Скрижали Времени: Двенадцать

      «Лестница. Бесконечная, петляющая, мрачная лестница ведущая в самые недра Астума. Кругом лишь тьма. Воздух затхлый, и холодный. Вокруг тихий, но очень неприятный гул. Миа спускалась по этой лестнице час за часом, но всё никак не могла достигнуть её конца. Каждый раз, когда она видела закреплённый на стене погасший факел, тот оказывался настолько сырым, что его не представлялось возможности поджечь. А если она и пыталась это сделать, то факел тут же разваливался в труху. За этим всем наблюдал Джинксолл, который крадучись преследовал девочку, тихо хихикая над её попытками осветить лестницу. Меж тем, на глаза Мии всё чаще и чаще начал попадаться доктор Триол и Маэстро Дизмаль, что о чём-то беседовали, стремительно удаляясь от неё. Девочка окликнула их, но те не услышали. Тогда, она попыталась их догнать, но Джинксолл, запрыгнул девочке на плечи, и попытался прижать её к полу. Чокнутый шут хохотал всё громче, размахивая серпом, на котором сияли странные зелёные символы, которых Миа никогда не замечала. Практически без усилий столкнув с себя шута, Миа ринулась вниз по лестнице, едва успевая уклоняться от взмахов меча, возникающего то тут, то там Прократа. Внезапно, лестница оборвалась, и Миа камнем рухнула в чёрную пропасть. Джинксолл снова залился истерическим смехом, во тьме возникло жуткое лицо Тёмного Государя, который неодобрительно качал головой. И вот, когда стены, окружавшие лестницу, растворились во тьме, прямо под Мией возникло гигантское лицо Мастера Лабиринта, чей и без того разорванный рот, разверзся ещё больше, и девочка, с тихим ужасом, кинула прямо в самую его черноту. В голове возникла угасающая фраза: «Тебе страшно?».              Миа вздрогнула и резко заморгала глазами. Она находилась в темноте, но не столь густой, как… как где? Протерев глаза, девочка вновь всмотрелась во тьму. Она в комнате. В башне Бледного Дворца. Лежит на кровати. Камин давно потух, и в комнате похолодало. Одеяло упало на пол. Осознав, что ей в очередной раз приснился кошмар, девочка спустилась с кровати, и подошла к камину. Зола всё ещё отдавала теплом, однако даже за имением дров, Миа не могла разжечь огонь без анхсума. Одев свою привычную одежду, девочка коснулась ключом двери и прошептала:              — Эмальтация… — лишь дверь распахнулась, Миа вышла наружу, и вновь произнесла заклятие. Ей захотелось прогуляться.              Спускаясь по лестнице, Миа ненароком посчитала каждую ступеньку перед пролётом. Ожидаемо, она насчитала ровно двенадцать штук. На сей раз, это даже позабавило её, отчего она даже представила, как на кустах растёт по двенадцать ягод, а мощёная дорога состоит из двенадцати булыжников в ширину. И почему же всё-таки двенадцать? Чем это число так важно? Стоит ли пытаться разузнать что оно значит, или же привыкнуть к нему, как и остальные, перестав обращать внимания? Всё же, это всего лишь число, и ничего более. Или нет?              Миновав очередной пролёт, Миа вышла в галерею. Однако, лишь она достигла её середины, как впереди послышались чьи-то шаги. Не желая кому-либо попадаться на глаза, Миа юркнула обратно в башню, украдкой выглядывая из-за двери. В галерею зашёл Мерумеус Калидус, освещая себе путь очень тусклым фонарём. Понимая, что их встреча хорошо не закончится, девочка спустилась на один пролёт ниже, и продолжила наблюдать. Калидус вошёл в башню. Остановившись, он осветил пролёт и, положив руку на рукоять сабли сделал шаг в сторону Мии. Девочка вжалась в стену и закрыла рот руками. Калидус осветил лестницу, произнёс что-то невнятное, и направился вверх, к комнате Мии. Лишь свет от его фонаря перестал отражаться от стен, девочка осторожно проскользнула обратно в галерею откуда, уже бегом, направилась в соседнюю башню.              «Зачем он пошёл к моей комнате в столь поздний час? Шпионить? Попытаться открыть дверь? Он обещал отомстить… неужели собирался убить меня? Нет. Нет, он не может этого сделать. Государь не позволит. И Делиро… он тоже вступится за меня…» — девочка крайне быстро миновала лестницу, и вышла в зал, заполненный древними книгами. Отдышавшись, девочка продолжила идти. Тёмные залы теперь не казались такими красивыми и белоснежными как раньше. Напротив, они были такие холодные, словно заброшенные, в нависающие над девочкой книжные шкафы невольно напоминали ей о библиотеке Чёрной Обители. Внезапно, раздался шум, словно что-то рухнуло на пол. Девочка остановилась, и огляделась. В дальнем углу зала кто-то рылся в книгах, швыряя их из стороны в сторону. По хриплым смешкам, Миа определила в нём Джинксолла, хотя и не до конца была уверена в этом. Стараясь не шуметь, девочка проскользнула в соседний зал, откуда сразу же направилась в центральный. Ей хотелось выйти на улицу. Покинуть городские стены. Выйти в сад.              Достигнув наконец врат дворца, Миа что было сил надавила на них, и те медленно распахнулись. За вратами, спиной к ней стояло два автоматона. Решив, что они не причинят ей вреда, девочка показательно миновала их, и оглянулась. Те стояли как вкопанные и, скорее всего, даже не обратили на неё внимание. Посчитав это своим шансом, Миа побежала через площадь со стеллами, в городскую черту. Весь Бледный Дворец спал. Фонари были погашены, а улицы были абсолютно пусты. Лишь в некоторых домах можно было различить слабый свет и то, скорее всего, он исходил от камина. Прогулявшись по торговой площади, Миа вышла к технодрому, где, внезапно для себя, обнаружила Тёмного Государя, который стремительно удалялся к городским стенам. Захваченная в плен собственным любопытством, девочка решила проследить за монархом, может быть, и поговорить с ним. Государь целенаправленно двигался прочь из города в полном одиночестве, и лишь шелест его плаща, составлял ему компанию в ночной тишине. Миа старалась держаться на расстоянии от Государя, полагая, что он не очень будет рад встретить её здесь, однако, с каждым новым шагом, она всё ближе и ближе подбиралась к нему, и к моменту, когда они оба достигли стены, буквально дышала ему в затылок.              Миновав ещё двух автоматонов, что также не обратили на неё внимание, Миа проследовала за Государём в сад, где последний, внезапно остановился и спросил:              — Тебе тоже не спится?              Девочка опешила, не понимая, как Государь узнал, что она следует за ним, однако, несмотря на это, решила ответить:              — Мне приснился кошмар. И я решила прогуляться.              — Понимаю. Мне тоже. — Государь развернулся к Мии, и склонил голову на бок.              — Вам приснился кошмар? Извините, но вы же кромешник. «Кромешники не видят кошмары…» —опустив голову произнесла Миа.              — Ты права. Но я вижу. Постоянно. Благо, кромешники способны жить без сна. Однако, мне всё же иногда хочется узреть те сны, что приходили ко мне пятью веками ранее. — Государь взмахнул плащом и жестом пригласил Мию подойти к нему. Девочка подчинилась.              — Скажите, почему вы мне так быстро поверили? — идя нога в ногу с Государём спросила Миа.              — Потому что ты рискнула собственной жизнью, чтобы добраться сюда. Врата к Бледному Дворцу были разрушены, и тебе пришлось преодолеть полный опасностей путь, чтобы поговорить со мной. Кроме того, ты осмелилась принести мне книгу, от которой зависит судьба нашего мира. Это похвально. Светоносец бы утаил эту книгу, и совершил непоправимое в тайне. — активно жестикулируя ответил Государь.              — Но почему вы решили, что я всё-таки не одна из них? Ведь по вашему мнению, все те, кто славит Свет, отпетые негодяи.              — Что за глупости? Только Светоносцы негодяи. Они никогда не думают о других, только о себе. Их мировоззрение строится на том, чтобы защищать мир, однако, их же эго не позволяет принять собственные ошибки. Когда они запустили Генератор Фотонов, наш прежний мир исчез. Тьма просочилась во все уголки Астума и превратила его добрых жителей в.