I'm taking over you

— Чонгук, всё нормально? — нахмурившись, спрашивает Джин, сжимая ладонью руль сверху и помогая пальцами второй снизу. — Да. Всё в порядке. Чонгук весь съежился и вжался в спинку сидения, словно от холода. Его лицо побледнело, ладони взмокли от волнения, а воздуха в салоне резко стало не хватать, несмотря на открытые окна. Гук сводит колени вместе, стараясь унять дрожь по телу, но всё тщетно, сердце безумно колотится даже спустя несколько глубоких вдохов. Глаза коварно норовят выпустить несколько слезинок, из-за которых глазное яблоко давно защипало. — Джин, останови, — просит Гук, придав голосу всю оставшуюся уверенность, что иссякает с каждой минутой. Джин бросает непонимающий взгляд, но убирает ногу с педали газа и постепенно сбрасывает скорость, съезжая на обочину. Заглушив мотор, старший поворачивает голову к сидящему напротив парню. — Что случилось? Чонгук ничего не говорит, просто протягивает телефон с сообщением, давая прочитать. Джин обхватывает пальцами панель, хмурится, вчитываясь в написанное. Он перечитывает несколько раз, понимая, что вскипает изнутри. — Сука, — рычит Ким, отдав телефон Чонгуку, бьёт ладонью по рулю, шумно выдыхая через нос. — Откуда он знает это? — тихо спрашивает младший, засмотревшись на свои пальцы. — Я не знаю, правда. Я никому ничего не говорил, если ты думаешь, что это я, — Джин берёт чонгукову ладонь, бережно сжимая. Тот шмыгает носом, подняв голову. — Я не думаю, что это ты, просто.. Он же всем расскажет. Меня отстранят от участия в гонках, — пожимает плечами, поджав губы. — Может, оно и к лучшему? — Нет, Джин! Это мой способ доказать всем этим гонщикам, что я ничуть не хуже, что я тоже могу гонять по дорогам! Да даже тебе! Ты ведь долгое время считал, что я не достоин ездить рядом с тобой, — эмоционально тараторит Чонгук, в конце отворачиваясь к окну, и вырывая ладонь из руки старшего. — Похвально, конечно, что ты такой целеустремлённый, но Джексон может выкинуть что угодно. Вспомни хотя бы тот вечер в роще с наркотиками. Возможно это он. — Я всё равно докажу, не хочу плясать под дудку этого ебанутого, — злобно фыркает. — Он, наверное, тоже считает меня сопливым ребёнком. — Это ведь правда. Ты сопливый, — пожимает плечами Джин. — Да нихуя, я не сопливый! — Сопливый, Чонгук-а, — издевательски смеётся старший, наблюдая, как лицо с пухлыми щёчками постепенно краснеет. — Ну и нахуя ты тогда со мной возишься, если я сопливый? — Потому что ты мне нравишься, логично же, — Джин тянет его за руку, пересаживая на свои колени. Чонгук оказывается сверху, садится удобнее для себя, упираясь коленями в края сидения, обнимает ладонями горячую шею старшего. — Не волнуйся из-за Джексона, мы разберёмся с этим. Если бы он хотел, то слил бы инфу сразу, а так сначала скинул тебе. Думаю, будет шантажировать, как я тогда хотел. — Ты тоже сука, Ким Сокджин, — пускает смешок. Его подбородок цепляют пальцы Джина, притягивая к губам. — Следи за словами, сучка, — шепчет Ким в самые губы, опаляя их тёплым дыханием. Чонгуку хочется отвлечься, успокоиться, и, кажется, Джин подначивает, искушая своими манящими губами. Гук требовательно впивается в них, посасывает верхнюю, нижнюю, пальцами зарывается в чёрные волосы на затылке, сжимая волосинки. В поцелуе он находит своё успокоение, зону комфорта, хочется пробовать и целоваться бесконечно долго, пока в Землю не врежется огромный метеорит, что уничтожит её раз и навсегда. Гук не замечает, как начинает ёрзать на чужих бёдрах, а по телу разливается тягучее тепло вперемешку с возбуждением. Хватило одного лишь поцелуя, чтобы сойти с ума, чтобы тело снова требовало той близости, что была ночью. Крепкие руки Джина сжимают края чонгуковой футболки, а бёдра машинально имитируют толчки. Пульсирующий член в штанах желает оказаться в любимом теле, сотворить всё, что вздумается. — Избавься от своих штанов, — строго произносит Джин, приподнимая его за талию. Чонгук с большим усилием освобождается от узких джинсов, бросая на соседнее сидение, нижнее летит следом. Младший плавно двигается на бугорке, выпирающим из-под штанов старшего, совсем тихо постанывая в губы. Джина от каждого вздоха пробирает на мурашки. Он расстегивает ширинку, оттягивает резинку боксеров и выпускает возбуждённый орган. Чонгук облизывает губы и немедля, подставляет головку к сфинктеру, положив ладони на плечи. Младший осторожно насаживается, откинув голову назад, выпускает протяжной хриплый стон. Сухо, но смазка валяется в тумбочке дома. Джин довольствуется тем, как Чонгук быстро и хорошо его принимает, сразу же начиная толкаться в возбуждённое тело. Салон макларена заполняется стонами и тяжелыми вздохами Гука, скачущего на члене. Приятное трение между телами позволяет огню разливаться по коже, не оставляя без внимания ни один потаенный уголок. Чонгук забывается, голова пустеет от плохих мыслей, в сознании только Джин, только получаемый кайф. Рядом с ним он забывает обо всём, чувствует себя в безопасности, чувствует себя любимым. И хоть они не говорили друг другу три заветных слова, что навсегда перевернут их мир с ног на голову. Чонгук ощущает, что именно это он и чувствует. Любовь. Чонгук любит Джина. Но любит ли Джин Чонгука? ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Чонгук мучительно вздыхает, подперев подбородок ладонью, поглядывает на рядом сидящего Хёнджина, усердно делающего домашку. Он не обращает внимания на гул, стоящий в классе. Урок отменили из-за болезни учителя, а на замену никто не пришёл. Учителя избегают проведения уроков так же, как ученики посещения. Их попросили сидеть тише, на что все, конечно же, ответили: «хорошо», но в итоге из каждого демон выходит. Хван хмурится, зачёркивая неверный ответ и приступает решать заново. Гуманитарию тяжело даются цифры и расчёты. Гук наклоняется к другу, заглядывая в тетрадь, но его совершенно не интересует её содержимое. — Как с Джексоном? — невзначай спрашивает Чонгук, словив на себе удивлённый, с ноткой страха взгляд. — Всё в порядке, — холодно отвечает Хёнджин, опустив голову. Из-под воротника его белоснежной рубашки виднеются следы, больше похожие на синяки. Чонгук оттягивает пальцами, открывая вид, на что Хёнджин сразу же уворачивается, поправляя край. — Он тебя бьёт? Откуда столько синяков? — Нет, всё в порядке, это.. Это просто бурная ночь, — отмахивается Хван, улыбнувшись уголками губ. — То есть, теперь это так называется? А ты терпишь, — хмыкнув, Гук откидывается на спинку стула. Тянется к карману, достаёт телефон и находит вчерашнее сообщение от Джексона, показывая другу. — Знаешь что-нибудь об этом? Хёнджин долго вглядывается, сжимая подушечками пальцев ручку. — Это.. Нет, не знаю, я не видел, чтобы он чем-то таким занимался при мне, — пожимает плечами Хёнджин, продолжая писать. — Хорошо. А нет предположений, кто ему мог сказать? Откуда мог узнать? Мы ведь очень тщательно подделали все документы, он не мог просто взять и найти.. — Чонгук не успевает договорить. — Чонгук, я не знаю. Прости, мне нужно сделать домашнее задание. Больше Гук ничего не говорит, поведение друга странное, раздражительность и нежелание разговаривать. Он отворачивается к окну, сложив руки на груди, наблюдает за шевелящимися от ветра кронами деревьев. Скоро прозвенит звонок и на сегодняшний день Гук покинет пределы школы. За ним обещал заехать Джин, чтобы они вместе поехали в родительские дома. Чонгуку нужно появиться на глазах у родителей спустя неделю, а Джин хочется поговорить о чём-то серьёзном, но конкретно о чём не сказал. До конца урока Чонгук поглядывал на Хёнджина, выглядевшего более напряженно, чем до разговора. То ли Джексон на него так влияет, то ли с Чонгуком ему больше не приятно общаться. Как понять, когда человек избегает, отвечает холодно, или ведёт себя странно. Хёнджин до отношений с Джексоном и после — два разных человека. После звонка Чон схватил рюкзак, закинул на плечо и, придерживая за лямку, размашистыми шагами пошёл на парковку, где его уже ждал Джин. Парень прыгает в машину, бросая рюкзак под ноги, дарит возлюбленному тёплый поцелуй в щёку, замечая, как на лице образуется лёгкая улыбка. Джин трогается с места, выезжая со школьного двора. — Хёнджин ничего не сказал за Джексона, — оповещает Гук, пожёвывая нижнюю губу. — Ты аккуратно спросил? Может, напугал напором. — Конечно аккуратно, я просто показал то сообщение. Блять, я не думаю, что он мог проболтаться, — мучительно хмурится, отрицая предположения. — Я знаю его с первого класса, Хёнджин всегда следил за словами. — Если это ни он, ни я, тогда кто? — Джин вопросительно изгибает брови. — Я не знаю, а что с аварией? Лалиса что-нибудь узнала? — Сегодня вечером они придут ко мне и расскажут, — кивает Джин, набирая скорость. Чонгук ничего не отвечает, лишь кивает, откинувшись на спинку сидения. Прикрывает глаза, наслаждаясь шумом мотора, пока его малышка пылится под окном квартиры Джина. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Попрощавшись с Джином, Чонгук вернулся в родительский дом. Появление не осталось незамеченным и уже сразу же, его встретили разгневанные родители, выглядевшие измотано. У матери мешки под глазами, а у отца красные, будто ни разу глаз не сомкнул. Чонгук успешно игнорировал все эти дни каждый звонок, не появлялся дома, жил с маленьким комочком злости и обиды, но всему приходит конец. Гук остыл и решил, что нужно вернуться. — Чон Чонгук! — восклицает мать, встав перед сыном. — Извольте объясниться, где ты был все эти дни и почему не отвечал на наши с отцом звонки, — она не смотрит ему в глаза, от этого её лицо выглядит более суровым. — Гостил у друга, — пожимает плечами. — Не переживайте, школу не прогуливал, ни разу, — Чонгук натягивает улыбку и убегает по лестнице в свою комнату. Женщина громко вздыхает, направившись обратно за стол, где до прихода сына они сидели в компании матери Джина. — Невыносимый ребёнок, — фыркает мама Чонгука, сев за стол. — Переходный возраст, это пройдёт, — утешает мать Джина, отпив из бокала немного шампанского. — Вот уж не уверена, мы совсем ничего не знаем о нём. Кажется, мы упустили нашего ребёнка и уже ничего не исправишь, — госпожа Чон устало потирает виски. — К каждому человеку можно найти особый подход. Вот Чонгук любит скорость? Кто-то же его научил водить машину? — мать Джина вскидывает