Истинный дар.

      Камило сидел на своей постели и опустошённым взглядом смотрел на собственные ладони, иногда сжимая их в кулаки. Губы от прикусываний кровили, в голове бушевал шторм из хаотичных мыслей и сильной неопределённости. Несколько часов назад они с дядей Бруно разошлись по комнатам, пожелав друг другу сладких снов. Несколько часов он сидит на кровати, бездумно глядя на руки, которые совсем недавно держали чужие.       Мальчик взглянул в треснувшее зеркало, висевшее над кроватью. Он видел кого угодно, но не свою личность. Дар, который ему подарила свеча был прекрасным, но так ли это? Он даже понятия не имел, кто он и каков его характер на самом деле. Ему нравилось веселье, нравились шутки. Но это ведь неполноценность, да? Нельзя назвать характером свои увлечения. — Кто я? Просто скажите мне кто-нибудь, умоляю, — он отвёл взгляд от зеркала, спрятал лицо в ладонях и тихо всхлипнул. На мгновение ему захотелось оказаться в крепких объятиях дяди, который бы успокоил, погладил по голове. «У тебя все и так хорошо, Камило, — напоминал он себе, — жизнь твоя прекрасна и удивительна, хоть и не соответствует порой ожиданиям. Но она и не должна этого делать». Не должна ли? Что он должен сейчас сделать? Ну, выхода было два. Первый: он мог пойти к дяде и попросить того побыть с ним ещё хотя бы часик. Второй: загибаться в страданиях и сомневаться в собственных мыслях и чувствах. — Каких ещё чувствах, Камило? — небрежно парень кинул эту фразу, как будто желая услышать ответ, но рядом никого не было. Некому было ответить. Касита лишь скрипнула ставнями, обращая на себя внимание. — Да, Касита, я опять думаю о не очень хороших вещах, но, эй, — парень встал с кровати, подходя к стене, и нежно погладил её, натягивая слабую улыбку. — Мне просто нужно время. Немного времени. И дядя Бруно как успокоительное.       С чего он вообще начал так о нём заботиться и так липнуть? Ну, чувствовал родство, чувствовал тягу к неизвестному. Все рассказывали ему страшилки, и самому мальчику загадочный дядя казался чем-то страшным и запретным. Но, увидев его испуганный взгляд, его скромность и нелепую детскую наивность, Камило начал лишь улыбаться и изредка ругать себя за плохие мысли об этом мужчине. Хотелось сблизиться, узнать этого человека, помочь ему со всеми проблемами, что терзали его душу.       Камило подошёл к выходу из своей комнаты и аккуратно, стараясь не шуметь, открыл дверь. На цыпочках он пошёл к башне дяди. Интересно, чем сейчас занимается этот отречённый обществом запуганный мужчина? Смотрит в будущее? Читает книгу? Честно, парень был бы рад любому варианту, лишь бы Бруно улыбался чаще. Он не казался грустным, но и веселья в его глазах не было. Лишь пустота и страх. Страх и тревожность. Парень дошёл до двери и еле слышно постучал, надеясь, что дяде будет достаточно.       Дверь открылась через несколько минут томительного ожидания. Взгляд мужчины был слегка удивлённым, но в то же время таким ласковым. — Ты что-то хотел, Камило? — он слегка отворил дверь, чтобы впустить своего племянника. Тот быстро юркнул внутрь. — Мне... — мальчик слегка замялся, отводя взгляд куда-то в дальний угол комнаты. — Я не хочу быть один. — Мы можем почитать книгу, если хочешь. Или ты устал и хочешь спать? — Бруно проводил мальчика к постели, и от его заботы сердце Камило начало отбивать чечётку. В животе всё больше разрасталось приятное тепло. Хотелось крепко обнять мужчину, воскликнув: «Мне нужно твоё внимание!».       Мадригаль присели на кровать. Спать Камило не хотелось от тревоги и от того, что не так давно произошло. Хотел ли Бруно спать, вот в чём был вопрос. Мужчина был одет в халат зелёного цвета и обычную старую пижаму. Может он отвлёк его от сна? — Ты собирался спать? — Нет… Я хотел почитать и покормить крыс. Просто… просто переоделся, чтобы было немного удобнее, — провидец нервно дёрнулся и постучал по дереву три раза, чтобы расслабиться, и его лицо снова озарила эта прекрасная улыбка, от которой сердце его племянника стучало так громко, сбиваясь с ритма. — А может поговорим о чем-нибудь? — ты не это хотел сказать, Камило Мадригаль! Совершенно не это! — Или можем просто полежать вместе, пока не уснём? Совершенно не то. Но уже лучше.       Бруно ещё больше выглядел удивлённым. Во времена его молодости никто не хотел с ним телесной близости, ведь после получения дара многое изменилось, даже слишком многое. К примеру, он начал становиться изгоем общества всё быстрее и быстрее. Он становился отстранённым, не выходил из Каситы неделями, а после того, как Мирабель не получила дар — вообще спрятался от семьи между стен виллы. Уже тогда он привык обнимать себя сам. Когда плакал, когда было тоскливо, когда было неимоверно страшно. — Хорошо… хорошо, если ты хочешь — ложись.       Камило криво улыбнулся и лёг на постель, отодвигаясь поближе к стене, раздвигая руки для объятий. Дядя немного повременил, обдумывая свои действия и своё согласие, но всё же лёг к нему. Его крепко прижали к себе, в волосы уткнулся нос племянника. Бруно неуверенно и слабо обнял в ответ, расслабляясь. В этот момент ему показалось, что позади не было той давящей плиты, состоявшей из одних проблем. Плиты, которая пугала, если посмотреть на неё. — Твои волосы такие пушистые, — подметил Камило и аккуратно, стараясь не перепутать, перебирал их между тонких пальцев. Бруно смущается, — и пахнут мылом.       Бруно ничего не отвечает, лишь тяжело вздыхает, зарываясь лицом в чужую грудную клетку. Сон пришёл к нему очень быстро, через несколько минут с до жути приятными касаниями племянника. Камило в свою очередь не планировал спать, скорее немного подремать, поэтому, обнаружив спавшего смущённого дядю, лишь ухмыльнулся, оставляя на лбу невесомый поцелуй.       Он любит его, любит всем сердцем. Ещё не понял, какой именно любовью, но точно был уверен, что она есть. Ничего, они вместе через всё пройдут, вместе всё преодолеют. Через час Камило сонно хлопал глазами, зевая через улыбку во всё лицо, и, наконец, погружается в приятный сон.