… в это… — Государь указал на своё лицо — И лишь только уцелевшие народы приняли свою судьбу, решились остаться под землёй до скончания веков, как Светоносцы вновь попытались активировать эту Машину Судного Дня, чуть было не превратив нас всех в пылающий прах. Я предупреждал их. Я пытался убедить их в том, что Генератор нас всех погубит… и тогда, они попытались оклеветать меня. Меня — того единственного, кто смог помочь хотя бы малой части Сердцескола укрыться глубоко под землёй! Да, я боюсь, что мир рухнет. Я боюсь, что технологии окончательно погубят нас. Однако, я не противник Света как такового. Я противник его служителей, что несут разрушение. Оттого я и не совершаю опрометчивых попыток что-либо исправить. Жизнь остатков мира мне дороже чем, жизнь на поверхности.              Тёмный Государь, словно стыдясь чего-то отвёл взгляд в сторону. Миа не могла поверить своим ушам — «Светоносцы — враги? Но ведь они всегда помогали мне, и защищали от зла. Или же они только притворялись, втираясь ко мне в доверие? Этого не может быть, нет. Нет, Государь, видимо, чего-то не знает! Светоносцы хотят исцелить мир, а не уничтожить!».              — Государь, но что, если Светоносцы не такие уж и плохие? Может, они тоже хотят жить как прежде… — тихо предположила девочка.              — Что?! — Государь резко развернулся к Мии, от чего, у той подкосились ноги — «Не такие уж и плохие»?! «Жить как прежде»?! Дитя, они все чудовища, несущие испепеляющий свет! Неужели ты не понимаешь, что они только и ждут того момента, когда в их руках окажется власть над всем миром?! Они готовы и себя испепелить во славу Света, лишь бы дотянуться до этой власти! Не верь ни единому их слову, дитя. Каждый, кто имеет дело со Светоносцами, испытывает невыносимую боль. Для них — цель, всегда оправдывает средства.              — Простите меня. — прошептала девочка.              — Конечно, дитя. Ты не виновата. Ты хочешь спасти всех нас, потому я и позволил тебе спуститься к Генератору. Я верю тебе. Ты не такая, как эти алчные до власти Светоносцы. Ты жертвуешь собой, а не другими. Оттого я и попросил тебя уничтожить Генератор, если он не запустится. Мы не должны дать им не единого шанса победить, понимаешь? — Государь положил руки на плечи девочки — На тебе вся наша надежда.              Миа мрачно кивнула. Государь потрепал девочку по голове и, взмахнув плащом, направился обратно к городской стене. Миа ещё с минуту постояла среди сада, на который даже не обратила внимания за время разговора, и направилась следом за Государём. У врат уже стоял Калидус с фонарём. Согнувшись в три погибели перед Государём, Лорд-Протектор презрительно хмыкнул при виде девочки, и, лишь она пересекла границу врат, громко захлопнул их за её спиной. Возвращаться во дворец было крайне некомфортно. Впереди безмолвно шёл Государь. Сзади, постукивая стальными каблуками, маршировал Калидус. Девочка словно оказалась меж двух граней. Изречения Государя о Светоносцах не сильно её убедили, однако он говорил это так искренне, так эмоционально, что казалось, будто всё это время её нагло обманывали, пользуясь тем, что она всего лишь ребёнок, которого можно послать на смерть ради великой цели.              Пересекая площадь технодрома Миа, внезапно для себя, заметила нечто, что не замечала до сих пор — там, на другой стороне площади находилось нечто огромное, цилиндрической формы, накрытое сшитым из множества лоскутов покрывалом, что было прибито к полу стальными кольями. Девочка хотела было спросить у Государя что это, однако, Калидус отчего-то ускорил шаг, обогнав девочку, и продолжил идти вровень с монархом. Мии тут же расхотелось говорить. Так, в полной тишине, они и добрались до дворца.              Тёмный Государь и Мерумеус Калидус скрылись в одном из залов, пока Миа продолжала идти к себе в башню. Её терзали сомнения насчёт всего, что за сегодня произошло. Она не могла распознать лжёт ли ей Государь, или же нет. Он кромешник, следовательно лжец. Но он видит кошмары, и не отрицает свет. Он ненавидит Светоносцев, а его свита состоит сплошь из негодяев. Но он не приказал казнить девочку, и даже позволил ей отправиться к Генератору. Так кто же прав? Государь, или Светоносцы? Может, они все правы? Или никто не прав?              