Соучастник

Иван Я стараюсь расслабиться и нагибаюсь ещё ниже, чуть ли не касаясь носом подушки, а Снегирь всё водит членом меж моих булок. — Да вставляй уже! — Да щас. Чё у тебя так узко-то? — бормочет он и вот наконец насосанный член влезает в моё очко. — А чё, там дупло должно быть? Бля-я-я… — стону я. — Сам же просил! Вытащить? — бурчит Снегирь сзади. — Нет. Продолжай, тока медленно, — и пацан продолжает всовывать свой немаленький член мне в задницу. А я уже знаю: это только поначалу больно, потом начинается кайф. Тот самый момент, когда член задевает внутри такую точку и будто улетаешь куда-то. Сразу так классно становится, туман перед глазами и хочется ещё и ещё. Так что сам начинаю насаживаться. Снегирь входит в раж и начинает долбить меня, натягиваю мою жопу на свой нехилый агрегат. Вот вроде разница у нас с ним всего три года, а член у Снегиря уж очень большой, ну, по сравнению с моим, но мне это нравится. Я стараюсь по максимум прогнуться, как видел в порнухе, и одновременно с этим одной рукой дрочу себе. От Снегиря не дождёшься каких-то ласк, максимум может по жопе хлопнуть или соски не умеючи сжать. Натуральнейший гетеро, что тут поделаешь?! Хотя натуральнейший гетеро, наверное, послал бы меня с моей задницей. И то, что он согласился на секс, уже огромный подарок для меня. Ещё бы! В нашей бытовой, почти уголовной среде такие отношения, вот совсем, не приветствуются. Хорошо, Снегирь умеет держать язык за зубами, впрочем, от наших потрахушек он имеет плюсы, и это не только удовольствие. Напряжение внутри меня нарастает, крепкие пальцы сжимают мои половинки, а сам пацан начинает двигаться так, будто вбивает клин между моих ягодиц. Я охаю и открываю рот в немом крике — сейчас будет! Будет то самое!.. Тело сводит от приятной истомы, я, забыв про свой член, сам толкаюсь назад, стараясь насадиться на член парня и, закусив губу, прошу: — В меня не конча-а-ай! Снегирь всё понимает и быстро вытаскивает член, а я уже перевернулся на спину и… тёплые, мутно-белые брызги падают мне на живот и на грудь. — Ух, бля! Заебись! — тянет Снегирь. — Может, и мне поможешь? — спрашиваю я, начиная усиленно дрочить. — Не-а, понятия не позволяют, — он закрывает глаза и откидывается на подушку. — Как трахать меня, так всё норм, а как хотя бы подрочить, то уже понятия. Пиздец удобно! — бурчу я и сосредотачиваюсь на своём члене, который уже вовсю задирает головку вверх и требует внимания. — Ничё ты не понимаешь! Старшаки, да и пацаны, если узнают, то хана мне, кароче! На перо посадят. — Да знаю я всё! Славка Снегирёв — мой сосед. Старше меня на три года, точнее на три с половиной. К своим двадцати он уже имеет условку, правда по «бакланской» статье — за хулиганку. Тем не менее это не мешает ему общаться с нашими районными уголовниками. Правда, особого авторитета у него там нет, но наш секс ему точно баллов в этой иерархии не добавит. Про себя я вообще молчу. Минуту мы проводим в тишине: я лишь тяжко дышу, гоняя шкурку, и наконец кончаю так же себе на живот, а Снегирь так и полулежит с закрытыми глазами. — Снегирь, а Снегирь? — Чё те? — Много бабла на тех зеркалах сделал? — Отвянь. — Ну чё ты? — не отстаю я. — Я же с тобой был, хочу знать! — Был. И ты сам отказался от доли взамен на то, чтобы я тебя… — Ну чё, те сказать жалко? — Да хуйня, на общак скинул почти всё. А остальное так: на сиги, на пиво. — Я-ясно, — и я аккуратно ногой провожу по его вялому члену, задеваю его крупные и волосатые яйца. — Чё, мало, что ли? Второй заход хочешь? — А ты не хочешь? — смотрю я заговорщицки. — Светка-то поди тебе не сосёт, да и в жопу не даёт! — Сказала, если айфон подгоню, хотя бы шестой, то точно в рот возьмёт. А они, сука, даже бэушные дорогие! — Ну я-то сосу не за айфон… С дороги доносится шум подъезжающей машины. Паника и ужас вселяются в меня так быстро, что я делаю всё в супербыстром режиме, успев только сказать: — Шухер! Мать приехала! Дальше в темпе соскакиваю с дивана, нахожу на полу брошенные шорты. Майкой как тряпкой стираю сперму с тела, и тут же бросаюсь к двери. Успеет Снегирь или нет, мне пофигу, это в его интересах. Однако он всегда успевает. Хотя ему, вон, джинсы натягивать с трусами и ещё кучу одежды. Во дворе натягиваю кроссы и вылетаю за забор. Даже думать не хочу, что будет, если она застанет меня со Снегирём, да вообще с парнем. Но это оказалась не мать. Её почти всегда привозит Вардан на своей белой «Киа», а тут рядом с нашим двором, прямо у сарая, стоял наш отечественный УАЗик. Это кто же к бабе Нине приехал? Хотя мать когда-то говорила, что у соседки есть какие-то дальние родственники. Из машины вышли двое. Один