Соучастник

Кирилл — Женщинам не место на кухне! Женщинам место в Парламенте! — Долой патриархальное угнетение! — Моё тело — моё дело! — Женщина не обязана рожать! — Женщина — не посудомойка! — Что хочу, то и ношу! Как хочу, так и одеваюсь! Со всех сторон доносились крики-лозунги. Человек двадцать девушек и женщин собрались с самодельными плакатами у стен мэрии нашего города. Почти все они были одеты так, что и самый непосвящённый бы понял, что это феминистки, ну или не совсем здоровые люди. Одна, вон, даже в радужный флаг завернулась. Я согласился прийти на этот мини-митинг только для того, чтоб поддержать Лизу. Она сказала, что планируют толпу в несколько тысяч «сестёр», но и от меня тоже может быть толк. Несколько тысяч не вышло, и сестра очень злилась — бегала посреди нас и требовала, чтобы мы кричали активнее. Я вообще старался поменьше открывать рот и больше смотрел на голубя с повреждённым крылом, что сидел недалеко от фонтана, возле которого мы нарушали общественный порядок. — Женщина так же сильна, как и мужчина! — вдруг выкрикнула одна молодая девчонка, почему постриженная наголо! — Да! — крикнула Лиза, оказавшись около меня, и тут же сунула мне свой плакат. — Кир, подержи, тяжёлый зараза, я устала капец! И до Регины всё никак дозвониться не могу! — А кто это? — киваю я на лысую девчонка, которая стала прям-таки наступать с плакатом на двух полицейских, что дежурили возле мэрии. — Наша кураторша! Умнейшая женщина, учёная, авторка многих книг, психолог- международник, и медиум. У неё куча наград, и она знает шестнадцать языков, даже древнегреческий, прикинь! Ну ничё, щас я ей видео отправлю, какое мы дело замутили! — Это? — у меня реально глаза полезли на лоб. — Вот эта лысая знает шестнадцать языков? Сестра наконец оторвалась от телефона. — А, это?! Это Катька из параллельного потока, точней, Катрин! Норм девка! Боец! Чё понравилась? Кирюша решил гетеро стать? — Нет, — говорю, — просто отец рассказывал: если стукнешь полицейского в форме, когда он на посту, это тяжкая статья! И она одинаковая и для женщин и для мужчин! — Ничё они нам сделают! Псы режима! — Лиз, я тебе по-братски решил помочь, но мы ж закон нарушать не будем? — Ой, да ты успокойся! — и сестра опять скрылась в толпе. Внезапно я увидел, как к голубю у фонтана крадётся кошка. Обычная чёрно-белая такая, худая, но всё же красивая и грациозная. Стало ясно: голубю — хана! Стоять просто так в орущей толпе мне надоело и, положив плакат на брусчатку, я иду к фонтану, попутно стаскивая рюкзак со спины и открывая его. Мурлыка уже готовилась к прыжку, но я оказываюсь быстрее. Хватаю её. Она ещё не опомнилась, а я уже достаю пакетик с кормом. Быстро рву его и вываливаю прямо перед физиономией недовольно фыркающей кошки. Отпускаю животину. Пара секунд она испуганно смотрит на меня, но похоже голодала она долго, поэтому, наплевав на осторожность, всё же подошла к корму. Не зря я всё же на ветеринара учусь и знаю, чем лучше котеек кормить. Достаю телефон и пытаюсь сфоткать голодающую. Но он глючит, не то, что новенький iPhone сестры. Навожу камеру, и тут… Шум, крики, мат! Всё смешалась, началась беготня! Кошка свалила одной из первых, хотя глупо было бы от неё ждать благодарности. Вокруг площади уже стояли полицейские в бронежилетах, касках и со щитами. А наши же гордые феминистки или, как говорит Лиза, «сёстры по борьбе» вдруг разбежались. Сестра же кричала им вслед: — Стойте! Чё вы испугались? Мой отец всё решит! Эх, вы, трусихи! — и ещё много мата. Через пять минут пара полицейских подошли к ней и повела её за собой. Я бросился бежать за ней, думая, что если там автозаки, то возможно нас посадят в один, но… сестру просто подвели