Скрижали Времени: Двенадцать

      Слабый свет костра отражался от мокрых стен тоннеля, что не лучшим образом сказывалось на глазах Мии, привыкших к темноте. Весь путь, до того, как Мах предложил устроить привал, девочка прошла, не проронив ни слова, погрузившись в собственные размышления о случившемся несколькими часами ранее. Её терзали слова благодарности Дизмаля, в момент, когда она сорвала с него маску, а также, пояснения Маха, который убеждал её в том, что Маэстро подсознательно желал смерти. Это опустошало её. В голове возникали образы с Фестиваля: смех, радость толпы, музыка, яркий синий свет, что превращал город в чудесное место... а также, его сиюминутное превращение в самый настоящий кошмар. Эти мысли невольно заставляли её отводить взгляд от света костра, глядя во тьму тоннеля, который, казалось бы, источает некий покой, утешение, и убеждает принять всё как есть. Это, одновременно, пугало и завораживало её. Но как бы не хотелось покинуть освещаемую костром залу, и войти в тоннель, глубинный страх неизвестности не позволял ей сделать этого.       — Не держи в себе, дитя. «Выговорись», —тихо произнёс Мах.       Миа взглянула на него пустым взглядом и, убрав обожжённые руки подальше от жара костра, едва слышно прошептала:       — Не могу.       — От чего же?       — Слишком больно.       Мах встал с места и сел рядом с девочкой. Казалось, она даже не обратила на это внимания.       — Это нужно сделать, Миа. Если ты будешь держать в себе негатив постоянно, то в твоём анхсуме появится Лакримозис, и ты уже никогда не сможешь вернуться в прежнее состояние.       — Я знаю. Но каждый раз, когда я вспоминаю о том, что происходит вокруг меня, моё сердце разрывается на части. Я хочу помочь тем, кто в этом нуждается, а в итоге они гибнут прямо у меня на глазах. Доктор Триол. Поэт в Книгохранилище. Маэстро Дизмаль... — у Мии навернулись слёзы — все, кто общаются со мной, умирают! Я не хочу так жить! Я не могу! — голос девочки начал срываться, ещё чуть-чуть, и она бы впала в истерику, но Мах крепко обнял её и позволил прильнуть к своей груди.       — В том нет твоей вины, дитя. Рано или поздно, они бы всё равно погибли. Просто тебе не повезло очутиться в не нужное время, в не нужном месте.       — Нет... это не правда. Если бы я не встретилась с Доктором, он бы не попытался отравить меня, а значит, не ослаб настолько, что умер. Если бы я не оскорбила того поэта, он бы не пошёл за мной и не попал под влияние зовущего кристалла. Если бы я не сорвала маску с Дизмаля, то он... он...       — Забрал бы твоё сердце. Неужели ты готова умереть за тех, кто чуть тебя не убил? — настороженно спросил Мах.       — Я.… я не знаю... — дрожа прошептала девочка.       Мах нежно погладил Мию по голове.       — Пойми, они были прокляты Тьмой. Как бы они не старались избежать участи каждого кромешника, у них это никогда бы не вышло. Даже я, несомненно, твой союзник, не смогу избежать этого. Рано или поздно, маски будет недостаточно, чтобы сдерживать тьму внутри. Но есть главный аспект, который позволяет оставаться самим собой — не скрывать свои переживания, страхи, и боль. Я знаю, как это больно, ведь мне самому приходится открывать всем не самые мои лучшие деяния. Но это спасает меня. Так позволь, я дам тебе совет, дитя — отпускай то, что тебя терзает, признавай свои ошибки и грехи, чтобы в следующий раз не обжечься ещё сильнее. Это спасёт как твой анхсум, так и фиал, от Зова Тьмы.       — Я так устала, Мах. С каждой новой ошибкой, мне кажется, что мой поход сеет хаос и разрушения. Что если, Генератор Фотонов нас и в самом деле погубит? Что если, все эти жертвы были напрасны? Я не хочу идти дальше. Я хочу домой. — уткнувшись в плащ Маха шептала Миа.       — Конечно, дитя. Мы остановимся в Затхлом Источнике, и через несколько дней, к тебе приедут Червид и Вивзиан. Вместе, вы вернётесь в Кострище, и ты навсегда забудешь об этом кошмаре.       — Спасибо вам, Мах. Вы так ко мне добры.       — А теперь, глубоко вдохни, мысленно собери все плохие воспоминания, что осели в твоём сердце и, медленно выдохнув, отпусти их. А я, как свидетель, отпущу тебе твои грехи.       Миа вытерла слёзы, сделала глубокий вдох и, закрыв глаза, медленно выдохнула. В тот же момент, Мах поднёс свои руки к вискам Мии, и пропустил через них слабое, алое свечение. Через мгновение, девочка почувствовала необычайную лёгкость, и тепло в груди. Открыв глаза, Миа увидела, что делает Мах, и с удивлением вздохнула.       — Мах... вы же так...       — Ничего страшного, дитя. Я очень редко использую анхсум. И пусть, его утрата больше вредит, чем помогает, для тебя, мне ничего не жалко.       Миа, с печальной улыбкой, кивнула.       — Вытяни свои руки. — прошептал Мах. Недолго думая, Миа протянула руки к Маху и тот, приложив свои ладони к её, вновь выпустил анхсум. Долю секунды девочка ощущала слабое жжение, словно под кожу проходят раскалённые иглы... но вот, жжение пропало, и Мах поднял свои ладони. На руках Мии не было ни намёка на ожоги — Вот, возьми эту мазь. Если получишь ожог, или сильно поранишься, она поможет ускорить время исцеления с помощью анхсума.       — А как же вы?       — Это был первый раз, за двадцать лет, когда я воспользовался ей. И как можно заметить, даже не на себе. — усмехнулся Мах — Кроме того, мы же не хотим расстраивать госпожу Вивзиан твоими ранами.       — Точно! Письмо! Вы можете...       Мах тут же достал из сумки стилус, чернильницу и пергамент. Миа растерялась.       — Мне ничего не жалко.       — А как быстро письмо дойдёт до тёти Вивзиан?       — Почти мгновенно, одна нога здесь, другая там. У меня по-другому не бывает.       Миа улыбнулась и уже было собиралась обмакнуть стилус в чернильницу, как вдруг, резко задумалась — «Мгновенно? Как это возможно, если Мах обещал довести меня до Затхлого Источника, и вместе ждать прибытия Червида и Вивзиан?» — Тут же, она вспомнила их первую встречу. Он прибыл в Книгохранилище, чтобы передать письмо Сианэль. В тот момент, Миа отправилась дальше, и даже сократила путь через гробницу, после чего вышла к Железнярке — «Неужели Мах тоже знает об этом пути? Но как он успел так быстро нагнать меня?» — Тогда, в голове всплыл ещё один момент, тот самый, в вагонетке, когда Джинксолл сказал Мии, что передал информацию о её приходе Государю через личного курьера, что каким-то образом вошёл прямо на ходу — «Что, если...» — Миа медленно подняла глаза на Маха — «Нет. Он явно не один из них. Пусть он и кромешник, но в отличии от того же Дизмаля или Триола, его тёмное нутро не просачивается сквозь защитную маску. Однако, по словам Ладдона, кромешники умеют заманивать красноречивостью и добродетелью. Неужели, Мах искусно претворяется добрым? Нет... не верю...».       — Мах, извините, что задаю подобный вопрос, но, мне правда нужно это знать... — произнесла девочка.       — Конечно, дитя, всё что угодно.       — Вы работаете на Тёмного Государя?       Мах промолчал. Не услышав ответ, Миа выронила стилус.       — Да. Да, я работаю на Государя. — пробормотал он.       — И это вы приходили к Джинксоллу и Прократу во время поездки из Железнярки?       — Да.       — Ох, если бы вы остались там хоть ещё на минутку... — прослезилась Миа — Они же меня чуть не убили...       — Я знаю, но...       — Знаете?! И ничего не сделаете?! Откуда мне знать, что вы не лжёте мне?! Может вы всё выдумали о Вивзиан, и просто хотите расправиться со мной из-за этого Мануала! Я не собиралась уничтожать мир, я лишь хотела помочь ему! Я не Светоносец, ясно?! — Миа вскочила на ноги, и начала отходить от Маха.       — Я Светоносец! Я один из них, дитя! — сделав шаг назад, произнёс Мах.       — Ч-что?       — Я член Ордена Светоносцев. И Сианэль тоже. И Червид. А с недавнего времени, и Вивзиан. — голос Маха дрожал. Он выставил перед собой руки, словно защищаясь от чего-то. Он почти вышел за пределы ореола костра, от чего, в темноте лишь сверкали его крохотные зрачки.       — Но почему же вы тогда...       — Я агент, Миа. Двойной агент. Я работаю на Государя под видом шпиона в Ордене, и сообщаю ему компрометирующую информацию о действиях Светоносцев. Однако, я всегда приношу ему ложные известия, в то время как в Орден, я доставляю истинные, чтобы им удалось избежать обнаружения!       Миа недоверчиво осмотрела Маха. Ему было страшно. Его дыхание стало прерывистым, а руки задрожали. Девочка сделала шаг вперёд, и тихо спросила:       — Вы ведь... вы ведь хорошие, верно?       — Да! Да, конечно, мы хорошие! Мы хотим вернуть в мир Свет! Да, во многом это была наша вина, что технологии погубили мир, но мы хотим исправить ошибку! Этот Мануал — наше спасение! Если всё пойдёт по плану, то мы изгоним Тьму обратно в Бездну, и вернёмся на поверхность...       — Почему же Сианэль сразу мне в этом не призналась?       — Никто не должен знать о том, что Орден до сих пор действует. Тёмный Государь до сих пор ищет тех, кто лоялен к Светоносцам, и жестоко карает. Кроме того, он не должен был узнать о Мануале...       — Но я, всё равно что сама рассказала ему об этом... — вдруг осознала Миа — Что же теперь будет?       — Я не знаю. Мы предполагали, что он тут же впадёт в ярость, и попытается отследить твоё местоположение. Но отчего-то, он не сделал этого. Кроме того, когда я был у него, он даже не упомянул о Мануале. И это очень встревожило нас...       — Может, он тоже хочет, наконец, покончить с этим?       — Возможно. Во всяком случае, он не приказал этим безумцам отобрать Мануал и... — Мах проглотил последние слова — Я, время от времени следил за твоими передвижениями, и оповещал об этом Сианэль. Ладдон чуть с ума не сошёл, когда узнал, что ты пропала.       — Ладдон тоже Светоносец?!       — Да, Миа. У нас не так много агентов, но мы сделали всё, чтобы ты попала именно к ним. Если ты заметила, отличительная черта всех Светоносцев, это одежды в фиолетовых тонах, и запах благовоний.       Миа задумалась. А ведь он прав. В шатре Ладдона пахло благовониями точно также, как пахло в Верховном Книгохранилище. Сделав ещё шаг к Маху, Миа прошептала:       — Можно я просто вернусь домой?       Мах кивнул и опустил руки.       — Конечно, дитя. Ты не обязана продолжать этот путь. Ты очень скоро будешь дома. Я обещаю тебе.       Миа бросилась к Маху и крепко его обняла.       — Я верю вам. Спасибо, что не оставили меня одну. Я так хочу, чтобы у вас всё получилось!       — Пусть наши планы и были сорваны, но мы не прекратим борьбу. Я уверен, мы добьёмся справедливости, и вернём мир. А теперь, напиши письмо Вивзиан. Она очень хочет знать, что с тобой всё в порядке.       — Конечно... я сейчас. — со слезами на глазах, но с улыбкой на лице, Миа вновь села возле костра и подняла с пола стилус. Обмакнув его в чернильнице, она начала писать. Через десять минут, она благоговейно произнесла — Я закончила.       — Хорошо. Я доставлю его сразу после прибытия в Затхлый Источник. — принимая письмо, произнёс, гасящий костёр, курьер.       — А можно мне поинтересоваться, как вам удаётся так быстро доставлять письма? И что более важно, появляться в местах, куда не так просто попасть?       — Конечно, Миа. Ещё до катастрофы, я обучился транспрокуляции — это техника перемещения из одной точки, в другую с помощью анхсума. В те годы, это было очень энергозатратно, но, за пять столетий, мне удалось стать, наверное, единственным живым существом, что довёл эту технику до идеала. — с небольшой долей хвастовства усмехнулся Мах.       — Ничего себе. Я и не знала, что такое вообще возможно. А как именно эта... транс-про-ку-ляция работает?       — Самое главное, это досконально знать место, в которое ты хочешь переместиться. Одна небольшая неточность в воспоминаниях и... — Мах заметно помрачнел — ... можно переместиться в камень, или дерево.       — Жуть. Страшно представить, что произойдёт с тем, кто ошибся... — ахнула Миа.       — Да. А потому, народ практически не пользовался данным методом. Но по зову долга, я обязан продолжать его использовать.       — Вы... вы видели последствия? — явно не желая знать ответ прошептала Миа.       Мах кивнул. Свет от костра практически угас. Миа встала с пола и взглянула на всё ещё тлеющие угольки. Они напомнили ей о камине в родном доме. Казалось, что прямо сейчас, она сделает шаг назад, и рухнет в любимое кресло, а затем, укутается в тёплое одеяло, и услышит мягкий голос дедушки, что вновь прочтёт ей древнюю книгу о легендах прошлого, где вымысел сливается с истиной, где рождаются злодеи и гибнут герои, и где байки становятся частью истории. Оторвав взгляд от углей, Миа краем глаза увидела странный силуэт, там в тоннеле, куда она глядела несколькими часами ранее. Силуэт стоял неподвижно, словно статуя, и чётко выделялся среди мрака своей бледнотой. Ощутив невообразимый страх, Миа резко обернулась и всмотрелась во тьму... в ту же секунду, блеснув двумя огромными, пустыми глазами, силуэт скрылся из виду.       — Мах... он преследует нас. — прошептала она.       — Кто? — напрягшись спросил он.       — Алчущий...       Лишь девочка сомкнула губы, как Мах схватил её за руку и, ускорив шаг, повёл дальше по тоннелю.       — Что ты ему пообещала? — грозно, но в то же время напугано, спросил Мах.       — М-ману... — едва поспевая за Махом запиналась Миа.       — Проклятье! Почему именно Мануал? У тебя же была книга шифров. Почему ты её не предложила?       — Я продала её. Мне нужны были эстэрции чтобы попасть в Северторг и.… — начала оправдываться Миа.       — Продала? Но как же ты будешь читать без неё Мануал? Как все мы будем это делать?!       — Я.… я выучила шифр! — солгала Миа.       — Ты выучила шифр?! Но как?! Это же практически невозможно, дитя! «Фру-у-у-Ли-ри-и-У-у-у» — внезапно раздалось из глубины тоннеля. Мах резко остановился и прислушался. «Фру-у-у-Ли-ри-и-У-у-у» — вновь раздался странный, мелодичный свист, что долгим эхом отразился от каменных стен. Развернувшись к Мии, Мах схватил её за плечи и едва слышно произнёс:       — Тише. Не издавай ни единого звука.       Закрыв рот руками, Миа кивнула, и ошарашенно уставилась на Маха. В тоннеле, на мгновение, повисла зловещая тишина. Но вот, откуда-то из глубины, послышалось жёсткое постукивание, словно, кто-то, или что-то, очень быстро перебирало пальцами. Внезапно, постукивание прекратилось, и из тоннеля вновь донеслось: «Фру-у-у-Ли-ри-и-У-у-у». Лишь эхо угасло, вновь повисла тишина. Крепко сжав руку девочки, Мах начал медленно идти вперёд, попутно создав алый огонёк над головой. Миа же, ничего не понимая и, часто оглядываясь, зашептал прямо в ухо Маху:       — Что это было?       С секунду помолчав, Мах ответил:       — Смертосвист.       На лице Мии отразился небывалый ужас. «Смертосвист? Что это? Насколько оно опасно? Как оно выглядит? Как от него защищаться?» — в голове девочки одна мысль сменялась другой. Уж лучше бы она оставалась в неведении, не спрашивала о странном свисте из тоннеля, и просто молчала. Но это проклятое любопытство...       — Что это за существа? — вновь зашептала девочка.       — Твари из Бездны. Слепые. Громадные. Десятилапые. Они очень похожи на пауков, но не плетут сеть, и ориентируются в тоннелях с помощью свиста.       — А как с ними бороться?       — Свет. Только свет спасёт от них... — Мах вновь резко остановился и жестом приказал Мии спрятаться за его спиной. Из недр густой тьмы вновь раздалось постукивание, и жуткий свист. На сей раз, он был громче чем ранее. Мах сделал несколько шагов назад, и потушил огонёк. «Фру-у-у-Ли-ри-и-У-у-у» — повторился свист и, ко всеобщему ужасу, нечто огромное пробежало, буквально, в четырёх метрах от попутчиков, и скрылось в соседнем тоннеле. Оно было ужасно бледное, и покрыто странными чёрными жгутами по всему телу. Его тощие, но невероятно острые лапы очень быстро перебирали по полу, издавая те самые постукивания, а общий размер монстра был не меньше полутора метров в диаметре. От одного только вида слепой твари, Миа чуть было не издала вопль ужаса и отчаяния, но вовремя закрыла рот рукой и отвела взгляд в сторону. Лишь постукивания прекратились, Мах вновь двинулся вперёд. Не заметив этого Миа, чуть замешкалась, но лишь она сделала шаг, как две тощих, кривых руки схватили её за шею и резко потянули назад. Девочка пыталась закричать, но руки так сильно сдавливали шею, что она могла лишь едва слышно хрипеть. Мах всё дальше скрывался во тьме, не замечая отсутствия Мии.       — Грязная шалкхфэ... — прошипел Алчущий — ...теперь не сбежишь — чудище склонилось над девочкой, продолжая её душить. Зрачки Мии сильно расширились. Картина происходящего стала чуть ярче, чем была на самом деле. Пасть Алчущего становилась всё страшнее с каждой секундой, а в голове зазвучали десятки голосов. Знакомых голосов, а в особенности тех, кто уже давно умер. Руки рефлекторно тянулись к шее, но Алчущий продолжал сжимать свои тощие пальцы. Тогда Миа начала извиваться, в надежде вырваться из хватки монстра, но тот наступил ей на грудь громадной стопой и издевательски покачал головой — Тс-с.… засыпай...       В глазах начало темнеть. Из последних сил Миа взмахнула рукой и угодила Алчущему прямо в глаз. Тот даже не вскрикнул, но на секунду ослабил хватку. Этого было достаточно, чтобы Миа, смогла сделать слабый вдох, и просунуть руку в свою сумку. В то же мгновение, во тьме блеснул кинжал, что впился своим лезвием в плоть чудовища. Алчущий взревел и отпрянул от девочки. Жадно глотая воздух, Миа попыталась сбежать, но тут же рухнула наземь от бессилия. Постанывая от боли, Алчущий в один прыжок настиг девочку и, схватив её за руки, приготовился вонзить ей в лицо свои страшные клыки, но в тот же миг, тоннель осветил алый луч света, и Алчущий с ещё большим рёвом бросился наутёк, истекая чёрной и вязкой кровью. Мах подскочил к Мии и поднял её с пола. — Ох, Демиург, ты жива! Прости меня, дитя! Я совсем не... — Мах... — со слабым хрипом прошептала Миа —...спасибо. «Фру-у-у-Ли-ри-и-У-у-у». Мах резко обернулся. Свист раздался в нескольких шагах от них. И стоило лишь курьеру взмахнуть рукой, направив во тьму алый огонёк, как тут же, раздалось зловещее стрекотание. В двух метрах от них, под самым потолком висела бледная тварь, медленно перебирающая своими кривыми, членистыми лапами, с когтями на конце. Смертосвист слегка отполз от места прибывания, лишь свет достиг его тела. Из глубины тоннеля послышалось ещё больше стрекотаний. Прижав к себе девочку, Мах резко усилил количество света, исходящего от огонька, и многолапая тварь с грохотом свалилась на пол, громко стрекоча и извиваясь. В тот