брови, наклонившись к столу. — Я и научил, — отвечает отец Чонгука. — Ну вот, поговори с ним, расспроси, что, как, почему ему это нравится, чего он хочет этим добиться. Дети — механизм, нужно подбирать правильные детали, чтобы они не развалились, — госпожа Ким теребит пальцами салфетку. — В своё время мы Джина тоже упустили. Бизнес, только бизнес, он был предоставлен сам себе и вот, это вылилось в то, что теперь мы не можем построить нормальные отношения без ссор. Как говорится, детям нужно доверять. Входная дверь с хлопком закрывается, заходит Джин с телефоном в руках. — Добрый день. Отца дома нет? — Нет, папа будет только к вечеру, — пожимает плечами мать Джина. — Джин, будешь кушать? Я приготовила такую вкусную пасту, — предлагает мама Чонгука, вставая из-за стола. — Да, с удовольствием, только к Чонгуку поднимусь на пару минут и сразу вернусь. Улыбнувшись уголками губ, Джин идёт в комнату Чонгука, без стука входит и не находит младшего. Дверь в гардеробную приоткрыта, как всегда, но там выключен свет, а Гук вряд ли будет искать вещи в темноте. Джин усмехается, подходит к двери, ведущей в личную ванную и негромко стучит. — Чонгук-а, ты здесь? — спрашивает, но ответа нет. Ким тянет дверную ручку на себя и открывает прекрасный вид. Обнажённый Чонгук стоит перед зеркалом, увлажняя лицо кремом. Джин подходит к нему, оставляя дверь приоткрытой, пристраивается сзади и обнимает горячее и влажное тело после душа, холодными руками, уткнувшись носом в шею, вдыхает запах геля с апельсином. — Джин, у тебя руки холодные и грязные, — со смехом произносит Чонгук, посмотрев на старшего в отражении. — Руки чистые, я их помыл, а вот ты.. — Чонгук не даёт договорить, отходит и начинает натягивать нижнее бельё. — А вот я должен одеться, родители могут зайти, не надо. — Я тебе ничего и не предлагаю, всего лишь один поцелуй, — пустив смешок, Джин подходит, впивается в чужие губы без раздумий, жадно целуя. Чонгук противится несколько секунд, но понимает, что он совсем не против происходящего. Лишь в его мыслях вошедшие в комнату родители пребывают в шоке. Слава богу, что ни мать, ни отец, без стука не входят. Он окольцовывает руками смуглую шею, углубляя поцелуй. Мама Чонгука стоит у двери в комнату сына, постучав несколько раз, но Чонгук не открыл. В их доме правило — без стука не входить, но ужин остывает, а Чонгук точно там. Она открывает дверь и передвигается в сторону ванной, тянет на себя дверную ручку и впадает в ступор, когда видит сына, целующегося с Джином. Тело словно обливают горячей водой, сначала женщине кажется, что ей показалось, но спустя секунду приходит осознание, что нет. Она создаёт имитацию кашля, переведя взгляд на окно. Чонгук, услышавший голос матери, мгновенно отталкивает Джина от себя, судорожно вытирает губы и отходит к зеркалу, придавая себе спокойный вид, но всё тело трясёт до невозможного. — Мам, это не то, что ты.. Мы просто.. — сбитым голосом и дыханием говорит Чонгук, боясь посмотреть в глаза. — Вы просто целовались, Чонгук, — заканчивает начатую фразу, сложив руки на груди. — Госпожа Чон, мы.. — Джину не дают договорить. — Замолчи. Я не знаю, что между вами происходит и почему вы вытворяете такое, но, когда мы останемся дома одни, я требую объяснений, Чонгук. А сейчас спускайтесь на кухню и садитесь есть. Отцу я не скажу, — мама разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь. Чонгук вздыхает, виновато опускает голову и сдавливает пальцами край тумбы. Так глупо и тупо спалиться надо уметь. — Неловкая ситуация, — Ким поджимает губы, пуская тихий смешок. Чонгук закатывает глаза. — Заткнись, Джин, это не смешно, — младший выходит из ванной, надевает вещи, приготовленные заранее и спускается. Бросает испуганный взгляд на мать, что не смотрит на него, садится за стол и начинает есть. Дрожь по телу всё ещё не унимается, а Джин, севший напротив, через силу сдерживает смех. Ему смешно, а Чонгуку нихуя. И сейчас такое отношение к ситуации — бесит. Младший толкает его под столом ногой, чтобы тот успокоился, а Ким бросает недовольный взгляд, толкнув в ответ. — Ешьте, — стальным голосом произносит мать. Чонгук вмиг опускает голову, рассматривая еду в тарелке, начинает есть. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Джин позвал к себе Хосока выпить по бутылке пива и поговорить как в старые добрые, когда не было никаких проблем. За последний месяц они немного отдалились и это сказалось на общении, поэтому Джин решил, что нужно исправлять. — Как плечо? — спрашивает Хосок, припав губами к краю бутылки, отпивая немного. — Да нормально, ноет временами, — отмахивается Джин. — Меня там с работы ещё не выперли? — пускает смешок. — Нихуя себе, ты про работу вспомнил? — наигранно удивляется Хосок. — Не выперли, я говорю, что ты приболел и попросил меня подменить тебя. Чур твоя зарплата за этот месяц — моя! — Блять, ладно, если меня выгонят из этой хаты, я к тебе перееду, — Ким указывает пальцем в сторону двери. — А что Лалиса? — Я её уже два дня дома не видел, наверное, попросила, чтобы ей выделили камеру с койкой и ночует там, — Хо смеётся, делая глоток. — Она может. Неожиданно для обоих открывается