Неполадки

      Утро началось с недовольного ворчания Вилли, что он не будет пить эту гадость, которой его пытались пичкать умпа-лумпы врачи. Он пытался отказаться и уйти, но организм решил иначе. Пришлось сдаться и выпить эту гадость, от которой свело живот, а в пищеводе появилось как будто жжение. Вилли закрыл глаза и упал в пропасть. Он падал, падал, а дна никак не было. Потом стало холодно, но в то же время жарко, а чёрное пространство закружилось. Желудок свело судорогой, во рту появился отвратительный вкус этой гадости, которой его напоили, два рвотных рефлекса, и пустота. В этот раз не давящая и страшная, а просто пустота. Умпа-лумпы все убрали, дали жаропонижающее и оставили своего хозяина в комнате.       Когда Вилли снова открыл глаза, то почувствовал себя более выспавшимся и здоровым. Быстро приняв душ, он оделся и покинул свою комнату. Проигнорировал завтрак и ушел сразу в кабинет. На улице было светло, часы на шкафу показывали почти час дня. Вилли не помнил, чтобы так много спал, но в доме своей мамы он только этим и занимался. Сон — это самое лучшее лекарство. Особенно когда есть осознание, что он не один и с фабрикой ничего не случится, если он пару дней не будет заниматься своими изобретениями. Производство автономно, умпа-лумпы прекрасно обучены и все делают вовремя, и у него с ними почти нет проблем. Иногда бывают недопонимания, как и у всех людей, иногда умпа-лумпы ссорятся и не разговаривают друг с другом, но никогда не переносят свои личные конфликты на фабрику или своего хозяина. Они уважают его и всячески ему помогают.       Раздался стук в дверь, и на пороге появился умпа-лумп. Он принес письма и извещения, которые оставила почтальон, и Вилли понял, что ему нужно идти на почту. Туда идти не хотелось.       — Как миссис Крейг? — Спросил Вилли, вставая из-за стола и заходя в гардеробную. Переоделся. Сейчас на нем были джинсы, кроссовки и футболка с джемпером.       — Она еще не пришла в себя. Ночью она стонала от кошмаров. Ей бы показаться к врачу — с сердцем что-то неправильное, — ответил работник.       — А как девочка?       — С ней все хорошо. Ее покормили, переодели, и она с нашими женщинами и детьми играет.       — Хорошо. Узнайте что-нибудь о миссис Крейг. Что у нее случилось.       — Но это влезание в частную личную жизнь, — осмелился возразить умпа-лумп.       Вилли Вонка холодно сверкнул глазами, то чего умпа-лумп испуганно отшатнулся от него и заметно побледнел.       — Я не могу не влезать в личную жизнь миссис Крейг, так как она сейчас пользуется моим гостеприимством. Я должен знать, что именно случилось у нее, и во всех подробностях. Вам все ясно? — Вонка говорил жестким тоном и достаточно холоден. Умпа-лумп знал, что это означает, что хозяин злится. — И вот еще что. Когда миссис Крейг очнется, покажите ей места, которые она может посещать. И передайте мне, когда она очнется.       Когда умпа-лумп ушел, Вилли просмотрел извещения, забрал их и вышел из кабинета. Покинул фабрику и пошел по улице по направлению к зданию, где располагалась почта. Здание находилось примерно в трех километрах от фабрики, и через полчаса Вилли вошел в теплое отделение. Около окна с надписью «отдел доставки» стояло шесть человек. По ту сторону раздавалась ругань. Судя по колосам, ругались начальница отдела доставки и начальница отделения. Вилли не особо вслушивался в их ругань, уже зная, о чем они ругаются, и просто дожидался своей очереди. Когда очередь дошла до него, он сунул в окошко свой паспорт и заполненные извещения.       — Я так понял, что у меня теперь новый почтальон, — сказал он, расписываясь в ведомости. — А что случилось с миссис Крейг?       — Она больше не работает. На нее недавно поступила анонимная жалоба.       — Оу, ясно.       Вилли ушел. Части картинки начали складываться воедино. Получается, на миссис Крейг кто-то написал анонимную жалобу, ее уволили с работы, и она по каким-то причинам оказалась на улице. Последнее время у нее было бледное лицо, и было видно, что ее что-то беспокоит. Мужчина решил понаблюдать за ней.       Простуду не вылечить за одну ночь даже этой отравой, которой его пичкают умпа-лумпы, поэтому не было ничего удивительного, что вскоре температура снова полезла вверх. Вилли закрылся в своем кабинете и упрямо начал читать документы, хотя из-за температуры и головной боли не понимал и десятой части написанного. Но он всеми силами старался не подавать виду, что ему плохо, хотя от умпа-лумпов ничего не скроется.       Стук в дверь раздался неожиданно. Он вздрогнул и чуть не упал с кресла, но вовремя вцепился руками в стол и удержал равновесие. В детстве он пару раз падал со стула, раскачиваясь на задних ножках, балансируя и иногда теряя равновесие. И вот этот шлем-намордник в какой-то мере спасал его от удара головой. Последний раз он упал со стулом лет в семнадцать, и ударился головой об угол парты, которая стояла сзади. Кажется, это было на экзамене. Или нет. Он не помнит.       