Миа так и не смогла заснуть. До самого утра она пролежала на кровати глядя в потолок, и размышляя о том, что ей предстоит сделать. Казалось, что до Генератора рукой подать, и что вот-вот всё закончится, но как именно закончится, и какой ценой? Девочка обхватила руками шёлковую подушку и крепко прижала её к груди. Наступало утро. Вот-вот в её дверь постучит Делиро, и Государь отправит её вглубь Лабиринта в полном одиночестве. Без охраны. Без оружия. Без анхсума…              И вот, наконец раздался стук. Миа нехотя сползла с кровати, коснулась ключом двери, громко произнесла заклятие… и чуть было не вскрикнула. За дверью был не Делиро, а Калидус. Он надменно хмыкнул, и произнёс:              — Государь изволит тебя видеть. Я послан был сопровождать тебя до самых врат подземного строения.              — Подземного? Но мы ведь уже… — протирая глаза попыталась возразить Миа.              — Не умничай, негодяйка! Под землёй Дворца, а не поверхности! Идём же, Государь не любит ждать! — воскликнул Калидус и, не дожидаясь девочки, направился вниз по лестнице. Схватив сумку с Мануалом Миа, отправилась следом.              Проделав точно такой же путь до тронного зала как это было с Делиро, Миа с удивлением обнаружила что дворец снова пустует. Лишь Джинксолл и Прократ резвились в одном из коридоров, перебрасываясь друг с другом какими-то стальными, тяжёлыми на вид, шарами. Завидев это, Калидус рявкнул на них за что тут же суть было не поплатился. Джинксолл, прыгая на хвосте, метнул в Лорда-Протектора один из таких шаров, и тот едва не влетел ему прямо в голову, врезавшись о стену слева от Калидуса. Миа усмехнулась, но поспешила дальше, чтобы и самой не получить от чокнутых весельчаков. Разразившись волной грязной брани, Калидус всё же продолжил путь, показательно обогнав девочку. Наконец, они достигли тронного зала. Кроме Государя и Делиро в нём никого не было. Заметив девочку, Государь развёл руки в сторону:              — А вот и она, наша юная путешественница. Ты готова?              — Да, Государь. — кивнула девочка.              — Калидус отведёт тебя к вратам. И помни, когда достигнешь длинного спуска, никуда не сворачивай. Он приведёт тебя прямо к Генератору. Мы будем ждать твоего возвращения. — Государь подошёл к трону и, одев на палец кольцо, коснулся его — Эмальтация!              Трон тут же растворился в воздухе, открыв проход куда-то вниз. Калидус подошёл к проходу и елейно произнёс:              — Дамы вперёд.              Миа нахмурилась, но возражать не стала. Она двинулась вперёд, глядя прямо на чёрную впадину, уходящую под пол. Проходя мимо Делиро, она улыбнулась ему. Тот украдкой кивнул. Государь же, лишь Миа его миновала, кратко произнёс:              — Удачи, леди Миандра.              После этих слов, Миа начала спускаться. Калидус пошёл следом, барабаня пальцами по рукояти сабли и неся перед собой тусклый фонарь. Стук от его каблуков отдавался эхом в узком тоннеле. С каждым новым шагом, Мии хотелось вернуться назад.              — Государь доверился тебе, и очень даже зря… — отчеканил Калидус — Однако же, я призван во служение ему, и мне перечить не пристало. Не разочаруй его иначе, ты вряд ли избежишь той кары, что уготовит для тебя судьба.              — Как ты стал Лордом-Протектором? — не желая слушать жалобы Калидуса перевела разговор Миа.              — Я напросился. Желал служить Государю я верою и правдой, и был готов с низов подняться ради должности такой. Я в Крохоборце жил, и знал лишь только голод и разруху, и всё же возжелал не пьянства и разврата, а справедливости и верного меча! — похвастался Калидус. — Так, я стал великим и прекрасным воеводой целой гвардии, и даже мой мундир пошит из дороженной ткани, доступной только высшему сословию! Не понимаю только, отчего мой Государь так мало пользуется услугами моими, всё чаще обращаясь к Казначею, и шуту, с безмозглым палачом…              — Очевидно почему, Кадидус. Ты же бездарность. — закатила глаза Миа.              — Что ты сейчас сказала?! — волосы Калидуса окрасились в ярко-красный цвет.              — Да, именно бездарность. Ты трус, хвастун, неуч, подлец, и совершенно не умеешь управляться даже с собственным оружием. Если Государь тебя взял в свои протекторы, то он круглый дурак!              — Ах ты… да как ты… вот только Государь узнает! — запыхтел Калидус.              — Вот видишь. Ты даже его честь не можешь защитить, не то что свою. Можешь не идти со мной до врат. Я сама доберусь. Не хватало ещё по твоей глупости погибнуть. — махнула рукой девочка — И фонарь отдай.              — Нахалка! Ну и катись сама до врат проклятых! Чтоб тебя Червь-Жнец пожрал, да без остатка! Была бы моя воля, тут бы изрубил тебя, да Государь мой не оценит! Прощай, несносная девчонка! Не свидимся, надеюсь, вновь! — с этими словами, Калидус швырнул девочке фонарь и, резко развернувшись, направился обратно наверх. Миа же, довольная своей выходкой, подняла над собой фонарь, и отправилась дальше. Спустя полминуты, цокающие каблуки Калидуса скрылись в тишине.              Миновав ещё ступеней двадцать, Миа вышла к узкой, почти полностью забитой стальным мусором, площадке, выложенной из мраморных плит. Впереди находились врата, но не такие, какие обычно встречались в тоннелях Лабиринта. Нет, эти врата больше походили на странный круглый диск, с изогнутой, вертикальной линией от верха до низа. Врата опоясывала круглая арка с давным-давно погасшими лампочками, на самой макушки которой, обрамлённый треугольной рамкой, сверкал серебристый символ — цветок с разбитым сердцем, и звездой над ними. Мии уже не раз приходилось видеть этот символ. Он присутствовал на маске доктора Триола, и на одной из купелей в бане Маццуллы, в теперь и здесь, перед странными вратами. Девочка сделала шаг навстречу вратам и попыталась толкнуть их, но те не распахнулись. Поняв, что врата открываются в стороны, она попыталась их раздвинуть, однако и тут её ждал крах — врата скрипели, но не поддавались. Тогда, девочка поставила фонарь на пол, и принялась искать что-нибудь, что могло бы ей послужить рычагом. И в горе бесполезного хлама, ей удалось отыскать старую, проржавевшую трубу. Просунув один её конец меж ворот, Миа со всей силой, что имела, надавила на противоположный конец. Сперва врата вновь не поддались, но через несколько попыток, с громким скрипом, начали разъезжаться в стороны. Вскоре, Миа открыла их достаточно для того, чтобы протиснуться внутрь. Подняв фонарь, девочка двинулась дальше.              За вратами находился длинный, не прерывистый спуск. Плоским зигзагом он тянулся куда-то вниз, обвивая высокий цилиндрический зал, пол которого скрыла глубокая тьма. Вдоль стен находились белые стальные двери, с тем же символом, некоторые из которых были завалены хламом, в некоторые просто-напросто закрыты. Миа спускалась всё ниже и ниже, прокручивая к себя в голове слова Государя: «Помни, когда достигнешь длинного спуска, и никуда не сворачивай». Девочка и понятия не имела, что может произойти с ней, если она ослушается данного совета, ведь здесь совершенно никого и ничего не было. Тут было мертвецки тихо, и даже ветер, что всегда гуляет в подобных этому месту безднах, словно не решился соваться сюда. Эхо от шагов — вот что заполняло эту тишину. Но девочке от этого было не легче. А спуск всё не заканчивался. В какой-то момент, Миа потеряла счёт времени, и остановилась напротив одной из дверей, чтобы передохнуть. Сейчас, она хотела воспользоваться анхсумом, и просто метнуть вниз шар света, чтобы узнать, сколько ей ещё добираться до места назначения, однако, за неимением оного, лишь печально глядела в черноту, что всё никак не отступала прочь. Тяжело вздохнув, Миа вновь поставила фонарь на пол и села возле двери. В тот же миг, оттуда послышался странный гул…              Девочка обернулась. Дверь была полуоткрыта, но в помещении за ней была кромешная тьма. Подвинув фонарь к щели между дверью и косяком, Миа попыталась разглядеть источник шума, однако, так ничего и не увидела. Решив, что ей показалось, она убрала фонарь в сторону, как вдруг, дверь