В объятьях Дракона

Принцесса Аурадона Руководство школы устраивало поездки в музей несколько раз в год для каждого класса. Иногда, когда в музей привозили какие-то новые коллекции экспонатов, то было даже интересно и очень познавательно. Но такие выставки устраивались крайне редко, так что большинство экскурсий были невероятно скучными повторениями того, что она уже знала. Но сейчас всё было ещё хуже, потому что посещение музея было обязательно для всех, а никаких новых выставок не было. А Мэл, которая с лёгкостью могла удрать, очевидно, полагала эту поездку отличным развлечением. Иви тихо надеялась, что к концу экскурсии музей будет цел. Как только они вошли, Иви сдержанно поморщилась. Её ни капельки не удивил тот факт, что никто не удосужился проявить чуткость и убрать эту дурацкую прялку, хотя она накануне звонила в музей и просила об этом. Но вот о сохранности экспонатов они позаботились — в холле толпилась дюжина охраны. А обычно здесь был лишь один старенький охранник. Экскурсовод, как и всегда, начал рассказывать о том, что каждый предмет в этом музее — подлинный, но его прервал взрыв хохота. Мэл, держась за колени, сквозь приступы смеха спросила: — Вы запихнули этот хлам в музей?! На её смех оглянулись все: одноклассники — с недоумением, а сопровождающие их учителя и сотрудники музея — с крайней степенью неодобрения. Джей, с которым они неплохо общались на тему плохих шуток, откликнулся: — Согласен, выглядит крайне нелепо, но разве не в этом её смысл? Не пугать своим видом? Мэл утёрла слезу, выступившую от смеха, и ответила: — Нет, потому что это самая обыкновенная прялка. На ней нет никаких чар. Это просто кусок дерева с металлическим шипом. Теперь понятна причина смеха. Все двадцать лет в их музее с большой осторожностью хранилась прялка, которая, как выяснилось, была самым обыкновенным орудием труда. Иви пожала плечами и сказала: — Может, она и не волшебная, но это та самая прялка. Мэл подошла к ней и спросила, негромко пробормотав: — А какие ещё якобы волшебные предметы тут будут показывать? Хочу знать, чтобы быть готовой и не рассмеяться снова. Иви на несколько секунд задумалась, чтобы всё вспомнить и ничего не забыть, и перечислила: — Самые известные и сильные. Палочка Феи Крёстной, Лампа Джинна и Трезубец Морей. Когда Иви закончила, она сосредоточилась на ощущениях, пытаясь почувствовать Мэл и понять её эмоции. Попытка была удачной — от неё исходила едва уловимая волна удивления, перешедшего в подозрение. Иви пришлось сильно сосредоточиться, чтобы почувствовать это, но всё же получилось. Мэл слабо нахмурилась, но ничего о своих мыслях не сказала. Вместо этого она поинтересовалась: — А эта экскурсия долгая? Экскурсия по музею началась с коллекции оружия. Иви поморщилась, надеясь на чудо. Если экскурсовод всё-таки не пропустит этот меч, то скандала не избежать. Впрочем, даже если он забудет, то Одри ему обязательно напомнит, так что надежда только на то, что Мэл не оскорбится. Большей частью экспонатов этой коллекции были мечи, о которых рассказывалось примерно одно и то же. Этим великолепным мечом какой-то славный принц или король сразил такое-то страшное зло. Иви слышала все эти истории сотни раз только в музее и могла сама почти наизусть рассказать про каждый из этих мечей. В конечном итоге экскурсовод дошёл-таки до того самого злополучного меча: — А это — Меч Истины. При помощи него была побеждена злобная колдунья Малефисента. Мэл, полыхнув раздражением, нарочито громко сказала: — Если вы собираетесь поливать грязью мою мать, то делайте это с исторической точностью. Колдуньи, как и колдуны, — это маги с очень слабым даром, достаточным лишь для мелкого волшебства. Слабее только шептуны. Экскурсовод неловко переминался с ноги на ногу, явно не зная, как ответить на это замечание. Неудивительно, учитывая то, каким взглядом его сверлила Мэл. Иви могла бы вмешаться и не дать мелкой перепалке перейти в конфликт, но не стала. Раз Мэл придирается к словам, то всё не так уж