Держим курс Дьяволу навстречу

***

— А ты уверена, что это хорошая идея? — спрашивает неожиданно подошедший к своему капитану Горшок. Юноша оглядел место, к которому причалил Весёлый Роджер, наблюдая за тем, как то там, то тут мелькают маленькие хлопья снега, покрывая землю, тем самым преображая её. Он потёр плечи, чтобы хоть немного согреться, вместе с тем начиная быстро переминаться с ноги на ногу, всё ещё ожидая ответа на свой вопрос от Маши. — Угум. — та лишь кивнула, оборачиваясь и глядя на своего квартирмейстера. — А чтобы не замёрзнуть — нужно теплее одеваться. — Мышь выудила неизвестно откуда взявшийся у неё шарф и надела на друга, бупкнув в нос. Карие глаза распахнулись и неподобающе ему смущённо уткнулись в доски. Глядя на это Маша лишь приподняла плечи и хихикнула. — А теперь зови всех. Нас ждут очередные приключения! — рыжеволосая развела руки в стороны, но тут же приобнял себя, с усмешкой прошептав: — Ух! Как холодно. — капитан с квартирмейстером переглянулись и тихо захохотали, а последний пару мгновений спустя направился выполнять распоряжение.

***

      Новая земля в виде небольшого английского портика встретила команду вполне себе гостеприимно. Для декабря в здешних местах стояла необычайная погода. Небольшой морозец с приходящим из моря ветром давал взбодриться и не давал забыть о грядущем Рождестве. Пиратов, уже спустившихся на сушу, даже не смущают легкий снежок, кружащийся и сыплющийся, кажется, со всех сторон. Они лишь сильнее кутаются в верхнюю одежду и, оглядываясь по сторонам, потирают ладони, стараясь согреться. Порт был совсем маленький по пиратским меркам, что заставило невольно спросить самого себя: «что они здесь забыли?» Вопрос сложный для всех, кроме зачинщицы сего действа. Мышь в Рождественские праздники просто захотела отдохнуть от привычных дел и обязанностей и погостить в родных местах. Это место находилось в неком отдалении от поселения, что и давало насладиться видами и всеми прелестями зимы во время долгой прогулки. Они огляделись: пришвартованные лодки, несколько хозяйственных построек, припорошенных снегом, нагроможденные друг на друга шлюпки и притоптанная тропинка, ведущая к деревне. Местность окутывала тишина и пустота, которые нарушали собаки, дружелюбно виляющие хвостами и пара рыбаков, занимающихся своими делами, которые не обращали никакого внимания на странную компашку прибывших, идущих по своим делам. — И надолго мы здесь? — спрашивает Серый Кардинал, недоверчиво глядя исподлобья по сторонам, а после возвращает свое внимание на пиратского капитана, которая лишь демонстративно пожимает плечами и вытягивает руку, ловя снежинку. — Нет. Всего лишь до следующего года. А может и дольше. — взор смеющихся серебряных глаз внимательно изучает Сажинова, видимо, немного оторопевшего от услышанного, оттого и блымкающего. Глядя на это, девушка усмехнулась, заливаясь звонким смехом, а после, не говоря, чтобы за ней следовали, отходит на несколько шагов, оглядываясь по сторонам. В это время разогретые будущим наступлением игры, Поручик, Ягода и Горшок, словно орава туземцев, с криками кинулись в разные стороны. Мышь, в какой-то момент исчезнувшая с глаз, наблюдала за этим со стороны, вернее, затаившись за кустами самшита, явно что-то замышляя. А Серый Кардинал и Князь, чувствующие себя здесь не очень уютно, решили ретироваться, дабы не попасть в какую-нибудь передрягу, созданную развлекающимися пиратами. В тот момент, когда остальная компашка уже разбежалась, наслаждаясь открывшейся свободой действий и направляя эту свободу на осуществление зимних забав: Яков, погруженный в мысли, останавливается и приподнимает голову, наблюдая за редким для него погодным явлением. Балу, поглядывающий за кудрявым, сразу же повторяет его действия. Только при этом, вскидывая белобрысую макушку, парень высовывает язык, ловя им падающие кристалики, затем, краем глаза он замечает чужой изучающий взгляд голубых глаз, а потому косится на спутника, тот час же убирая язык обратно. Яша усмехается, вжимая голову в плечи, а следом, повторяет действия блондина, не обращая внимания на других.       В это время погода изменилась. Для кого-то в хорошую, а для кого-то в не очень сторону. С востока наползли черные тучи, принесенные усилившимся ветром, который по странной случайности уменьшил мороз. Спустя несколько минут большие хлопья снега повалили с невиданной силой, засыпая все кругом.       Не успели наши герои толком оглядеться вокруг, как заметили две скачущие фигуры, которыми оказались подельники, опередившие всех, и, хохоча, промчавшиеся мимо, а после, они хитро переглянувшись между собой, упали в снег, раскинув руки и ноги и начиная кататься по белому покрову. На деле, парни, не сговариваясь между собой, просто захотели сделать «снежных ангелов», чем довольно сильно напугали друзей. Хотя такое странное поведение для них привычно.       Внезапно, к веселящимся подбегает Ренегат, который склоняется над лежащими, собираясь прочитать нотации или что-то ещё, но не успевает этого сделать, когда те, недовольные таким раскладом, резко хватают его за руки и тянут вниз, вследствие чего, высокий тоже оказывается в сугробе. Но вместо того, чтобы начать возмущаться, уже подвергнутый щекотке юноша хохочет с теми, из-за кого он оказался на снегу. Ещё через мгновение происходит то, чего не ожидал никто, кроме тех, кто задумал это «злодеяние»: Поручик с Ягодой сначала стали закидывать Леонтьева снегом, а после и вовсе закопали юношу, не совсем сопротивляющегося, в сугроб, аккуратно примяв белый покров сверху. Лесные и кофейные омуты подельников внимательно взглянули на друзей, демонстрируя результат нелегкой работы и ожидая какой-то оценки своей проделки. Но оценил это только Горшок, который указав на проказников, начал смеяться. А через мгновение, не в силах удержаться, он схватился за живот, хохоча ещё сильнее, глядя на распахнутые глаза «разбойников», которые в ту же секунду буквально отскочили от сугроба, указывая друг на друга и стараясь избежать «гнева» Ренегата, сумевшего всё-таки выползти из своего «снежного плена». Тот знал, что Лёша с Сашей сделали это сговорившись, а потому принялся закидывать обоих пиратов снегом.       Серый Кардинал отвёл взгляд, мысленно задаваясь вопросом «почему они до сих пор стоят здесь?», когда почувствовал удар и холод на том же месте. Аккуратно коснувшись шеи, куда прилетели остатки снежка, молодой человек оглянулся в поисках того, кому хватило смелости это сотворить. Капитан закатил глаза, недовольно глянул на Мышь, виновную в этом и сейчас смеющуюся над своей проделкой. Но она тут же выпрямилась, а серебряные омуты распахнулись, когда в девушку также прилетел снежок. Она начала озираться по сторонам, взглядом цепляя улыбающихся Балу с Яшей, которые, переглянувшись, убежали прочь. Рыжеволосая тихо хохотнула, но через секунду повторила те же действия, когда белый шарик снова прилетел в неё, но кусочки льда уже попали за воротник. Капитан пиратов снова огляделась, замечая, что те, кто мог бы это сделать, сейчас заняты. Все. Кроме… как только в голову пришло осознание, она обернулась, вскинув брови и снова неверяще распахнув глаза: — Это что? Месть? — удивлённо спросила девушка, глядя на Серого Кардинала. Последний выпрямился, придавая новому снежку в руках идеальную форму шара, и недобро усмехнулся. — Думайте, что хотите. — своим привычным невозмутимым тоном ответил Сажинов, глянув на собеседницу, которая сначала сделала обиженную моську и также отвела взор, но когда подняла его, резко и неожиданно набрала в руки горсть снега и кинула ей в обидчика, отчего тот начал выгибаться назад и убирать попавшие ему за шиворот кристаллики льда, коих было достаточно. Он слегка распахнул стальные глаза, осознавая, что только что произошло. А затем перевёл их на капитана пиратов, стоящую в боевой позиции и демонстративно поднявшую руку со снежком. — Я думаю, это месть. И ты будешь мне сейчас мстить. — не успевает договорить Мышь, когда в неё в третий раз прилетает белый шар, а через мгновение тоже самое происходит с Серым Кардиналом. Недоуменно взглянув друг на друга, капитаны обменялись кивками и, почти не сговариваясь, отправились на обнаглевших подчинённых.       Тем временем Яша с Сашей, очень удачно сбежавшие с «поля боя», уже скрылись за заборчиками, припорошенными снегом. Они переглянулись, смеясь и при этом пытаясь отдышаться, что выходило не очень. Но им это не мешало веселиться. — Тщ… — неожиданно протянул Балу, приложив палец к губам. А после, дождавшись молчания со стороны спутника, приподнял уголки рта и, не убирая пальца, аккуратно приподнялся, выглядывая из-за заборчика, делая это очень осторожно и останавливаясь на уровне глаз, дабы убедится в том, что их никто не преследует. Рядом слышится какая-то возня. Когда блондин переводит взор в сторону, замечает кудрявого, в точности повторяющего его движения. Выглядел офицер совсем не по-офицерски: его наигранно-серьёзное лицо выдавало то, что он просто дурачился. Голубые омуты сосредоточенно глядели вдаль, но даже краем глаза виднелся этот огонёк азарта. Яша, почувствовав на себе взгляд, быстро перевел свое внимание на спутника, а после вновь поглядел вдаль, делая вид, что нашел там что-то важное. Хотя по растянувшимся в ухмылке губам было понятно, что ему нравится такое пристальное внимание. Балу также приподнял уголок рта, замечая украдкой глядящие на него васильковые омуты. — Что будем делать дальше? — спрашивает Яков, отлипнув от заборчика и быстро оглянувшись по сторонам. На что его собеседник упирает руки в бока и, приподнявшись на носочках, глядит ещё дальше, вновь стараясь проверить нет ли за ними хвоста. — Ну, я думаю… — начинает блондин, замечая, как Цвиркунов замахивается, дабы кинуть снежный шар. Но что-то идёт не по прану, и юноша, не удержав равновесия и твердости ног на скользком снегу, падает в сугроб, звонко смеясь. Хитро улыбнувшись в ответ на свои мысли, Саша медленно подходит и протягивает руку офицеру, предлагая помощь, как-то совсем не задумавшись о последствиях. Тот принимает её, но… в следующее мгновение блондин оказывается рядом с ним, недоуменно блымкая распахнутыми болотными глазами, переводя взор с того, кто это сделал, на сугроб, в который он упал, и наоборот. И, не придумав ничего лучше, пират берет горсть снега и запускает его в Яшу, тихонько смеясь, но после глядя на недовольную мордашку офицера, надувшего губы и при этом пытающегося стряхуть снег с кудрей. Это заставляет Сашу приподнять уголки рта, а после и вовсе, счастливо улыбнуться. Но не проходит и пары минут как блондина настигают последствия его же розыгрыша. Сдув последнюю снежинку, кудрявый, недолго думая, решает поквитаться за нанесенную обиду, которая, впрочем, продлилась недолго. Рыкнув, офицер почти в буквальном смысле набросился на спутника, причиняя тому вред в виде щекотки. Балу начал хохотать, пытаясь отбиться, что выходило крайне плохо, ведь Яша также не собирался сдаваться. А спустя какое-то время оба плюхаются в снег, пытаясь отдышаться. Но стоило им только переглянуться, как они захохотали ещё громче, смеясь с уставшего вида другого. Цвиркунов, чувствуя подвох, быстро поднимается на ноги, отряхиваясь от налипшего снега, а после, оглянувшись на Сашу, проговаривает: — Мы оба проиграли. — нехотя констатирует факт бывший первый помощник, признавая это. И, немного поразмыслив, добавляет: — И нечего тут разлёживаться. Вставай. — юноша легонько тыкнул носком ботинка все ещё лежащего Балу, который сначала недовольно нахмурился, вскинул брови, а после уронил голову на снег, притворившись мёртвым самым правдоподобным образом — высунув язык. Яша тихо хохотнул, стараясь это сделать неслышно и незаметно. Он прождал ещё пару мгновений, когда Саша «ожил», подняв голову, и помотал ей, дабы стряхнуть налипший на волосы снег. Цвиркунов скрестил руки на груди, но, все ещё улыбаясь и наблюдая за пиратом, который не предпринимал никаких действий. Поэтому Яков решил это сделать сам и протянул ему ладонь для поднятия, не ожидая того, что блондин в точности, как и сам Яша десяток минут назад, сотворит «зло», и офицер окажется в сугробе. Но так оно и произошло. Только в этот раз смешно было только «разбойнику», потому что, откровенно говоря, бывший первый помощник уже устал падать. Взор васильковых омутов смотрел негодующе и крайне обиженно, на что Саша ухмыльнулся и тыкнул того в бок, желая помириться с представителем обиженной моськи. Как та самая моська тыкнула в ответ, не собираясь мириться. Но остановилась, услышав шаги за изгородью. А через минуту через «зелёный забор» перелетел снежок, запущенный с той стороны. Юноши затаились, замерев и ожидая, что произойдёт дальше. Но шаги стали удаляться характерным хрустом снега.

