Мелькают дни

      Геде́он выдыхает, прикрывая глаза, и устало прячет лицо в руках, складывая их почти что в молитвенном жесте. Напряжение расходится от его фигуры почти осязаемыми волнами, и Фин наблюдает со стороны, холодно прищурив глаза и изогнув губы в усмешке. В хладнокровном любопытстве чуть склоняет голову и не мигает, следя за фигурой старшего мага.       Усталость — определяющая черта главы Совета. Он несёт на своих плечах груз столь тяжкий, что и врагу не пожелаешь когда-либо взвалить его на свои плечи. Держит ровно спину и источает спокойствие и мудрость, запирая за семью печатями тоску и печаль — даром, что ли, печати — его специализация? И лишь оставаясь наедине с самим собой, он отпускает себя, являя миру изнанку своей израненной души.       Он доверяет её лишь Амальгаме, но Фин достаточно проницателен для того, чтобы увидеть самостоятельно. И Геде́он не таится перед ним, в смирении принимая свою открытость и беспомощность перед учеником. Фин мог бы использовать это против него, да вот только почему-то всё никак не находилось подходящего повода. А может быть, он просто искал удобную отговорку?       Израненная душа ныла от не проходящих страданий. Едва ли бы Фин смог приумножить их — каждый день Геде́он терзает себя сам, и нет более жестоко судьи, чем он сам. И почему-то Фин чувствует этот порыв несогласия, желая не усилить чужую боль, но исцелить её. А потому он делает шаг из теней, и горячие ладони аккуратно ложатся на напряжённые плечи, скрытые плотными многослойными одеждами.       Геде́он исцеляет их всех. Каждому он дарует утешение и несёт успокоение. Каждого слушает и принимает, утешает и забирает душевную боль, даруя вместо неё покой. Целитель, что лечит не только тело, но и дух, вдыхая уверенность и радость. Но кто же вылечит тебя? Кто поможет тебе?       Фин слабо сжимает чужие плечи. Возможно впервые в его действиях нет никакого подтекста и намёка, и он просто хочет хоть немного облегчить чужую участь. Наклоняется, оставляя горячий поцелуй на макушке, когда Геде́он тяжело выдыхает и расслабляется под умелыми движениями. — Тебе нужно отдохнуть, мастер, — горячий шёпот обжигает шею, когда мягкие поцелуи касаются места за ухом, опускаясь ниже. — Ты слишком много думаешь.       Тихий смех звучит вымучено, и ладони Фина скользят от плеч по рукам, разминая и их. Он будто старается снять тяжёлый груз или хотя бы немного облегчить его, давая мастеру вдохнуть глубоко и полной грудью. И Геде́он поддаётся, расслабляясь, и Фин удовлетворённо усмехается.       Странный альтруизм, совсем ему не свойственный — но он несёт радость и приятное тепло. Своеобразная отплата и благодарность — даже для меня ты делаешь так много. И пусть в будущем я разочарую тебя так сильно, сейчас я хочу отблагодарить тебя и помочь тебе. И я буду тем, кто хоть немного исцелит тебя.