Истинный дар.

      Бруно не помнил тот момент, когда ему стало настолько комфортно находиться рядом со своей семьёй. Хотя, если слегка поразмыслить, то всё началось с того дня, когда он, проснувшись утром, обнаружил рядом с собой Камило, всё это время старательно перебиравшего его кудри. Тогда захотелось спрятаться. Он не мог вспомнить момент, когда племянник пришёл к нему, когда лёг. Бруно помнил лишь обрывок слов, что небрежно сказал. Что в тот момент казался сном.       Сейчас, сидя за общим столом и дожидаясь своей матери, он осознал, что именно этот мальчик помог ему немного раскрыть себя, своё будущее.       Пальцы рук болели от постоянного хруста, крысы суетились ещё больше, видя состояние хозяина. Никакие ритуалы не помогали: он всё равно ощущал себя чужим, лишним. В голове засело лишь одно «Не упоминать Бруно». Семья не хотела даже говорить о нём, но так радушно приняла назад, когда тот всё же решил вернуться.       Альма села на своё место, мягкой улыбкой приветствуя всех членов семьи. Даже Бруно. Бруно, которому, по её словам, не было дела до этой семьи. Не было желания их защищать и любить. — Дядя, не беспокойся, я рядом, — Камило добродушно улыбнулся, кладя руку на его бедро. Действительно, тревога чуть ушла, но всё равно взгляд метался туда-сюда, вынуждал его встать и сбежать. Нельзя. Нельзя так поступить, иначе всё останется, как и было. — Милые мои, сегодня наше первое собрание после восстановления нашей дорогой Каситы и возвращения Брунито домой спустя десять лет пропажи, — все радостно похлопали на её заявление. Но самому упомянутому было не радостно. Ещё тревожнее. Он же ничего не испортил, верно? — Бруно, — названный мгновенно откликнулся, смотря в сторону сестры, прижимавшейся к своему мужу. В её взгляде читалась некая вина. Но только он не мог понять, почему видел её. Всё же хорошо, да? Надо постучать, надо перебросить соль, пройти особой походкой, надо… Под столом Камило крепко сжал его руку, заставляя мысли ненадолго вернуться в нормальное русло. — Извини, что винила тебя в чём-то столь незначительном. Ты не виноват. — Пепа улыбнулась, от неловкости отводя взгляд в сторону, краснея. — Всё… Всё замечательно, Пепа! Не переживай, я в порядке, не стоит просить прощения! — Бруно помахал одной рукой, пытаясь соответствовать своим словам. Или же нет. Второй рукой он сжимал ладонь своего племянника, который вроде бы и пел о его росте, его крысах и коварстве, но, похоже относился к нему куда лучше всех остальных все эти годы. — Бруно, мы были не самыми здравомыслящими, обвиняя тебя в свершении будущего. Ты же его только предсказываешь, а не делаешь, — Феликс усмехнулся. — Сейчас я понимаю, насколько это глупо. — Всё в порядке… — Прошептал Бруно, смотря в стол, поджимая покрасневшие искусанные в порыве тревожной ночи губы в тонкую нить. Камило гладил тыльную сторону его ладони большим пальцем и кивал родителям.       Началось обсуждение итогов недели. Родственники хвалились роскошными полями, новой мельницей. Рассказывали о том, что благодаря Антонио животные стали в разы послушнее. Бруно же старался ничем не выделяться: он всё ещё помнил о том, какими последствиями обладает его волшебный дар. Помнил, что люди расстраиваются, узнавая будущее, а после своими же действиями приходят к нему. — Дядь Бруно, всё хорошо? Выглядишь уставшим и подавленным, — произнесла Луиза, сопереживая и обращая внимание на своего дядю. Тот лишь нежно улыбнулся, кивнул и начал тыкать в еду вилкой усерднее. Камило всё не отпускал его. Благодаря этому становилось невыносимо легко на душе. Он знал, что не один в кругу своих. И, возможно, со временем даже начнет вести себя более открыто, хоть никогда себя так и не вёл.

***

      После небольшого семейного собрания за ужином Камило захотел что-то показать и повёл Бруно в свою комнату. Тот лишь постучал несколько раз по дереву и принял его предложение. В комнате племянника царил полный порядок, всё было на своих местах. На стенах висели большие зеркала с разными рамами, все вокруг было в ярких желтых тонах, что даже слегка ослепляло.       Усадив Бруно на кровать, Камило ринулся искать подарок в вещах, выкидывая из шкафа безделушки, которые успешно ловила Касита с помощью корзины. Через некоторое время он радостно вынырнул из образовавшейся кучи одежды, слегка напугав дядю победным вскриком и, озаренный яркой улыбкой, подошел к дяде, вручая фиолетовый предмет, обмотанный зелёной лентой. — Это тебе, подарок! По случаю возвращения домой! — Бруно неловко улыбнулся и принял, как оказалось, коробку, внимательно её осматривая. Она была не тяжёлой, но и не лёгкой. Тряска не помогла, звука никакого не было. Мужчина поставил коробку на свои колени, тяжело вздохнул и, задержав дыхание на несколько минут и скрестив пальцы, подождал секунд пять, после громко выдыхая. Камило лишь усмехнулся. Он всё время сидел рядом и внимательно наблюдал за действиями дяди, как хитрый плут.       Бруно усмехнулся, стягивая подарочную ленту и, наконец, открывая заветную коробку. В ней лежало новое пончо, точно такое же, как на нём сейчас, но… На плече был вышит жёлтый хамелеон, такой же, как и на пончо Камило. Мужчина растроганно улыбнулся, погладил рельефную вышивку большим пальцем и резко развернулся к племяннику, крепко его обнимая. — Спасибо, мой родной, мне это было нужно, — племянник крепко обнял его в ответ, поглаживая по спине и улыбаясь, слегка качая головой в знак одобрения. — Моему уже столько лет. Даже расставаться жаль. — Изменения тебе только к лучшему, сможешь отпустить прошлое и принять настоящее, — Камило ухватил его за обе щеки, погладил их большими пальцами рук и мягко поцеловал дядю в лоб. Тот прижался к нему, утыкаясь лбом в изгиб шеи. Чувство голода по чужому теплу, конечно, играло роль и вызывало какое-то приятно тянущее ощущение внутри живота. Но для них обоих оно не имело значения. Они жили ради подобного. И долго мечтали о таком.