***

      После начавшейся и окончившейся снежной битвы уставшие, но счастливые, словно дети, пираты и офицеры, встретились у моста, наконец-то собираясь отправиться в деревню. Мышь отчитала Князева за то, что тот вместо того, чтобы участвовать в общем веселье, скромно сидел в тени вяза, делая наброски в своей записной книжке. На что он лишь пожал плечами и с какой-то надеждой посмотрел на своего капитана, который был слишком занят своими раздумьями, потирая шею сзади за воротником, куда не раз успел попасть снег. Видя, что светловолосый офицер её даже не слушает, Мария плюнула на это дело, в буквальном смысле этого слова, случайно попав в того самого офицера. Последний округлил глаза, непонимающе глядя на пиратку, которая вместо объяснений протараторила «так тебе и надо» и направилась прочь, вскинув голову вверх. Все, за исключением Миши, который смотрел немного виновато, залились хохотом. Бывший квартирмейстер, отряхнувшись, злобно посмотрел на Горшка, будто бы тот был виноват во всех грехах. Темноволосый хотел было развести руками и объясниться, но лишь последовал за капитаном, которая, дождавшись Ягоду, бегущего и нёсшего в руках шишки, проводила его взглядом, когда он, достигнув их компании, побежал дальше, почему-то не останавливаясь. Девушка пожала плечами и как ни в чем не бывало направилась к мосту.       Они прошли по дороге, где Маше казался знаком каждый уголок, каждое дерево и фонарь, каждый заборчик. Наконец за зданием показался небольшая деревенька с церковью, рыночной площадью и мостом над прихотливо извивающейся речкой. Навстречу стали попадаться идущие в приподнятом настроении прохожие, поющие на разные лады куплеты рождественских песен. На улице то и дело звучала веселая музыка, немного резкая, но приятная слуху. Жители городка во всю готовились к празднику, что заключалось не только в украшении, но и повседневной рутинной работе. Однако сегодня она оказалась наполнена каким-то волшебством. Вокруг, куда ни глянь, немногочисленные горожане счищали снег с тротуаров и сгребали его с крыш, который рассыпался «снежными лавинами» к радости уличных ребятишек, играющих во дворах и наблюдающих за этим, казалось бы обычным делом, но в сегодняшний день, являющийся подготовкой к приходу Санты.       На фоне ослепительного белого покрова, лежащего на кровлях и даже не столь белоснежного лежавшего на земле, стены домов казались сумрачными. А окна и того темнее, если бы не праздничные свечи. Колёса редких экипажей и фургонов оставляли в снегу глубокие колеи и следы от копыт. Небо хмурилось, и улицы тонули в туманной дымке, похожей не то на изморось, не то на пар оседавший на землю росы. Находившиеся на улице люди задорно перекрикивались друг с другом, напоминая о Сочельнике. Порой они запускали в соседа снежком, весело хохоча, если снаряд попадал в цель, а ещё веселее, если он летел мимо.       Празднично разукрашенные витрины магазинов не оставляли сомнения и вовсю возвещали о том, что вот-вот наступит Рождество. На прилавках у домов лежали аккуратно разложенные фрукты, привезенные из дальних берегов — орехи, виноград, груши, яблоки, апельсины. А проходящие мимо зеваки и подельники, любуясь ими, могли совершенно бесплатно глотать слюнки. Из ближайшей булочной доносился приятный аромат праздничной выпечки и печенья, в морозном воздухе разносящийся по всей улице и улавливаемый всеми носами без исключения. Раздавался смешанный аромат чая и кофе, корицы на палочках, пряностей и, конечно же, алкоголя в любом его проявлении. Отовсюду слышался шум предпраздничной суеты, где-то позванивали колокольчики, чашки весов, жестяные коробки, в которые падала мелочь и, конечно же, колокольный перезвон. — Ой! — неожиданно воскликнула Мышь, обхватив щеки ладонями, сразу же оглядев всех своих спутников. — Мы же можем прийти в гости с пустыми руками! Нам нужны подаарки! — Подарррки. — буквально прорычал обрадованный этой новостью юнга. — Хорошее это дело, хорошее. — поддержал его Поручик, оживившись и с хитрецой в глазах глядя по сторонам, а после вытянул шею и резко пихнул замечтавшегося блондина в бок, который тряхнул белобрысой макушкой и пихнул друга в ответ, спросив: — Ты че дерёшься? — на что тот самый друг не менее загадочно ответил: — Подарки. — прошептал темноволосый, одновременно с этим округлив глаза и вскинув брови. — Что-что? Какие подарки? — задаёт вопросы Балу, не понимая абсолютно ничего. Поручик посмотрел наверх, изображая мыслительный процесс. Он хотел было дать подзатыльник другу, прослушавшему всё, но посчитал, что их силы в схватке, если тот ответит, будут не равны, поэтому отказался от этой затеи и лишь, поджав губы, приподнял уголки рта, кивком указав на капитана пиратов. Как не странно, его тёзка понял, что это была затея Маши, а не очередная щиголевская выдумка. — Аа, подарки. — понижая тон и становясь тише, протянул Балу, сощурив глаза. — Подарки! — трясясь от нетерпения, шепотом восклицает Ягода, неожиданно появившийся перед Сашами, и, сжав руки в кулаки, возбужденно помахал ими.       Пока эта троица многозначительно обменивалась словом «подарки», Миша, выпрямив спину, наклонился к рыжеволосой и спросил, играя бровями: — И нам подарки? — та повторила его действия, только вскинув голову и поглядев снизу вверх. Затем она усмехнулась уперев руки в бока и передразнив своего квартирмейстера, проговорила: — С чего вы взяли, что вам хоть что-то перепадет? — А тебе? — с какой-то странной надеждой в голосе спрашивает парень, становясь заметно грустнее. — С чего вы взяли, что мне хоть что-то перепадет? — говорившая вскинула брови, на что темноволосый грустно выдохнул и глянул сначала на шептавшуюся троицу, затем на шушукающихся офицеров, разрываясь в догадках, кто из них затевает большее «зло». Но, не сумев определиться, остался при Маше, ожидая дальнейших действий уже от неё. Та почти сразу кивает и жестом указывает следовать за ней. Ещё раз оглядев оставшихся, Миша останавливает свое внимание на светловолосом офицере, грустно выдохнув и покачав головой. А после, заметив, что капитан уже удалилась на приличное расстояние, быстрыми большими шагами поспешил за ней.

^^^

      После того как Маша благополучно оставила свою команду, забрав с собой квартирмейстера и скрылась где-то среди прилавков и магазинов, юноши остались стоять на месте, словно брошенные дети.       В это время на свежем воздухе не становилось теплее, даже наоборот, тучи все сгущались, не желая показывать солнце ни на минуту, хотя было бы неплохо увидеть его в такой день. Тем более хотелось понаблюдать как все эти атрибуты и украшения праздника осветятся в солнечном свете, но у погоды были другие планы. Также как и у всех оставшихся без присмотра Мыши. Троица пиратов, уже спорившая ради того, чтобы спорить и показывать свои навыки в этом мастерстве, забыла про начинающий разговор о подарках. Не желая проигрывать в очередном словесном состязании, оба Саши, сначала сыграв на интерес, куда же их дальше отправит капитан, проиграли неведомым образом и попросили оценить их доводы юнге, который недолго думая, почесал затылок, подул на ладоши, поправил свою шапку, потоптался на месте, внимательно изучая выражения лиц дискутирующих товарищей. Затем приставил указательный палец к губам и, воскликнув многозначительное «щас», скрылся с двух пар зелёных глаз.       Когда обладатели последних уже сошлись во мнениях, что варианты с церковью и кладбищем стоят друг друга, Лёша вернулся, приведя с собой двух независимых судей в лице Яши и Саши, не понимающих каким образом младший из пиратов уговорил их оторваться от довольно странной-беседы-очередного-заговора-Серого-Кардинала. Возможно, они сами хотели незаметно скрыться, чтобы не участвовать в очередном заранее провальном событии и лишь не знали как уйти, чтобы не задеть чувств капитана. Но тут, так удачно для всех, тем более, для себя, среди них прошмыгнул Ягода, также нежданно перехватывая этих двоих, стоящих подальше от Павла и что-то быстро тараторя, увел их по своим делам. Отчего бывший капитан не успел даже слова сказать, не говоря о том, чтобы остановить. — Так, что думаете? — нетерпеливо задал вопрос Горшок младший, отлипая от приведенных им же самим офицеров, которые в недоумении переглядываются между собой, только за этим переводя взоры на остановившихся на полуслове Балу и Поручике. Пираты, в свою очередь, выпрямились и отряхнув снег на куртках, блымкая глазами, встретились взглядами с пришедшими. — Погоди, что? — первым повисшую тишину нарушил кудрявый, разорвав зрительный контакт с блондином, проморгавшись и недоуменно поглядев на Лёшу. — Вы вообще меня слушали? — возмутился юнга, уперев руки в бока, буквально пыхтя от недовольства. — Честно? Нет. — ответил также честно как и спросил Ренегат, шмыгая красным носом и поправляя пенсне. — Да блин! — снова восклицает Ягода, топая ногой. — Зачем я тогда так распалялся, чтобы рассказать всю нашу историю? — Кто тебя знает. — фыркает Яков, грея ладони своим дыханием, а затем принимаясь их растирать. На это он получает ещё более недовольный взгляд карих и смеющийся болотных глаз. — Мы уже и сами разрешили свои разногласия. — развел руками в примирительном жесте Балу, правой указывая на бывшего собеседника. — Ага. Пока ты там бегал. — соглашается и дополняет его тёзка, сильнее кутаясь в шинель и утоптывая сапогами снег на месте, где стоит. — Да как же так?! — снова негодует Лёша, оглядываясь по сторонам и нервно крутя в руках запасную шапку, в которой до сих пор хранил шишки. — Не расстраивайся. — хлопает его по плечу, стоящий рядом бывший офицерский навигатор, сильнее, чем хотел, поэтому тут же убирает руку, засовывая во внутренний карман, под пристальным и подозрительным взором карих глаз. В это время, порывшись в своей шинели Леонтьев выуживает в качестве утешительного приза лакричные палочки и протягивает их юнге. Тот до предела округлив глаза и вытянув лицо, принимает презент, тут же срываясь с места и чуть не выронив половину шишек, но вовремя приподняв шапку. — Да ё-к-л-м-н. — выругивается Поручик, чувствуя себя виноватым и пускается следом.       А троица, оставшаяся стоять на месте, то и дело поглядывая на убегающих в течение нескольких минут, попереглядывалась, попросматривала местность, повздыхала и попыталась хоть немного согреться. Устав от бездействия, первым сдался Ренегат, дожевавший все свои запасы, а потому, оглядевшись по сторонам, юноша вздохнул и, засунув руки в карманы, направился прочь, оставляя Яшу с Сашей наедине. — Ну и что это было такое? — разорвав молчание, спросил кудрявый, нервно стряхивая снег с кудрей, тем самым выдавая свое волнение. — Не обращай внимания. — спокойно проговорил блондин, желая закурить, но найдя только спички, вынул коробок и тряхнул головой. — Но все же? — настойчиво протянул офицер, подходя ближе и заглядывая в глаза. — Все же… — выдохнул пират, снова качая головой, встретившись взглядом, и приподнял уголок рта. — Ничего. Как будто ты Лёху не знаешь. Буквально через минуту его отвлекает какая-то безделушка, а все его мыли на ближайшую четверть часа оказываются заняты только ей. — Да. — слишком быстро соглашается Цвиркунов, и под внимательным взором болотных омутов сдается и улыбается, чуть тише добавляя: — Но это не отменяет его… странностей. — А я этого и не говорил. — зеркалит его улыбку Балу, не разрывая зрительного контакта, а спустя минуту, кивком указывает следовать за собой.