серьёзно. Учитель истории укоряюще заметил: — В Аурадоне мы не подчёркиваем разницу между разными названиями для носителей магии. Так что твоя претензия не обоснована. Извинись перед мистером Дэмьеном и придержись молчания в следующий раз. Мэл перевела взгляд на него и процедила: — Назвать мага колдуном — это очень серьёзное оскорбление. За такое даже вызывали на дуэли и убивали в прошлом. Учитель немного растерял свой непоколебимый вид и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Мэл уже развернулась и ушла, оставляя за собой дым. Остановившись в дверях, она бросила: — Я, пожалуй, пойду осмотрюсь здесь сама. Меня можно не ждать. До школы я смогу добраться самостоятельно. Закончив с резким прощанием, Мэл пошла в неизвестном направлении. За спиной Иви кто-то прошептал: — Что мать, то и дочь. Малефисента Младшая. Иви устало вздохнула. Если и мать Мэл имела дело с подобным на регулярной основе, то неудивительно, что она сорвалась. Иви уже сама хотела кого-нибудь проклясть. Не смертельно, но сурово, чтобы выучили урок. Но у Мэл, похоже, были безграничные запасы терпения. Она просто ушла, а экскурсия продолжилась, как будто ничего не произошло. Не то, чтобы Иви ожидала чего-то другого, но это было неприятно. Мысленно плюнув на экскурсию, на которой она уже была множество раз, Иви вышла из зала с оружием и задумалась над тем, куда бы могла пойти Мэл. Единственной зацепкой был след из дыма, идущий по направлению к лестнице. Похоже, что Мэл не изменила своим привычкам и направилась на крышу. Если не улетела оттуда, конечно. Иви поднялась наверх, ориентируясь по дымному следу, но обнаружила, что дверь на крышу заперта. Дым рассеивался здесь, значит, Мэл либо пошла по верхнему этажу, пытаясь найти другой вход или окно, либо спустилась ниже с теми же целями. Правдоподобнее звучал первый вариант, так что Иви ступила по коридору, осматриваясь по сторонам и проверяя двери, большинство из которых были закрыты. Когда дверь в галерею злодеев открылась, Иви поморщилась, надеясь, что Мэл там не будет. Это было самое безлюдное место во всём музее. Сюда не водили детей после нескольких случаев истерик, здесь редко бывали школьные экскурсии. Иви могла по пальцам одной руки пересчитать свои походы в это помещение. Впрочем, это было неудивительно. Неизвестно, кто придумывал дизайн этого зала, но если этот человек ставил своей целью показать весь ужас, принесённый злодеями, то цель достигнута. Даже без статуй злодеев, выглядевших как живые, помещение выглядело весьма жутко. Восковые фигуры злодеев, изображённых в процессе совершения своих злобных дел, и Малефисента с Аидом — на вершине пьедестала, как самые могущественные злодеи Острова. Мэл обнаружилась практически сразу. Она стояла в центре пустой зоны и смотрела на статую своей матери, будто загипнотизированная. Иви постучала по стене и тихо сказала, привлекая её внимание: — Привет. Ты в порядке? Мэл обернулась и неуверенно кивнула: — Да. В полном порядке. Прости, если заставила побеспокоиться. Я просто хотела побыть одной. Иви покачала головой: — Всё нормально. Я знала, что ты сумеешь о себе позаботиться, так что я не слишком нервничала. Я просто хотела поговорить с тобой. Мне показалось, что ты была расстроена тем, что там сказали. Расстроена — слабое слово, но Иви не хотела делать хуже. Если это вообще возможно. Мэл покачала головой и рассказала: — Я не совсем расстроена. Скорее, я… Почувствовала необходимость уйти. Я вряд ли смогу объяснить это. Что-то среднее между усталостью и раздражением. Иви подошла на шаг ближе и предложила: — Если ты хочешь поговорить, то я всегда готова. Мэл на несколько секунд задумалась, после чего кивнула и попросила: — Было бы круто поговорить с кем-то, но давай не здесь. Мне не очень хочется здесь находиться. Иви с облегчением согласилась: — Я с тобой полностью согласна. Меня эти статуи тоже пугают. Прости, но особенно взгляд твоей мамы. Мэл слабо усмехнулась: — Это плохая статуя. У мамы взгляд куда более пронзительный.