дверь и заходит Лалиса с ноутбуком в руках. Сумочка, висевшая на плече, летит на диван, а сама Манобан приземляется возле Джина. — Вот это работка выдалась, — облегчённо вздохнув, смахивает несуществующие капли со лба, поднимая крышку ноутбука. — Выяснила что-нибудь? — спрашивает Джин, Лалиса одаривает его недовольным взглядом. — Конечно, тебе ведь плевать, кто тебя с дороги снёс. Но это ничего, каждый должен делать то, что умеет, ты — пиво пить, а я — искать виновного, — девушка смотрит в экран, пока Джин сгорает от возмущения и терпит смех Хосока в свою сторону. — В общем, как и ожидалось, большинство камер в тот вечер были отключены, либо записи стёрты, но одна всё-таки работала. Пропустили её или оставили специально — непонятно, — тайка поворачивает экран к друзьям, включая запись, на которой видна машина, что проезжала в тот вечер по встречной полосе. — Это единственная машина, ехавшая одновременно с тобой, Джин. Номеров нет, пробить не получилось, но то, что этот человек поджидал тебя — стопроцентно. — А что с лицом? Его можно как-то определить? — Хосок ставит видео на паузу, внимательнее вглядываясь, но черты смазаны. — Думаю, можно, на это мне понадобится чуть больше времени, — Лили задумывается. — Чонгук никого не видел, так? Джин согласно кивает. — Джексона спрашивать бессмысленно, он вырвался вперёд, а даже если и видел что-то помогать не станет, а вот Чжухон.. Может быть, попробовать расспросить его? Ну он же должен был видеть! — восклицает Манобан на всю квартиру, стукнув по столу. — А вообще, то, что Чонгук не видел этой машины — странно. Назад она, кстати, не ехала. Я уверена на более, чем сто процентов, что всё подстроено. Даже тот случай с наркотиками, вдруг это всё Джексон подстраивает, эту суку надо брать на крючок. Мне нужна вся информация о нём. — Лалиса, остынь, тебе бы отдохнуть, — Хосок выпрямляется, посмотрев на подругу. — Я не могу спокойно спать, зная, что тот, кто пытался убить моего друга на свободе. Если бы ты не выбыл, тебя тоже могли бы убрать. Стоп, где сейчас Чонгук? — Всё в порядке, он дома у родителей, занимается домашкой, — пожимает плечами Джин, делая глоток. — Вот за щекастиком тоже глаз да глаз нужен, — Лалиса снимает колпачок с ручки, помечая что-то в своём блокноте. — Что ты делаешь? — спрашивает Хо. — Я помечаю для себя важные факты и события, чтобы потом сопоставить. — Тогда добавь, вчера Джексон прислал Чонгуку угрозу, что расскажет о его настоящем возрасте, — добавляет Джин. — Что ты сказал? Ким положительно кивает. — А Чонгуку не двадцать один? Ладно, это не важно, тот факт, что Джексон прицепился к нему, вот, что важно. Он мерзкий тип, не вызывающий доверия, — Лалиса засмотрелась в одну точку. — Он ещё и с другом Чонгука в отношениях, если так можно назвать. Хёнджин, если помните такого. — Нам бы очень помог разговор с Чжухоном, так что завтра подними свою жопку и договорись с ним о встрече, а сейчас я пойду немного отдохну и подумаю, — девушка закрывает ноутбук, забирает вещи и идёт в квартиру Хосока. — А что с четвёртым этапом? Ты не будешь участвовать, Джин? — Разумеется, буду, я же не сдох. Манобан кивает и уходит, закрыв за собой дверь. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Чонгук битый час сидит над домашкой по истории, подперев голову рукой. Глаза закрываются сами по себе, на улице давно стемнело. После того как Джин с матерью ушли, Чонгук ушёл в свою комнату и больше не выходил, не желая попадаться матери на глаза. Криков и споров никаких не слышал, значит мама сдержала обещание, не рассказав отцу об увиденном в ванной. Голова Чонгука медленно приближается к тетради, глаза закрыты, мозг погружается в сон, но ему помешал телефонный звонок. — Да? — сонно бурчит Чонгук. — Ты спал? Я тебя разбудил? — раздаётся на том конце голос Джина. — Нет, я сижу над ебучей домашкой по истории от репетитора. Спать хочу просто пиздец, — устало выдыхает Гук, откинувшись на мягкую спинку стула. — Учись, школьник. А что мать? — Я её не видел после вашего ухода, думаю, она знатно ахуела. — Иначе быть не может. — А ты чё звонишь? Соскучился? — Чонгук улыбается как маленький мальчик. — Нихуя, звоню сказать, что мы с Хосоком ахуенное пиво пили, завидуй, — хмыкает Джин. — Мне похуй. Раздаётся громкий смех, разозливший Чонгука. Джин потешается, как и всегда. — Ладно, не сиди долго над домашкой, спать ложись. Я тоже лягу и буду грустить, потому что никто не будет сопеть под ухом. — Ты говорил, что моё сопение бесит. — Да, но я привык к нему. Всё, давай, целую, сучка, — язвит Джин и резко отключается. Чонгук вздыхает, откладывает телефон в сторону, но не успев оторваться от него, как на экране высвечивается «Хёнджин». В такое позднее время, как странно. — Да? — произносит Чонгук. — Чонгук, помоги мне убраться из рощи, пожалуйста. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Чонгук покидает такси, захлопывая дверцу чужой машины. Было трудно объяснить родителям, что ему срочно нужно съездить в одно место, ночью, на другой конец города, но, услышав «Хёнджин», отец подобрел и увёл мать в другую комнату. Звонок друга стал неожиданным, что ему понадобилось в роще в такое время? Но, вспомнив, с кем Хёнджин водится, вопросы отпали сами по себе. Вероятно, он и затащил его в бар, но вот только, что там случилось, что Хван попросил помощи? Парень медленно отворяет дверь, за барной стойкой знакомое лицо, работающее в определённые дни, протирает белым полотенцем стаканы до блеска. Бармен улыбается, приветствует Чонгука, спрашивает, хочет ли он чего-нибудь выпить. Чонгук за последнее время стал частым гостем в роще, почти каждый сотрудник знает его в лицо. Чон отрицательно кивает, одаривая ответной улыбкой, взгляд ищет знакомые лица в зале. И, к счастью, долго искать не приходится, предпоследний этап гонок на днях, в роще людей чуть больше, чем обычно. За дальним столиком Чонгук видит Хёнджина, притворно улыбающегося. Парень давит ладонью на грудь Джексона, погружённого в разговор со своими друзьями, и обнимающего Хёнджина. По лицу Хвана заметно, что он не хочет, чтобы к нему прикасались, так нагло прижимали к себе. Когда чужая рука скользнула по бедру друга, а у того на лице вспыхнул страх, у Чонгука внутри запылала злость. — Составлю компанию? — с язвительным оскалом спрашивает Чонгук, забирая стул из-за соседнего стола. Ставит перед собой спинкой, падая на сидение. — Кто это у нас тут? Малыш Чонгук-и, это ты его позвал, Хёнджин? — Джексон сильнее вжимает в себя тело, Хёнджин переводит взгляд на Чонгука, тот сразу понимает, как нужно ответить. — Нет, — холодно отвечает Гук. — Я мимо проезжал, решил зайти, а здесь вы. — Ты тоже гонщик? — интересуется один из сидящих за столиком. Его Чонгук не знает и никогда не видел. Чон лишь коротко кивает. Джексон подзывает официанта, заказывая каждому по кружке пива, а после поворачивает к себе Хёнджина, бессовестно впиваясь в его губы. Сидящим рядом плевать, что происходит, их не заботит, хоть потрахаются за соседним столом. Чонгук смотрит, нахмурив брови, но быстро переводит взгляд, боковым зрением улавливая, как рука Джексона скользит вверх-вниз по бедру Хёнджина, а от них исходят звучные причмокивания. Официант приносит заказ через несколько минут, сразу же удаляясь. — Познакомься, Чонгук, это мои друзья, — произносит Джексон, оторвавшись от губ. Хёнджин отворачивается, незаметно вытирая свои ладонью. — Ёнджэ и Югем. — Очень приятно познакомиться, — говорит Чонгук, чувствуя, как Ёнджэ сканирует его взглядом, а после мажет языком по нижней губе, оставляя след от слюны. Неприятно познакомиться. — Будешь? — Югем протягивает косяк, указав на него кивком. — Я не балуюсь наркотиками, — пожимает плечами Гук, делая большой глоток пива. — Да? А мне рассказывали, что тебя чуть не поймали за хранение наркотиков. Кажется, это было в этом баре, — Джексон пускает смешок, делая глубокую затяжку и выпуская струю дыма из приоткрытых губ. — А я смотрю, ты в курсе всех событий, сплетница, — язвит Чонгук, натянув ухмылку. — Может, ты мне их и подкинул? — Я малышей не обижаю. Я хороший дядька, — хмыкает Джексон, снова затягиваясь. Хёнджин поджимает губы и встаёт из-за стола, наклоняется к уху Чонгука и просит отойти вместе с ним. Джексон провожает их взглядом и бросает остатки от косяка в пепельницу. Суёт руку в карман толстовки, достаёт маленький пакетик с белым порошком, зажимая между пальцами. — Развлечемся немного? Малыш многое себе позволяет, — Джексон открывает пакетик, высыпая содержимое в стакан Чонгука. — Что это? — интересуется Ёнджэ. — Ничего особенного, он просто немного расслабится. — Хуёвая идея. Он тебе ничего не сделал, — пожимает плечами Югем, неодобрительно хмыкнув. — А я хочу его попробовать, он меня привлекает. Не хочешь быть со мной заодно, значит, иди нахуй, Югем, — Джексон притворно улыбается, метая взглядом лезвия в друга. Хёнджин стоит у зеркала в туалете, смачивая лицо прохладной водой, чтобы прийти в себя. Чонгук стоит рядом у стены, облокотившись плечом и, сложив руки на груди. — Нахуя ты вообще поехал с ним? Блять, ты чё кукла? — возмущается Чонгук. — Он не спросил, хочу ли я, схватил и потащил за собой. — Значит нужно было по ебалу ему съездить, — пожимает плечами Гук. — Блять, Чонгук, ты не понимаешь! — срывается на крик Хёнджин, взмахнув руками. — Ты думаешь мне по кайфу здесь торчать в компании его друзей уебанов? Да я блять никуда один сходить не могу, потому что это животное постоянно лезет.. Неважно. Просто посиди ещё немного со мной, а потом мы вместе уйдём, пожалуйста. Хёнджин выглядит жалко, словно кукла на пульте управления, а управление взял на себя Джексон. Чонгук не сможет уйти, зная, что друг в компании монстра, делающего больно. Он не простит себе, если узнает, что с Хёнджином что-то случилось. Друзей в беде не бросают. Они возвращаются за свой столик, Югема не оказывается, по словам Джексона, ему позвонили и попросили срочно приехать. Ёнджэ выглядит очень весёлым, явно скуренная травка в сознание впилась. Он то и дело поглядывает на Чонгука, от этого взгляда неловко, но Гук старается не подавать виду. Чонгук делает очередной глоток из своей кружки, морщась от противного привкуса и послевкусия. Будто вместо пива ему принесли моющее для стекол, хотя до этого всё было хорошо. Джексон с упоением наблюдает, поглядывая