^^^

      В это время Лёша, уже добежавший до одного из прилавков, промчался чуть дальше, но тут же остановился, заметив что-то интересное и возвращаясь на несколько шагов назад. — Вот это шляпа! — восклицает Ягода, подбегая к витрине одного из магазинов, касаясь холодного стекла своими ладонями в митенках и оставляя там следы от подушечек пальцев. — Да, шляпа! — соглашается что-то жующий Поручик, только что прибывший на место, а для внушительности начинает сильно качать головой. — Всем шляпам шляпа! — Что? Шляпа? — слышится где-то сбоку до боли знакомый голос, принадлежащий одному из бывших офицеров, который чересчур много времени проводит с подельниками. Так вот, тот самый офицер усмехается, шмыгая покрасневшим от холода носом и с важностью выговаривает: — Это ведь цилиндр. — Может зайдём? — кивая и указывая головой на деревянную входную дверь, выкрашенную зелёной краской, предлагает Саша, скрестив руки на груди. — Пойдём! — восклицает Ягода, отрываясь от созерцания шляпы-которая-цилиндр, но не отрывая пальцев от стекла и со слегка распахнутыми глазами глядя на предложившего. — Зачем? — с подозрением в голосе протягивает Ренегат, зная, что если этим двоим что-то понравилось — они непременно захотят это «приобрести», и к тому же не самым честным образом. Высокий хотел было отговорить замысляющих что-то «плохое» темноволосых, но, попытавшись утереть нос платком, неожиданно даже для самого себя поскользнулся и грохнулся на лопатки. Парень нахмурился, стараясь понять, как и что только что произошло, затем он огляделся, замечая, что подельники уже принялись исполнять свой гнусный план без него.       Воспользовавшись моментом, пираты заскочили в лавку и теперь бродили между стеллажей, делая вид, что выбирают самый лучший подарок. Разнообразие товаров на полках не могло не вызвать у них желания «наполнить карманы» мелкими вещичками, но оба старались держать себя в руках и всё свое внимание сконцентрировать на одном лишь цилиндре. Обойдя ещё пару полочек и столиков, разместивших на себе головные уборы всех мастей и цветов, юноши огляделись по сторонам, будто бы что-то затевая, как назло одинаково убрав руки за спины, пытаясь полностью и целиком соответствовать обстановке. Лёша неожиданно подошёл к приглянувшемуся ему цилиндру и так же неожиданно напялил его на не знающего об этом Сашу, стоящего немного дальше, чем неподалеку и наблюдающего за знакомым офицером, который уже отряхивался от снега и глядел по сторонам. Поручик сначала присел от удивления, одновременно поворачиваясь и распахнутыми глазами глядя сначала на друга, затем переводя внимание на шляпу на голове, к которой он для пущей убежденности прикасается рукой. Сгорающий от нетерпения младший перехватывает его под руку, и темноволосые уже направляются к зеркалу, любуясь цилиндром на Поручике. Пираты хитро переглянулись, общаясь одними лишь бровями. Этот разговор заключался в том, что подельники сошлись во мнениях о слишком уж долгом пребывании в этом шляпочном ателье, где им несомненно нравилось всё. Если бы не одно «но» в виде заоблачных цен на товары производителя. Затем, не сговариваясь, парни пустились наутек: Лёша перепрыгнул через препятствие в виде подставки и увернулся от нее же, а старший из подельников повторил его действия, только придерживая цилиндр, дабы не потерять и огибая все преграды на пути.       Ренегат, не успевший толком опомниться и сделать что-либо кроме того, как подняться, отряхнуться, снова шмыгнуть носом и посетовать на судьбу, всматриваясь в витрины, оглядывается на шум, источником которого оказались сбегающие из магазина пираты, которые, быстро обернувшись, направились в сторону бывшего навигатора, всё ещё стоящего на улице, но уже с опешенным видом. Щиголев, выбежавший вторым, наученный опытом, быстрыми движениями поворачивается на помещение, чтобы не упустить тот момент, когда его схватят, придерживающий цилиндр у себя на голове. Старший из подельников вновь лукаво оглядывается по сторонам, затем останавливает все свое внимание на Ренегате, хитро улыбаясь, подходит ближе, чем несомненно пугает тёзку, а затем быстрым движением напяливает головной убор на офицерскую макушку, не сбавляя пыла и убегает прочь. Тот самый офицер опешил ещё больше, не зная, что и думать и уж тем более, что предпринять. Он бы даже испугался, если бы не привык к таким проделкам за столько времени и знал, что для подельников это обычное поведение, тем не менее, удивляться все равно не перестал. Юноша лишь непонимающе вскидывает брови и также блымкает глазами, когда случайно переводит взор и замечает разъяренного обокраденного продавца, который выбежал как только увидел сверкающие пятки, грозя кулаком вслед убегающим. Мужчина быстро оглядел стоящего рядом, обнаружив на нем украденный головной убор, а его выражение лица сначала стало скептичным, затем сменилось на подозрение. — Ой!.. — лишь успевает виновато протянуть Саша, понимая, что подельники в очередной раз втянули его в авантюру, только в этот раз отвечать за неё придется офицеру.

^^^

      Местом, куда Балу привёл офицера, оказалась новогодняя ярмарка, пройтись по которой не составило особого труда. Лениво блуждая от прилавка к прилавку, ведя непринужденную беседу, блондин с кудрявым тем самым коротали время, ожидая чуда, а если быть вернее, то команды Маши отправляться в другое место. Но, как всегда, всё не могло пройти гладко. Особенно для этой парочки. Разглядывая различные украшения, выставленные на прилавках, Саша имел неосторожность по своей привычке брать все, «что плохо лежит», хотя в этот раз он лишь показывал своему спутнику понравившиеся вещички, сначала вертя в своих руках, а затем передавая другу. В один из таких моментов, когда парни оставили один прилавок и уже направлялись к другому, их кто-то окликнул: — Эй, ты! — донёсся звучный бас, принадлежащий тучному мужчине в фартуке, похожем на фартук аптекаря, хоть и его обладатель таковым и не являлся: с такими же следами сыпучих и жидких веществ, имеющих свойство разбрызгиваться под действием силы. В тот же момент он схватил Якова за запястье, потянув на себя, и продолжил: — Верни на место! — Ч-что? — удивленный бывший первый помощник не понимал в чём его обвиняют столь наглым образом. — Палец верни. — он вытянул руку в требовательном жесте и сердито глянул на возмущённого пирата, являющегося виновником этих событий. Но почему-то им оказался ни в чем не повинный офицер, что ещё больше разозлило Балу. — Что вернуть? — хмурится Цвиркунов, всё ещё пытаясь понять, что от него хотят. — Кого? — задаётся тем же вопросом его спутник, хмурясь и раздражаясь ещё больше. — Перстень верни! Кому говорят! — продолжил наступать торговец, не разжимая хватки. Но Яков ни как не мог понять в чем же его обвиняют, также как и его Саша, который после некоторого изучения и мыслительного анализа информации, отмер и помотал головой, положив на большую чужую ладонь свою, и, улыбнувшись проговорил: — Молодой человек, аргументируйте ваши обвинения, прежде, чем предъявлять претензии. — в это время его рука пыталась незаметно освободить Яшину из «железной» хватки, что медленно, но верно удавалось при помощи пиратской ловкости. Саше сошло с рук ослабить чужую кисть и хоть немного помешать это странному действу. — Прошу прощения, но как мы, по-вашему, могли это сделать? — снова заступился за офицера Балу. — Мне ли не знать ваши шарлатанские штучки. — погрозил пальцем тот самый молодой человек, свободной рукой уперев в бок. — Какие-то проблемы? — слышится где-то сзади и когда парни оборачиваются, замечают, что на помощь «обманутому» пришло ещё несколько торговцев. — Проблемы? Да. — довольно бодро и с ноткой надменности в голосе переспрашивает и отвечает Саша. Затем он резко пихает Якова в бок, дабы тот успел отскочить, а то и вовсе убраться отсюда. Но кудрявый либо не понимает намёка, либо не воспринимает этот намёк всерьёз. — Погодите-ка! — возмущённо протягивает бывший офицер, включая в себе ту самую офицерность. — Что вы, четыре амбала, собираетесь сделать посреди белого дня? — опешивший Балу, даже забывает свой ранее продуманный план, затем оглядывается, быстро переводя взор с не очень дружелюбной компании на Якова и наоборот, не зная что и думать и что делать дальше, повторяя это действие несколько раз. Пират снова предпринимает попытку оттолкнуть кудрявого на безопасное расстояние или намекнуть на это, и тут же «платит» за свои решения: тяжёлый кулак косо бьёт его в лицо, чем рассекает скулу. На что Саша шумно вдыхает набрасывается на обидчика. Но кудрявый, будто бы намеренно игнорирующий Сашины ранние попытки его защитить, становится впереди, чтобы отстоять совместную честь.       Дело бы переросло в более серьёзную драку, зачинщиком которой стал бы Яков, если бы не Балу, научившийся на своих ошибках и понявший, что «обидчики» превосходят их в два раза, вовремя успел утащить Цвиркунова в первый открытый магазин. Как оказалось позднее, спустя минуту, за которую парни успели только умерить свой пыл, но не успокоиться окончательно, оглядевшись вокруг они поняли, что находятся в аптеке. Среди больших полок, которые больше походили на стеллажи, вместо книг наполненные склянками, банками, колбочками с различными настоями, настойками, порошками, высушенными травами, эликсирами, мылами, маслами и прочими атрибутами аптекарского дела, на них также находились и привезенные с континента книги, содержавшие в себе архаические тексты и совсем рядом точно такие же, только с новаторскими идеями и принципами. Забежав немного дальше, постоянно оглядываясь назад, «виновники беспорядка на улице» присели на корточки, спрятавшись между стеллажей, желая не попасться никому на глаза. Оглядев своего спутника, офицер тихо охнул и в ответ на вопросительный взор болотных омутов в трепетном жесте стёр с чужого лица капли выступившей крови. — Когда?.. — лишь успевает задать вопрос Яша, в тот момент, как оказывается перебит блондином: — Что? Что ты от меня хочешь? — последний хмурится и внимательно переводит взгляд с одного голубого глаза на другой, но не отстраняется. На это бывший первый помощник показывает на своем лице место ранения друга, попутно доставая свой платок, желая помочь.       Эта картина оказалась прервана тихим кашлем, хозяина заведения, который, по-видимому, старался сдержаться, но у кашля были другие планы. Взоры васильковых и болотных наткнулись на старого немца-аптекаря, который утер губы платком, надел на себя пенсне, вгляделся в суматоху за витринами, затем перевёл взгляд на немного пришибленную парочку, поддерживающую друг друга за локти и, сделав какие-то свои выводы, как-то странно улыбнулся, как нагнулся и в тот же миг исчез за стойкой.       Через некоторое время послышался скрип двери, Балу с Яшей затаились думая, что торговцы, решившие их преследовать, заметили, где скрылись парни и вот вот их настигнут. Оба замерли, когда где-то неподалёку послышались голоса извне: — Эй! Генрих! Здесь не появлялась странная парочка пришлых? — донеслось приказное и нарочито-безразличное звучание. — Нет, герр, никого такого не было. — невозмутимо проговорил аптекарь, поправив пенсне, начиная что-то записывать. Недовольный таким раскладом событий «преследователь» гневно топнул ногой, разворачиваясь обратно, но, услышав звон склянок, нервно огляделся, а спустя пару мгновений, со звоном хлопнул дверью и скрылся из виду. Первым из «логова» аккуратно выглянул Балу, выясняя обстановку. Заметив, что торговец действительно ушёл, юноша хотел было поблагодарить их спасителя, но тот его опередил, жестом указав следовать за собой. Саша повторил его жест, беря Якова под руку, и они последовали за аптекарем. Место, куда зашли парни, оказалось небольшой комнаткой для хранения и приготовления аптечных препараторов с небольшой дверью, по всей видимости, ведущей наружу. Перед тем, как что-то сказать молодым людям, хозяин заведения выглянул на улицу и огляделся. Затем он вновь посмотрел на стоящих позади и, отступив от прохода, указал на рынок, проговорив: — Бегите, глупцы. — переглянувшись, офицер с пиратом ещё раз поблагодарили старого немца и помчались прочь, не расцепляя хватки.