к полицейской «Шкоде», где какой-то капитан стал составлять протокол об административном правонарушении. По итогу нас с сестрой даже не задержали. Но в отличие от меня Лиза этому была не рада, она вообще думала о том, что подвела свою кураторшу, и что по факту все «сёстры» её разочаровали. «Знала бы она, что такое разочарование!» Помню в детстве, когда мне впервые подарили шоколадного зайца, я долго не снимал обёртку, хотел подольше сохранить тот момент, когда наконец разорву её, а там он! Весь такой красивый, как на картинке. Но потом, когда уже фольга была сорвана, я увидел обыкновенный шоколад, а не то, что на картинке. Никаких ярких красок. Так жизнь преподнесла мне горький урок. С тех пор я узнал, что такое разочарование! Но это были цветочки. Со временем таких моментов стало больше. Я всегда старался сам не разочаровывать окружающих. Старался в учёбе, в спорте, старался быть хорошим сыном, но… Не вышло! Можно быть трижды отличником и крутым спортсменом, иметь кучу золотых медалей и наград по всевозможным олимпиадам, быть хорошим сыном, делать все «мужские» дела по дому, помогать друзьям, родственникам, соседям, но если ты не такой, как все, тебе ничего не поможет! Ничего!.. Осознав свою ориентацию, я поначалу пытался бороться с ней. Смотрел только порно с девушками, пробовал на них мастурбировать, но всё чаще заглядывался на актёров парней. А когда видел в школьной раздевалке Серёжку Стрельникова, всегда отворачивался или прятался. Невысокий, коренастый, крепкий с сильными руками и ямочками на щеках. На него у меня вставало просто автоматически. А он, видя меня каждый раз, угорал: — Ой, наш Кирюша пришёл в школу сам и без мамы! — Кирюш, а ты голую бабу хоть раз видел? Блондинки на тебя как раз похожи! — Кирюш, а вы с сестрой в один туалет ходите или как? В такие моменты мне хотелось плакать, но чаще заломить ему руки, как это делали сотрудники отца, а потом сорвать штаны с трусами и оттрахать! Жёстко так, чтобы почувствовал и прочувствовал! Сергей никогда не бил меня, так как все в школе знали, кто мой отец, но бесчисленных подколок и пошлостей в мой адрес было вылито просто океан. А я лишь молчал и страдал, ну и дрочил на этого дебила. Я долго думал, что болен и причём неизлечимо, и, что наверное, придётся на всю жизнь остаться одиноким дрочилой, но в выпускном классе мне повезло. Его звали — Марат! Они с семьёй переехали в наш город из Башкирии, и парень пришёл в десятый класс. Он занимался борьбой, причём довольно долго, поэтому быстро объяснил нашим школьным «типа гопникам», что прогнуть себя не даст. А со мной же он стал общаться, когда я помог ему с инглишем. А дальше всё было, как, наверное, у большинства подростков. Вопросы про секс. Предложение посмотреть порнуху и… мой первый раз с парнем. И что меня удивило тогда — Марат захотел побыть снизу! Хотя, казалось бы, такой парень сам создан для того, чтобы иметь всё и вся. Не смотря на разницу в год, он мог бы меня без проблем в морской узел завязать и сделать сам всё, что захочет, но… В тот раз у нас было всё просто волшебно. Хоть я толком и не вставил. Да, вот такой вот я неумёха! Всё у нас закончилось петтингом и обоюдным минетом, а потом просто подрочили друг другу. Марат ни слова не сказал, что ему что-то не понравилось, наоборот. До сих пор помню: — Ты такой хрупкий, Кир, а член, как у взрослых мужиков! Я даж не ожидал. Прикольно! Помню, я покраснел как помидор, но было очень приятно. Мы начали встречаться. Типа по учёбе. И вот в один из дней вместо того, чтобы ещё в миллионный раз готовится к ЕГЭ, мы с Маратом решили изучить позу 69. А дальше, как в том самом анекдоте — неожиданно пришли родители. Потом крики и