на Ёнджэ, а в голове всплывают картинки, которые ему хотелось бы воплотить с Чонгуком. Спустя некоторое время Гука начинает клонить в сон, глаза просто слипаются, держать веки открытыми становится практически невозможно. Никогда подобного не происходило даже при сильном изнеможении. Голоса Джексона, Ёнджэ и остальных присутствующих смешиваются в один, неприятный писк в ушах заставляет не на шутку испугаться. Чонгук бледнеет, щеки обжигает адским пламенем. Потерянный взгляд, холодные ладони, а сердце в пятки ушло. Он поднимается из-за стола и уходит в уборную, чтобы умыться холодной водой и прийти в себя. Странное и необъяснимое состояние. Джексон даёт знак Ёнджэ, встаёт и идёт в комнату для персонала, натянув победную ухмылку. Хёнджин непонимающе оглядывается, практически не сводя взгляд от двери уборной. У Ёнджэ зазвонил телефон, заиграла раздражающая стандартная мелодия. Парень выходит на улицу и возвращается через несколько минут, громко вздохнув, падает на своё место. — Слушай, пока я торчал на улице, ко мне прицепилась какая-то девка, всё о тебе спрашивала, — недовольно говорит Ёнджэ, нахмурив брови. Хёнджин недоверчиво смотрит. — Что за девушка? — Да хуй его знает, блондинка такая, — пальцами имитирует волосы, показывая длину до плеч. — Сонми, Соми.. Чёт такое, — пожимает плечами. Хёнджин хмыкает и снова отворачивается к двери уборной. Чонгука всё нет и нет. А если там правда появилась Соми неизвестным образом ? И ей нужна помощь. Хёнджин допускает мысль, что он быстро выйдет и вернётся, Чонгук не успеет ускользнуть и с ним ничего не случится. Хван кивает, поднимается и уходит. Через минуту из уборной приходит Чонгук, осматривает стол, не находя за ним друга. — Где он? — грубо спрашивает, посмотрев на Ёнджэ. — Хёнджин? Он пошёл вон туда, — указывает на дверь, ведущую в комнату для персонала. — Они повздорили с Джексоном и тот повёл его разбираться, думаю, твоему другу сейчас придётся не сладко, — хмыкнув, Ёнджэ берёт телефон, переключив своё внимание. Чонгук без раздумий идёт туда, чтобы забрать Хёнджина и уехать домой. После умывания лучше не стало, состояние как было шатким, так и осталось. Ему кажется, будто он выпал из реальности, находится между миром мёртвых и живых. Чон заходит в комнату и видит Джексона, сидящего на диване, но Хёнджином там не пахло. Гук, стиснув зубы, сжимает ладони в кулак. — Где Хёнджин? — Понятия не имею, вышел, может быть, или уехал домой, — усмехается Джексон, вставая с дивана. Он медленно, как хищник, почувствовавший будущую добычу, подходит к Чонгуку, касаясь гладкой щеки горячей ладонью. — В тебе огромный потенциал, Чонгук. Младший грубо сбрасывает чужую руку. — Мне нахуй не нужны твои игры, — цедит сквозь зубы, хватается за ручку двери, но она не поддаётся. Чонгук со всей силы ударяет ладонью по дереву, но ничего не выходит. За спиной смех Джексона, как змеиный яд течёт по венам. К Чонгуку приходит осознание — всё подстроено. Он судорожно дёргает за дверную ручку. Слабость накатывает свежей волной, ноги подкашиваются, сгибаясь в коленях. Джексон успевает словить юное тело, усадить на диван, сев рядом. Рука старшего ложится на колено, поглаживая вверх-вниз, отчего Чонгук чувствует неприятный разряд, исходящий от прикосновения. Ему мерзко. Ёнджэ довольно улыбается, стоит за дверью, звякает ключами, отдавая одному из официантов. Раздражённый Хёнджин возвращается в бар, налетев на знакомого. — Что за тупые шутки! Там никого нет! — возмущается, активно жестикулируя руками. Ёнджэ лишь смеётся, пожимая плечами. — Значит она ушла или я обознался. — А где Чонгук? — Ох, Чонгук сейчас с Джексоном. Там, — прикусив губу, Ёнджэ кивает на дверь. Хёнджин понимает к чему это может привести, страх овладевает телом и разумом. Он, ломанувшись к двери, берётся за ручку, но его резко отталкивают назад, больно сжав локоть. — Не дёргайся, пупсик. Если твой друг будет хорошо себя вести, то ему понравится, — хмыкнув, Ёнджэ отпускает и опирается об стену, сложив руки на груди. В комнате слышится грохот, Хёнджин вздрагивает, крепче сжимает телефон, перепуганными глазами бегая по залу. — Я поеду домой, — оповещает Хван, получает на свои слова прощальный жест и выходит из бара. Он отходит подальше, дрожащими пальцами, вечно соскакивающими с экрана, ищет номер Джина в контактах. Приложив динамик к уху, ждёт несколько долгих мучительных гудков. — Какого хуя так поздно? — сонно бурчит Джин. — Джин, это я — Хёнджин. Я сейчас в роще, Чонгук тоже здесь, и сейчас Джексон.. — он не договаривает, Джин сбрасывает, слышатся гудки, а после тишина. Хёнджин глубоко вздыхает, прижимает телефон к груди, думая, что делать дальше. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Джин в спешке надевает вещи, валявшиеся до этого на стуле, набирает номер Хосока и ждёт, когда друг ответит, но долгие гудки заканчиваются «перезвоните позже». Ким раздражённо фыркает, прыгает в кроссовки, вылетает из квартиры, захлопывая дверь. Он со всей силы стучит кулаком в хосокову дверь, мешая спать соседям. В нём сейчас бушуют злость и страх, что с Чонгуком может случиться что угодно. Хосок медленно открывает дверь, приоткрыв глаз, смотрит на друга. — Джин, ты время видел? — Блять, там Чонгук в роще с Джексоном, поехали! Я буду ждать тебя на месте! — Джин, не дожидаясь лифта, летит вниз по лестнице. Хосок от его слов проснулся мгновенно. Залетев обратно в квартиру, начинает торопливо собираться. Лалиса, проснувшаяся от грохота, уже стояла одетая. Джин прыгнул в салон макларена, завёл мотор и сорвался с места, сразу же набирая высокую скорость. Резкие повороты, крутящийся руль, ладони, сжимающие обшивку, а в мыслях Чонгук и то, только бы с ним ничего не случилось. Ким преодолевает двор за две минуты, вырывается на трассу и давит на газ до упора. Стрелка на спидометре достигает ста пятидесяти километров в час, под ночным небом не так много машин, и парню это на руку. Он обгоняет каждую тачку на дороге, шины оставляют после себя огненный след, оповещая, что здесь ехал Ким Сокджин. Машина Хосока едет позади, Лалиса возмущается, что Джин может не справиться с управлением, снова улететь с трассы, но Хосок уверяет, что этого не случится. Мелькающий зад макларена перед тачкой Хосока исчезает во тьме. Джин набрал максимальную скорость. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * Чонгук замахивается, чтобы долбануть Джексона по лицу, желательно в челюсть, но кулак пролетает мимо. На ногах стоять тяжелее с каждой минутой, перед глазами плывет и силуэт сливается с интерьером. Гук спотыкается об ножку стола, сваленного на пол, когда Джексон пытался примкнуть к его губам. Младшему повезло и он сумел быстро среагировать. От его запаха хочется блевать, а от прикосновений просто сдохнуть. Джексон хватает Чонгука за капюшон толстовки, тянет на себя, сдавливая пальцами щёки, упивается его беспомощностью в данный момент. Чужой язык касается щеки и оставляет влажную линию, от которой Гука стошнит прямо сейчас. Он болезненно морщится, толкает в грудь, освобождаясь от хватки. — Ты умный малый. Ведь это правда, я в тот день подкинул тебе наркотики, — усмехается Джексон, делая шаг к Чонгуку. Тот пятится назад, упираясь в стену. Как бы он не пытался выломать дверь — не выходит. Сил нет. — Я вижу в тебе соперника, я хочу избавиться от тебя, поэтому совсем скоро информация попадёт в руки организаторам, но ты можешь изменить ход событий. Ты симпатизируешь мне, Чонгук-и. Твоё милое детское личико, ты весь такой невинный. Понимаешь к чему я веду? — старший снова хватает за капюшон, со всей силы бросив Чонгука на диван. Он ударяется лицом об кожаное сидение, отползает чуть дальше, но слабость решает всё, конечности практически не шевелятся, будто всё тело парализовало. — Пошёл нахуй, — выплевывает Чонгук в лицо и получает шлепок ладонью по щеке. На коже остался красный след. Покалывает и жжется. Чон понимает, что происходящее неизбежно, ему вряд ли кто-то поможет. Из последних сил он тянется рукой в карман, нащупывая телефон, достает и пытается разблокировать, но Джексон выбивает его ногой из рук. Мобильный летит куда-то в угол с треском. Последняя надежда на спасение — потрачена. Джексон в одно движение поднимает тело Гука под себя, расстегнув его ширинку, приспускает штаны вниз, оттягивая резинку боксеров. Чонгук брыкается, что есть силы, но повторный удар по щеке заставляет остановиться, он переключает внимание на жгучую боль, ощущая, как из уголка губы что-то стекает к подбородку, оставляя неприятный холодок. Его переворачивают лицом к сидению, из глаз вот-вот хлынут слёзы, а сердце разорвётся от страха и невозможности что-либо сделать. — Не трогай меня, блять! — рычит Чонгук. Чужая ладонь вжимает его лицом в сидение, лишая возможности дёрнуться. Джексон издевательски смеётся, а после следует звук расстегивающегося ремня. — Тебе понравится, малыш, — облизывая губы, Джексон, дёргает Чонгука за бёдра. Тот снова пытается отстраниться, но ему не позволяют. В уголках глаз слезинки, рвущиеся наружу. Чонгук пытается заорать во весь голос, но будто проглотил язык. Перед глазами всё окончательно помутнело, сил больше нет. Он лежит на диване как тряпичная кукла. Джексон плюёт на свою ладонь, растирая по возбуждённому члену, что вот-вот окажется в Чонгуке. Пальцы младшего едва впиваются в сидение дивана, когда в заднице прошибает резкая боль. Всё тело ударяет электрическим разрядом, испепеляющим до пепла. Тупая, ноющая боль, слезы текут по щекам и носу, Джексон толкается в Чонгука резко, размашисто, причиняя не только физическую, но и моральную боль. Пальцами мнёт ягодицы, оставляя красные следы. — Ты так хорошо принимаешь меня, детка, — на выдохе произносит старший, а Чонгуку сдохнуть хочется от этих слов. Ему плохо, больно, ненавистно к самому себе, что не может помочь. Потому что он слабый и беспомощный. Он не чувствует ничего кроме боли. — Сколько раз тебя трахали за эти дни, м? Слова — яд. Гук, сомкнув губы и стиснув зубы до скрежета, утыкается лицом в сидение, с диким желанием задохнуться. Рычание и тихие стоны Джексона вперемешку со вздохами, заполнили комнату до краёв. Он втрахивается в беспомощное тело, оставляя отпечаток на всю жизнь. Дверцы тачки Джина автоматически захлопываются, он летит ко входу, не обращая никакого внимания на Хёнджина, стоящего рядом