^^^

      Пока офицеры «развлекались на всю катушку», капитан пиратов и её квартирмейстер также бродили среди многочисленных лавок, любуясь рождественскими украшениями, которыми буквально были завалены полки, и подбирали подходящий подарок. Остановившись около одного из них, Мышь потянула друга за собой. Но когда Горшок, заглядевшийся на вещицу, которая бы подошла для подарка одному обидчивому офицеру, который, кажется, не обращал на него внимания с последней ссоры. Юноша мотнул головой, возвращаясь в реальность, где Маша уже выбирала подарки-без-которых-с-пустыми-руками-нельзя-прийти-в-гости. Но стоило Мише подойти к своему капитану, как она уже забрала вещь, быстро припрятав её во внутренний карман, даже не дав возможности узнать, что же это такое. А потому пришлось смириться и просто последовать за девушкой, заранее зная, что, если она не захотела «похвастаться» покупкой — этого не расскажет ни под каким предлогом.       Потерев ладони друг о друга, а затем спрятав их в карманы, Горшок наклонился к своей собеседнице, не сумев побороть любопытства узнать, что же она купила. Но затем взор карих глаз случайно цепляет скромная витрина через которую красуются шинели и регланы. И именно последние сумели привлечь внимание парня тем, что раньше он о таких вещах даже не слышал. Миша потянул рыжеволосую за рукав, тем самым становясь похожим на младшего брата, но, наплевав на это и заполучив чужое внимание, указал на приглянувшиеся ему вещи. Мышь сначала ударила подчинённого по руке, пригрозив: «Не показывай пальцем!» но через мгновение сощурила глаза и также начала рассматривать витрину напротив. — И что ты хочешь от меня? — немного непонимающе сведя брови на переносице и внимательно смотря на своего собеседника, задаёт вопрос капитан. — Ты хочешь это на Рождество? — спрашивая, будто у нерадивого ребёнка, она вопросительно выгибает бровь, оглядывая друга. На что тот, поджав губы кивает и чуть ли не умоляюще на неё смотрит. — Ну че ты. Ну давай. — лишь проговаривает Горшок, пихнув Машу в плечо. Он и сам не знал для чего пиратам эти вещи, но что-то внутри давало отклик и говорило том, что они действительно им нужны. Мышь внимательно подглядела на темноволосого, который продолжил: — Но Рождество ведь. — Мария тихонько хохотнула и, махнув рукой, произнесла: — Ладно-ладно так уж и быть. — она покачала головой, принимая наигранно-серьёзный вид, после чего пираты направились в лавку, где проторчали не меньше получаса. — Ну ты сам виноват! — восклицает девушка, заглядывая в примерочную, Хотя зачем закрываться, чтобы примерять верхнюю одежду — этого никто понять не мог. — Давай снимай. Этот фасон тебе не идёт. -протянула она, уперев руки в бока и отрицательно помотав головой. Квартирмейстеру ничего не оставалось как смириться и выполнить приказ, но, немного поразмыслив, он проговорил: — Почему мы не можем позвать других, вдруг им не подойдёт фасон. — он сделал акцент на последнем слове, как бы незаметно передразнивая своего капитана. — Да потому что ты захотел сделать им сюрприз! — с искренним непониманием в голосе тараторит Мышь, приложив ладонь к сердцу. — Ты что? Не помнишь уже? — она вскинула брови и выжидающе посмотрела на темноволосого. — Да помню-помню! — недовольно бубнит последний и резко вырывает новый реглан из чужих рук и отдаёт старый с не подходящим фасоном. — Ну всё-всё давай меряй. — снова тараторит Маша, вскинув брови и немного недовольно посмотрев на своего собеседника: — Не, снимай. Этот тебе впритык — оценивавшим тоном протянула Мышь, поднеся палец к подбородку и задумчиво оглядывая квартирмейстера, который негодующе громко прорычал. На что та округлила серые глаза и протараторила: — Ну если хочешь мы можем взять прошлый? — Вон тот выглядит неплохо. — медленно произнёс Горшок, глядя куда-то вглубь помещения, на что его собеседница улыбнулась. — Давай хотя бы ещё парочку… — протянула Мария, но под осуждающим взглядом кофейных омутов, поджала губы и отвела взор, делая вид, что рассматривает интерьер. — Зачем я это сказал? — еле слышно взмолился темноволосый, поднимая глаза. — Ладно. — не сумев отказать жалобному взору серых глаз, протянул Миша. — Тащи сюда. — девушка чуть ли не засветилась от радости и тут же помчалась за другими вещами.       Вышли они из лавки только тогда, когда Маша заставила Горшка примерить всё, что тот хотел. Держа в руках запакованные в коробки регланы, Миша довольно выдохнул, наблюдая за паром, растворяющемся в морозном воздухе, когда в них влетел Лёша, а, как только завидел старшего брата, по понятным только ему причинам ускорил свой бег, проносясь мимо. Буквально через пару секунд показались темноволосые Саши, у которых даже не успели ничего спросить, как Ренегат, стукнув себя по лбу, также ничего не говоря, умчался обратно. Оставшиеся лишь молча переглянулись между собой, а после последовали за юнгой, дабы тот ничего не учудил.

^^^

      Сбежав из аптеки благодаря рождественскому чуду, хотя и без доброты хозяина заведения тут не обошлось, Яша с Сашей добежали до того моста, откуда и начали свой путь. Только в этот раз они оказались по другую его сторону, а вернее под ним. Буквально через пару мгновений, проскользив совсем немного, оба поняли, что находятся на реке, покрытой льдом. Немного, а вернее совсем растерявшись, Балу, походя на кота, старался как можно аккуратнее и быстрее выбраться со льда под смеющийся взор васильковых омутов, обладатель которых весело проскользил из стороны в сторону, убрав руки за спину и выпрямив её, словно катаясь на коньках. Заметив блондина, так или иначе добравшегося до берега, Яша опустил уголки рта и грустно выдохнул, не понимая, почему тот слинял. Но тут же, улыбнувшись в ответ на какие-то свои мысли, а вернее на план, возникший в голове, офицер направился к пирату и попытался уговорить Сашу, составить ему компанию. Делал это он довольно настойчиво, приводя всевозможные положительные черты катания на льду, главным образом говоря, что это весело, но только вдвоём. Тот самый Саша наотрез отказался, демонстративно отрицательно мотая головой, скрестив руки на груди и надув губы, и поначалу никак не аргументировал свое поведение.       Спустя недолгое время, в течение которого офицер пытался заманить пирата, Яша понял, что это бесполезно. Он отвернулся, глядя наверх и наблюдая за снежинками, которые стали кружиться в воздухе быстрее и сейчас легонько били по лицу и ладоням, которые Цвиркунов тут же убрал в карманы и отряхнул кудри. Ведь когда падающие с неба кусочки льда растают, последствия для тех от них будут не лучше, чем от обычного дождя. Офицер сощурил глаза, снова оглядевшись по сторонам и незаметно глянув на блондина, который потерял бдительность и также как и Яков самозабвенно наблюдая за снежинками. Этим и решает воспользоваться кудрявый и с вопросом: — Ну почему же? — тянет пирата за собой на лёд. — Тебе не нравится кататься на коньках? — лишь успевает добавить он, как неожиданно оказывается перебит тем, от кого ожидал услышать ответ, но в менее эмоциональной форме: — НЕТ! Я БОЮСЬ УТОНУТЬ! — распахнув болотные глаза до предела и, кажется, чуть-чуть больше, восклицает Саша, вырываясь из хватки, и вновь возвращается на берег, немного подскользнувшись, но всё-таки сумев удержать равновесие и не упасть. — Ты ж на корабле живёшь. — это звучало как утверждение, нежели вопрос. Яша немного недоуменно посмотрел на своего собеседника, наклонив голову и нахмурившись. — ЭТО ДРУГОЕ! — не меняя тона, испуганно восклицает Балу, но, глядя на непонимающий вид кудрявого, который развёл руки в стороны и проговорил: — Ну я ж стою. — блондин становится более серьёзным и также хмурится, состроив недовольную мину и делая вид, что буквально только что не сопротивлялся попыткам офицера затащить его на лёд. Снежинки всё продолжали бить в лица юношам, каждый из которых пытался всячески от них укрыться и где-то в глубине души делал добраться до тех самых гостей, о которых говорила Мышь, согреться и выпить, если не чая, так хотя бы рождественского глинтвейна. — Я не трус, но я боюсь. — проговаривает Саша уже спокойным тоном, скрещивая руки на груди и немного важно мотнув головой, дабы смахнуть прилипший к лицу снег. Цвиркунов ещё пару мгновений наблюдает за Балу, показательно отвернувшего голову в сторону, а после возвращается на лёд, делая все, чтобы показать, что это весело и безопасно. Взглянув на Яшу, но не поворачиваясь полностью, обладатель болотных глаз аккуратно следит за офицером и тихо хихикает, что, к его сожалению, тот самый офицер замечает и собирается высказать свои «претензии», уперев руки в бока, когда его останавливает крайне знакомый голос капитана. Цвиркунов оглядывается по сторонам, буквально на мгновение задерживая взгляд на пирате, будто надеясь, что источником звука оказался именно Балу, а не Серый Кардинал. Затем он вскидывает голову, сведя брови на переносице и сконфуженно приподняв уголки рта. — Аа…капитан… — протягивает бывший первый помощник, тут же опуская голову и глядя на блондина.

