***
Ручей быстро бежит и бьет по камням. Некоторое время я гоняюсь за ним, спотыкаясь о мох и глядя на солнце. Лучи проникают в мою кожу, и я чувствую себя защищенным. Сбежать от взрослой жизни — это весело, даже ненадолго. Я возвращаюсь к нашим качелям, чтобы дать отдых ногам, и теперь солнце скрывается за облаками. Хоуп приносит мне обед на улицу и садится на траву у ствола дерева. — Спасибо, — говорю я и откусываю свой бутерброд. — Не за что, дорогой. Как погулял? — Нормально, — я улыбаюсь про себя. — Мне нравится, что ты дома, — говорит Хоуп, хватая меня за свободную руку, — Я скучаю по тебе. — Я тоже. Я пытаюсь урезонить своего босса, чтобы он дал мне больше свободного времени. Но это маловероятно.. — Давай на секунду перейдем к серьезным отношениям, Ремус. Почему бы тебе не бросить эту работу? Ты явно ненавидишь её, — она заявляет, опуская мою руку, — Признаюсь, что никогда не представляла своего сына юристом. — Я бы хотел, но у меня просто нет запасного плана. Не знаю, что я хочу делать. — Поверь, никто из нас не знает. Тебе просто нужно найти карьеру, которая сделает тебя счастливым. Это не обязательно должно изменить жизнь. Ты еще молод. — Не такой молодой. Я просто чувствую, что у меня не хватает времени, — честно шепчу я, ставя пустую тарелку на землю. — Это просто смешно, — Она усмехается, — Оставайся здесь на все лето. Навсегда. Я смеюсь над ее энтузиазмом и верой, что я когда-либо смогу это сделать. — Теперь я могу задать тебе вопрос.. — осторожно говорю я, — Ты знаешь, что случилось с Сириусом? Он остался всего лишь на одно лето.. Я вижу, как ее улыбка исчезает, но уже поздно менять тему. Я устал мириться с его исчезновением, и мне нужны ответы. — Блэк? Я киваю, начиная нервничать из-за истины. — Правильно.. Что ж, — она прочищает горло и скрещивает ноги, — Ты должен помнить, каким ты был маленьким, поэтому даже моя память немного туманна. —Это нормально. Просто скажи мне что-нибудь. Она продолжает сидеть в тишине, копаясь в мозгу, чтобы найти подробности семнадцатилетней давности. Но на это нужно время. — Ты знала, не так ли? Она встаёт и прислоняется к дубу, — да, я знала. — Так почему ты ему не помогла? Он нуждался в нас, а ты его бросила. — Однажды ты поймёшь, если станешь родителем. Но Сириус менял тебя. Заставлял тебя слишком быстро повзрослеть. Я начинаю отвечать, но она не останавливается. — Однажды он ужинал, и синяки на его руках были очевидны. Я вышла из комнаты, чтобы отдышаться, оглядываясь на вас обоих. Такой невинный. Я должна была защитить своего ребенка. Я знаю, что это несправедливо, но у меня кончились варианты. — Мне было так больно.. Я презирал тебя за то, что ты нас разлучила. Месяцами презирал! — О, я помню. Это был ад, но я могла жить с собой, поступая правильно. Я не думаю, что мы когда-нибудь с этим согласимся. Так что я отпустил это. — Я слышал, что его семья переехала в город. Это все, что я знаю... Я захожу внутрь, чувствуя себя слишком подавленным. Я наконец набрался храбрости, чтобы спросить о нем, а она даже ничего не знает. Почему я не могу просто принять это? Я сплю на одной двухъярусной кровати, потому что моя мама не может себе позволить ни одной. Как ты бы сказал, это преследует. Осознание того, что в другой вселенной ты все еще можешь быть здесь. Но для этого я закрываю глаза и планирую завтрашний день.. «Пожалуйста, изобразите меня среди деревьев».***
Я достаю почту из ящика и иду обратно по усыпанной гравием дорожке. Я листаю газету, в другой руке чашка кофе. Счета, счета, счета и еще что-то.. "Ремус Люпин, Оакс вей 13, Шотландия." Я сажусь за стол, ставлю свой напиток и разрываю конверт. Я никогда не получаю почту. И уж точно никогда по моему старому адресу. Письмо маленькое, почерк мелкий... "Дорогой Ремус, Не уверен, помнишь ли ты меня, но меня зовут Сириус. Я жил с тобой и твоей мамой много лет назад на лето. Не знаю, живешь ли ты здесь до сих пор, но я подумал, что попробовать стоит. Я хотел узнать, можем ли мы встретиться за выпивкой однажды вечером. Может догнать? Я путешествую и просто задаюсь вопросом, как дела у моего семилетнего друга. Надеюсь скоро увидимся, Сириус" Его обратный адрес — какой-то отель в Эдинбурге. Он был так близко, и я никогда не знал! Я встаю, выталкивая стул из-под себя. Я перечитывал письмо снова и снова, пока предложения не запомнились. Настигнуть? Кровавый ад. Как мне вообще на это реагировать? Эй, приятель, не было ни дня, чтобы я не думал о тебе. Где ты хочешь