Ругнувшись про себя, он попросил войти и посмотрел на открывающуюся дверь, за которой стоял умпа-лумп с папкой. Тот протянул мужчине папку и хотел что-то сказать про здоровье мужчины, но, увидев гневный взгляд своего хозяина, решил промолчать.       — Свободен, — сквозь зубы процедил Вилли, указывая на дверь и внимательно глядя на работника.       Когда он ушел, Вилли открыл папку и стал изучать досье на Николь Крейг. Лет с пятнадцати у нее была тяжелая жизнь. Сначала гибель родных родителей, потом переезд сюда, в приемную семью, обучение в институте. У приемных родителей родились свои дети, и до бедной Вероники никому не было дела. Девушка закончила институт и стала работать по профессии. А потом случайно встретилась со своим мужем. Они поженились, родилась дочка. А несколько месяцев назад приемные родители Николь погибли в результате жуткого террористического акта. Миссис Крейг стала опекуном детей своих приемных родителей.       В папке было немного и про остальных членов семьи. Джон Крейг, муж Николь, раньше был успешным адвокатом, но проиграл одно дело и теперь был отстранен от работы. Он нигде не работал. Дочь приемных родителей Николь была отчислена из колледжа за многочисленные пропуски. Ее часто видели в компании мистера Крейга на всяких вечеринках и светских мероприятиях. Они гуляли на деньги, которые приносила в дом Николь. Майкл Крам пытался помочь женщине, иногда гулял со своей племянницей.       А вчера Николь Крейг выгнали с работы. Судя по всему, она ушла и из дома из-за измены мужа. Наверное, они поссорились, и женщина, которая заработала себе проблемы с сердцем и здоровьем, не выдержала давления и ушла. Вилли поморщился — изменять своей жене, пусть и неухоженной женщине, забитой и забытой, он считал самым низким и подлым делом.       Раздался стук в дверь, и в кабинет вошел умпа-лумп, сообщивший, что миссис Крейг пришла в себя. Вилли закрыл папку и спустился в больничное крыло. Зашел в нужную палату.       Николь открыла глаза и осмотрелась. У нее сильно болела голова, сердце бешено и как-то хаотично колотилось в груди, вызывая неприятное чувство похолодения, которое сравнимо с полётом с большой высоты. Было в этом чувстве что-то страшное, вызывающее панику и выталкивающее слёзы и плач наружу. Из глаз стекли слёзы, и она пошевелилась. Села на кровати и сильно вздрогнула, увидев на стуле Вилли Вонку. Одеяло упало, открывая нижнее бельё. Она испуганно подтянула к себе ноги и уставилась на Вилли Вонку. Мужчина внимательно посмотрел на ее лицо, которое было ненамного ярче больничного одеяла. Поняв, что она его боится, мужчина постарался сделать выражение своего лица чуть помягче и слегка улыбнулся уголками губ.       — Как вы себя чувствуете? Мне сказали, что у вас серьёзные проблемы с сердцем.       — Я… У меня болело сердце, но я не обратилась к врачу…       — Почему? — Холодно спросил он. — Не отвечайте. Вам было плевать на все и всех. Вам было плевать на вашу дочь, которой тоже досталось. Ребёнок никогда не должен видеть свою мать в подавленном и ужасном состоянии. Вы запустили себя и не хотели ничего менять.       — Я… — Николь вздрогнула под его напором и сжалась в комочек. — Мне…       — Можете не оправдываться, — холодным тоном произнёс мужчина. — Если вам понадобится помощь, я окажу ее вам.       — Я никогда не смогу покинуть вашу фабрику? — Вырвалось у нее, и она побледнела.       — Я похож на синюю бороду? — хмыкнул Вилли, проведя пальцами по подбородку. — У меня и бороды даже нет.       На некоторое время в больничном крыле воцарилось молчание. Вилли смотрел на женщину, которая выглядела испуганным и загнанным зверем, и ему это не нравилось. Почему люди не могут бороться за свое существование? Или они просто не хотят этого? Конечно, сделаться жертвой намного легче, чем пытаться что-то менять. Жертва будет сидеть в уголочке и плакать, скулить, выскуливая свою жизнь и жалея себя. Это так просто. Жертву нужно жалеть, по мнению самой жертвы.       — А где Эшли? — Испуганно спросила женщина.       — Ух ты, вы вспомнили про свою дочь. Похвально, — жёстким тоном произнес Вилли, прищурившись. Женщина вздрогнула и сильнее сжалась в комочек. — Она в порядке. Сейчас находится в Лумпаландии.       — Вы… можете мне ее вернуть? Она… единственное, что у меня есть. Мы не стесним вас.       — У вас бред, миссис Крейг. Отдыхайте.       И он встал со стула и вышел из палаты. Попросил умпа-лумпов вернуть женщине дочь и обеспечить их всем необходимым. И приказал пристально следить за ними и незамедлительно докладывать ему о нарушениях, даже самых минимальных.       Раздав всем указания, мужчина вернулся в свой кабинет. Снова откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.