^^^

      В это время оставшиеся без присмотра, вернее, просто оставшиеся офицеры в лице Серого Кардинала и его квартирмейстера, не торопясь, проходили по мосту, несущие какие-то странные коробки больше похожие на подарки. — Да они сами как дети. — отвечая на свой же вопрос, проговаривает светловолосый, глянув на своего капитана и удобнее перехватывая вещи в руках. Сажинов, не особо довольный тем, что они, а вернее Андрей «перепрыгнул» с «возвышенных» тем, на ставшую привычной для последних месяцев — пиратов, решил ничего не отвечать и лишь глубже задумался, глядя исподлобья. — А нам ещё долго идти? — А? Почти пришли. — ответил Паша, кинув быстрый взгляд на своего собеседника и добавив: — Это не наше дело. — Что не наше дело? — Князев нахмурился и перевёл вопросительный взор с капитана на коробки и обратно, пытаясь понять, к чему это было сказано. А после, осознав, мотнул головой, делая вид, что соглашается, но не упускает возможности оставить последнее слово за собой. — Но всё-таки, если подумать… — Офицер, имейте совесть! — возмутился Серый Кардинал, а Андрей уже смутившись, замолчал, осознавая свои ошибки, когда его капитан, цокнув и покачав головой, подошёл к ограждению, желая отчитать «правонарушителя». Светловолосый последовал за ним.       Как оказалось, снизу около моста притаился кудрявый в компании блондина. Цвиркунов замер, но не смог остановиться и по инерции проскользил ещё пару метров, вскидывая голову в поисках источника звука, поэтому не замечает, как его ловят чужие руки. На это Павел закатывает глаза и отстраняется от ограждения, поворачиваясь к своему квартирмейстеру, который, улыбаясь, наблюдает за этой картиной, но тут же принимает серьезный вид. Хорошее настроение светловолосого сразу же сменяется, когда в парней врезается юнга, не глядящий ни вперёд, ни по сторонам, и бегущий от кого-то. Вследствие чего офицеры падают вместе с ним, а немногочисленные коробки разлетаются по сторонам. — Ауч! — кряхтит Лёша, потирая затылок и оглядывая ту неразбериху, которую учудил только что. Он ещё раз оглядывается, почти сразу же возвращаясь в прежнее положение. Карие глаза распахиваются, выдавая нелегкий испуг, а их обладатель старается как можно быстрее скрыться с места преступления — уползти. На самом деле юнга бежал от старшего брата, хотя сам не до конца понимал, по какой причине это сделал. Но лишних звездюлей получать не хотелось во всех случаях. — Ого! А это всё нам? — удивленно и несколько пораженно протянул Ягода, оглядывая лежащие в сугробах коробки, в которых обязательно должно было быть что-то интересное. Поэтому он попытался дотянуться одной из них, дабы открыть и подтвердить свои догадки, но тут же оказался остановлен офицером, который произнёс: — Ага, мечтай. — вставая и отряхиваясь от снега, скептично проговорил Андрей, подавая руку своему капитану и оглядывая масштаб происшествия. — Нет? — не менее пораженно задаёт вопрос Леша, вскидывая брови и тут же вскакивая с места, когда буквально из ниоткуда примчались Миша с Машей. — Ты куда убежал…? — непонимающе спрашивает Горшок, разводя руками в стороны и наблюдая за Андреем, который наспех принялся собирать разбросанные вещи. — Дурачок. — добавляет Мария, также обращаясь к сбежавшему. На что тот лишь демонстративно пожимает плечами с неоднозначным «ехъ». А после выжидающе глядит на капитана офицеров. — Ого, Серый Кардинал, а я думала у вас каменное сердце. — усмехаясь, проговаривает Мышь, обладающая способностью обо всем догадываться самой первой и без слов. Она облокачивается на неожиданно появившегося из-под земли…сугроба Поручика, у которого от этого резкого движения подкашиваются ноги, но тот держится молодцом. Павел на эти слова лишь фыркает и подбирает последние лежащие на полу купленные подарки, которые, как верно предположила Мышь, офицеры собирались отдать в приют. — Почему в этом городке, куда бы мы не пошли, везде встречаем вас? — решив перевести тему, задаёт вопрос Серый Кардинал, в душе надеясь на то, что Мария не станет продолжать их прошлый диалог. Та, каким-то неведомым образом заметив это, лишь приподняла уголок рта и ответила: — Потому что это судьба. — девушка взором обвела крайние дома этой небольшой английской деревушки, думая, что она слишком маленькая, чтобы в ней не встретиться. Но этот ответ показался рыжеволосой слишком неинтересным, поэтому Мышь его не озвучила. — Странно, что местные жители ещё не заметили, что по улочкам шастают пираты. — внезапно высказал свое мнение Князев, скептичным взором обводя компанию и останавливая его где-то на заснеженных деревьях. Он начинает часто-часто моргать, когда снежинки случайно попадают в глаза, но больше ничего не предпринимает. — Милый, где ты видел тут пиратов? — Мышь немного ошеломленно вскидывает брови, а затем вернув себе подобающий вид, важно указывает на себя и свою команду, одетых с иголочки. — Ну разве что только ты выглядишь как настоящий пират. — продолжила она под недоумевающими взглядами остальных, не понимающих таких претензий к ним со стороны офицера. Тут Андрей стал очень похож на Серого Кардинала в начале их «путешествия»: от возмущения бывший квартирмейстер открывает рот, но тут же закрывает его, не подобрав нужных слов. Он оборачивается на своего капитана, который хлопает его по плечу, проговорив: — Увы, но здесь я не могу не согласиться с юной леди. — старший приподнимает уголки рта, но, немного стыдясь того, что согласился с той, с кем вечно спорил, смотрит куда-то за светловолосого, не желая ни с кем встречаться взглядом. — Знаете что! — вырвав плечо, возмутился Андрей и направился прочь, понимая, что сейчас он остался один со своей точкой зрения. Но не успевает парень пройти и пары шагов, как натыкается на Мишу, который хотел было усмирить пыл офицера, но лишь делает жест будто бы сдаётся и уходит под грозным взглядом небесных омутов, обладатель которых направляется дальше. — Куда ты? — вслед ему спрашивает Мышь, немного вытянув шею. — Ты ж потом не найдёшь дороги! — Как нибудь разберуссь. — злобно прошипел Князь, не поворачиваясь и размышляя над тем, что правильно ли он сейчас поступает. А впрочем плевать он хотел на это! Сами виноваты! — Ну и куда он? — непонимающе задаёт вопрос Мария, уперев руки в бока и оглядывая оставшихся. — Ну и куда ты? — обращается она к Серому Кардиналу, поспешившему вслед за своим квартирмейстером, зная, что тот может натворить глупостей. — Попробую его вразумить. Думаю, я единственный, кого он сейчас будет слушать. И я уж тем более не заблужусь здесь. — Ну ступайте, офицер. — язвит Мышь, приподняв уголки рта и махнув рукой. — Хватит ваших язвительных шуточек. Они у вас не смешные, капитан. — отчеканил Сажинов, а после быстрым шагом отдалился от пиратов. — Что? — неверяще переспросила та, сначала хмурясь, а после вскидывая брови. — Что он сейчас сказал? — она посмотрела на свою команду, которая лишь пожала плечами. Маша сощурила глаза, но поверила Серому Кардиналу на слова о том, что тот знает это место. Ведь иначе офицеры не направлялись бы в приют, заранее зная, где он находится.       Неожиданно где-то сбоку послышался хруст снега, звуки шагов и одышки. Их источником оказался Ренегат, только сейчас нагнавший остальных. Он огляделся, спрятав руки в карманы, и, подойдя к подельникам, которые сейчас играли в новую версию ладушек, пытаясь хоть как-то согреть ладони. — А где капитан и Андрей? — спросил высокий, вновь оглядев присутствующих, дабы убедиться в том, что их действительно нет. И он не ошибся. — Да они… — начал Поручик, глянув на спросившего, что было непростительно, ведь в ту же секунду пират получил пощёчину от юнги, решившего отомстить. — Ушли! — бодро закончил за него Лёша, хихикнув с вида старшего из подельников, с недовольной мордашкой протирающего пострадавшую щёку. — А куда? — немного озадаченно спрашивает бывший королевский навигатор, также оглядывая пиратов. — Да этот…как его… — снова начинает Щиголев, щелкая пальцами и пытаясь подобрать нужное имя, которое никак не хотело приходить в голову. — Андрей? — уточнил Леонтьев, немного нахмурившись и ожидающе глядя на тёзку, который вскинул брови и указал на спросившего, воскликнув: — Именно! Он чёт обиделся и ушёл. А ваш капитан пошёл за ним. — говоривший пожал плечами, в этот раз ловя ладонь юнги, намеревавшуюся снова стукнуть друга. — Лаадно. — протянул Ренегат немного недоуменно, наблюдая за подельниками, которые начали драться на ладонях, что-то бубня друг на друга. — А сейчас мы наконец-то идём греться и кушать! — одержав победу в этой нелёгкой схватке, тараторит Ягода, улыбаясь, пока его подельник обиженно надувает губы, также обиженно глядя на говорившего. — Куда? — с подозрением протягивает офицер, сощурив глаза и наклонившись вперёд, почти в упор разглядывая своих собеседников. Поручик трёт руки друг о друга, а после, вспомнив, что у него в «запасах» лежат какие-то вкусняшки, начал рыться в карманах. Внимательно взглянув на Лешу, который, заметив своего капитана, помахал ей, не обращая внимания на Саш. Чем и воспользовался Щиголев, протянув тёзке имбирное печенье в виде ёлки, а себе взял в виде звёздочки. Навигатор хотел было поблагодарить его за такую щедрость, но пират тихо шикнул на него, приставив указательный палец к губам. Затем он быстренько съел печенье, когда в этот момент к ним наконец-то обернулся юнга. — Это сюрприз! А если мы тебе сейчас скажем об этом, то это уже не будет сюрпризом. — тараторит последний, а после шумно вдыхает морозный воздух, отчего сразу же закашливается, вызывая смех подельника. Пока в этот момент Ренегат прячет полученное печенье. — Я понял-понял. — проговаривает Леонтьев, уже немного недовольно поглядывая на старшего из подельников, хохочущего над откашливающимся Лёшей. Но Ягода думает иначе и, смотря на смеющегося Поручика, также заливается смехом, но кашлять не перестаёт, наоборот всё становится ещё хуже. Затем он внезапно замирает, а после показывает большой палец вверх, тем самыми говоря, что с ним всё в порядке. Юнга хлопает себя по лбу и протягивает офицеру цилиндр, который доверху наполнен шишками. — О! Шишэчки! — Ренегат расплывается в глупой улыбке, глядя на те самые шишэчки, и забирает из рук юнги головной убор, поднося ближе и рассматривая со всех сторон. — Кстаати… — он вздрагивает, когда то самое «кстати» раздаётся за спиной. Навигатор оборачивается, замечая темноволосого тезку, который продолжил: — Как ты сумел утащить его? — восхищенно спрашивает Поручик, кивком указав на цилиндр. — Эм…никак? — неуверенно отвечает тот, чувствуя как замерзают руки, не спрятанные в карманах. — А что ты с ним сделал тогда? — в унисон спросили подельники, одинаково хмурясь и переглядываясь между собой. — Эм…купил? — все также неуверенно объяснился Леонтьев, поджав губы и грустно опустив уголки рта, глядя на слишком неоднозначную мимику пиратов, сейчас стоящих перед ним. — Купил… Стоп. Что ты сделал?! — переспросил Щиголев, удивлённо распахнув глаза и вскинув брови. — Ну всё с тобой понятно. Ну понятно всё с тобой. — тараторит он и, больше сказав ни слова, направился к остальным. Маренговые глаза вопросительно-недоуменно уставились на юнгу, который сначала пожал плечами, но после в точности повторил действия подельника, оставляя Сашу в недоумении. Немного погодя и, так и не дождавшись ушедших, пираты отправились то место, куда и собирались с самого начала — в трактир «Пьяная Русалка».

