Если упадёшь — поднимайся и иди

«Я не знаю, как ты ещё жива» — Кэтрин вдруг вспомнила слова гадалки, которые были услышаны около пяти лет назад. Схватившая за запястье женщина бросила фразу ледяным голосом и в следующий миг растворилась в суматохе ночи Рима. Свирепость понемногу нагоняла Кэтрин и грезилась вывести её из себя. — Отнеси бумажки, Рин. Ничего сложного. Хм, однако, прихвати с собой ствол, — толкает ногой железную дверь и заходит внутрь вновь какого-то заброшенного здания. Сколько их в Нью-Йорке? — Не злись, потеряешь бдительность, — неутешительно спокойным тоном произносит Тейт и оглядывается. Та тоже осматривает помещение, подмечает повороты, углы, открытые и закрытые площадки. Хочет огрызнуться, но вовремя себя пресекает. — Оцелот. Тот поворачивается и видит сомневающееся лицо. Она борется сама с собой. — Не мог бы ты… успокоить меня. В смысле примени на мне какой-нибудь психологический приём, чтобы я так не тряслась. Меня всё жутко раздражает. Парень внимательно оглядел подругу и резко, не давая времени на раздумья, прижался к ней губами. Оба приметили, что поцелуев в их жизни стало как-то немного больше. Он вёл себя серьёзно, не разгорячая, а наоборот, затыкая рот. Почувствовав, как тело расслабляется, а злость отступает, она выдыхает. Тейт отстраняется, но берёт холодными руками за шею, мурашки пробегаются по телу. — Посмотри в мои глаза. Давай побыстрее закончим с этим и поедем домой. Тем более это твоя последняя миссия. Не хочешь ли ты выполнить её на все сто? Фигуристка кивнула. — Идём. Свет Луны проникает сквозь отвалившийся кусок крыши и, пройдя через всё здание, они выходят на задний двор. Две чёрные машины заезжают на парковку. Двое мужчин и одна дама в возрасте появляются перед фарами автомобиля, остальные остаются внутри. Чётко виден силуэт и расплывчато — их лица. Но Кэтрин и Тейт уверены, в их глазах читается надменность. — Что-то слишком молодых отправляют на задания. Вам бы готовиться, тренироваться, — наклоняет голову женщина в меховой шубе. — Как будем обмениваться? — произносит Кэтрин. — Время — деньги. Тейт усмехается. — У нас есть курьер, — тянет буквы мафиози, и дверца автомобиля открывается. Из неё выходит маленькая и хрупкая девочка лет восьми. Тело Кэтрин колотит изнутри, но она не подаёт вида. Разве что Тейт учуял этот внезапно изменившийся запах опасности. Девочка, одетая в простые зелёные штаны и розовую футболку подходит к паре с бледным, как лист, лицом. Её подгоняют: — Быстрее шевелись, — кричит мужчина, и она бежит, вытягивая свои трясущиеся ручки, не смотря в глаза. Кэтрин отдаёт документы, пытаясь предугадать дальнейший ход событий. На секунду смотрит в сторону, встречаясь с глазами Тейта. Оба настороженны. — Отлично, — довольствуется дама, принимая конверт. Подаёт знак и уже другой мужчина отдаёт бумаги «курьеру». Та вновь шевелит ножками в обратную сторону. Отдав папку, останавливается. Больше указаний она не получает, поэтому не знает, что ей делать дальше. Дрожит, боится, но старается держаться. Она выглядит очень задавленной. Неизвестно как этот ребёнок попал к ним в руки, зачем, сколько они держали её и в каких условиях. Но рассчитывать на лучшее всё равно не выходило, уж слишком был потрёпан её внешний вид. — Приятно было с вами работать, — улыбается дама широкой улыбкой и отворачивается, проходя к машине. На секунду замедляется, через плечо бросая: — Устранить девчонку, — два пистолета направлены на бедного ребёнка, слышится, как та дёргается и звучит выстрел. За пару секунд эти марионетки повинуются приказу, но получается не совсем так, как ожидалось. — Мы так не договаривались! — делает пару шагов вперёд Тейт и также вытягивает руку с чёрным револьвером с золотой полосой. — С вами двумя вообще никто не разговаривал. — Разве вы хотите предать клан, хотите усложнить взаимоотношения? — Да что вам даст эта малолетняя девчонка? Вырастите из неё солдата? Чёрта с два, она даже мышей боится. — Мы разъезжаемся в противоположных направлениях и не делаем ничего больше или будем прямо сейчас выяснять отношения. Думаю, что вы знаете, кто мы и что мы можем. Тейт говорит уверенно и чётко, активируя свою особенность. Людям в чёрных костюмах на противоположной стороне явно не нравится, как с ними обращаются, но и глупить те не решаются. Под гробовую тишину, два чёрных автомобиля скрываются из виду. Остаются три человека. — Кэтрин. Обе руки девушки заняты. Одна придерживает за спиной ребёнка, другая зажимает рану на плече, окрашенную в красный цвет. Одна из них разжимается. Сложно сфокусироваться, когда перед тобой пелена. Она держится до тех пор, пока не убеждается, что остались только они. — Тейт, мне… — не договаривает, ноги подкашиваются. — Тихо-тихо. Пошли к машине, — подхватывает за талию и ведёт обратно через здание и свет Луны. Не забывая о девочке. — Идём с нами. И почему-то, она верит двоим незнакомцам, подбегая следом. Девочка может сбежать, пуститься прочь без оглядки, а может пойти к парню с пистолетом и девушке с кровью на руках. Её никто не заставлял, но выбор всё-таки пал на второй вариант. Усаживая сначала на переднее сиденье Кэтрин, Тейт закрывает дверь. — Тебя как зовут? — Лили, — отвечает она, потрескавшимися губами. — Запрыгивай в машину, Лили. Сам Тейт, наконец, добирается до водительского кресла и смотрит на девушку. — Кэтрин, не засыпай. Сама знаешь, что нельзя, — гладит её скулу, параллельно набирая номер телефона, просит смотреть в глаза. — Хорошая девочка, смотри на меня, молодец… Да, доктор, через пять минут я привезу Кэтрин, у неё пулевое ранение в плечо, возможно заражение, — сбрасывает и в последующие минуты едет как можно быстрее, несмотря на красный свет светофоров и сигналы недовольных водителей.