с перилами. Следом за Джином быстрыми шагами идут Хосок и Лалиса. Манобан останавливается рядом с Хваном в то время как Хосок сразу же идёт внутрь. — Что случилось? — интересуется она. — Я попросил Чонгука приехать, я не знал, что всё так обернётся, это я во всём виноват. Я даже не попытался ему помочь, я трус, — смахивая пальцами слезинки, говорит Хёнджин. — Заткнись и приди в себя, тебе здесь не одному плохо, — злобно цедит Лалиса, заходя внутрь. Джин стоит у двери в комнату персонала, дёргает за ручку, понимая, что она не поддаётся. Хосок просит друга отойти в сторону и решает разобраться сам, но к нему подходит один из официантов, приказывая остановиться и не пугать посетителей. Ким хватает его за рубашку, срываясь на крик. — Я сейчас к хуям эту дверь вынесу и тебя вместе с ней. Давай сюда ключ! — официант, испугавшись, тянется к карману, доставая ключ и передавая разъярённому парню. Хосок забирает его и вставляет в замочную скважину. Ёнджэ, заметив, что его другу хотят помешать, ломанулся в их сторону. — Хули вам там нужно? Там люди ведут важные переговоры, — усмехается Ёнджэ, сунув руки в карманы. Лалиса смиряет его удивлённым, но в то же время суровым взглядом. Выхватывает у мимо проходящего официанта поднос с напитками. Стаканы с содержимым летят вниз, разбиваясь и образовывая лужу. Лили обхватывает края подноса двумя руками, со всей силы замахивается и ударяет Ёнджэ по лицу. Парень падает на пол, отключившись. Джексон делает очередной толчок, потянув Чонгука за волосы на макушке на себя. Возле уха слышится щелчок предохранителя. Парень прекращает любые действия, медленно поворачивает голову и встречается взглядом с дулом пистолета. Он был так занят делом, что и не заметил, как бесшумно открылась дверь, а рядом восстал Джин. Дуло пистолета вплотную прилегает к чужому виску, надавливая. Джин разъярённо прожигает взглядом дыру в Джексоне. — Отойди от него, — как можно спокойнее выдавливает из себя Ким. Джексон хмыкает, отстраняется и, придерживая штаны, отходит от Чонгука. На его лице ни капли сожаления, только злость за то, что не успел довести до конца и кончить. Чонгук лежит на диване, тяжело дышит и пытается натянуть на себя джинсы, но пальцы соскальзывают. — Я, блять, пристрелю тебя, — цедит Джин и подходит к Джексону, ударяя рукоятью пистолета по лицу, отчего тот отшатывается в сторону, пачкая пальцы в крови от рассеченной брови. — Джин, нет! — выкрикивает Лалиса, встав в дверном проёме. — Если ты навредишь ему — он использует это против тебя. Просто заберём Чонгука и уедем. Джин неотрывно смотрит, отступает и подходит к Чонгуку, помогая подняться. Младший не смотрит в глаза. Лицо красное и распухшее от слёз, на щеке след, губа разбита, а волосы взмокли. Ким помогает ему застегнуть джинсы и берёт за руку, но Чонгук не двигается. — Я не могу идти, — тихо шепчет. Джин, ничего не отвечая, берёт его на руки и они все уходят из бара. Хёнджин идёт вслед за ними, пытаясь разузнать, что с Чонгуком, но ему никто не отвечает. Лалиса садится за руль джиновой тачки. Сам Джин вместе с Чонгуком, садятся на заднее сидение к Хосоку. Чонгук словно смотрит в пустоту, находится не в этом мире. Потерянный и сломленный. Джин снимает с себя куртку, накрывает Гука и прижимает к себе, крепко обнимая за плечи. Он обещал защитить, но не смог. Дал ложное обещание. Младший прилип щекой к груди, ни о чём не думая, смотрит вперёд на дорогу. Ему плохо, больно, противно от себя. Его сломали, разорвали на части. Прежнего Чонгука больше нет. — Куда едем? В больницу? — спрашивает Хосок, встретившись со взглядом Джина через зеркало. — Домой, — хрипло отвечает Чонгук. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ* * * — Господи, что случилось? — мама Чонгука ужаснулась от вида сына и сопровождающей его компании. Чонгук, ничего не ответив, начал подниматься по лестнице в свою комнату, чтобы избежать следующих вопросов. Джин придерживает его под локоть, помогая подняться. Хёнджин виновато опустил голову, ему теперь стыдно смотреть в глаза родителям друга. — Это.. Сложно. Пока не стоит об этом спрашивать Чонгука, — настоятельно рекомендует Лалиса. Она поднимается за остальными, слыша позади себя шаги матери Гука. Зайдя в комнату, Чонгук ложится на кровать, поджимая под себя ноги, обнимает руками, засмотревшись на дверь гардеробной. — Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — интересуется отец, нахмурившись. — Чонгук, я бы рекомендовала вызвать врача. И написать заявление в полицию, — негромко говорит Лалиса. — Да что произошло, чёрт возьми?! — выпаливает мама. — Это я во всём виноват, простите меня, — Хёнджин закусывает губу, заламывая пальцы. — Оставьте меня одного, — просит Чонгук все ещё хриплым голосом. Все устремляют взгляд на него. Лалиса толкает Хосока и они первые покидают комнату. Следом выходят родители и Хёнджин, мама Чонгука предлагает Хёнджину переночевать у них, на что парень соглашается. Джин аккуратно поглаживает чонгукову ладонь, присаживаясь на корточки перед ним. Взгляд обеспокоенный, он не знает, какие слова подобрать, но Чонгуку они сейчас не нужны. — Чонгук. — Джин, уйди. Я не хочу тебя видеть.