***

      Через некоторое время команда остановилась у небольшого каменного дома с оплетенным жимолостью крыльцом, большой дверью, на которой висел огромный венок и украшенными лентами и росписью окошками. Здание было небольшим с выкрашенным в персиковый цвет стенами и с большой черепичной крышей, под которой находился целый жилой этаж. Они прошли по расчищенной дорожке с лежащим около тропинки снегом из которого некто уже успел вылепить снеговиков. — Ну вот мы и пришли. — Мышь развела руки в стороны, а после отворила деревянную дверь заведения, выпуская тепло наружу. Затем, не медля и желая согреться как можно быстрее, компания завалилась внутрь. Буквально через минуту дверь снова отворяется, запуская холод, и в трактире показываются запоздавшие офицеры. — Брр… — протянул один из них, помотав головой и потерев плечи. — Ну и холодина на улице. — недовольный такой морозной погодой, тараторит Андрей, а после замечает на себе угрожающий взор серебряных омутов, обладательница которых приставив указательный палец к губам, тихонько на него шикнула. Юноше ничего не пришлось делать как смириться, поэтому он замолчал и просто огляделся вокруг, поражаясь самой что ни на есть рождественской обстановке. Деревянные стены, балки и потолок были убраны живыми растениями, а потому комнату можно было запросто сравнить с рощей или хотя бы оранжереей. Яркие, блестящие ягоды весело проглядывали в зелёной листве остролиста, омелы и плюща. А в камине, с традиционными огромными носками, потрескивало яркое и жаркое пламя, какого не случалось видеть гостям очень давно. Бумажные конфетти были разбросаны по полу, а ленточки свисали с объёмных деревянных балок. Свечи, которые должны были находиться на ёлке, сейчас стояли на подоконниках и любых плоских поверхностях, будто ожидая своего часа.       Мышь, передавашая сумку с ценностями своему квартирмейстеру бегом, чуть ли не вприпрыжку направилась к девушке, стоящей у праздничной ели и развешивающей ёлочные украшения, стоя на невысокой табуретке. Бесшумно, словно олицетворение своей клички, подкравшись сзади, перед этим предварительно взяв такой же невысокий стул и аккуратно опустив его возле табуретки, Мария забралась на него и, склонив голову на бок, прикрыла чужие глаза ладонями, давая возможность угадать, кто именно пришёл в гости. — Не трогай меня своими холодными ручонками! — послышалось вместо ответа, а темноволосая девушка вздрогнула от неожиданности. Но затем она вновь вздрогнула, будто бы что-то осознав, а вернее угадав, кто решил их навестить. — Мышка и её команда! — улыбнувшись, проговорила хозяйка трактира — Анна. Она обернулась, разглядывая пришедших, замечая, что у всех без исключения покраснели щеки и носы от мороза, гуляющего сегодня по улицам. Зная, что резкий перепад температур прошёл неприятным покалыванием по открытым участкам кожи. Пираты отсалютовали в качестве приветствия, а офицеры кивнули, получая такой же кивок от темноволосой, которая продолжила: — Вы замерли небось. Ну-ка снимайте верхнюю одежду и идите греться. Думаю, тёплые напитки вам сейчас не помешают. Обрадованные этим словами гости принялись исполнять «приказ», аккуратно вешая вещи на оборудованные для этого места.       Повесив ещё пару цветных шаров, Анна подкинула в камин ещё парочку заготовленных дров, а после подошла к стойке, собираясь раздать пришедшим те самые горячие напитки, Маша, счастливая таким радушным приемом, хвостиком последовала за ней. — Вас это тоже касается юная леди — обратилась хозяйка трактира к девушке, которая уже повесила верхнюю одежду и вернулась обратно, где ей самой первой подали чай. Минуту спустя, остальным пришедшим, усевшимся за одним столом и пытающимся согреться, разложили высокие чашки вырезанным узором, сразу же разливая еще бурлящую возу для заварки. Капитану пиратов осталось только снова поразиться этой «цыганской» магии в приготовлении горячих напитков. — Елка у вас, конечно, как всегда самая пышная и нарядная. — начала рыжеволосая, разглядывая праздничное дерево, под внимательным взором карих омутов вернувшейся собеседницы. Время от времени девушки следили за тем, как один за другим к стойке подходят уже немного отогревшиеся офицеры или пираты, забирая очередную кружку и благодаря за доброту хозяйку, которая лишь кивала и улыбалась в ответ, увлеченная подругой. — Только я что-то не вижу ваших прекрасных свечей в положенном месте. — Если ты думала, что я только украшала ёлку, когда вы пришли, то очень ошибаешься, моя дорогая. — протараторила Аня, наблюдая, как Лёша с Сашей забрали поднос с тремя оставшимися кружками и отнесли с собой, кладя его недалеко от высокого темноволосого парня. — У меня её ещё и украсть успели! — добавляет она, вскинув брови и покачав головой, а после, взором обведя пришедших, обратилась к рыжеволосой: — Ну-ка рассказывай, что приключилось. Во всех подробностях. — Пф, — Маша махнула рукой, показушно делая вид, что это совсем не интересно, затем переменилась в лице и наклонилась ближе: — Ну слушай. — проговорила она, начиная небольшой рассказ об их утренних путешествиях. — Теперь твоя очередь рассказывать, что случилось. — окончив свое интересное повествование, протараторила Мышь, уже готовая полностью слушать свою собеседницу. Аня накрутила торчащий волос и заправила его в хвост, а после выдохнула: — Ох, Мышка. Ты не представляешь… Помимо всего прочего ёлку уронили. И угадай кто? — жалуется говорившая, включив всю свою театральность, а для пущей убедительности даже приложила тыльную сторону ладонь ко лбу. — Неужели? — уточнила Мышь, оперевшись на локти, одним вопросом высказывая своё предположение про похитителя и ронятеля ёлки. Темноволосая, поняв о ком спросила её собеседница, не поворачивая головы глянула куда-то в сторону двери. — Да, снова та же история. Ничего не меняется. — Аня улыбнулась, обнажая белоснежные зубы. Маша начинает хохотать, прикрыв рот ладонью. — Ах, дорогая. — неожиданно и тихо охает темноволосая, оглядывая костюм капитана пиратов. — Ну-ка пошли со мной. — хозяйка трактира поманила гостью за собой, после перехватила под локоть и они, уже перейдя на другую тему, перешучиваясь направились вверх по ступенькам, оставляя мужскую компанию наедине с собой.       Серый Кардинал, довольный тем, что наконец-то можно согреться, чувствует себя не особо одиноко, но и весело отнюдь не было. Возможно, на ряду с чаем все настроение мог спасти умный и интересный диалог, но такого собеседника по близости не наблюдалось. Им не мог стать Андрей, весь этот день проведший со своим капитаном, исходя из своего собственного интереса, который сейчас неотрывно наблюдал за пиратским квартирмейстером, глубоко погрузившись в свои мысли. Про Якова, давно целиком и полностью погрузившегося в свой интерес, в лице блондина, с которым он проводил почти каждую минуту своего времени, и говорить не приходилось. Паше ничего не оставалось, как взять кружку горячего чая и дабы не обижать хозяйку, хоть и бандитского вида, своим невежеством, немного отпить и уйти куда-то за ёлку, убеждая себя в том, что он не спрятался, а просто решил побыть в одиночестве.       Как ни странно, это самое одиночество ему в скором времени наскучило, и юноша решил немного пройтись по помещению, подмечая, что оно украшено лучше, чем зал лучших поместий перед Рождественским балом. Офицер возвращает уже пустую кружку на стойку, когда где-то неподалеку слышится женские голоса и девичий смех, а буквально через пару мгновений в комнате появляются их обладательницы. — Ну вот, а ты не хотела. — проговаривает темноволосая, указывая на свою собеседницу, которая оценивающим взглядом оглядывает свой новый наряд, а, встретившись им со стальными омутами, улыбается и направляется дальше. Девушки подходят к зеркалу у стойки, а Мышь начинает крутиться около него, вновь оценивая свой прикид. Аня глянула на часы, спохватившись и обхватив щеки ладонями, в своей привычной манере воскликнула: — Ну что ж вы тут уже столько времени! — проговорила она, а после обратилась ко всем гостям: — Пора бы нам всем приготовиться к вечеру! Позвольте мне! — темноволосая протягивает локоть Марии, а после они отправляются вверх по лестнице, не оставляя юношам выбора кроме как последовать за собой.       На деле, хозяйка трактира отводит путников в одну из специально отведенных для гостей комнат, являющейся прекрасным номером под крышей. Первой переступает порог Маша, увлечённо мотая головой, оглядывая всё и разводя руки в стороны. От такой красоты она немного распахнула глаза, смотря наверх, где все также было украшено. — Вау! Просторненько! — восхищенно протянула Мышь, даже присвистнув. Пока остальные гости только прошли внутрь, она успела занять себе кровать, плюхнувшись на перину, немного покачиваясь из стороны в сторону. — Дорогуша, вообще то ты со мной. — она упирает руки в бока и немного наклоняется, с хитрецой в глазах глядя на рыжеволосую. Капитан пиратов вскидывает брови и также хитро смотрит на темноволосую, а затем взором обводу команду, которая уже распределяется по кроватям. — Не время расслабляться. — проговаривает Мария, подхватываемая подругой и уводимая в сторону двери. — Вот-вот. Через пару часиков мы заглянем. Будьте готовы, вонючки! — Аня делает акцент на последнем слове, и девушки уходят «в закат», а вернее из комнаты. — Че реально? — Лёша, поверивший в это, подошёл к брату и вытянул руку, дабы убедиться в правдивости чужих слов. В следующее мгновение происходит то, отчего впоследствии юнга с восклицаниями убегает в противоположный угол комнаты: Миша укусил брата, хотя этого сильнее не удалось, ведь клыками сложно было ухватиться. Но на самом деле Ягода не испугался, а просто сделал вид. По крайней мере, он объяснял себе это так. — Тише-тише. — к нему подошёл Поручик, делая жест будто бы сдаётся. Но Ягода отступил на несколько шагов в сторону и спрятался за офицеров, зная, что его подельник тоже умеет кусаться.       Спускающиеся по лестнице девушки о чем-то мило беседовали, когда сверху послышались возгласы и какая-то возня, возвещающие о подготовке к вечеру по очень настойчивой просьбе. Аня подрывается с места и направляется в сторону шума, когда оказывается остановлена подругой. — Они мне не разнесут комнату? — спрашивает темноволосая, внимательно взглянув на Мышь, которая непринуждённо пожала плечами и также ответила: — Если что, они сами все починят. Не беспокойся. — говорившая открывает глаза и замечает, что хозяйка трактира снова вернулась к комнате. — Как думаешь, они правда решили проверить правдивость моих слов? — перед тем, как заглянуть внутрь поинтересовалась Аня, спустя секунду, девушки залились звонким смехом. — Чтоб через два часа все были одеты как с иголочки. — тараторит Маша недоуменными взглядами офицеров и смеющимися пиратов. Вместе с этим взор серебряных глаз обводит комнату, проверяя, что могло бы послужить источником шума. Но, не найдя последнего, рыжеволосая вновь скрывается в дверях, аккуратно притворив их за собой.

