Мелькают дни

      Ярость полыхает в груди. Локи скалится как дикий хищный зверь, и безумием горят его глаза. Напротив стоит Страж Богов, и в его всевидящем золотом взоре видны льды равнодушия и гроза предначертания: от судьбы не улизнуть как ни старайся.       Он обозревает миры и видит всё, что сокрыто от глаз смертных и богов. Он — один из двоих, кто знает истинную суть Отца Несчастий. Видит хаотичное безумие и знает, что оно сводит своего хозяина с ума. Но вместо сочувствия в душе Хеймдалля рождается смирение и принятие неизбежного. Он не тот, кто может помочь Лофту усмирить бурю, но он станет тем, кто превратит её в необузданное неконтролируемое буйство.       Их главная встреча свершится ещё не скоро. Когда придёт день Гибели Богов, они сразят друг друга и падут рядом друг с другом. Но это будет ещё так далеко, и пока этот час не приходит, они встречаются снова и снова, словно желая подпитать губительное пламя сильнее. Разжечь искру чистой ненависти, но почему-то вместо неё сердца сгорают в котле из смеси чувств самого разного толка.       Локи скалится и шипит, но добровольно сам приходит на Химинбьёрг. Золотые глаза Хеймдалля опасно темнеют, но Страж остаётся невозмутимым. Лишь до поры до времени пока искра между ними не взрывается пожаром, и встреча превращается в маленькую битву, прелюдию перед грандиозным сражением.       Маленькая битва всегда заканчивается одинаково, и сильные пальцы Хеймдалля сжимают щёки и челюсти Лофта. Тот царапает сломанными ногтями руки Стража и скалится, всматриваясь в почерневшее золото его глаз, пока Хеймдалль крепче, до боли сжимает кости, прежде чем податься вперёд и впиться в искусанные губы грубым голодным поцелуем.       Локи кусает его и скалится, но это именно то, чего он добивается. Хаотичная иррациональная природа толкает его на противоречащие себе поступки, и Локи одновременно больно и хорошо до слёз. Он ненавидит Хеймдалля так сильно, но вместе с тем он — самый близкий и желанный из всех асов и ванов, ётунов и турсов. И это противоречие, одно из многих, сводит с ума так мучительно медленно. Пока грубые руки Хеймдалля сжимают худое тело, а губы оставляют горящие властные метки засосов, помечая Лофта и связывая со Стражем сильнее и сильнее.