же миг тоннель заполнился диким свистом. Со всех сторон раздалось постукивание. Мах, подведя огонёк к вытянутой руке, посадил Мию себе на плечи и ринулся в глубь тоннеля. Монстры Бездны облепили собой все стены. Они безумно стрекотали и беспорядочно ползали по всем поверхностям, стараясь избегать губящих лучей света. Миа с ужасом наблюдала за тем, как кошмарные жуки, начинали дымиться и скрываться во мраке, испуская из своей широкой, увенчанной четырьмя жвалами, пасти, омерзительную, ядовитую слюну. Не смотря на страх перед светом, они сползали на пол, лишь его ореол переставал их касаться, и начинали преследовать попутчиков. Шум от их ползания и стрекотание был столь громок, что Миа даже не слышала пыхтения Маха, что бежал и бежал всё дальше, через орды бледных жуков. Миа спиной ощущала, как в сгущающемся мраке за ними следует целая волна слепых исчадий, что бесконечно завывали своё: «Фру-у-у-Ли-ри-и-У-у-у». Внезапно, один из жуков бросился под ноги Маху, и тот повалился наземь. Алый огонёк растворился во тьме, и чудища со свистом набросились на своих жертв. Однако даже когда они жадно вцепились своими бритвенно-острыми жвалами в ноги и руки попутчиков, Мах всё же сумел вновь осветить тоннель, и твари со стрекотанием начали отступать. Израненная жуками Миа, вскочила на ноги и тоже осветила тоннель, став спиной к спине Маха. Твари бегали вокруг них, взбирались под потолок, пытались прошмыгнуть под ноги, но каждый раз, лишь получали очередной ожог.       — Мах, что нам делать?! — дрожа спросила Миа.       — Медленно идём дальше! Старайся не подпускать их к ногам и голове!       — Почему их так много?!       — Мы наткнулись на улей! Проклятие, я же не раз просил осветить этот тоннель! — В голосе Маха чувствовались ярость и разочарование. Похоже, он не в первый раз встречался с этими тварями, и не раз сражался с ними.       — Как долго ещё добираться до Затхлого Источника?       — Полчаса, не меньше! Однако, если эти твари продолжат нас теснить, это может растянуться и на несколько часов!       Эта информация совершенно не понравилась Мии. Она чувствовала слабость, и была больше, чем уверена, что ей не хватит сил долго сдерживать наплыв жуков. Кроме того, она ужасно переживала за Маха, использование анхсума которым было губительно. Если он сильно растратится...       — На сколько сильно они боятся света? — растерянно спросила Миа.       — Смертельно. Он, буквально, выжигает их дотла!       — Нам нужна вспышка!       — Вспышка?!       — Нужно осветить тоннель целиком, чтобы выжечь хотя бы малую их часть!       Мах развернулся к Мии, и выставил перед собой руки, словно обхватывал ими невидимый шар.       — Повторяй за мной. — произнёс он и направил огонёк в центр между ними. Тьма сгустилась за спиной Маха, и жуки набросились на него. Миа ахнула, но Мах продолжал — Повторяй за мной, дитя, не обращай на них внимания!       Миа кивнула. Она также выставила перед собой руки и перевела свой огонёк к огоньку Маха. На неё также накинулись жуки, жадно впиваясь в её ноги и спину. Едва сдерживая боль, Миа начала повторять движения рук Маха. Огоньки начали кружиться над ними, медленно сливаясь в единое целое. Вот, этот огромный шар света начал разгонять тварей по сторонам. Вот он начал принимать форму слепящего диска, что начал растягиваться вдоль тоннеля. Монстры стрекотали и клацали своими жвалами, но уже не могли подобраться к путникам. В какой-то момент, свет от диска стал столь ярок, что глаза Мии заслезились.       — По моей команде, встаём спиной к спине, и распускает свет во все стороны! — произнёс Мах — Готова? Давай!       