скандал. Вспоминать неохота! Марат ушёл домой только после разговора с отцом и без одного носка. Я бросился его защищать, кричал, что я таким родился, что всё хорошо, что мы ничем плохим не занимались, и я по-прежнему их сын, но меня просто заперли в комнате, а после разговор был недолгий. Меня обязались содержать до восемнадцатилетия, а потом я покидаю нашу квартиру. Пока не поумнею. На следующий день после моей днюхи отец так и сказал, честно и открыто, хоть и пил коньяк с утра: — Как же ты меня разочаровал, сынок! Лизки тогда дома не было, но она в тот же вечер сказала, что буду жить у неё, и чтобы я даже не думал об общагах. Я любил и люблю сестру, и никогда не заглядывался на её парней. Хотя среди них были симпатичные. А вот Ваня… После того, как он спас щеночка, и мы вроде стали вместе, я просто утонул в этом парне. Да, звучит, как будто я тупая ванильная малолетка, но, блядь… я просто понял где-то глубоко внутри, что он не просто мой краш! Он тот, кто мне нужен! И я хочу быть с этим парнем. А он и не был против. Против была сестра! Лиза не поняла, с какого перепуга я лапаю «её парня». Я попытался отмазаться и предложил попить чая, а систер всё напирала на Ваню. И он сказал, что они с ней не встречаются, она начала кричать, и тут ему позвонили и он, быстро собравшись, ушёл. В не до конца высохших шмотках. Но на прощанье сказал: — Лиз, ты зачётная девчонка. Но Кирилл мне нравится, прости. Таким смелым и решительным хотел бы быть и я! Но меня хватило лишь на то, чтобы смотреть с балкона на ночной город, а потом прятать свои слёзы в шерсти щенка, который после ужина и купания решил спать на моём диване. Лиза всё поняла довольно быстро. И на ночь вместо того, чтобы зависать в соцсетях, она плакала, а потом прошептала, глядя в окно: — Вот почему? Почему стоит найти норм пацика, так он сразу или не хочет мутить со мной, или со странностями, или гей! За что вот мне это? — Прости, Лиз. — Как же ты меня… достал! — Прости! — единственное, что я мог ей ответить. — Если хочешь, я мог бы, ну, съехать в общагу. — Ага, и от этого Ваня ко мне вернётся сразу?! Нет уж! Живи тут и помни мою доброту. Вот такое я разочарование… Для всех! Но оказалось не только я. Когда Ваня попросил выйти на площадку, я так обрадовался, что чуть в одних тапках не выскочил на улицу, хорошо кутёнка не выпустил. А на детской площадке парень так красиво делал упражнения на турнике, что я прям залюбовался. А затем он мне цветы подарил. Это было так мило, так трогательно… До того момента, пока из букета не выпал маленький свёрточек. И я как-то сразу понял, ЧТО это! Минуту мы смотрели друг на друга. Это не описать словами. Как же так? Парень, который мне так нравится, оказывается нариком! Да как так-то, блядь! — Э-эт не моё! Кир, честно, это не моё! — начал оправдываться он. — Не моё это, Кир! Это, это просто в цветах было… Из машины… То есть, бля, ну, не мои цветы, и машина тож… Но я не слушал. — Да, — говорю, — не твоё. Ты для меня достал. — Нет! — выкрикнул он. — Это не моё! — мускулистые руки схватили меня за плечи. — Пожалуйста, поверь мне! Я не поверил. Пацан тряс меня сильнее, что-то кричал, доказывая свою невиновность, а я не слушал. Слишком свеж был в памяти случай в школе в девятом классе. Её звали Яна Красовская, лучшая девчонка в школе и моя одноклассница. В один холодный февральский день нас всех собрали в актовом зале и просто объявили, что Яна спрыгнула с крыши. Затем в школу приезжали полицейские, опрашивали всех. А дома от отца я узнал, что Яну «посадили на меф». — Батя её вон третий ТэЦэ открыл недавно, а там хотели другие люди строить. Вот и решили через дочку надавить. Она ж у него одна… была! — отец тогда долго сидел