^^^

      Уже нарядные девушки выпивают по третьей кружке чая, когда хозяйка трактира хитрым взглядом обводит помещение, останавливаясь на своей собеседнице, и кивком указывая ей за спину. Маша оборачивается, замечая своего квартирмейстера, который первый и пока что единственный прибыл в гостевую. Горшок начинает крутиться, показывая всего себя и демонстрируя свою одежку. Он разводит руками в стороны, поворачиваеися взад вперёд, вскидывает голову и главное указывает на себя. — Ну жених! — довольно, чуть ли не с материнской гордостью, проговаривает Мышь, улыбаясь во все зубы. — Мне тут птички нащебетали, что этот «жених», — играя бровями начала Аня, вспомнив сплетни, которые ей «нашебетали» трактирные друзья из далёкой английской колонии. — выпивал с офицером и… — на этом незаконченном «и» она многозначительно посмотрела на пирата, который открыл рот, дабы возмутиться, но не успел, ведь оказался перебит своим капитаном: — Столько времени прошло, и он до сих пор не рассказал?! Гаденыш! — наигранно-обиженно протянула Мышь, делая такое же наигранное, но при этом удивленное лицо. — Вообще-то рассказывал! — всё-таки возмутился Горшок, разводя руки в стороны и зачем-то оглядываясь, замечая на лестнице светловолосого офицера, о котором также шла речь. Но знать об этом ему было не обязательно. — Но не мне. — произнесла Маша и засмеялась, но тут же остановилась и вытянув руку с указательным пальцем вперёд. — Хотя нет! Погоди-погоди! Рассказывал только… об этом ты умолчал. — взор серебряных омутов стал таким же многозначительным как и тон. Горшок округлил глаза, медленно и показательно опуская уголки рта. А настроение, с которым он сюда пришёл будто бы и вовсе улетучилось.       Но девушки-заговорщицы переключают свое внимание на «промывание чужих костей», пока квартирмейстер улавливает минуту, в течение которой на него не обращают никакого внимания, и скрывается с чужих глаз. — Почему «нет»? — искренне недоумевает голос принадлежащий Якову, следом показывается блондин, а затем с сам кудрявый. Оба направляются в сторону сидящих за стойкой, и подругам предстаёт довольно странная сцена: вальяжно шагающий Балу оборачивается на семенящего за ним Яшу, который невольно бубнит: — Потому что это неприлично. — офицер скрещивает руки на груди и демонстративно сутулится, всем своим видом, показывая свое недовольство. — Тут все свои. Кому…? — начинает Саша, но тут же оказывается перебит своим же собеседником: — Мне! — восклицает Цвиркунов, глянув на пирата и недовольно хмурясь. — Если ты этого не сделаешь, это сделаю я! — продолжил кудрявый, чуть ли не начиная брать всё в свои руки. Внимательно наблюдая за собеседником, Балу глупо улыбнулся, ничего не говоря и ничего не предпринимая. Парни подходят к стойке, и взор болотных глаз сразу же цепляет тарелка с имбирным печеньем. Затем первый пиратский помощник берет две из них, сразу же закусывая одной, а другую протягивает офицеру, который показательно отворачивается, вскидывая голову и делая вид, что обижен. Тогда Саша идёт на уступки: застегивает одну пуговицу, но кудрявый не меняет своего положения, поэтому тот повторяет действие, замечая как Цвиркунов на мгновение поворачивается, но тут же быстро возвращается обратно. — Эту пуговицу я не буду застегивать. — в ответ на бездействие проговаривает Балу, указывая на ту самую последнюю пуговицу. Яша громко цокает, а после молча принимается завязывать чужой галстук, недовольно фыркая. Пират, наблюдающий за этим, немного наклонив голову, рассматривает своего собеседника, чьи черты лица напряжены, а взгляд сосредоточенно следит за своими движениями. Блондин приподнимает уголки рта и касается чужого носа своим, получая на себе один смущенный взор васильковых омутов и два хитрых серебряных и карих, обладательницы которых переглядываются между собой и многозначительно обмениваются улыбками. — Когда-нибудь я вас поженю. — заговорщическим тоном проговаривает Мышь, тихо хихикнув. — Жду не дождусь когда я вас обвенчаю. — довольно добавляет она, снова хитро переглянувшись с хозяйкой трактира. — Уверяю вас, этого не будет. — слышится равномерный и серьёзный тон неожиданно подошедшего Серого Кардинала. — Спорим? — Маша вскидывает брови, с вызовом протянув руку и оглядывая собравшуюся компанию, выбирая человека, который «разобьет» их спор. — Я не буду этого делать. — сохраняя идеальную осанку и убранные за спину руки, медленно произносит Сажинов. — Ты до сих пор…? — переспросила Мышь, скептично приподнимая уголки рта и качая головой. Она хотела было сказать про муху-повторюху, но поняла, что и так слишком часто это говорит. Поручик, стоящий где-то неподалеку и ковыряющий в носу, отряхивает руку и протягивает её: — Спорим! — на что получает на себе вопросительно-недоуменный взор, серебряных омутов, которые постепенно округляются. — А давай тоже поспорим! — наблюдая за происходящим, юнга повторяет действие подельника, только уже обращаясь к Ренегату. — Зачем? — последний хмурится, переводя взгляд с темноволосого тёзки на своего собеседника. — Просто. — пожимает плечами Лёша, будто бы ничего такого не предложил. — На что? — тогда аккуратно интересуется Саша, снова оглядываясь по сторонам, на деле надеясь, что к ним подойдёт Поручик и займёт его место — поспорит вместо офицера. — На интерес. — тараторит юнга, но тут же поднимает руку с указательным пальцем, меняя свое решение: — Нет! На мешок конфет! — Зачем? Тебе же только вчера притащили! — возмущается Леонтьев, по-настоящему волнуясь, поэтому упёр руки в бока. — Кто? — притворяясь дурачком, спрашивает Ягода, стараясь это делать как можно правдоподобнее. И это у него прекрасно получается. — Я! — не переставая возмущаться, отвечает Ренегат, разводя руки в стороны. — Не помню такого. — Леша отрицательно мотает головой, отводя взор в сторону. — Значит не было. — бодро добавляет он, делая вывод и самодовольно скрещивая руки на груди. — А надо помнить! — с наездом в голосе тараторит Саша, а на непонимающий взор карих омутов, наигранно закатывает глаза и добавляет: — Было-было! У подельника своего спроси. — На цилиндр. — озвучивает свои мысли Ягода, довольно улыбнувшись и также глянув на своего собеседника, который, кажется, не хотел с ним соглашаться. — Какой цилиндр? — сразу не поняв, о чем идёт речь и к чему было это восклицание, переспрашивает бывший навигатор, краем глаза замечая темноволосого тезку, который откусывает корочку от имбирных печений, а остальные прячет по карманам. — А вот такой: чёрный и цилиндрический. — коверкая голос Лёша кивком указывает на тот самый цилиндр, который был наполнен шишками и который офицер бережно сохранил на радость тех, кто ему и вручил этот головной убор. Поэтому Ренегат лишь опускает уголки рта и отрицательно качает головой., становясь грустнее.

^^^

      За окном темнело небо, всем видом возвещая о наступлении сумерек и скором приходе гостей. Хозяйке трактира и её помощникам остались последние детали к последним штрихам в приготовлении к празднику — сервировка стола и зажигание расставленных свечей. Хотя зачем это пиратам? Просто у них нет выбора отказаться.       Но не прошло и десяти минут, как столы уже ломились от всяких блюд и яств, будто бы появившихся из ниоткуда. Остролист, омела, красные ягоды, плющ, индейки, гуси, куры, свиные ножки, говяжьи тушки, поросята, сосиски, устрицы, пироги, пудинги, фрукты, сочные яблоки и апельсины, ароматные груши, громадные пироги с разнообразной начинкой и чаши с пуншем. Увлеченный всеми приготовлениями, освободившийся и вошедший в кураж Горшок предложил свою помощь, а Анна охотно передала ему поднос с чашей глинтвейна. Подойдя к столу, всё ещё держа в руках тот самый поднос, юноша наклонился к своему капитану, проходящей поблизости, проговорив: — Когда же мы уже начнём? — та обернулась, глядя на друга. — Да щас. — Мышь махнула рукой, и оба пирата перевели свое внимание на дверь, отворившуюся в этот момент. А в трактир начали прибывать гости, заходящие толпой и вразвалку. — И чего им дома не сидится? — проговорил изменивший своё отношение к гостям Миша, внимательно наблюдая за пришедшими. Маша хохотнула и парировала: — А почему нам дома не сидится? — смеющиеся серебряные омуты встретились с карими, а обладатель последних с наигранной обидой в голосе произнес: — Это другое. — капитан лишь снова хохотнула и что-то согласно пробормотала.       Когда беседующие обратили свое внимание на сидящих за столом, те уже приступили к трапезе, а потому поступили также. Нельзя не сказать, что еда никогда не казалась такой вкусной и сытной, как здесь и сейчас, что не могло не радовать. Даже подельники, вечно уплетающие всё и вся, уже сидели объевшись и не могли съесть больше ни кусочка.       А после сытной трапезы начались танцы, затем фанты, снова танцы, после которых бы поданы ещё блюда: сладкий пирог, глинтвейн и по большому куску холодного ростбифа и холодной отварной говядины. А под самый конец подали жареные пирожки с изюмом и корицей и вволю пива. Заиграл старинный контур-данс, который ожививший подельников, держащихся за животы. Послушав ещё немного, они переглянулись между собой, поочерёдно задавшись одним и тем же вопросом: — Танцы? — первый воскликнул Поручик, вскидывая брови и тут же вскакивая с места. — Танцы? — повторяет за ним юнга, и в следующее мгновение подельники, взяв друг друга за локти, принимаются кружиться. — О, танцы! — также восклицает Ренегат, находящийся уже навеселе, заметив темноволосых пиратов, и, в тоже мгновение к ним присоединяется.       Когда юноши вдоволь набесились и вновь опустились на стулья, Горшок встал из-за стола и предложил руку своему капитану. Они пошли в первой паре. И разумеется, им пришлось потрудиться на славу: с ними участвовало около десять пар, а то и больше. Все лихие танцоры, все такой народ, что шутить не любят, а если возьмутся плясать так будут плясать до упаду.       Но когда именно эта парочка вышла на танцпол, проделав все фигуры танца как положено — и бегом вперёд, и бегом назад и, взявшись за руки галопом, и поклон, и реверанс, и покружились, стало ещё веселее. Маша с Мишей одновременно ловко поклонились и поспешили к столу, где их встретили с восторженным аплодисментами.