— Ещё минута, Кэт. Она не может. Глаза сами по себе закатываются. Хочется спать. Как же сильно хочется уснуть, чтобы не слышать звон в ушах, чтобы не видеть переживающий взгляд Тейта, чтобы не думать, а что делать с маленьким ребёнком, чтобы не бояться за себя и просто ничего не чувствовать. Как только они подъехали к входу в здание той самой больницы, их уже встречали.

***

Круто состоять в мафии. Так думают только те, кто смотрит романтизированные сериалы, где глава мафии влюбляется в обычную девушку. На деле всё совершенно не так. Вот проносятся яркие лампы, её спрашивают о чём-то, вводят какую-то жидкость в вены. Лекарство растекается по ним, принося облегчение, а может и даже эйфорию. Тем временем Тейт отводит малышку в игровую комнату и приносит чай из автомата с напитками. — Осторожно, горячий. Она молча приняла картонный стаканчик. — Лили, посмотри на меня, пожалуйста, — попросил он мягким уговаривающим голосом. — Сколько тебе лет? — Семь. — Как ты оказалась у тех людей? — девочка вновь захотела опустить голову, чтобы не смотреть в проницательные глаза парня, но тот вновь вежливо, но убедительно попросил этого не делать. — Мне сказали, что они отвезут меня к маме, но привезли в страшное место. Там было холодно и темно. — Ты знаешь, где ты живёшь? Она молча сидела и думала. — Я живу в доме не одна… Со мной в комнате спят ещё семеро. Нас много, но нас кормят и провожают гулять воспитательницы. Тейт понял, что это необычная девочка. Хотя, конечно, такая же как все. У неё нет лишней руки или фиолетовых глаз, но у неё нет родителей. Скорее всего брошенка, сирот обычно пристраивают к родственникам. Он догадывался, что ребёнок слепо пойдёт за незнакомцами, которые покажут её «маму», потому что она никогда ту не видела, но ведь могла и не идти. Лили могла сказать, что у неё нет родителей или хотя бы засомневаться в этом. Тогда что ею двигало? — Те люди пообещали показать тебе твою маму и ты без сомнений пошла за ними? — Да, она у меня есть. Просто сложно… Лили замолчала. Что значит сложно? — Я понял тебя. Можешь описать как она выглядит? Девочка отпила чай и поставила стакан на столик, а затем принялась за описание, не забывая жестикулировать. — У неё большие глаза. Кожа темнее чем у меня и её волосы очень тёмные. Я всегда, сидя на подоконнике у окна, узнавала её очень быстро, как только она подходила к воротам. Моя мама всегда носит с собой яркий пакет и она круто одевается.