***

В школу они вернулись, вызвав такси. В качестве места оказания психологической помощи была выбрана комната Мэл. Когда они наконец-то прибыли, то Иви осторожно начала: — Мне так жаль. Я ожидала, что ты или Карлос наткнётесь на что-то подобное, но надеялась, что взрослые будут иметь в такой ситуации немного больше такта. А оказалось вот так. Мэл равнодушно пожала плечами: — Я сталкивалась и с худшим. И, как видишь, всё ещё жива и здорова. Это абсолютно точно были не те слова, которые Иви хотела услышать. Она возмутилась: — Дело не в том, что ты переживала случаи похуже этого. Дело в том, что это не Остров. Ты не должна чувствовать необходимость защищаться. Мэл выпустила смешок и успокоила её: — Иви, не парься. Я никогда не смогу полностью расслабиться. И дело не только в Острове. Иви нахмурилась и спросила: — А в чём тогда? Мэл задумалась и не ответила. Иви прождала примерно полминуты, пока не поняла, что ответа не последует. Однако, Мэл всё же ответила, хотя и явно не то, о чём она думала: — В том, что особой разницы я не вижу. Все вокруг всё также боятся меня, потому что моя мать — главный ужас мира. Разве что еда лучше и пространства больше. Иви переплела свои пальцы с её и сказала: — В чём тогда смысл всего, если для тебя и Карлоса ничего не изменилось? Мэл покачала головой: — Смысл огромен. Понимаешь, Иви, я в каком-то роде уникальный для Острова ребёнок. Моя мать и могла, и хотела защитить меня и позволить мне побыть ребёнком, прежде чем вырасти. Когда я столкнулась с самыми мрачными сторонами Острова, я уже была к этому готова. Я могла защитить себя. Иви нахмурилась и спросила: — Что ты имеешь ввиду? Мэл немного замялась, но всё же рассказала: — Ты ведь знаешь, что на Остров сослали не только разнообразных злодеев, но и преступников всех мастей? Убийц, педофилов, насильников. Иви кивнула, а Мэл продолжила: — На Острове дети обычно растут крайне быстро, если вообще успевают дожить до более или менее зрелого возраста. Отсутствие контрацепции, а также обилие борделей и насильников приводит к высокой рождаемости, но из-за отсутствия нормальной еды и медицины даже до года доживают лишь два-три ребёнка из десяти. Иви испуганно сглотнула, а Мэл и не думала останавливаться: — А до моих лет доживают единицы из дюжины годовалых детей. Маньяки и садисты всегда выбирают ребёнка, потому что едва ли малыш сможет сопротивляться. И драки между детьми за еду тоже собирают свою кровавую жатву. Мэл сделала несколько глубоких вздохов, переводя дух, после чего сказала: — И поэтому каждый раз, когда кто-то из аурадонцев бросает мне в лицо что-то презрительное о моей матери, я лишь раздражаюсь. Потому что я выжила и стала той, кто я есть во многом благодаря моей маме и тому, что она сделала для меня. Я не погибла от голода и холода в младенчестве, потому что меня выбросили. А такое случалось часто — нежеланных детей девать больше некуда. Аборты опасны и дороги.       Я не стала жертвой педофила или другого насильника, потому что каждый из этих ублюдков знал, что либо я отрежу им член вместе с яйцами, либо мама оторвёт. И меня опасались трогать, в то время как многие девочки умирали от рук таких извращенцев. Иви вздрогнула от этих слов, но ничего не сказала, не желая прерывать Мэл, которая рассказывала об Острове больше, чем когда-либо до этого. — Меня не пустили по кругу бандиты в подворотне, не убили пираты в очередной стычке за территорию или еду. Я не умерла от инфекции, которые забирали десятки жизней на Острове. На этом чёртовом бесплодном куске скалы тысячи опасностей, но ни одна из них не оставила на мне следа. Я столкнулась в итоге почти с каждой из них, но я была готова. Я уверенно стояла на ногах и крепко сжимала в руке нож. И этому меня тоже научила мама. Мэл сделала ещё пару вздохов, выпила половину бутылки воды и продолжила: — А теперь все эти лицемерные мрази говорят мне, что моя мать — монстр. Что же, пусть они так и думают. Чем больше страха — тем лучше. Закончив со своей речью, Мэл задышала спокойнее, будто сбросив с плеч тяжёлый груз. Иви пыталась