В тот же миг, вновь став спиной к спине, они разделили диск надвое, и он, словно алой краской, залил собой весь тоннель. Сырые стены только усилили эффект свечения, пуская во все стороны яркие блики, и прямо на глазах у Мии, сотни громадных тварей вспыхнули словно сера и, в клубах чёрного дыма, начали стремительно рассыпаться в золу. Через пару секунд, всё было кончено. Миа рухнула на пол и закрыла глаза. С отвращением вдохнув воздух, пропитанный палёной плотью, она обернулась к Маху. Тот безмолвно стоял, вглядываясь во тьму. Тогда Миа окликнула его. Он обернулся. И тут, увидев его, Миа чуть было не лишилась чувств от ужаса и отчаяния... Из отверстий для глаз, на маске Маха, било два ярко красных светоча. Именно такими становятся глаза кромешников, когда они переходят на новую стадию. Мах безмолвно взглянул на Мию, и сделал шаг вперёд.       — Мах! — воскликнула девочка — Мах, прошу вас... это же я, Миа! Не поддавайтесь Тьме!       Мах молчал. Он сделал ещё один шаг вперёд и протянул к Мии свою руку. В этот момент, девочка в ужасе вскрикнула, и закрыла голову сумочкой. Её крик эхом отразился от стен, и Мах, резко остановившись, вдруг опустил голову. Выглянув из-за сумки, Миа увидела, как Мах дрожит и издаёт тихий стон. Свет из отверстий для глаз, больше не бил.       — Мах?       — Я не хочу... я не должен... — шептал он.       — Мах, я не дам вам превратиться в кромешника... — произнесла Миа и встала на ноги.       — Я уже... я уже...       — Нет. Вы только выглядите как кромешник. Но внутри вас, всё ещё горит свет. И я не позволю ему угаснуть. — девочка крепко обняла Маха и тот, перестав дрожать, ответил ей тем же.       — Ты тот самый лучик света и надежды, которого так не хватало нашему миру. — севшим голосом ответил Мах. — Дедушка бы гордился тобой.       — Спасибо, и простите ещё раз, что подозревала вас. Я начала осознавать, что не все кромешники плохие. Быть может, некоторые из них даже лучше, чем обычные жители Лабиринта.       — Жестокая правда. Да, как бы нам не хотелось сделать злом всё тёмное, среди света оно также растёт. Но в отличии от зла, умело скрывается, и прячется под маской добродетели. Не в каждом кромешнике есть светлый, зато в каждом светлом есть кромешник.       — То есть, даже внутри меня есть тьма? — испуганно спросила Миа.       — Да. Но эта тьма представляет собой наши негативные стороны, такие как алчность, жесткость, гордость, зависть, ненависть, и мерзкие, потаённые желания, которые мы скрываем глубоко внутри. Даже страхи, глупость, и знания могут быть опасны. Особенно, если они подпитываются остальными пороками. Кто-то в силах совладать с ними, так и ни разу не явив их на свет. А кто-то готов пойти на всё, ради претворения их в жизнь. И Тьма, с благоговением готова помочь им с этим.       — Значит, мой дядя, к примеру... лишь жертва?       — Да. Он не был порочен и зол. Но был слаб и горд. К сожалению, смерть брата сгубила и его.       — Постойте, а откуда вы знаете о моём дяде?       — Я всё тебе расскажу. Но не сейчас. Пойдём, Миа. Мы почти добрались.

***

      «Окутан арзел. Укрыт. Незрим. Тишь. Грязная шалкхфэ думала, что скроется от меня. Думала, что унесёт с собой мои акри... дура. Вонзила в меня свой кинжал. Заставила истекать кровью. Я сразу нидхэг, сразу... Акри в её сумке. Она вечно вэркхэ их с собой. Даже когда спит, она не расстаётся с ними. Юггох терзает меня. Я должен тоттекх её! Я должен вырвать акри из её грязных, тотт рук! Но не сейчас. Курьер оберегает её. Курьер — один из Энильдорф, пусть и арзелэн. Нужно выждать момент, когда эта шалкхфэ останется одна, и тогда я вырву её эннод, а тотт фиал брошу в хладные объятия арзел... но не сейчас. Не сейчас. Нужно продолжать следить. Красться словно тень. Чтобы отнять. Чтобы тоттекх. Чтобы отомстить».