встретиться? Я бегаю по дому за бумажкой. Мое письмо должно быть идеальным. Я ворую любимую авторучку Хоуп и начинаю: "Дорогой мой лучший друг," Нет, выбрось это... Я беру новый лист бумаги. Не будем его отпугивать. "Дорогой Сириус, Рад слышать тебя. Я прекрасно помню(тебя сложно забыть). Может быть, мы могли бы встретиться в пабе Stag’s Head? Это на той же улице, где и я живу. Может, в 7 вечера в четверг? Дай мне знать, если сможешь. До скорой встречи, Ремус" Я хватаю марку и бегу к почтовому ящику. Когда я возвращаюсь, Хоуп на кухне готовит чай и замечает мой вспотевший лоб. — Куда ты ушел? — Почтовый ящик. Я получил письмо от Сириуса. Он хочет встретиться. — Действительно? — Она похлопывает меня по плечу, прежде чем вернуться в свою комнату. Я ожидал не аплодисментов, а хотя бы улыбки. Но мне все равно, потому что я получил письмо от Сириуса. Теперь все, что я могу сделать, это подождать. «— Я все еще люблю тебя.»***
У него, должно быть, быстрая доставка, так как я получаю ответ на своё письмо на следующий день. "Дорогой Ремус, Звучит здорово. Я приду. Сириус." Это кратко, но абсолютно идеально. А теперь мне нужно подготовиться. Мне нужно придумать, как говорить с ним, не задавать глупых вопросов. Я не могу принести лишь наброски, я должен хранить их в своем мозгу готовыми. Хоуп кричит мне на прощание, когда я принимаю душ в четверг вечером. — Куда ты идёшь? — кричу я сквозь воду. — На ужин с Карен Бай. — кричит она, и я слышу, как хлопает дверь. Я понятия не имею, кто такая Карен. Но это не важно. Я увижу Сириуса сегодня! Я слегка укладываю волосы, но не настолько, чтобы казалось, будто я приложил какие-либо усилия. Я смотрю на свои наручные часы. 6:30. Паб находится в пяти минутах ходьбы, так что я сижу на диване, трясу коленями и постукиваю ступнями. Время никогда не было таким медленным. К черту это, я ухожу... В пабе полно мужчин средних лет, кричащих за свою команду по футболу. Слишком громко... Я беру столик возле дальней стены и жду. Единственная проблема в том, что я не знаю, чего я жду. Насколько он вырос? Его форма лица полностью изменилась? Его мягкий голос изменился? Он ненавидит меня за то, что я бросил его? Я надеюсь, что когда увижу его, я просто узнаю. Каждый раз, когда открывается дверь, я дёргаюсь. И каждый раз, когда я разочаровываюсь, я думаю, что сдался.. Имеет ли смысл, что я зашел так далеко, так ещё и безрезультатно? Но дверь снова открывается, и воздух меняется. На пороге тот самый тип, который раньше бегал по моим коридорам и укутывал меня, как одеяло. Я не поднимаю глаз, боясь того же разочарования. Деревянный пол безопаснее, чем фигура, возвышающаяся надо мной. Это ты?... — Ремус? — говорит он. Я должен посмотреть вверх, я должен заставить себя! Никто другой в этом пабе не знал бы моего имени. Так что я поднимаю взгляд. Глаза цвета океана. Они смотрят меня, и мой разум пустеет. Даже его длинные черные волосы не могут меня отвлечь. Ты всегда говорил о том, что хочешь отрастить их, чтобы у тебя они были длинные, как у Хоуп. Я помню, как в глазах отражались звезды и как я искал свои. Я всегда говорил: «Тебе так повезло, что у тебя есть собственная звезда.» — Привет, — отвечаю в ответ, бормоча. Тело застыло, отказываясь выполнять какие либо действия. — Очень приятно снова тебя видеть, — говорит Сириус, и его глаза наполняются слезами. Но они не падают. Теперь его голос стал намного глубже, но мои уши узнают, что это он, даже если мое зрение — нет. — Ты тоже, — я щипаю себя за руку, чтобы разогнать кровь и избавиться от оцепенения, — Садись, пожалуйста, — я указываю на стул напротив. Он снимает свое длинное кожаное пальто и садится. Я ненавижу себя за то, что сначала смотрю на его руки. Но к сожалению они покрыты красным свитером, и я не вижу, зажили ли раны вообще. Несколько секунд сидим молча. Но эта молчаливая переглядка становится полезной в один миг. — Хочешь выпить? — спрашиваю я, указывая на бар, будто он не знает, что он там есть. — Конечно, но только кока-колу. Я явно недостаточно хорошо скрыл свое удивление. — Я не пью, — продолжает Сириус. «Потрясающе.» — это все, о чем я могу думать, пока иду к бару. У меня есть ощущение, что всё уже идёт ужасно. Я беру напитки и иду обратно к столику. — Можем ли мы начать сначала? Я чувствую, что мы слишком стараемся.. — Сириус начинает до того, как я опускаю очки. Слава Мерлину. — Да, конечно, — Я неловко киваю и отпиваю немного колы. Пришлось взять её, хоть я и хотел пиво.