутри себя немалое удовлетворение, издав довольное «хе-хе».       Он был доволен, что не ошибся со способом проявления своего внимания, в то время как Михаэль сдержал слово, не снимая чужой подарок, появляясь с ним даже в ставке, не смущаясь того, что другие ангелы легко могут увидеть его. Впрочем, все они и без того в курсе отношений генерала с мастером-ассасином безликих — что ж, вот они проявились ещё более наглядно.