придумать, что же всё-таки сказать, но никакие слова не могли покрыть тот ужас, о существовании которого она только что узнала. Мэл пробормотала: — Извини. Мне не стоило вот так вываливать на тебя всё это. Иви покачала головой: — Нет. Ты рассказала мне это, и я выслушала тебя. Я поняла, что Остров — ужасное место и что никто из детей, виновных лишь в рождении, не должен там жить. Можно я расскажу то, что ты мне рассказала, Бену? Он хотел бы услышать правду об Острове. Мэл на некоторое время задумалась, после чего всё же кивнула: — Хорошо. Несколько секунд стояла неловкая тишина, а потом Иви с осторожным любопытством сменила тему, на, как ей казалось, более безобидную: — Мэл, можно спросить? Твоё имя…? Мэл усмехнулась и покачала головой: — Нет. Я не Малефисента Младшая. Происхождение и значение имён разные. Моё имя, Мэл, значит на драконьем «тьма» как «отсутствие света». А имя мамы состоит из двух частей, как у всех взрослых драконов, и переводится как «непоколебимая вера». Принц Аурадона Если говорить о промежуточных результатах его первого указа, то Бен назвал бы их «в целом удовлетворительными». Карлос был почти беспроблемным, а «почти» выражалось всего лишь в отставании по нескольким предметам, пугливости и чрезвычайной застенчивости. Впрочем, последние два пункта со временем стали пропадать. Мэл стала источником огромных проблем, устранить последствия которых Бену удалось ценой немалых усилий. Было очень непросто убедить людей, что она для них не опасна. Впрочем, к этому времени оказалось, что это были лишь цветочки. Роль «ягодок» сыграла тихая война в школе, объявленная почти всей школой против драконы. Это была не столько травля, сколько тотальный бойкот. Бен пытался поговорить с зачинщиками и самыми активными участниками, но переубедить их не удалось. Радовало только то, что до драк пока не дошло, но как долго продлится это «пока», сказать было нельзя. К тому же, скорее всего, причина этого кроется в том, что Мэл всё ещё отпугивает их одним взглядом. Из мыслей его вытащил свист тренера, возвещавший о начале тренировочного матча. Вытащил, впрочем, ненадолго и вскоре принц снова погрузился в думы о своей скорой коронации, о том, что он изменит в Аурадоне и об огромной стопке бумаг, терпеливо ожидающей его в кабинете. То, как он выступит на тренировке сегодня было почти неважно. Скоро финал чемпионата, последний матч в сезоне и в целом — для него. Тренировки, мероприятия по сплочению команды и другие события, связанные с турнеем, отнимали много сил, не говоря уже о времени. А последнего по мере приближения к коронации становилось всё меньше. Раздался ещё один свист, на этот раз долгий. Это означало короткий вынужденный перерыв, как правило вызванный забросом мяча далеко за пределы поля. Карлос, сидевший недалеко от того места, где мяч покинул поле, побежал за ним. Он иногда тусовался здесь во время тренировок, наблюдая за игрой. Как-то раз он даже смог починить сломавшийся метатель. Мэл тоже приходила какое-то время, но игроки и чирлидеры нервно на неё реагировали, так что она перестала появляться. Её вообще почти нигде не видели, кроме классов, столовой, крыши и места под окном её комнаты. Бен вдруг задумался над тем, чем она занимается всё остальное время. Иви уже успела рассказать ему, что она занимается с драконой алгеброй, но это только почти час, к тому же не каждый день. Вдруг из леса раздался испуганный крик Карлоса: — АААА!!! Нет! Отстань! Стоять! Джей побежал туда, Бен последовал за ним. Когда они добрались до мальчика, не перестававшего кричать, они увидели странную картину: Карлос забрался на дерево и в ужасе смотрел на маленькую собаку, стоящую на корнях и с любопытством смотрящую на него. Увидев их, мальчик закричал снова: — Джей! Бен! Ребята, выручайте! Этот тип — убийца! Он стащит меня вниз и перегрызёт горло. Это свирепый бешеный зверь. Бен взял собаку в руки и осмотрел. Пёс был довольно маленьким и совершенно не казался опасным или даже агрессивным. Джей спросил: — Кто это сказал? Мальчик поморщился, но ответил: — Моя мать. Бен