из них, здоровый мужик, лет сорока на вид с круглым лицом, увидев меня улыбнулся. Но честное слово, эта улыбка как оскал выглядела. Вторым был пацан, примерно моего возраста или, может, младше. Чёрные как смоль волосы, нестриженые и взлохмаченные так, что чёлка падает на глаза и нельзя разобрать, какого они цвета. Нос небольшой, уточкой, а губы… Эх, я б такого парня зацеловал бы, но… Парняга лишь мимолётно поглядел на меня, а потом вслед за мужиком скрылся из виду во дворе соседки. За спиной слышится скрип и едва приглушённый хлопок оконной рамы, и я понимаю, что Снегирь свалил и унёс с собой мои надежды на второй раз. Поэтому я запрыгиваю на самодельную перекладину перед нашим забором и, подтянувшись и сделав «выход на две», начинаю рассматривать соседский двор. Я видел его уже тысячу раз, всё же живём тут уже пять лет, но сейчас мне было интересно наблюдать за новыми людьми. Вместе со старенькой тётей Ниной ходила её дочь Людмила и что-то рассказывала про дом мужику и парню. Они его что, купить решили? Странные какие-то? На хрена им эта развалюха? —… а подвал есть? — вдруг спросил мужик. — Он очень нужен! — Погреб, — поправила Людмила. — Да, покажите! — Идёмте. Троица ушла на другую сторону двора, а черноволосый пацан достал пачку сигарет и закурил. Выпустив дым в сторону, он будто почувствовав чужой взгляд, обернулся и посмотрел прямо на меня. Должно быть минуту мы разглядывали друг друга, пока я не заметил приближающуюся по дороге белую машину. Парнишка криво улыбнулся мне, а я спрыгнул вниз. Ночная смена у матери кончилась, а значит, сейчас она будет посылать меня в школу. Бля, надо собираться! Быстро ставлю чайник на плиту и несусь в комнату. Скидываю первые попавшиеся учебники и тетрадки в рюкзак, а затем начинаю рыться в шкафу, стараясь найти чистую рубашку. — Проснулся? Смотри опоздаешь! — заявила мне родительница с порога, неуклюже снимая туфли, пока я старался попасть ногами в штанины. — Не опоздаю, — буркнул в ответ. — Как смена? Вардан, небось, опять денег не заплатил! А что? Я его понимаю, ты у него и как продавщица, и как… — Не дорос ещё мать учить! — зло процедила она. — Вот попомни мои слова, стукнет восемнадцать и вали на все четыре стороны! А у меня своя жизнь! — С какого это перепуга? Дом на половину мой, я тут прописан. — С такого! Не даёшь матери личную жизнь устроить! Счастья лишаешь! — крикнула она, распаляясь, но затем присела за кухонный столик и почти спокойно спросила: — Вот почему ты не можешь быть, как все нормальные дети? А? Твой отец, сволочь, будь он проклят, даже алименты не платит, но я искренне надеялась, что ты вырастешь не таким! А ты?! Вот всё на зло матери делаешь! Такой же, как он!.. — Ты пила, что ли, опять? — принюхался я. — Вали в свою школу! — и она едва не кинула в меня кружку с чаем. — Не боись, мам, как только аттестат получу, так сразу свалю. С тобой точно не останусь! — и пока мне в спину несутся ругательства, я напяливаю свою «гордость» — красные кроссы, на которые заработал сам, и выхожу за ворота. Пора идти в школу. Время поджимает, а топать до тупой шкалки — километра полтора, а это две остановки. Будь настроение, я бы обязательно побежал. Не то, чтобы я так люблю учиться, но мне с ещё прошлого лета, когда начал заниматься, в голову просто «вбили» — надо бегать! Бег — треня для всего тела. Но сейчас стало неохота, и я залез в так вовремя выруливший ПАЗик. И вот залезаю в душный и грязный салон и… в упор сталкиваюсь с ТОБОЙ. Вот, многие пишут про ангелов и так далее… Но всё это фигня! Ты парень — просто чудо. Парень из снов. Таких, как ты, рисуют на картинках, когда иллюстрируют всяких эльфов. Светлые волосы, светло-голубые глаза, лицо настоящего ботана, но… но есть в Тебе что-то такое, что я не могу объяснить. Я не знаю, как Тебя зовут и кто Ты такой, но вижу Тебя я достаточно часто. И как мудак не могу ни о чём спросить. Ты одет очень аккуратно. Вон, пуговки на приталенной рубашке все застёгнуты, тёмные джинсы под цвет твоего рюкзака, на котором большой значок с рыжим котом, на белых кроссах нет ни одного пятнышка, а ведь скоро ты сменишь этот явно недешёвый прикид на рабочую униформу. А я как дебил зайду к тебе после школы и как обычно попрошу минералку без газа и положу в твою тёплую ладонь мелочь. Ты не видишь меня, погружённый в свои мысли, ну и наушники у тебя в ушах говорят, что до остального мира тебе плевать. У тебя своя жизнь, и в ней нет места для меня. Любуясь тобой, я как баран проёбываю свою остановку, и уже через пару секунд, матеря водилу, бросаюсь к выходу, стараясь не задеть Тебя плечом. Да, у Тебя — своя, а у меня своя жизнь.