^^^

      Пока все основное веселье происходило вокруг ёлки, Андрей перебрался к стойке, объясняя себе это тем, что он не спрятался, а просто принял решение побыть в одиночестве и наконец-то объяснить себе причину своего хмурого настроения. На деле всё было гораздо проще, чем казалось с самого начала: светловолосый офицер слишком остро воспринял слова пиратского квартирмейстера и его такое лёгкое отношение к вещам, которые обычными вещами и не являются. Поэтому Князев решил на него обидеться, объясняя себе это тем, что ему просто нужно время всё обдумать. Но если быть честным быть с самим собой, это ни черта не помогало и только усугубляло ситуацию. Ведь весь день проходить хвостиком за своим капитаном не каждому по нраву. Андрей исключением не был. Поэтому сейчас он был рад сбежать. Юноша тоскливо оглядел танцующих капитана пиратов и её квартирмейстера. Не успел он подумать о чем-то ещё, как на соседний стул плюхнулся очень весёлый и очень хохочущий Ренегат. Князь косо оглядел навигатора, ожидая того, что он скажет. Ведь когда тебе грустно, совсем неприятно смотреть на кого-то веселого. — Ох, уж эти идиоты. — хохотнул Саша, глянув на подельников, а после посмотрел на невольно-случайного собеседника, который сидел с крайне недовольным лицом, скрестив руки на груди и совсем не разделяя чужого веселья. Но пришедшего это ни капельки не смутило и он продолжил: — Сколько мы уже с ними, не перестаю им удивляться. — в этот момент из танцующей толпы буквально вынырнул Поручик с цилиндром на голове, а после сделав реверанс, напялил головной убор на тёзку, и оба Саши залились смехом. А старший, приложив палец к губам, снова скрываются в толпе. — Я же сказал. А ты чего такой грустный? — вместо ответа голубые глаза злобно испепеляют спросившего, который делает жест будто бы сдаётся, и юноши переводят свое внимание на пляшущих Горшка с Мышью, затем их толпы вновь появляются оба подельника и забирают с собой, совсем не сопротивляющегося Леонтьева. Снова оставшийся один Андрей выдыхает и качает головой, когда краем глаза замечает невысокий стакан с чем-то похожим на ром с плавающими в нем дольками апельсина. — Сегодня никому нельзя грустить! — восклицает хозяйка трактира, протягивая тот самый стакан ближе к светловолосому, а после скрывается также неожиданно как и появилась. — Даже мне? — задаёт риторический вопрос Андрей, когда рядом слышится хрипловатый голос: — Подсяду? — офицер опускает взгляд, не желая глядеть на своего невольного собеседника. — Ну, падай. — отчего-то меняется в настроении Князев, но голубые глаза всё также прикованы к стакану в руках. — Не помешаю? — плюхнувшись на стул, кряхтит Горшок, демонстративно поднимая руки с бутылками рома, которые притащил сам и по собственной инициативе в отличие от первый встречи. — Уже помешал. — не имея особого желания продолжать этот диалог, бубнит офицер, недовольно взглянув на нарушителя одиночества. — Я могу уйти, если мешаю. — непринуждённо проговаривает Миша, собираясь встать, когда оказывается остановлен чужими словами: — Уже всё, надо было сразу. — Андрей отчего-то невольно повторяет слова пирата в их первую встречу. — Ну ладно. — усмехнувшись своей «победе», пиратский квартирмейстер перегибается через стойку, доставая оттуда два стакана: один оставляя себе, второй — протягивая будущему собутыльнику, который уже выглядел не совсем трезво. — Ну вот зачем ты пришёл? — начал Андрей, отказываясь от протянутого рома. — Мы же с тобой, по-моему всё решили, ещё тогда и… — По-моему. — передразнил его Горшок, намеренно коверкая голос и делая глоток. — Я пришёл сюда, чтобы помириться, а не выслушивать твои жалобы на меня же. — в ответ на это Князев лишь закатывает глаза, не желая дальше вести беседу. — Тем более, сейчас Рождество — время, когда все надо прощать. — Ну вот я прощу, и что дальше? Всё с самого начала? — говоривший скептично выгибает бровь и также скептично смотрит на своего собеседника, который, доливая себе напиток, глядит исподлобья. — Не думаю, что прям всё. — также непринуждённо отвечает Горшок, пожимая плечами. — Помолчи, а? — резко тараторит Князев, поджав губы и уже злобно глядя на темноволосого. — Я же вижу, что ты просто так для вида это делаешь. И… — пират выставляет руку с указательным пальцем вперёд, накрывая чужие губы, продолжив: — Тебе нужно остыть. — после этих слов Миша, подхватывает его под руку и тащит за собой на улицу.       Серый Кардинал, походу единственный, кто остался сидеть за столом, задавался один и тем же вопросом на протяжении часа: «Зачем его только сюда притащили?.. Снова». Вернее ему ничего другого не оставалось, кроме как прийти сюда, следуя за другими. Юноша оглядел помещение, которое утопало в смеси ароматов еды, звуков и чего-то ещё. Он не горел желанием в этом разбираться, поэтому снова погрузился в свои мысли. Неожиданно перед ним появился небольшой стакан с каким-то странным содержимым. — Что это? — стараясь полностью скрыть свой интерес, равнодушно спросил Сажинов, также взглянув на хозяйку трактира. — Молоко. — непринуждённо ответила та, пожав плечами. — Хочешь ещё и печенье притащу. — улыбнувшись, предложила она, но оказалась резко перебита: — Не надо. — пробубнил тот, нахухлившись, на что темноволосая отступила на шаг назад, сделав реверанс рукой, и проговорила: — Сегодня никто не должен грустить. — после этих слов девушка скрылась в толпе. Паша ещё некоторое время вглядывался в веселящихся людей с целью найти хоть кого-то знакомого, но те будто бы растворились среди остальных гостей трактира. Не чувствуя подвоха, Сажинов за несколько глотков осушил стакан. «Какое странное молоко» — пронеслось в голове, после чего парень почувствовал, как голова закружилась и все поплыл перед глазами.       Маша с Аней, стоящие неподалеку, дали друг другу пять, а первая в «победном» жесте согнула руку, тихо воскликнув: «Да!», но после, взглянув на состояние офицера, действительно забеспокоилась, нервно засмеявшись. Павел поднял взгляд, заметив стоящий перед ним с мутный силуэт Мыши. — С…тобой…всё…нрмално? — она пощелкала пальцами перед глазами Серого Кардинала, а после выпрямилась и огляделась по сторонам. В это мгновение в трактире показались квартирмейстеры, по всей видимости уже разрешившие свои разногласия. — Капитан, с вами всё в порядке? — подскочил к Сажинову светловолосый, начиная внимательно оглядываться. — Со мнй всё зшбись? А ты? — Князев выпрямляется, уперев руки в бока и взглянув сначала на темноволосого, а затем на шептавшихся девушек, которых услышать было невозможно. — Да, «зашибись». — протягивает Мышь, будто передразнивая и хохотнув, но тут же качает головой. — А ты случайно не переборщила? — интересуется она у своей собеседницы, которая уверенно отвечает: — Конечно нет! — Аня махнула рукой, затем глянув на пострадавшего, неловко пожала плечами и протянула: — Ну если только малость. — девушки синхронно переглянулись, а темноволосая добавила: — Ну я же не думала, что он не умеет пить. — Ты могла догадаться. — жалобно протараторила Мышь, но, глядя на эту абсурдную ситуацию, приподняла уголки рта и тихо засмеялась. — Любой уважающий себя пират умеет пить. — в качестве своего оправдания произнесла темноволосая, виновато улыбаясь во все зубы. Маша приложила пальцы ко лбу, покачав головой. — Он что, себя не уважает? — внимательно глядя на реакцию подруги, предположила хозяйка трактира. Рыжеволосая хотела была сказать, что он вообще не пират, но тут же осеклась, хотя её собеседница уже обо всем догадалась сама: — Ну, дорогуша, ты хотя бы предупредила бы. Да все будет нормально! Наверное... — не поворачивая головы, Мышь подняла глаза и взглянула на свою собеседницу.       Повисшую среди пиратов и офицеров тишину, прерывает дверь, отворившаяся с тихим скрипом. А в помещении разносится песня, исполняемая хриплым голосом: — Заметай снега… Скрой, зима, всё, что осталось от меня. Инеем покрой сейчас, Оставлю силы на одну лишь льдинку из глаз…       Аня подрывается с места и бежит к входу, где в ту же секунду показывается высокая фигура с длинными пышными волосами в тёплой меховой шапке. Девушка виснет на шее пришельца, а в комнату проходят ещё три фигуры, которые, заметив пиратов отсалютовали в качестве приветствия. Те повторили их действия, подняв стаканы и чокнувшись. — Вижу, у вас тут весело и без нас. — протягивает Юра, снимая свою меховую шапку и оглядывая помещение Аня стукнула его в бок, состроив наигранно недовольную мордашку. — Давно ещё. Как только вы ушли. — она приподняла уголки рта, наблюдая за тем как пришедший достает из-под шубы какую-то вещь, а после протягивает темноволосой. Маша, припахавшая всю свою команду, включая офицеров, в это время доставала из ящиков свечки, передавая предметы припаханным, которые в свою очередь вручали их гостям трактира. Все дружно участвовали во всеобщем веселье, кроме Паши, который мирно посапывал на столе.       Рождество чуть ли не единственный день во всем календаре, когда люди, словно по молчаливому согласию, свободно раскрывают друг другу сердца и видят в своих ближних таких же людей, как и они сами.       И когда все свечи были зажжены и каждый взял хотя бы по одной, все направились на улицу, встречая Рождество и начали петь, наблюдая за падающим снегом:

«God rest ye merry gentlemen

Let nothing you dismay

Remember Christ our Savior

Was born on Christmas Day»