переспросил: — Круэлла? Парни переглянулись, задаваясь одним вопросом — зачем говорить такое своему ребёнку? Тем временем Карлос заметил, что пёс теперь в руках Бена, и от этого съёжился ещё сильнее, вжавшись в дерево всем телом. Он испуганно спросил: — Зачем ты взял его? Он нападёт на тебя! Джей попытался успокоить его: — Карлос, ты никогда не видел собак, верно? Младший парень нервно кивнул: — Конечно. Бен аккуратно продемонстрировал собаку в своих руках и предложил: — Спускайся, Карлос. Смотри, он маленький и вряд ли сможет тебе навредить. К тому же я его держу. Несколько секунд Карлос не слезал, а только глубоко дышал, закрыв глаза, и тихо бормотал: — Собака — отражение хозяина. Собака не хочет меня убить. Повторив эту фразу несколько раз, он сделал ещё один глубокий вздох, после чего слегка отлип от дерева и негромко сказал, уже обращаясь к ним: — Он не похож на свирепого бешеного зверя. Спустившись, он осторожно подошёл и протянул руку к собаке: — Ты вроде добрый пёсик. Ты хороший. Карлос всё-таки взял пса на руки и с любопытством рассмотрел его. Спустя несколько секунд собака лизнула его подбородок, а он восхищённо улыбнулся и пробормотал: — Он был прав. Собаки классные. Бен не стал спрашивать о личности советчика, но решился спросить о другом: — На Острове с вами были неласковы? Он ответил: — Да. А потом добавил: — Скажем, пузо мне не чесали. От Бена не ускользнуло это «мне», а Джей спросил: — Эта фраза, которую ты повторял… Карлос явно занервничал, судя по забегавшим глазам, и перебил его: — Один человек с Острова говорил это мне. Он, на самом деле, был… знакомым Мэл, но иногда болтал и со мной. Ему… не нравилось моё отношение к собакам. Он пытался искоренить мой страх. Бен задумался. На Острове не было собак. А значит, этот «знакомый» общался с собаками ещё до заключения, следовательно, он взрослый. Это странно. Решив избавить Карлоса от необходимости продолжать разговор на явно неприятную тему, Бен сказал: — Вам надо познакомиться друг с другом. Если хочешь, можешь держать его в своей комнате. Карлос воспринял эту идею с лёгкой радостью: — Правда? Будущий король кивнул и продолжил: — Завтра я помогу тебе купить всё, что ему необходимо. Потом он удостоверился, что Карлос увлёкся собакой, и тихо сказал Джею: — Идём. Надо закончить тренировку, а потом я хочу поговорить с тобой и Иви о чём-то очень важном. Принц Спортсмен В прошлый раз, когда Бен приглашал его и Иви на разговор в свою комнату, он согласился стать консультантом для Карлоса. Несмотря на весь его прошлый скептицизм по поводу этой идеи, Джей ни секунды об этом не пожалел. Карлос был весёлым и умным, хотя и слегка побаивался его первое время. В это время дня, после тренировки по турнею, они обычно тусовались в комнате Карлоса. Последний жил один и это позволяло им играть сколько душе угодно. Джей, конечно, знал, что мальчик не очень любит собак, но он даже представить не мог, насколько всё плохо. Говорить начал Бен: — Итак, первые подозрения у меня были ещё после рассказа водителя о инциденте с Круэллой, но вся эта история с полётом по городу отвлекла меня. К тому же то, что я увидел ранее в тот день, успокаивало и я как-то забыл обо всём этом, но то, что произошло на тренировке, заставило беспокоиться. Иви, которой они ещё не успели рассказать про инцидент с собакой, поинтересовалась: — А что именно произошло на тренировке? Бен коротко пересказал суть произошедшего и задал вопрос, заставивший всех задуматься: — Помните, Тревор, водитель, рассказывал, что, когда Круэлла появилась у лимузина, Карлос убежал внутрь, а Мэл прогнала её, зарычав? Я тогда не понял, почему они так отреагировали, но Карлос показался мне спокойным в тот день, так что я отложил это на потом. Сегодняшний инцидент заставил меня задуматься над этим снова. А когда я сказал, что неласковы были с ними, Карлос ответил, что пузо ему не чесали. Почему? Джей поковырялся в воспоминаниях и рассказал: — Я знаю немного. Карлос очень не любит говорить о матери. Он вздрагивает, а потом резко меняет тему или уходит. Собак не любит