с нами на диване, обнимая. И вот сейчас я столкнулся с тем, что и меня решили нариком сделать. Но я не такой! Пусть обломится, барыга чёртов! — Поверь мне, пожалуйста, Кирюш! — орёт парень мне в глаза, а у самого слёзы. Ну, актёр! С трудом расцепляю его такие сильные и горячие пальцы и говорю, как можно твёрже: — Решил из меня нарика сделать, потому что мой отец полицейский?! Хуй тебе! И вообще не подходи ко мне больше! Понял?! Он стоял и всё пялился на меня, а я крутанулся на месте и, не оглядываясь, побежал домой. Раньше я думал, что быстро бегаю, во всяком случае на физ-ре у меня были сплошь «хорошо» и «отлично», но парень, который десять минут назад так ловко висел на турниках, догнал меня уже через пятнадцать метров. На секунду стало страшно. Всё же он сильнее меня и мог бы запросто как следует, отпинать меня. Но вместо этого Ваня прижимает меня к стене детского домика и с жаром «доказывает свою невиновность». — Пойми, Кир! Ты мне реально нравишься! Давно уже! И я не наркоман и не кладмен, и тебя не стал бы на такую тему подсаживать! Просто, бля, поверь мне! Поверь! — Не кладмен? А кто? — смотрю я в эти такие большие и красивые глаза. — Да никто! Ну то есть мы с пацанами иногда дела мутим, но, бля, обещаю, тебя это никогда не коснётся! — Дела? — переспрашиваю, как дурак прежде, чем понять. — А работать честно ты не пробовал? — Кем? — он на секунду отстраняется. — Я даже школу ещё не окончил. Кому я, нах, нужен? Вот и кручусь, как могу. — Тогда крутись со своей дрянью подальше от меня! — цежу сквозь зубы и быстро ныряю вниз, выворачиваюсь и быстрым шагом иду домой. — Если ты не веришь мне, зачем тогда дал шанс? — доносится до меня, но я молчу и уже бегу в свой подъезд. Лизке я ничего не сказал, но она заметила, что со мной что-то не так, раз я сбрасываю телефонные звонки раз за разом. Но за что я люблю сестру, это то, что она иногда может не докучать разговорами. Так было и в этот раз. Она просто врубила плазму. «Адель». Одна из моих любимых певиц. Шикарная женщина, и голос просто завораживающий. Пока я вертел выключенный телефон в руках, а лучший «друг человека» кусал меня за штанину, англичанка раззорялась, что подожгла огонь и смотрела на любимое ей лицо, а на экране молодые парни спорили из-за чего-то. Ролик мне понравился, и я спросил: — А что это за фильм? Не помню его. — Как раз про такого, как ты, Кирь! «Лето восемьдесят пятого» вроде, или «На моей могиле танцуйте». — ответила сестра. — Давно смотрела, тебе б зашло, но концовка жёсткая. — Да? И о чём он? — О двух педиках, которые вместо того, чтобы разобраться в своих чувствах и поговорить, как мужик с мужиком разлаялись, как бабы, и один из них выпилился… — Не продолжай! — я оставил телефон и потрепав щенка по холке пошёл в душ. Ночью вместо того, чтобы спать, я воткнул наушники и включил это фильм… …Когда нас отсюда забирала полиция, я думал, что больше никогда не вернусь в эту заброшку. Как же я ошибался! И вправду говорят, что никогда не говори никогда! Сегодня днём я в кои-то веки отпросился у дяди Руслана и не пошёл на работу в магазин. Я пошёл к Ване. Где он живёт, я не знал. На мои звонки робот безэмоционально отвечал, что «абонент не абонент», и я двинул сюда. К его штабику. Осторожно пробираясь по грудам мусора и стараясь ни во что не вляпаться, тихо добираюсь до нужной двери. Конечно, я не уверен, что он здесь, но… пусть мне повезёт. Тихо стучу по высохшей древесине. Никакого эффекта. Стучу сильнее и… дверь распахивается. В комнате лежит Ваня, голый по пояс, с окровавленными бинтами на теле. Я как дурак туплю, но потом бросаюсь к нему. На секунду парень открывает глаза: — Спасибо, что пришёл! И он вновь отрубается.