со скрежетом отъехала в сторону. Из тёмного помещения, тонкой пеленой, начал сочиться туман. Темнота, словно рваное покрывало, начала выползать наружу, развиваясь по отсутствующему ветру. Вот у этой темноты показались яркие, как угли, красные глаза, и словно тень, она приняла форму изломанного, укутанного в обгоревшую мантию существа, абсолютно лишённого какого-либо тела. Оно выползло из-за двери, и издало протяжный, замогильный вопль, который заставил девочку в панике броситься прочь от него, едва не рухнув за пределы спуска. Страшное создание взмыло в воздух, и всё с тем же протяжным визгом, начало преследовать её.              Миа бежала со всех ног, стараясь не оглядываться на жуткое видение, однако что-то мешало ей противиться этому, и она раз за разом оборачивалась на красноглазое существо. Оно извивалось и переламывалось на ветру, вытянув вперёд рукава своей мантии, рук в которых также не было. Наконец, существо нагнало девочку, и спустилось прямо перед ней. Миа запуталась в ногах и рухнула на пол, разбив фонарь в дребезги. Бесформенная тень вновь издала визг и, из тьмы за её спиной, показалось ещё четыре облачённых в мантии фигуры. Все они были бесплотны и красноглазы. И все они медленно приближались к девочке, вытянув вперёд рукава своих мантий. Не в состоянии издать хоть какой-нибудь звук, Миа бросилась к краю спуска, и свесилась с него, пытаясь хоть как-то оползти существ, но холодный туман, что окружал их, обжёг руки девочки, и та, едва свесившись с края, разжала свои пальцы, и с криком кинула в черноту под собой. Прошло лишь мгновение, и она с силой ударилась об пол, ударившись так сильно, что свет померк в глазах, в сознание перемешалось. Вновь раздался визг. Сквозь головокружение, Миа услышала, как шелестят над ней мантии бесплотных созданий, и как всё ближе и ближе они подбираются к ней. Собрав в себе всю силу воли, девочка могла заставить себя подняться с пола и, пусть и в полной темноте, кинуться бежать по единственному возможному пути — длинному, треугольному коридору, вдоль которого тянулись толстые, как трубы провода. Теперь, девочка не видела, но слышала, как за ней гонятся фигуры, не прекращая издавать зловещий визг, который теперь напоминал ей искажённый, зловещий хохот.              Внезапно, коридор оборвался, и перед девочкой возникли очередные врата, но больше на сей раз. Нащупав щель, Миа попыталась раздвинуть из, но все её попытки были тщетны. Вот во тьме уже загорелись красные глаза. По полу вновь растянулся туман. Нигде не укрыться. Никуда не сбежать. Всё кончено. Девочка прижалась к вратам и, тяжело дыша зажмурилась. Ей страшно было только подумать о том, что эти существа могут сотворить с ней, не то, что представить. Ей не хотелось ни видеть, ни слышать этих тварей. Лучше умереть в безвестности, от чего-то неведомого, чем от рук этих бесформенных созданий.              И вот, когда существа почти настигли девочку, и надежды на спасение совсем не осталось, вокруг врат загорелся яркий ореол света, и фигуры в мантиях, с шипением, бросились прочь, извиваясь и переламываясь на ходу. Врата с грохотом разъехались в стороны. Миа рухнула на пол зажимая уши от скрежета механизма, внутри врат, что сливался с уносящимися в даль визгами тварей. И вот, позади девочки возник огромный, высеченный из камня зал, заполненный десятками, а то и сотнями механизмов. Многовековая пыль взмыла в воздух, над ними, обнажая их первозданный вид. В конце зала же, находилось поистине грандиозное сооружение со множеством труб, проводов, лестниц, панелей управления, отсеков, экранов и батарей. Оно тянулось от самого пола, до бескрайнего потолка, с которого свисали огромные сталактиты. Громадная треугольная арка, запертая странной, фрагментарной дверью, сияла красным светом, просачиваясь сквозь клубы пыли. На верхушке этой арки красовался очередной символ цветка, сердца и звезды. Шокированная размерами неведомого сооружения девочка, сделала несколько неловких шагов внутрь зала, и с благоговейным шёпотом произнесла:              — Генератор Фотонов…