вообще, но страха раньше не проявлял. Меня больше напрягает то, с какой преданностью он относится к Мэл. Такое не возникает на пустом месте. Иви пожала плечами: — Они выросли в одном из самых ужасных мест в мире, Джей. Любая их странность возникла из этого. Их дружба была проверена Островом, так что я не удивлена тому, как они держатся друг за друга. К тому же, они — единственные островитяне во всём Аурадоне. Это тоже сближает их. Знакомое всегда лучше неизвестности. Бен вздохнул: — Иви, у тебя что-нибудь есть по поводу нашего вопроса? — Если вы про страх Карлоса перед матерью и собаками, то я об этом только сейчас узнала. А если про то, рассказывает ли мне Мэл что-нибудь об Острове вообще, то обычно нет. Она довольно закрытый… Она на секунду замолчала, скорее всего подбирая слово. В конечном итоге она продолжила: — Она, как правило, очень закрыта и ей удаётся построить разговор так, что либо я трещу без умолку, либо мы обсуждаем школу или ещё что-то нейтральное. Но один раз я всё же рискнула и спросила об Острове. Если быть точнее, то о местных порядках в образовании. Джей нахмурился и подтолкнул её: — И что она ответила? Иви рассказала: — Если вкратце, то на Острове готовят новое поколение злодеев. Их учат планировать и совершать зло, не повторяя ошибок родителей. Я не рискнула спросить, участвовала ли Мэл в этой программе, но судя по тому, что она говорила об этом, как о своём наблюдении, а также по тому, как она себя ведёт, ответ будет отрицательным. Джей на несколько секунд задумался, стоит ли делиться этой информацией, но всё же решил рассказать: — Карлос как-то упоминал, что на Острове существует обмен секса на что-то, а также какие-то боевые союзы. Я не стал расспрашивать подробнее, потому что ему явно было некомфортно это рассказывать. Иви сделала глубокий вздох и сказала: — Вчера, после поездки в музей, Мэл разоткровенничалась по поводу Острова. Даже если правдой окажется, лишь десятая доля того, что она мне рассказала, то это ужасное место. Я не хочу пересказывать это, но видимо придётся. Когда Иви закончила краткий пересказ того, о чём упомянула Мэл, Джей сглотнул и пробормотал: — Туда сослали всех преступников. Учитывая среду, неудивительно, что выжили самые злобные. Иви кивнула и добавила: — Естественный отбор. Выживает наиболее приспособленный. Бен снова вздохнул и подвёл неутешительный итог: — Кажется их обоих нужно направить к психологу. Иви не согласилась с братом: — Нет, Бен, это плохая идея. Будет только хуже. Это заставит их думать, что с ними что-то не так, и они закроются ещё сильнее. Он вскочил: — А что делать? Им нужна помощь, а мы не знаем, как помочь. Иви продолжила: — Не забывай, что психолог просто не сможет помочь, если они не захотят с ним взаимодействовать. Это должно быть их решение, а не наше. Но это не главное. Они закрыты не потому, что мы их ровесники, а не профессиональные психологи. Дело в доверии, а они явно пока не доверяют нам достаточно, чтобы рассказать. Нужно время, а оно у нас есть. Бен со скептицизмом уточнил: — То есть ты предлагаешь просто подождать и посмотреть, что будет. Иви покачала головой: — Не совсем. Мы будем присматривать и помогать по мере наших возможностей, но тащить к психологу — определённо плохая идея. Джей сказал: — Я согласен с Иви. Карлос и так напуган, я не думаю, что психолог поможет ему прямо сейчас. Это скорее усугубит проблему. Иви добавила: — Мэл не напугана, но я уверена, что психолог тут не поможет. Скорее, помощь может понадобиться самому психологу. Бен вздохнул: — Ладно. Наверное, вам виднее. Но попробуйте разговорить их самостоятельно. Может что-нибудь, да расскажут. Мы явно ничего не знаем о том, что происходит на Острове. Джей сообщил то, из-за чего он опоздал: — На самом деле всё идёт гораздо лучше, чем вначале. Карлос только что согласился всё-таки попробовать свои силы в турнее. Иви хлопнула в ладоши и сказала: — Вот оно! Мы будем привлекать их к тому, что является для нас обычным делом. Предлагать им что-нибудь из рутины аурадонских подростков. Джей предложил: — Вечер кино?