Ангел и демон

      Слабые лучи солнца осторожно пробирались через окно, чтобы первыми нежно коснуться светлой кожи и золотых прядей. Геральт, уже давно проснувшись, положив голову на согнутую руку, скользил цепким взглядом по лицу Юлиана, любуясь этой игрой света бессовестно долго и бессильно мало. Он размышлял о том, как давно у него появились чувства к этому человеку и насколько они глубоки. Давно. Ещё в первую встречу Геральт почувствовал сильный к нему интерес, который вдруг оказался взаимным. А теперь испытывал всё нарастающую…страсть? В отличие от Юлиана, он даже не пытался обманывать себя, принимал свои чувства, а не отчаянно боролся с ними. Для него всё было проще. Геральт не любил притворяться, не хотел носить маски, играть роли, хотя и был в этом искусен. В нём говорила усталость от всего этого и любовь к свободе. Он умудрялся оставаться собой и при этом быть загадкой для окружающих. Юлиан был не таким… Иногда он казался настолько идеальным и правильным, что просто хотелось его испортить. Нормы и правила, надежды и ожидания, которые необходимо было оправдывать, с детства привитые заботливыми руками родителей, составляли неотъемлемую часть его существа. Геральт понимал это весьма смутно, потому что ему рано прививались совсем другие «принципы жизни», и руки, что их «прививали», были далеко не заботливыми… Но хоть Юлиан и выглядел как ангел, ангелом он как раз-таки не был. За этим слоем скрывалась творческая, авантюрная натура. И это иногда прослеживалось, добавляло шарм. В нём была изюминка, природное обаяние. Оно освещало всю его фигуру каким-то мягким светом. Появлялось в его жестах, очаровательных улыбках, скользило во взгляде. За это ему прощалось многое: и некоторая высокомерность, и лёгкая пренебрежительность в обращении, и холодность. Люди, узнававшие о его роде деятельность, с удивлением думали: «Да? Так ты не модель? Не актёр? Как странно». Где бы он не появлялся восхищение было ему обеспеченно, но Юлиан как будто не замечал внимания, как будто даже немного тяготился им. Блондин жил по накатанной, по привычке, старался убрать из своей жизни всё, что не вписывалось в рамки его образа и понимания. Несмотря на то, что где-то глубоко что-то противилось такой жизни, для него это было удобно и правильно. И тут вдруг Геральт, волнения, чувства. Но Юлиан любил его. Геральт заметил это даже раньше, чем сам Юлиан. И мужчину забавляли попытки блондина вычеркнуть его из своего сердца. Да, возможно, он сам любил Юлиана, как любил когда-то Её, и ту, другую, маленькую блондинку с голубыми глазами, и ещё кого-то. Мужчина усмехнулся: «Везёт мне на блондинов и блондинок с голубыми глазами». А затем подумал, что глупо сравнивать глаза Юлиана с любыми. Не важно, пройдут ли чувства со временем, ведь сейчас они были и Геральт не собирался отказываться от них. Правда, то, что он привязался к этому блондину слишком сильно немного настораживало. Возможно, именно поэтому он не торопил события, которые сами так и летели со скоростью света. Геральт не хотел, чтобы Юлиан жалел о чём-то, не хотел, чтобы… С другой стороны Юлиан действительно не был маленьким мальчиком и действительно был совсем не глуп. И если он действительно захочет упасть в опасные объятия, то почему бы и нет. Вся недавняя речь Геральта была сказана лишь для того, чтобы проверить, может, дать Юлиану причину для отступления. Это не совсем честно? А разве знакомы ему такие понятия, как честь или совесть? Единственный человек, насчёт которого Геральт ошибался, был он сам…       Приятную тишину нарушили звуки будильника.       — О боже… — слабо простонал Юлиан, находя и выключая источник приевшийся мелодии. «Грёбанный будильник! Надо хоть мелодию сменить, а то завтра меня от этой уже стошнит!» — первые раздражённые мысли.       — О боже… — снова повторил он, сонно взглянув на Геральта и уткнулся лицом в подушку, лихорадочно пытаясь понять, что вообще происходить. Остатки сна в страхе удалились.       — Доброе утро, Юлиан.       — Доброе… — отозвался Юлиан.       Губы Геральта тронула лёгкая улыбка.       — Если бы я сказал, что было слишком неожиданно увидеть тебя рядом, то соврал бы, но всё-таки, — серьёзно сказал он.       — Ах, я просто вчера… — парень поднял голову, повернувшись к Геральту, и пустился было в объяснения.       — Хорошо. Ты просто вчера устал, — быстро закончили за него мысль.       — Да ладно. Никаких пошлых шуточек и намеков?       — А ты расстроен из-за этого?       — Нет! Нет, — запротестовал Юлиан против того, что про него уже строят такие совершенно необоснованные предположения, задумался. «Не стал, потому что я говорю, что мне это не нравится? Или… Почему?» Блондин внимательно взглянул на мужчину и встретился с не менее внимательным, ужасно смущающим взглядом, от которого сердце неминуемо переходило на бег. Немедленно ретируясь, Юлиан начал рассматривать стены и вдруг то ли в шутку, то ли серьёзно сказал:       — После такого можешь считать, что мы встречаемся.       — Правда? Хочешь, чтобы я был только твоим? Да ты собственник.       — Но ведь и я буду только твоим.       — Справедливо.       Только твоим… Эти слова прозвучали так странно и так желанно, так просто и так тяжело. Два человека посмотрели на друг друга и задались одним и тем же вопросом. А возможно ли это? «Ох, Геральт, я уже твой. Я бы хотел быть только твоим. Но я не принадлежу в полной мере даже себе. Родители, работа, долг, общество и ещё многое, что тебе, возможно, кажется смешным, ничем. Всё оставшиеся я отдам тебе без остатка. И ты мой. Сейчас. Мой, пока ты так на меня смотришь. Но надолго ли это? И смогу ли я когда-либо сказать это только? Нет… Наверное, ты навсегда останешься верен чему-то, чего я не знаю и не понимаю…»       — Юлиан.       Блондин различил, как его мягко зовут по имени и вдруг понял, что находится в сплетении тёплых рук. Он растерялся, беспомощно, широко раскрыв глаза, посмотрел на мужчину. Слишком неожиданно оторвали от мыслей.       — Ох, Геральд…       — Ты выглядел так, как будто думал о чём-то, что сильно тебе тревожит.       — О, это ты меня так успокаиваешь? Как мило, — на лице Юлиана расцвела благодарная улыбка.       А Геральт, жадно ловящий каждое движение, с трудом остающийся внешне спокойным, наклонился и почти коснулся желанных губ. Но Юлиан отпрянул от него, тихо смеясь и закрывая лицо ладонью.       — Геральт, подожди. Я не могу, я растрёпанный и плохо выгляжу.       — Ты прекрасно выглядишь, — возразил Геральт. И он действительно так думал.       — Ох, нет, нет. Прости, я не позволю тебе дотронуться до себя, пока не приведу себя в порядок, — блондин выскользнул из объятий и с завидной быстротой вскочил с кровати, пока мужчина не успел завлечь его в опасную игру, собираясь уже убежать. Но остановился в нерешительности и взглянул на Геральта. — Ой, блин, прости, у меня очень редко бывают гости, я совсем разучился думать о других. Может, ты сначала сходишь?       — Нет, иди уже первый.       — Я быстро, — пообещал Юлиан и скрылся за дверью спальни.       Вернулся он действительно быстро (относительно быстро, но всё же), ослепительный и идеальный, выдал Геральту полотенце и отправил совершать водные процедуры, а когда тот вернулся, усадил на кровать, предварительно захватив аптечку.       — Давай сюда свою руку.       Юлиан осторожно менял повязку, а раненный мужчина следил за движениями ловких пальцев, с такой нежностью дотрагивающихся до него.       — Геральт, может ты всё-таки сходишь…       — Перестань, зачем? Совсем мелкая царапина.       — Но всякое бывает…       — Со мной «всякое» уже бывало, но я всё ещё сижу рядом с тобой, — снова перебивает блондина Геральт.       — Ты совсем не бережёшь себя. Может, потому что ты бессмертный дух, мой демон-искуситель.? — последние слова блондин произнёс задумчиво, еле различимым шёпотом и с трепетом дотронулся губами до запястья мужчины. А выпрямившись, почувствовал быстрый ответный поцелуй на виске. И щеке. Губах.       — Нет времени, Геральт, — произнёс Юлиан, стараясь скрыть сожаление в своём голосе. — Я там кофе приготовил. Пошли, а то совсем остынет.       Но Геральт понял, больше, чем должен был. «Как всегда, чёрт».       Они пили вкусный кофе на кухне, озарённой игривым солнечным светом. Геральт сидел за столом, не сводя глаз с светловолосого красавца. Юлиан стоял с чашкой в руке рядом, в свою очередь бросая на своего гостя быстрые взгляды. Было удивительно хорошо. И так странно было ощущать присутствие другого человека рядом в такие моменты. Казалось, Геральт проникнул в какие-то скрытые сферы жизни блондина. Вернее, Юлиан сам открыл их ему. И для себя самого. Как приятно просто пить вместе кофе, купаясь в лучах! Это казалось сейчас настолько интимным, настолько тёплым действом, что с губ Юлиана не сходила невольная, очаровательная улыбка. Если бы только…       — Ох, Геральт, хватит смотреть на меня таким раздевающим взглядом. Это немного смущает. «Если бы немного! И если бы смущает», — жалобно подумал он про себя.       — Раздевающим? — Геральт озадаченно приподнял бровь и усмехнулся.       — Именно, — тихо ответил парень, ставя свою чашку на стол и подходя к мужчине.       «На меня никто так не смотрел, — думал Юлиан, заглядывая в необычные янтарные глаза. — Смотрели, конечно, и с обожанием, и с восхищением. По-разному. Но так — никто. У него действительно особенный взгляд».       Их губы переплелись как-то сами собой, повинуясь взаимному притяжению тел. Юлиан даже не заметил, как они оказались в спальне. Он чувствовал только, как внутри разливается настоящая лава, как по телу проходит приятная дрожь, сладкое томление, губы на своих губах и привкус кофе… Сильные руки приподняли парня и усадили на письменный стол. «О, Боже, Геральт, что ты творишь?! Чёрт возьми! Пожалуйста, продолжай…» — выловил Юлиан из своих путающихся мыслей. Он податливо прижался к горячему телу, обхватил руками чужую шею… Но внезапный телефонный звонок заставил протрезветь.       — Бл… Кхм… Геральт, подожди. Похоже, я уже опаздываю на работу, — прошептал парень, задыхаясь от объятий страсти.       — К чёрту её, — отрезал Геральт, продолжая покрывать жадными поцелуями лицо и шею блондина.       — Нет. Нельзя. Не сейчас. Геральт!       — Юлиан, ты серьёзно? — Геральт отрывается от своего занятия и поднимает на Юлиана разочарованный взгляд. — Но мы ведь…       Блондин понял. Ему самому очень трудно взять себя в руки и просто пойти по своим делам. Кто-то всё ещё настойчиво трезвонит, но сейчас не до этого.       — К сожалению, серьёзно. Да. Но мы ещё увидимся на этой неделе, — со вздохом обещает Юлиан, поглаживая мужчину по щеке и нежно заглядывая ему в глаза. — Обязательно. Я не хочу никуда спешить, понимаешь? Вот так вот впопыхах… Так будет правильнее. Надо подождать немного. Я постараюсь закончить пораньше и… И тогда буду весь твой.       Геральт согласно кивает, с улыбкой наблюдая за тем, как Юлиан прикусывает губу и отводит взгляд, тихонько шепча, как будто уговаривая сам себя:       — Чуть-чуть, совсем немного. Чтобы нас уже ничто не отвлекало…       А на губах всё ещё оставался привкус кофе и поцелуев.