it's getting colder

розоволосый мальчик, одной рукой обхватывающий себя, чтобы согреться, ведь одет он явно не по погоде, а другой держащий рыжего котёнка, потерянным взглядом смотрит прямо в душу. у коу кружится голова, потому что эти глаза раньше вызывали в нём нескончаемое тепло, а сейчас только животный ужас, разливающийся по всему телу со скоростью света. — привет, парень с дурацкой серьгой. иногда бывают моменты, после которых глаза разлипаются. ты ещё долго не можешь понять, почему окружающая тебя обстановка сменилась с гнетущей или же, наоборот, уютной, на вид потолка, тишину в комнате и яркие лучами утреннего солнца, что настойчиво пробиваются сквозь наспех задвинутую занавеску. и накрывает лёгкая печаль, совсем мимолётная, напоминающая о менее красочной реальности, а в другом случае — облегчение, когда напряжение от жуткого сна сходит, как камень с души, и потом лишь иногда всплывает в разуме во время работы, прогулки или бытовых забот. а бывает так, что очень хочется открыть глаза, очнуться, судорожно бить себя до тех пор, пока не проснёшься, не окажешься в компании тёплого пледа и подушки, но всё напрасно: сколько не пытаешься, всё яснее становится картинка перед глазами, когда та должна расплываться, исчезнуть и никогда больше не появляться в мыслях, и возрастает желание убежать как можно дальше, туда, где ты сможешь вернуться обратно. домой. — а ты совсем не изменился. это абсолютная ложь, ведь все вокруг твердили коу, что он осунулся, что мешки под глазами его не красят, что взгляд, который раньше блестел, словно синее море на солнце, стал пустым и безжизненным; а он говорит, что перед ним всё прежний минамото? тот счастливый и наивный парень, который когда-то умер вместе с ним? абсолютная ложь.

***

сидеть в комнате, где всё до сих пор пропитано его дурманящим голову запахом, просто невозможно. еще более невозможно то, что сейчас он стоит перед ним: такой же, как и всегда, и один его вид успокаивает, заставляет чувствовать себя дома, даже несмотря на то, что перед ним мёртвый человек. слёзы от этой мысли опять вырываются, уже сотый раз за день, глаза минамото заплаканные, а мицуба лишь в очередной раз тяжело вздыхает. — почему никто на улице тебя не увидел?! я с ума сошёл?.. — его голос отчаянно дрожит, и соскэ спешит успокоить, что не совсем похоже на него при жизни. когда он обнимает его, прикрывая глаза и устраивая руки на шее так невесомо, что, кажется, это лишь поток ветра щекочет кожу, коу чувствует то, что никогда не чувствовал при объятиях с мицубой. холод. леденящий, замогильный и жуткий. ни того тепла, что согревало каждую клеточку тела, ни горячего дыхания, лишь нестерпимый холод. — я не знаю, — тихо, словно шелест листьев, шепчет ему мицуба. телефон минамото настойчиво звонит уже в десятый раз, и его вновь и вновь игнорируют. если он свяжется с кем-то из суровой реальности, его ведь может вернуть туда? в мир, где человек, который заставлял коу расцветать, мёртв, а он просто продолжает существовать, будто ничего никогда и не происходило. прямо как сейчас. знать наверняка о том, что это не сон, невозможно, а отпускать мицубу снова коу не посмеет. держать его рядом, неважно, — видение это, галлюцинация или грёза на яву, — его главная задача, мысль о которой бьёт по разуму с каждым взглядом того, кого он уже потерял однажды. — почему ты снова плачешь? почему он снова плачет? мицуба прямо здесь: смотрит на него закатно-розовыми глазами, взглядом слишком родным, оттого пугающим. как он может в это поверить? как ему внушить, что его смысл жизни, утерянный целую вечность назад, прямо здесь? почему жить в такой реальности всё равно не выходит? — я так не хочу, чтобы всё это оказалось сном. — это и не сон, если ты не хочешь так думать. мицуба разглядывает осенние листья с неподдельным интересом: бордовые, оранжевые, жёлтые и коричневые — они все разных размеров и форм. напоминают ему о людях. рождаются, распускаются, и, становясь красочными, опадают — только тогда окружающие находят их красивыми. соскэ несёт собранный букет в дом, а коу лишь провожает его, погруженный в свои раздумия слишком глубоко, чтобы задаться вопросом, зачем парню целая куча листьев. вновь этот запах, который ассоциировался у него только с холодными вечерами, когда они собирались на ночёвках, и прохладными утрами, когда коу приходил, чтобы проводить мицубу до школы. впервые за всё время он должен был почувствовать его вновь лишь завтра, когда пришёл бы с яширо и нэнэ к семье соскэ. — не иди завтра к семейному алтарю, — мицуба слишком резко меняет интонацию на ту, что холоднее вьюги, что вызывает у коу панический страх, — тебе ведь не нужно поминать того, кто стоит прямо перед тобой, верно? — наклоняет голову и вновь обдаёт ледяным взглядом. — …верно, — коу вторит ему, словно под гипнозом. ведь это всё тот же его мицуба. он никогда не исчезал, лишь уходил, но он вновь здесь, рядом, и ему больше никто не нужен. мысли вновь и вновьвозвращаются к этому заключению, и минамото слегка улыбается, чувствуя, как в душе наконец разливается давно позабытое тепло. абсолютно лживое тепло, выдающее себя за то, что угасло вместе с мицубой в морозном январе.